Елена Поддубская - Возмездие за безумие Страница 3

Почему вдруг жители пригородной зоны стали очередниками на получение жилья в центре Южного никто не знал. Одни поговаривали, что на месте снесённого пашковского квартала разместят в будущем какую-то крупную торгово-коммерческую зону, другие рассказывали, что земли в посёлке скупило городское начальства на перспективу сделать на выезде из города элитный жилой квартал и продавать там дома по баснословно высоким ценам. Все эти разговоры совершенно не беспокоили Галю Ухову, особенно с той поры, как Виктору удалось «выторговать» в пашковском райисполкоме квартиру в доме на самой Центральной. Часто, приезжая в центр Южного по выходным, и отслеживая, как движется строительство, Галя и Витя Уховы мечтательно представляли, где расположатся их окна. Смогут ли они видеть из кухни оперный театр на Центральной или из зала – кинотеатр «Юг» на Орджоникидзе, или из спальни – скверик на Шаумяна? Любой из вариантов казался фантастически выгодным, отчего никакого расстройства из-за последнего девятого этажа супруги Уховы не почувствовали. Даже маленькая Юля, которой на момент переселения было всего год и месяц, весело топотала ножками по нешлифованному паркету, непременно останавливаясь на пороге балкона в зале по крику мамы:

– Куда? Без мамы нельзя.

Или шалила, отдёргивая ручку от унитаза по нареканию папы:

– Ты с ума сошла, Юля? Унитаз – это жутко грязно.

Через пару месяцев после заселения, Галя, прогуливаясь с дочерью в коляске по скверику под окнами, познакомилась на детской площадке с соседкой из четвёртого подъезда их дома Леной Ивановой. Причиной знакомства стала красивая шляпка-панамка на голове соседской девочки. Несмотря на начало осени, дни стояли необычайно жаркие.

– Боже, какая прелесть! – не удержалась от восклицания Галя, при виде абсолютного кружевного совершенства, вязанного крючком, с большими полями и перехваченного лентой.

Мама девочки в панаме смущенно вежливо улыбнулась в ответ.

– Здравствуйте! Ваша малышка тоже изумительна. Как её зовут?

Моментально сообразив, что спорола дурь и оказалась крайне нетактичной, Галя тут же реабилитировалась, вступив в подробный и откровенный разговор с мамой малышки. Уже через пятнадцать минут женщины знали друг о друге многое. Верочке – девочке Лены, было два с половиной годика. Для своего возраста она прекрасно говорила, несмотря на упитанность, была подвижной, и часто улыбалась. Впрочем, как сама Лена, то и дело привлекающая к себе внимание странным тягучим акцентом. Соседи переехали в Южный из столицы в связи с работой мужа Лены всего два месяца назад. Лена была одногодкой Гали. Работала она преподавателем родного языка и литературы. В Южном её взяли на работу в престижную школу с уклоном на иностранные языки. Школа располагалась в двух шагах отсюда. Муж Лены, Игорь, работал юрисконсультом в Горсовете, который тоже находился неподалёку. Квартиру в новом доме соседи получили как молодые специалисты, приехавшие на периферию. О столице Ивановы совсем не сожалели: им очень нравился их новый дом, своя просторная трёхкомнатная квартира взамен съёмной однокомнатной в столице, и удобное расположение жилья относительно работы. А ещё, они благоговейно наслаждались теплом юга страны; в столице в октябре всегда было уже сыро, пасмурно, нередко мог идти дождь со снегом. А в Южном днём температура поднималась до двадцати градусов, и постоянно светило солнце. О себе Лена рассказывала без утайки, просто и предельно кратко.

Галя в свою очередь поведала новой знакомой их историю получения квартиры и про то, что есть муж, кандидат технических наук, который «очень неплохо зарабатывает». Где трудится Виктор, Галя выкладывать не торопилась. И вообще, в её рассказе сквозила таинственность и интрига: любой работе Галя предпочитала пока воспитание дочери. Избегая дальнейших расспросов, Ухова поделилась с Ивановой волнением по поводу того, что Юлечка не хочет учиться ходить. А ещё, что в её возрасте – и всего четыре зубика.

– Не волнуйтесь вы так, Галя, – голос Лены звучал более чем доверительно, – Очень скоро ваша Юлечка научится не только ходить, но и бегать. Это я вам говорю как педагог. А насчёт зубиков? Разве вы видели когда-то детей без зубов? Прорежутся. Зато поглядите, какая она у вас красавица уже сейчас!

Галя согласно кивала и смотрела с благодарностью. Своя девочка казалась ей самой прекрасной, и то, что другие восхищались ею, тоже льстило. Соседки сидели на лавках перед большой асфальтированной площадкой, в дальнем углу которой стояла карусель. На нескольких лавочках, выстроенных в ряд, расселись другие мамаши, тоже соседки, а по площадке бегали другие дети разных возрастов. Продолжая разговоры про детей, Лена поведала, что Вера ходить начала в десять месяцев, хорошо говорить с полутора лет, а теперь, в два с половиной, уже знала наизусть «Айболита» и «Бармалея». Демонстрируя слова действом, Лена подозвала дочь и принялась вопрошать, широко улыбаясь.

– В Африке?

– Акуы.

– В Африке?

– Гоии.

– В Африке большие, злые?

– Клакадильчики, – отвечала пампушка Верочка и, кокетливо улыбаясь, убегала от хохочущих матери и новой тёти в сторону карусели. Эффект, произведённый ответом, не был экспромтом, что очень нравилось маленькой проказнице.

– Ну, какая же умница! – заламывала руки Галя, глядя на соседку с обожанием. Юлечка сидела в прогулочной коляске, глядя на детей, вскидывала ручки, смеялась и болтала ножками, просясь побегать. Но Гале не хотелось вынимать ребёнка из коляски: Юля только начала ходить, а страховать её, согнувшись в три погибели, Гале не позволяло красивое платье, чуть короткое и слишком прозрачное. Достав из сумки сушку, Галя сунула её дочке. Девочка надула губки и нехотя взяла сушку.

– Вы бы пустили Юлечку постоять. Вот тут у лавочки, – Лена улыбнулась соседской девочке и протянула к ней руки, – Хочешь ножками побегать?

Юля тут же выбросила сушку и засучила ногами. Не обращая внимания на мать, Лена вытащила Юлю из коляски и поставила на асфальт перед собой, – Вот так. Молодец. Если хочешь ходить – держись за лавочку. Вот так, – Лена встала и принялась помогать чужому ребёнку передвигаться, – А на больших деток пока не смотри, научишься хорошо ходить, пойдёшь с ними бегать. Да, Вера? – шкодная девчушка со стрижкой каре, кивнула матери и протянула руку к подружке.

– Давай сама.

Лена отпустила руку Юлечки и девочка, под присмотром теперь уже только Веры, смелее пошла по лавочке. Галя вздохнула:

– А мне всегда страшно, что она упадёт и разобьёт личико.

Лена посмотрела на соседку с удивлением.

– Это вы зря. У детей должна развиваться координация, как должна развиваться речь. Ведь вы же разговариваете с вашим ребёнком?

– Как это?

– Что значит «как»: вы объясняете Юлечке, что и как делать? Почему нужно надевать панамку или курточку? Зачем нужно есть овощное пюре? И другое. – Лена смотрела пристально. Галя не знала, куда спрятаться от такого взгляда и перескакивала глазами с детей на Лену, потом снова на детей:

– А вы думаете это нужно делать?

– Конечно. Ведь это ваш ребёнок. Значит, кроме вас его учить жизни некому.

Галя снова вздохнула и даже надула губы, но не от каприза, а от обиды:

– У меня никогда раньше не было детей и мне так трудно воспитывать Юлю. Ведь нужно сразу думать обо всём: поесть, постирать, режим дня, и вот ещё стишки… А я совсем одна: у мужа, к сожалению, очень доходный бизнес, и он мне не помощник. Мне его ужасно не хватает. А вам?

– Помогает ли мне муж? Да, помогает. Но у него, к сожалению, пока малооплачиваемая работа. Хотя мне тоже его часто не хватает.

Женщины рассмеялись таким вот по-разному расставленным акцентам. Галя стала накручивать локон волос на палец:

– Значит, вам тоже бывает трудно с ребёнком?

– Нет, мне совсем не трудно заниматься с Верочкой. Я знаю, что детям в таком возрасте нужно постоянно всё объяснять, чтобы потом не сожалеть.

Лена обмахивалась веером, набранным тоже крючком.

– А это? Вы это тоже успеваете делать? – Галя, как к реликвии, прикасалась поочерёдно то к вееру, то к панамке Веры, оставленной на лавочке. Две юные подружки уже успешно перебрались на четвёртую по счёту лавку, осваивая пространство перед собой. Вера добросовестно исполняла роль сопровождающей. Мамаши, сидящие на других лавках, встречали малышек доброжелательными улыбками. Галя не сводила глаз с дочери, самостоятельно налаживающей свои первые контакты с окружающим миром, – Я тоже буду воспитывать своего ребёнка! – Галя повернулась к новой знакомой и проговорила чётко, глядя проникновенно ей в глаза, – Господи, как же мне повезло познакомиться с вами, Лена.

– Я тоже так думаю, Галя. В смысле, что и мне повезло, – уточнила Лена, усмехаясь и избегая двусмысленности фразы.