Илья Алексеев - История одного человека Страница 3

– Смеешься что ли? – усмехается друг. – Знаний у меня по специальности плюнул и растер. Удивляюсь как я вообще до четвертого курса доучился.

Мне на протяжении всего последнего года интересно расспрашивать одногруппников и людей с моего потока об их желании работать по специальности. Этакий социологический опрос. И результаты не удивляют: из двадцати трех опрошенных человек только шестеро изъявили желание работать по специальности.

– Слушай, а ГОСы у нас будут? – испуганно, словно огорошенный мешком из-за угла, спрашивает меня друг.

– Нет, – равнодушно отвечаю я, – скоро такими темпами и диплом не надо будет писать.

Андрюха смеется, а мне не до смеха, ведь впереди лишь неизвестность под названием «взрослая жизнь», в которую я выхожу совершенно не подготовленным. Ведь там надо будет зарабатывать деньги. В будущем еще и семью кормить, а не только себя. Передо мной встает логичный вопрос: «Что я умею?» и всплывает столь же логичный ответ: «Ничего», не считая написания книг, качество которых еще под огромным вопросом.

– Точно, диплом ведь еще писать, – с ужасом вспоминает Андрей и отчаянно хватается за голову, выпучив в ужасе глаза.

– Ты его до сих пор не начал что ли? – усмехаюсь я, хотя сам только на днях активно принялся за него: начертил план здания и сохранил его в папке «диплом».

– Как-то не с руки было, – пожимает парень плечами.

– А когда же ты думал его начать? За месяц до сдачи?

– Не, как сессию закрою, так сразу.

– То есть за два месяца? – продолжаю подкалывать друга.

– Ой, пиши лекцию давай, – смеется Андрюха, и мы оба принимаемся догонять преподавателя, исписавшего уже пол доски.

4. Андрей

Преподаватель в очередной раз нам что-то бубнит про СНиПы, СП… ГРП, ГРС… Скука полная. Как бы не заснуть, пока пишу лекцию. Гляжу на Саню, а он, кажись, уже спит. Только глаза открыты и не храпит.

– Проснись, спящая красавица, – толчком в плечо бужу его. Друг от неожиданности даже вздрагивает. Смешно.

– Что-то я задремал, – потягиваясь, неохотно отвечает Санек.

– Тебе твоя-то так и не дает? – с ухмылкой спрашиваю я.

На мой коротенький и невинный вопрос следует пылкая тирада. Ох, уж эти романтики. Столько ерунды готовы напридумывать себе лишь бы оправдать себя. Ведь если девушка не ложиться к парню в постель, значит он неудачник, и нечего выдумывать.

– А ты почему себе девушку не найдешь? – иронично спрашивает Саня у меня, хитро щурясь.

– Нужна мне эта головная боль, – отшучиваясь я, потому что адекватный ответ на этот вопрос и сам для себя еще не нашел.

Вроде попытки найти себе девушку у меня были, однако как-то пока ничего не вышло. Вредные они все слишком, не угодишь им. Дашь одно, а уже надо другое. Только о себе и думают.

– Ну я серьезно, – берет напором друг.

В ответ произношу что-то невнятное, пытаюсь прикрыться учебой и спортом, мол, времени совсем нет, хотя сам прекрасно понимаю как много лжи в моих словах.

– Ты же не учишься вовсе! – злобно иронизирует друг.

Пытаюсь оправдаться полушутя. Хотя и сам понимаю, что так и есть. Но обидно, что я создаю такое впечатление о себе. Мне всегда казалось: пару пар пропустить, как в туалет сходить – дело естественное. Видимо где-то увлекся, перегнул палку. Пробую припомнить когда. Правда, только на этой неделе три раза не пришел, на четырех не был в прошлый четверг и, кажется, список на этом не заканчивается.

– Ладно, немного преувеличил, – снисходительно соглашается Саня со мной. – Да ни об этом я хотел с тобой переговорить. Почему бы тебе не попробовать с Янкой пообщаться? – никак не угомонится друг в своих благородных порывах помочь мне с поиском подружки.

Перевожу взгляд на нее. И в голове вырисовывается ее личико с маленьким курносым носом и изумрудно-зелеными глазами. О, каким диким развратом я только не занимался с ней в своей голове.

– Но разве у нее нет парня? – отвечаю я, сам не понимая с чего так решил.

– Не думаю, а Анька тебе нравится? – словно шило в заднице у Сани.

Гляжу на миниатюрную шатенку с большими глазами и не только глазами, с которой у меня также прошло много бурных ночей, какие в реальности себе позволить не могу. Нет, не потому что у нее есть парень, которого нет. Тогда почему?

– Не люблю шатенок, – неожиданно вырывается из моего рта что-то несуразное и совершенно неправдопобное, лишь бы тема с подбором мне девушки была закрыта, а друг не обиделся, что я отказываюсь от его помощи. Видно же, он искренне переживает за меня.

– Тебе не угодишь, – тяжело вздыхает Саня. – Тогда какие девушки тебе нравятся? Давай начнем с цвета волос, а то опять не угадаю.

– Рыжие, – победоносно восклицаю я, понимая, что теперь ему в жизни не найти мне девушку, ведь единственное рыжее создание в нашем университете – кот, ошивающийся изредка возле входа в первое общежитие.

– Ты серьезно? – смеется друг.

– Конечно, – криво улыбаюсь я.

– Боюсь услышать следующий твой критерий, – грустно ухмыляется Саня.

– Да ты не парься, – по-дружески толкаю его в плечо, стараясь подбодрить.

– Тебе столько лет, а ты до сих пор не целовался, – миллионный раз слышу одну и ту же фразу. Она мне уже мазоль натерла на ушах. Можно подумать, что сказав мне два миллиона раз в одном предложении мой возраст и «не целовался», то у меня чудесным образом появится с десяток прекрасных наложниц. Но нет, к сожалению, так не будет.

– Надо сначала с армией разобраться. Зачем сейчас этим голову захломлять?

– Ну да, ты прав, – эти слова, как музыка ласкают мой слух.

Наконец-то тема с поиском мне девушки закрыта, и мы вернулись к прежней: про учебу. Редко приходиться задумываться о ней. Куда чаще думаю о весах, которые мне еще предстоит пожать.

5. Александр

Четвертый час учебы. Ноги затекли, сидалище отказывается сидеть, а мозг распух и не умещается в черепной коробке. Преподаватель, не замечая наших мук, продолжает пытки болтовней. Каждые пять минут гляжу на часы. Час… пятьдесят пять минут… до спасительного звонка. Как бы не сойти с ума, высчитывая минуты.

Андрюха лениво листает повторяющуюся новостную ленту «ВК». Болтать с ним желания нет, да и обсудили уже все. Можно было бы поиграть во что-нибудь, но после семи партий в «Словодел» и десяти – в «Крестики-нолики» нам и то надоело. Теперь единственное мое спасение – вернуться к идее романа о параллельном мире.

Пробую вспомнить на чем остановился… Мой безымянный персонаж останавливается напротив зеркала магазин «Кристалл», дрожащего подобно водной глади под дуновением ветра. Мой герой должен быть до отвращения недоволен своей жизнью, иначе из-за одного лишь любопытства он вряд ли переступит порог между мирами. Да и хватит с него безымянности. Нужно придумать ему имя. Но как назвать, чтобы никто из знакомых не мог подумать, что за прототип взят он, хотя так оно и есть? Пусть звать его будут Алексей. Высокий, видный парень лет двадцати. Широколобый, с вытянутым лицом и короткой спортивной стрижкой с дуракова-то отпущенной на лоб челкой. С наступлением весны он надел кожаную черную куртку и под стать ей такие же перчатки, брюки и лакированные туфли, а в руках черный дипломат с тетрадями – хорошее сочетание для братка из девяностых. Алексей недоволен всем: переездом из двухкомнатной квартиры, где у него была, хоть маленькая, но своя комнатушка, в трехкомнатную, в которой днем ему приходится уживаться с младшим братом и сестрой, оставаясь наедине с собой только далеко за полночь, когда все уснут; своей девушкой упрямо хранящей свою невинность (возможно даже не для него, но об этом он и мысли не допускает). Хотя он сам ей в начале говорил, что секс не важен и не врал, но у природы имелись на этот счет свои планы. И жаловаться некому, да и не зачем, ведь сам выбирал, и бросить не в силах, все-таки любит. Также недоволен матерью, нашедшей мужчину, с которым отношения у него далеки от идеальных; университетом, в который его отправил отчим; и, конечно, своей бесхребетностью мешающей ему все в корне изменить.

Весна. Снег тает, поднимая в воздух аромат мокрого асфальта. Небо хмурится уже не первый день, скрывая за густыми черными тучами солнце. Леха, уставший от своей жизни, бредет по площади Карла Маркса, не спеша на учебу, в тайне от всех желая изменить собственную судьбу. Проходит мимо магазина «Кристалл», стараясь не глядеть на свое отвратительное отражение в его зеркалах, вызывающее в нем лишь чувство собственного ничтожества. Но случайно его взгляд все же падает на одно из стекол впереди, когда то, словно по волшебству, под дуновением ветра содрогается, подобно водной глади, спокойствие которой было нарушено брошенным в него камнем. Алексей останавливается в паре шагов от содрогнувшейся поверхности, вперив свой ошарашенный взгляд в нее. «Показалось что ли?» – в мыслях мелькает у него. И только парень делает шаг вперед, как ветер вновь пускает круги по зеркальной глади. Леша оглядывается по сторонам с застывшим в глазах вопросом: «Я один это вижу?» Однако люди как шли, так и продолжают свой ход не замечая остолбеневшего в ужасе парня. Мой герой настороженно подходит к стеклу и пробует уловить очередное волнение на его ровной поверхности, отражающей его испуганно-удивленное лицо, однако, как на зло, ветер стих, толкая парня коснуться пальцами своего отражения. Затаив дыхание он протягивает пальцы к стеклу и холодное зеркальное озеро разбегается волнами под его легкими прикосновениями. И чем глубже его пальцы погружаются в отражение, тем больше его затягивает, подобно болоту, не готовое отпускать свою жертву, пока окончательно не поглотит ее. Никто не спасет парня, ведь никому нет до него никакого дела: все слишком заняты своими мыслями и делами. Никто даже не замечает его, а он и не кричит, боясь вызвать гнев окружающих на себя за то, что посмел их отвлечь. За считанные секунды Леша пропадает в стеклянном озере и появляется на другой стороне. Однако здесь все те же люди, та же весна. Лишь одно отличие: солнце поднимается по сонному небу, даря прохожим свое тепло и свет.