Антон Кротков - Выжить! В ледяном плену Страница 3

Для авиадиспетчера Диего Ботта это был прескверный день. Вообще-то уже шесть месяцев подряд бедняга жил, словно в аду по причине непрекращающихся ссор с женой. Что-то в их отношениях сломалось примерно полгода назад. Сколько раз с тех пор Диего пытался отыскать в прошлом загадочную причину столь резкой перемены к нему со стороны любимой женщины, и не мог дать себе чёткого ответа, что же случилось с его Мари. А между тем Диего привык считать себя хорошим семьянином, ведь забота о жене и детях всегда были главным смыслом его жизни. И до самого последнего времени мужчина пребывал в полной уверенности, что супруга всем довольна. Но как оказалось, он сильно заблуждался. Всегда такая спокойная и тихая Мария сильно изменилась в последнее время. Из улыбчивой и комфортной домохозяйки она превратилась в настоящую стерву. Каждый день она находила причину, чтобы прицепиться к мужу с очередными упрёками. Скандалы вспыхивали из-за малейшего пустяка и тлели часами из-за нежелания женщины идти на примирение. Иногда Диего даже начинало казаться, что его просто ненавидят. Но из-за чего? И вот сегодня утром всё неожиданно выяснилось, когда Мария прямо объявила мужу, что любит другого и собирается уйти к нему вместе с детьми…

Как Диего не заставлял себя полностью сосредоточиться на экране обзорного локатора, на котором в виде светящихся зелёных меток были отражены несколько «бортов», входящих в его персональную зону ответственности, мысли авиадеспетчера постоянно возвращались к жене: действительно ли она в это самое время собирает вещи, чтобы уйти к тайному любовнику; или же Мария просто зачем-то решила зло разыграть его. Ах, какое это было бы счастье и облегчение узнать, что хлестнувшие его утром, словно кожаная плеть по глазам, болезненные слова – всего лишь жестокая шутка. Но в том то и дело, что Мария имела слишком серьёзный вид, когда признавалась в намерении покинуть его навсегда.

В какой-то момент Ботта почувствовал, что более не в состоянии просто так сидеть и ждать, когда случиться непоправимое. Диего попросил работающего рядом коллегу на несколько минут дополнительно принять на себя его сектор неба, а сам чуть ли не бегом выскочил из зала управления полётами. Дежурному руководителю смены Ботта сказал, что отлучается в туалет. Но на самом деле он спешил к городскому телефону. Диего собирался позвонить соседу, чьи окна выходили на его дом, и выяснить обстановку.

Когда спустя пятнадцать минут Ботта вернулся на своё рабочее место, внешне он не слишком изменился. Но если бы руководитель диспетчерской смены или кто-либо из коллег сейчас знали, какой страшный удар только что обрушился на голову Диего, они бы немедленно приняли меры к его отстранению от управления воздушным движением. Ведь работа авиадиспетчера требует максимальной концентрации. Каждая минута полёта одного из нескольких самолётов, находящихся в его зоне ответственности, должна отслеживаться бдительным воздушным регулировщиком. Любой манёвр воздушного корабля – разворот на новый курс, смена высоты (эшелона) полёта, уклонение от встречи с другим «бортом» – всё это допустимо только с разрешения диспетчера или же является поводом для его немедленного вмешательства. Но авиадиспетчер Диего Ботта находился сейчас в таком психологическом состоянии, что если бы в данную минуту на экране его локатора лоб в лоб сходились два самолёта, то он бы даже пальцем не пошевелил, чтобы предотвратить неумышленный таран.

Хотя внешне Диего, как и все вокруг него, сидел устремив напряжённый взгляд на монитор, его глаза ничего из происходящего на экране не видели. В ушах только что покинутого мужа ещё звучали слова соседа, который, смакуя подробности происходящего, рассказывал ему в режиме реального времени, как он наблюдает стоящий перед домом Ботты большой чёрный автомобиль, и какого-то щёголя помогающего жене Диего – Марии загружать многочисленные чемоданы и сумки в свою машину. «Вы только полюбуйтесь на это безобразие! – возбуждённо комментировал наблюдатель. – Этот тип так по-хозяйски среди бела дня обнимает вашу хозяйку, словно у неё нет законного мужа. Возмутительно! Я бы на вашем месте, господин Ботта, обязательно разобрался с этим нахалом, а заодно проучил и супругу. Во всяком случае, если бы моя Лусия посмела на глазах у всей улицы наставлять мне рога, я бы забыл о своём католическом воспитании и выбил ей все передние зубы. А её ухажёру отрезал бы яйца! Да простит меня Господь!».

Но самое ужасное, что Диего знал про себя совершенно точно, что никогда не посмеет даже пальцем тронуть жену. Он был готов на коленях умолять Мари остаться и терпеть от неё любые унижения, а вот по-мужски наказать был не в состоянии. «Господи, какая же я тряпка!» – громко вслух, совершенно забыв, где он находится, простонал Ботта. Этим возгласом Диего, наконец, обратил на себя внимание старшего смены, который как раз всматривался в бинокль сквозь остекление диспетчерской вышки в ту сторону, откуда уже несколько минут назад, как должен был зайти на посадку очередной «борт». Начальник ничего не мог понять: по его журналу в данный момент рейс из Уругвая уже должен был заруливать на стоянку у здания аэровокзала, а его даже не было видно в зоне посадочной полосы. А между тем старший диспетчер знал, что пробка в небе, это предпосылка к лётному происшествию и повод к увольнению виновных.

– Почему вы не сообщили мне, что самостоятельно изменили «коридор» для 571-го? – внезапный вопрос начальник смены вывел Ботту из состояния психологического нокаута. – Куда вы переставили этот рейс?

Только тут Диего обнаружил, что не видит метки уругвайского «борта» на полагающимся ему месте. Тот куда-то загадочным образом испарился. На экране осталась только заранее проложенная линия трассы его движения с пометкой «571». Рубашка на диспетчере мгновенно стала мокрой от пота. Ботта сразу понял, что исчезновение метки самолёта может означать только одно – лайнер провалился ниже уровня действия радаров и скорей всего разбился. Но когда конкретно это произошло, и в каком квадрате искать пропавший самолёт он не знал, так как последние пятнадцать-двадцать минут не контролировал свою зону ответственности.

Руководитель смены не сразу понял, что самолёт вообще пропал с экрана локатора. Некоторое время он пытался вызвать командира уругвайского лайнера по радио. Но ответа не было. И, тем не менее, ещё какое-то время начальник продолжал искать глазами на экране локатора метку уругвайского самолёта, попутно пытаясь добиться вразумительных объяснений от подчинённого диспетчера. В конце концов, Ботта наобум назвал шефу координаты квадрата, где он будто бы в последний раз видел метку пропавшего самолёта. Руководитель смены тут же бросился к аппарату авиационной спецсвязи, чтобы направить в район катастрофы спасательные самолёты и вертолёты. А между тем район, который назвал Ботта находился почти на 40 километров западнее того места, где на самом деле резко потерял высоту и вскоре упал «борт 571»….

*

В произошедшее было невозможно поверить: всего полчаса тому назад в их жизни всё было понятно и предсказуемо. Была полная уверенность в том, что через двадцать минут самолёт, пускай и с небольшим опозданием, приземлиться в аэропорту Сантьяго, где для его 45 пассажиров уже должны были накрыть столы в специально арендованном ресторанчике. Но вместо этого оставшиеся в живых люди с трудом приходили в себя после только что пережитого кошмара.

Хуже всего было раненым: к болевому шоку примешивался шок психологический, наполняя души покалеченных людей ощущением собственной беспомощности. Но и те, кому повезло уцелеть в развалившемся на части самолёте, не чувствовали обычной эйфории людей, которым чудом удалось спастись в страшной катастрофе. С первого же взгляда на окружающий пейзаж можно было понять, что выжить в этом враждебном месте и дождаться спасателей будет очень не просто. В такой ситуации часто бывает, что оставшихся в живых людей охватывает паника, и каждый поддавшийся ей превращается в двуногое животное, заботящееся только о собственном спасении. Страх – самый большой враг человека в экстремальной ситуации. С одной стороны он мобилизует все резервы организма. Но если это мощное первобытное чувство не взять под контроль, человек рискует погубить себя и тех, кто находится рядом с ним.

К счастью среди уцелевших пассажиров рейса «Монтевидео-Сантьяго» сразу нашлись стихийные лидеры, которые организовали уцелевших людей. Одним из тех, кому сейчас приходилось давать поручения и поддерживать отчаявшихся, был Роберто Ганессо. Вообще-то из-за его слишком яркой для мужчины красоты и тонкой душевной организации друзья не привыкли воспринимать Роберто всерьёз. Да, его любили, но считали слишком смазливым и мягтолелым для участия в драках и прочих грубоватых мужских забавах. Даже тренер их регбийной команды предпочитал держать Ганессо на скамейке запасных, ибо был уверен, что парень наверняка будет стремиться избегать грубых игровых столкновений, чтобы не дай бог не повредить своё смазливое личико: «этому дамскому любимцу надо заниматься теннисом, а не лезть в жёсткую мужскую игру, где никто не сможет по достоинству оценить его белоснежной улыбки и безупречного телосложения. Чтобы там не говорили, а человек, рождённый для балета, никогда не станет хорошим боксёром и уж тем более регбистом!».