Рита Волкова - Письмокрад Страница 3

Нарвала тебе рябины и легла послушно рядом

Спать.

Утром прилетели чайки, съели все твои ресницы,

Я кидала в них камнями, отвратительные птицы,

Не кричите, умоляю, мне от ваших криков душно,

Я вам вырву свое сердце, мне оно уже не нужно.

Земфира, «Похоронила».

Кому: Отцу.

Смотрю на циферблат часов,

но стрелка уже не мечется в круге.

Сердце хозяина часов тоже замерло.

Ты больше не спросишь меня:

«Как твое самочувствие?»!

Ты больше не объяснишь мне,

притормозив мои «щенячьи» порывы

что «все нужно делать

с толком, с чувством, с расстановкой!»

И за обеденным столом ты не скажешь:

«Когда я ем, я глух и нем»,

когда я вдруг пристану

с бесчисленными расспросами…

Подпись: Я.

Почтальон Почтарев:

Я зажигаю на кухне газ,

он мгновенно расцветает

желто-синим цветком.

Ставлю на конфорку чайник

с металлическим свистком.

Освобождаю обеденный стол

от грязных тарелок,

затем, смахнув с него

хлебные крошки,

накидываю на дубовую столешницу

платок в пышные «павловские» розы,

который исправно служит мне

в качестве скатерки.

Чайник раскаляется,

начинает тихо посапывать,

я спешно беру мою кружку,

кидаю в этот фарфоровый сосуд

сухие чайные листья,

которые невольно

напоминают мне

вересковый хворост.

Уф, вроде все готово!

Теперь, достав заветное письмо

из сумки,

распечатываю его ножом для писем.

К слову, он заточен так,

что при вскрытии конверта

разрывает бумагу по линии сгиба.

А вообще это традиционный

шотландский меч горцев

только в миниатюре!

Мой Claymore[2] —

это особый двуручный меч,

который использовали шотландцы

в XV–XVII веках.

Я, как Дункан Маклауд, последний из…

«Он бессмертный.

Он родился 400 лет назад в горах Шотландии,

но бессмертен не только он.

Есть и другие… Одни служат добру, другие – злу.

Веками он сражается с силами зла.

Его единственное убежище – Священная земля.

Он умрет, если лишится головы

и потеряет животворную силу.

В конце останется только один.

Он Дункан Маклауд, Горец»[3].

Конечно, я шучу!

Этой диковиной штучке я обязан

двум энтузиастам из Испании,

которые принялись за создание

предметов коллекционирования

и украшения интерьеров в начале восьмидесятых.

Теперь это крупнейшая фабрика

по производству точных копий

сувенирного оружия —

от значков и патронов

до макетов пулеметов и пушек.

Сердце стучит

пионерским барабаном в висках,

мое горло превращается

в безводную пустыню,

глаза жадно ловят каждую строчку

рукописного текста.

Чайник порой захлебывается на плите

в нехудожественном свисте,

заливая под собой огненный цветок!

Однажды я думал, что влюблен.

А потом я подумал,

что у меня просто уши заложило.

Весь вечер мы любовались

снегопадом в горах, северным сиянием…

Это был самый

романтичный момент в моей жизни.

Но потом я понял,

что научился двум вещам.

Первое: легче считать себя влюбленным,

чем принять полное одиночество,

и второе: очень просто спутать любовь

и частицы света,

которые сверкают в воздухе…

И еще я понял,

что надо регулярно проверять уши.

Бени Фрейзер, «Строго на юг».

Кому:___________

Ночью город сковал

лютый мороз,

и в нашей маленькой комнатке,

словно в чуланчике Снежной Королевы,

очень быстро воцарилась

атмосфера морозильной камеры!

Окна заволокло

ледяным игольчатым кружевом.

Казалось, уже и на стенах

бриллиантово поблескивает изморозь.

Мы лежали на старом

продавленном диване

под тонким шерстяным пледом.

В наших окоченевших телах

едва теплилась душа!

Слышно было,

как что-то тикает в темноте,

казалось, что это было именно сердце!

Я помню! Ты помнишь?

Подпись: Виктория.

Кому:_____________

Я ненавижу зиму, как Гитлера ненавижу!

В прошлом своем письме

Вы спрашивали,

как поживает мой Мальчик?

Уверяю вас, он живет, как Сара Бернар!

Я наняла для него домработницу.

Выходит, что собака живет лучше меня?!

А это уже вторая по счету домработница!

Дорогой мой, вы спросите:

«Куда же делась первая?»

Она ушла в актрисы!

Да-да, именно в актрисы!

Намедни вот она все просила меня

подсобить в этом важном для нее вопросе.

А я, не задумываясь,

ответила: «Бог поможет!»

Бог мой, как прошмыгнула жизнь,

а я даже никогда не слышала,

как поют соловьи!

Мысли мои

все чаще тянутся к началу жизни —

значит, жизнь моя подходит к концу!

Подпись: Ваша Фаня.[4]

Почтальон Почтарев:

Монотонный звук метронома

звучит сегодня из уличных

громкоговорителей,

заставляя горожан прислушаться

к звуку собственного сердца.

Город до сих пор жив,

он выстоял несмотря ни на что!

В годы блокады метроном

был для жителей Ленинграда

чуть ли главным спасителем!

При надвигающейся опасности

его учащающийся «пульс»

предупреждал об угрозе с неба,

и ленинградцы могли укрыться

в бомбоубежищах.

Несмотря на тяжелейшую обстановку

в городе,

почта доставлялась исправно!

Сейчас в это трудно, конечно, поверить!

Письма шли с Ленинградского фронта

и кораблей Балтфлота,

позже, когда открылась «Дорога жизни»,

в Ленинград стала писать вся страна!

Почтальоны разносили даже газеты,

которые печатали в небольшой типографии.

«Блокадный» почтальон

Клавдия Фадеева вспоминала,

как тяжело весила

почтальонская сумка с похоронками:

«Я одной женщине

несколько раз не решалась похоронку отдать.

А когда это сделала, то села вместе с ней

на скамейку у дома и зарыдала,

будто это моего родного человека убили на фронте».

Кому: Подруге.

А у Клавдии платье все в морщинках,

это как

неприличное слово сказать

на людях!

Запомни, моя дорогая,

ведь чтобы стать женственной,

надо быть очень мужественной!

Ну почему во многих

респектабельных советских гостиницах

шторы именно желто-рыжего бархата?

Не могу же я требовать

переселить меня в другой номер

из-за цвета занавесок.

Решат, что это мои капризы!

А у меня случаются

приступы головокружения и тошноты!

Но я нашла выход —

сплю в черной повязке на глазах!

А однажды мне подарили букет

Он выделялся среди других,

в основном был составлен из белых роз,

но в середине —

абсолютно черные! Представляете?!

Я таких никогда не видела

и, конечно, очень удивилась.

Потом только поняла,

что это был траурный букет!

Я сразу же укололась,

как спящая красавица веретеном!

Началось заражение крови —

шипы роз были пропитаны ядом!

Мне всегда будет тридцать девять

и ни одним днем больше!

Подпись: Ваша Любовь.[5]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Анна Роскошная, актриса, посвящение другу Д. Мурзину.

2

Claymore – от гэльского – большой меч.

3

Горец (англ. Highlander: The Series) – фантастический сериал; создатель Грегори Уайден.

4

Фаина Раневская, актриса, авторская импровизация на тему.

5

Любовь Орлова, актриса, авторская импровизация на тему.