Медина Мирай - Синтонимы. Книга 3 Страница 3

– Я… – начал Джинджер, – слышал о Мелле…

– Ты даже не приехал на её похороны! – пусть Ангела и всем видом демонстрировал злость, внутри себя он её пробудить не мог. Его отец выглядел открытым и понимающим. Ангела знал, что он прекрасно осознаёт все свои недостатки.

– Прости, я не мог этого сделать, правда.

– Ваш заказ, – официантка поставила на стол две порции горячего шоколада и круассаны с молочной начинкой.

Ангела тут же обхватил чашку холодными пальцами, ощущая, как пар согревает его лицо.

– А ты… что здесь делаешь? – продолжил разговор мистер Джинджер. – Приехал на каникулы?

– Можно и так сказать, – Ангела не поднял взгляд на отца, продолжая завороженно смотреть на вспененный шоколад и рисунок с улыбающейся мордашкой, нарисованный сливками. Но это не подбодрило синтонима. В последние дни его ничто не могло привести в чувство. От прежнего Ангелы либо не осталось и следа, либо он уснул надолго. Депрессия одолевала парня. Он чувствовал на себе пристальный взгляд смерти, её дыхание и даже шепот над ухом:

«Скоро ты умрёшь».

От безысходности Ангела старался даже в этом найти плюсы. Но их не было. Какие плюсы в смерти? В принципе, они есть, но звучат абсурдно и незначительно. Плюсов в жизни гораздо больше, и значение их велико. Именно поэтому Ангеле хотелось жить. Хотелось и не хотелось одновременно. «Хотение» и «нехотение» боролись на чашах весов. И порой перевешивало второе.

– Ты что-то ищешь? – неожиданно спросил Джинджер, размешивая ложкой шоколад. Легкий звон ложки о фарфор привлек внимание Ангелы, и он ответил:

– С чего ты решил?

– У тебя такой потерянный вид, словно ты чего-то лишился, а теперь пытаешься найти.

Чёрт подери, он был прав. Ангела отвык от проницательности папы.

А, может, мистер Джинджер – естественно рожденный синтоним? Эта мысль навела Ангелу на череду следующих мыслей: мама, которую он никогда не видел, отец, хранящий молчание о ней, способности Ангелы, взявшиеся из ниоткуда, Святая Мелани…

– Расскажи о маме, – не глядя на отца, попросил синтоним.

– Что? – Джинджер оторвал взгляд от перемешанного шоколада.

– Расскажи. Мне. О. Маме, – четко повторил сын.

Архитектор отложил ложку в сторону и уперся ладонью в лоб.

– Ты всегда говорил мне, что она оставила нас по каким-то важным причинам, а каким именно – не сказал.

Джинджер бегло взглянул на Ангелу и принялся разбирать салфетки, тем самым он старался унять стресс.

– В Сноудонии я не в первый раз. Когда-то мне поручили вести проект комплекса зданий – самый сложный проект из всех, что я планировал. Директор предприятия тогда ухлестывал за твоей мамой по пятам, и это – несмотря на жену, которой оставалось только смириться. Мне очень нравилась твоя мама. Она работала на этого директора, была его секретарём. Обычно у нас ассоциации такие, что директор, так или иначе, должен иметь роман с секретаршей, тем более такой красивой, как твоя мама. Но это был не тот случай. Она была недоступной для всех, отвергала всех мужчин, что её окружали. Они предлагали ей деньги и любовь, но твоя мама их даже не замечала, отмахивалась, как от назойливых мух. И тут я такой: «Здрасте!» Ты даже представить не можешь, сколько раз я пытался с ней поговорить! Целый год она просто игнорировала меня!

– Но потом?

– Как-то раз я встретил её на фестивале. Приезжали из соседних регионов, привозили, кто что имел. И так, бродя между палаток ярмарки, я встретил её. Впервые за год я видел такую светлую улыбку, такие глаза, искрящиеся от восторга. А знаешь, почему? Она увидела аммониты. Смотрела на них так заворожённо, что даже не заметила, как я подошел, – на лице Джинджера отобразилась милая улыбка. – Она сразу помрачнела, когда увидела меня. Я пытался завязать с ней разговор, но тщетно. И тогда я купил один из аммонитов и подарил ей. У нее было такое удивленное лицо! Я делал это не для того, чтобы привлечь ее к себе, а чтобы сделать приятно. И в тот момент, когда она улыбнулась мне, принимая подарок, я понял, что влюбился.

Ангела слушал отца, словно под гипнозом. Внимал каждому его слову, обращал внимание на любое изменение в мимике лица папы и понимал, что тот говорит искренне. Для этого не требовался даже Аварос.

– Ты никогда мне об этом не рассказывал, – отметил Ангела.

Мистер Джинджер пожал плечами.

– Твоя мама была очень красивой девушкой. Она очень тебя любила и хотела, чтобы ты был свободен и независим от мнения других. Она хотела, чтобы у тебя было своё видение жизни, и никто не вершил твою судьбу. Только ты, – Джинджер отпил остывшего шоколада и сжал губы, точно сдерживал слова. – Она ушла неожиданно. Я хотел бы, чтобы ты…

– Почему ты говоришь о ней в прошедшем времени? И что значит «ушла неожиданно»? – по телу Ангелы пробежал холодок.

Нет, ведь все эти годы отец говорил ему, что мать ведет свою жизнь и не хочет возвращаться в старую. Фактически, не желает видеть своего, возможно, единственного сына.

Ангела почувствовал, как кружится голова, как подкашиваются ноги и сердце бьётся чаще. В нём пробуждался Аварос. Он сокращал его жизнь, отрезал несчастные десятки дней, что ему остались. Ангела не мог остановить поток мыслей, влившихся в его голову. Он не различал их, он не мог озвучить ни одну.

«Больно… быть… с тем… кто…» – пронеслось в его голове.

– … еще упаковку с пончиками, слойками и… круассанами. Думаю, хватит.

Этот голос оборвал связь Ангелы с Аваросом. Он был до жути ему знаком, но синтоним отказывался верить самому себе.

Он заглянул за плечо отца.

Возле небольших низких витрин с подсветкой стоял высокий парень с темными волосами, в черном пальто и серых текстурных джинсах. Девушка за витриной поставила заказ на стойку, но не успел парень и руку протянуть за ним, как на всё кафе раздалось Ангелино:

– РЕЙДЕН?!

ГЛАВА 4

Рейден аж подпрыгнул и испуганно начал оглядываться, пока не заметил справа от себя Ангелу. Он машинально сделал шаг назад, не веря в происходящее. Ему же только час назад повелела Минда не встречаться с Ангелой! А тут – на тебе, сюрприз!

– Что ты здесь делаешь?! – одновременно спросили они.

– Это мои слова! – крикнул Рейден.

– Ты же должен был остаться в Гасборне!

– Ну и что?!

– Как что?! Тебе опасно здесь находиться!

– Да кто бы говорил!

Официантки даже боялись вмешиваться в диалог парней. Прижимая к груди подносы, они наблюдали за ними, пока одни посетители корчили недовольные рожи, другие же, наоборот, смеялись. Джинджер находился в не меньшем недоумении, чем остальные.

– Ангела, это твой друг? – спросил он.

Синтоним вспомнил конфликт с Рейденом. Он не знал, стоит ли считать Красса тем другом, каким он раньше являлся. Рейден в свою очередь испытывал чувство вины перед Ангелой. Он бы многое отдал, чтобы не стоять сейчас с тупым выражением лица перед тем, кто спас ему жизнь ценой своей.

Рейден чувствовал, как его ноги прирастают к полу от давления вины, ему было неловко даже смотреть на Ангелу. Красс схватил пакет с едой со стойки и поспешил удалиться.

– Рей, стой! – Ангела последовал за ним.

На улице всё ещё лил дождь, и вся округа окрасилась в серые оттенки. Своё дело сделал и туман. Рейден остановился. В руках он держал бумажный пакет, от малейшей влаги тот мог развалиться. Делать нечего, нужно вызывать такси.

– Рейден! – слышит он позади себя.

С лязгом открывается дверь, на пороге кафе стоит Ангела.

Он не знает, с чего начать разговор. Слова застряли на языке, застряли в его голове. Единственное, что он мог делать – повторять имя друга, словно тем самым взывая к самому себе выдать хоть какую-то разумную мысль.

– Зачем ты здесь? – спросил Ангела.

– К чему тебе знать? – Рейден хотел отвернуться, но Ангела схватил его за плечи и заставил смотреть на себя. Теперь отводить взгляды просто глупо.

– Тебе опасно здесь находиться! Тебе нужно возвращаться в Гасборн. Если с тобой что-то случится, я не смогу…

– Я знаю, что ты отдал мне свою жизнь, – Рейден старался говорить твердо, – Ты спас меня, я благодарю тебя за это, но… Я должен спасти сестру Найси.

– Что? – Ангела отпустил плечи друга.

– Найси всё это время была частью ПН. Её шантажировали, угрожали, грозились убить её младшую сестру, если она не выполнит задание. Она должна была сделать так, чтобы от семьи Красс осталось одно название, но сделать этого не смогла. В договоре были все пункты, предусматривающие санкции в случае невыполнения задания. Но одного там не было – самоубийства. В этом случае ПН не может навредить её сестре.

– Самоубийство? О чём ты? – Рейден увидел, как заметно расширились глаза Ангелы.

Рейден вспомнил смерть Найси. Её последние слова, кровь, печальные глаза и предсмертную улыбку. Он вспомнил сообщение, которое хранил на телефоне и выучил наизусть каждое слово. Рейден каждый день думал: «А что, если бы я поступал с ней иначе? Что, если бы я просто вслушивался в её слова и обращал на неё внимание? Что, если, доверившись мне, она рассказала бы правду. Смог бы я тогда спасти её?»