А. Золотов - Привести в исполнение Страница 3

Андрей Сабитов давно и безнадежно любит, грустит и страдает о Полине, но она не дала ему надежды, не подарила ни одного ласкового взгляда. Много планов построил он, но реализовать их не хватало духу. Да что планы? Он боялся сказать ей даже слово. Ходил за ней тенью, мечтал и набирался смелости.

Полина наспех справилась с домашними заботами. Перед осколком зеркала, вмазанного в стену, туго заплела косу, чуть тронула сажей брови, затем надела самое лучшее, но уже потертое платье. Она знала, что красива, но еще раз вернулась к зеркалу, улыбнулась себе. «Сегодня Карпо будет без ума от меня!» – нетерпение и радость толкали ее к любимому. Ожидание светлых и радостных грез прошло, ее ждет огромное счастье. – «Карпо, мабуть2, от нетерпения уже ругается». Радостное возбуждение гонит ее к месту свидания. Она забыла даже закрыть калитку двора. Скорый шаг ее вот-вот сорвется на бег.

Из-за громадного тополя, навстречу ей вышел Андрей. Не успев остановиться, Полина попала в его объятия. От неожиданности она испуганно охнула и несколько мгновений стояла без движений. Андрей понял это по-своему. Он резко развернул ее и прижал к стволу тополя и стал целовать все, к чему прикасались его губы. Близость ее тела придала ему решительности, заставила срывать с нее одежду. Изо всех сил Полина толкнула насильника так, что тот не удержался на ногах, упал на спину. Отбежав на безопасное расстояние, Полина остановилась и крикнула поднимавшемуся с четверенек Андрею:

– Зачем ты ходишь за мной? Я не люблю тебя! Вот скажу Карпо, он тебя пришибет.

– Это еще посмотрим, кто кого пришибет! – через частое дыхание угрожающим визгом орал он.

Полина бросилась к месту встречи с любимым, который, увидев желанный силуэт, шагнул навстречу. Обняв девушку, он ощутил дрожь ее тела.

– Что случилось, ты вся дрожишь?

– Андрей хотел меня снасильничать.

– Как снасильничать? – опешил Карпо.

– Хотел взять меня силой.

– Да я его просто убью.

– Не связывайся с этим навозным жуком.

– Как это было?

– Выскочил из-за тополя, сначала пытался целовать, потом стал рвать платье. Я его толкнула так, что он качался по траве, как боров. Смешно смотреть.

– Его надо почукыкать3 получше, чтобы неповадно было смотреть на чужих девушек.

Карпо и Полина шли по тропинке, отыскивая укромное местечко.

– Пойдем к реке, там сейчас красиво и никто мешать не будет.

– Пойдем быстрее, соскучился.

У Полины чувство опасности еще не прошло, она оглянулась. Ей показалось, что позади, мелькнула, чья-то тень.

– Подожди.

– Чего ждать? Идем!

– За нами кто-то идет. Я боюсь!

– Я понял. Карпо обнял ее и завел за куст, – иди по тропинке.

– А ты? Я посмотрю, кто за нами идет.

– Нет, я с тобой!

– Хорошо! Только отойди в темное место, чтобы тебя не было видно.

Затаившись за кустом, Карпо видел, как кто-то крадется за ними, а когда человек приблизился, он узнал Андрея.

– Что ходишь за Полиной? – не дожидаясь ответа он, ударил соперника в лицо, затем подошел к нему, сказал:

– Еще раз увижу тебя около нее, ноги переломаю, а то и убью.

– Сам скоро ляжешь в могилу! – зло шипел, в след обидчику, Андрей.

Он не забыл зуботычин и оскорблений, полученных от Карпо ранее, когда еще Полина не стояла между ними. На посиделках, из-за пустяка, между ними вспыхнула ссора, в присутствии многих девушек и парней Карпо несильно ударил его в лицо и добавил примакон4.

– За все ответишь! За все! – Андрей, от ненависти и бессилия, сжал кулаки.

В эту минуту Карпо и Полине не было дела до коварных планов, которые не раз рождались и гасли в воспаленном мозгу Андрея.

Когда они подошли к воде, луна уже перебросила по легким волнам серебряный мосток, который от их ног тянулся на другой берег. Волны с тихим плеском подкатывались к их ногам, чтобы поклониться и исчезнуть. Ветер вдруг забеспокоился, зашумели камыши. Склонив свои ветви до самой воды, застыли в вечном поклоне вербы.

Карпо и Полина идут вдоль берега, прислушиваясь к стуку сердец. Крик ночной птицы нарушил покой ночи. Девушка теснее прижалась к плечу Карпо. Звезды мерцали, где-то вверху, под куполом неба, а когда на Луну набегало облако, их золотой свет отражался на едва заметной волне. Они идут к загадочному месту, к которому приходят все влюбленные пары села и ближней округи. Ночь влекла их к тихой заводи, где иногда расцветали водные лилии.

Из поколения в поколение ходила молва, что эти лилии появились, после того как там утонула молодая пара, которая не захотела расстаться, выбрав смерть, а не разлуку. Лилии цветут не всегда, и увидеть их удается не всем.

Влюбленные пары, стоящие перед новой, семейной жизнью, перед венчанием, приходят сюда к крутому обрыву, чтобы увидеть и сорвать заветный цветок, сулящий неразлучную любовь до гробовой доски.

В прошлом году, прошел слух, будто по берегу ходила, та самая девушка, что утонула. Ходила и кричала, вселяя тревогу в души людей. Знахарки баяли, что вскоре придут несчастья немалым числом. Не зря же она покинула любимого, и пришла к нам. Не иначе, чтобы предупредить нас о наступающей беде.

Заветное место близко, еще несколько шагов и откроется гладь заводи. Полина с дрожью в голосе попросила Карпо:

– Давай закроем глаза и подойдем к краю обрыва. Попросим нашу судьбу о милости, дать нам счастье жить вместе и иметь много детей.

– Я согласен, – он смотрел на нее, будто забыл о только что данном согласии.

– Закрывай же! – с напускным негодованием била его в грудь кулачками, а затем обвила его шею.

– Сейчас, – шептали его губы, бороться со страстью он уже не мог.

Зачем просить счастье, если оно здесь! Рядом! Глаза ее близко-близко, и понять, о чем она говорит, невозможно.

– Карпо! Не надо здесь! Боюсь не получить нам тогда лилии! – Полина мягко отстранилась. – Ты закроешь, наконец, глаза?

– Да! Чуть успокоившись, досадливо выдавил из себя Карпо.

Минуту другую они готовились к таинству.

– Ты закрыл глаза?

– Да.

– Не открывай раньше времени, а то ничего не получится.

Крепко смежив веки, они шагнули к обрыву….

Григорий Сабитов-владелец нескольких предприятий по забою скота. Он, потомок татарина, неведомо когда пришедшего в эти места, женился на русской девушке, принял православие и потому записан как Григорий. Долгое время он жил в нищете, пас скот, но однажды его беспросветная судьба сделала ему подарок. Умирающий в степи путник слезно просил передать деньги его семье. Тайна похоронена вместе с телом, а деньги нашли нового хозяина. Скупал скот, забивал, продавал. Нескоро к нему пришло богатство. Это теперь в его кулаке трепыхаются многие чины, а тогда не было даже надежды.

Особенно хорошо пошло дело во время войны с Японией. Цены взлетели, что позволило построить большой кирпичный дом, завести прислугу. Теперь его называли в селе не иначе, как Григорий Сабитович. Местный староста льстиво балакает, считает за честь выпить с ним чарку «Смирновки». Самогон Григорий не пьет давно. «Смирновка» греет душу и лелеет самолюбие:

– Все, все в моем кулаке! Попляшут они под мою дудку! Узнают силу Григория Сабитова! – торжество перло из него наружу, требовало возвеличения. – Я батрак, сын батрака, живу в хоромах! То ли еще будет!

Татьяна, жена Сабитова, тихая богобоязненная женщина, никогда не перечившая мужу, не выдержала:

– Гриша, окстись! Бог нас накажет за твою гордыню и твои дела.

– Не мешай жить! Я для всех здесь хозяин! Никто не посмеет меня ослушаться! Тебе тоже не советую! Уйди с глаз моих! Долой! Долой!

Татьяна, чтобы избежать худшего, ушла, но тут же вернулась со слезами на глазах.

– Сына избили.

– Как избили? Кто посмел? – взревел Сабитов.

В комнату вошел Андрей с вспухшим носом и красным пятном под глазом, обещавшим превратиться в обширный синяк.

Мать смоченной в воде тряпицей пыталась стереть размазанную по лицу из разбитого носа кровь. Сын вяло отмахивался, прятал глаза.

Тщеславие местного повелителя судеб и радость власти вмиг обратились в ярость и гнев, который он направил на сына:

– Тюха ты! Ты хоть сдачи дал?

Наконец поток оскорблений, угроз и ругательств иссяк. Понемногу успокоившись, отец будто обессилив, крикнул:

– Рассказывай, все рассказывай! Кто бил и за что бил!

– Я хочу жениться!

– Что-о-о?

– Я хочу жениться! – упрямо повторил Андрей, не поднимая глаз.

Григорий обалдело смотрел на сына. Он совершенно не ожидал такого ответа. Ему в голову не могло прийти, что наследник уже вырос, и интересы его простираются далеко за пределы родительского двора.

– А женилка выросла? – по инерции, еще сопротивлялся самому себе Григорий, но уже понял, что сын возможно прав.

– Есть человек, который мне мешает, сильно мешает! – Андрей не скрывал своей ненависти и бессилия.