Станислав Олейник - Трагедия оккупации Страница 3

Маршал внимательно просмотрел план, и усмехнулся, – что-то вы сильно размахнулись, смотрите, сами не подорвитесь.

С этими словами он утвердил план.

От командующего фронтом полковник Старинов поехал в обком КП (б) У.

«ЭМКА» нырнула в темную ночь. Город был погружен в кромешную темноту. Только видны были затемненные фары движущихся навстречу автомашин. Дом проектов казался бесформенной глыбой, уходящей в черное небо. Машина остановилась у знакомого подъезда.

В обкоме кипела напряженная работа. Он напоминал огромный армейский штаб. В трудных условиях отступления наших войск под натиском противника, Харьковский обком сумел мобилизовать население на строительство оборонительных сооружений, формировал и готовил партизанские отряды и диверсионные группы, заблаговременно создавал подпольные организации. Руководил эвакуацией, подбирал кадры не только для фронта, но и для тыла, с тем, чтобы эвакуированные предприятия возможно быстрее начали работу на новом месте. И все это делалось в считанные дни и часы.

Прием посетителей был в самом разгаре. Полковник Старинов уже приготовился ждать своей очереди, но тут вышел помощник секретаря, и обращаясь к нему, сказал:

– Товарищу Епишеву о вас доложено. Он примет вас сразу, после этих четверых товарищей, – помощник секретаря указал на сидящих рядом с полковником посетителей.

Войдя в кабинет, полковник Старинов представился, кратко изложил утвержденный Военным советом фронта план заграждений и сказал, что выполнение его в значительной мере зависит от того, насколько быстро и полно предприятия Харькова сумеют обеспечить нас необходимой техникой.

Посмотрев заявку на корпуса для мин замедленного действия, мины-сюрпризы, буры и другие к ним принадлежности, секретарь обкома сказал:

– Заявка у вас небольшая, но времени мало, промышленность перебазируется в глубокий тыл, однако все необходимое наши предприятия изготовят.

Прекрасно зная город, его окрестности, наиболее важные и уязвимые места автомобильных и железных дорог, секретарь обкома дал Старинову советы, которые очень помогли оперативной группе в выполнении задания Ставки.

В ходе обсуждения этого вопроса, секретарь обкома обратился к полковнику с просьбой оказать помощь специальными инженерными средствами, отдельным организациям города, которые занимаются минированием промышленных предприятий.

А. А. Епишев отметил, что промышленные здания и другие остающиеся материальные ценности необходимо привести в такое состояние, чтобы оккупанты не могли ими воспользоваться, и не могли их разграбить.

– Кроме наших частей, эти задачи будут выполнять местные группы подрывников, а позже партизанские отряды, диверсионные группы и подпольные организации, – дополнил секретарь обкома, внимательно следя воспаленными глазами за полковником. – Но у них, к сожалению, мало инженерных средств, и им надо бы помочь и выделить как можно побольше мин, зажигательных снарядов, ручных гранат, научить ими пользоваться и изготовлять их из подручных материалов. Для подготовки наших партизанских отрядов очень мало времени, а их еще надо перебросить в тыл врага, чтобы они быстрее вышли в лесные районы и качали действовать. Некоторые наши отряды будут снабжены и средствами радиосвязи.

В заключение секретарь обкома предложил полковнику Старинову оставить заявку.

– Завтра зайдите в горком, и все будет сделано, – сказал он. – Если понадобится помощь обкома, сразу обращайтесь, поможем.

На следующее утро оперативная группа Старинова сразу начала размещать заказы на корпуса, взрыватели, буры и другие необходимые детали. И куда бы представители оперативно – инженерной группы не обращались, всюду на указанных горкомом предприятиях, знали про эти заказы и готовы были немедленно приступить к их выполнению.

Конструкторы электромеханического и паровозостроительного заводов с помощью инженеров оперативной группы всего за трое суток разработали проекты, а рабочие изготовили первые образцы. По этому спецзаказу было сделано нужное количество буров, мин-сюрпризов, которые взрывались при снятии с них тяжести. Эти мины должны ставиться сбоку или сверху наиболее крупных мин, а также некоторых минных корпусов, заполненных шлаком и металлоломом. «Сюрпризы» ставились также и в других местах, где противник мог искать мины с целью прикрыть основное минирование.

Корпуса мин и отдельные детали к ним были заказаны на Харьковском электромеханическом заводе. Конструкторы ХЭМЗа улучшили предложенные оперативной группой элементы мин, сделав их более простыми, герметичными и удобными в их установке.

Задания опергруппы выполнялись в чрезвычайно сложных условиях. С заводов продолжалась эвакуация оборудования. Цеха заметно пустели там, где недавно стояли станки, остались только бетонные фундаменты. Многие станки демонтировались и готовились к погрузке. И эта работа шла на глазах руководителя оперативной группы полковника Старинова. Он подошел к рабочим штампующим корпуса мин, и поинтересовался, как их будут изготовлять в ночное время, и предложил отвести станок одному из них домой.

– Спасибо. Нас уже дома не ждут. Ждать некому, жена работает в ночной смене, сыновья на фронте, а он, с товарищем ночует на заводе. Некогда нам ходить домой, товарищ полковник, не то время, – негромко отказался тот.

В цехе, где шла сборка корпусов мин в ночное время, работала бригада в количестве 12 человек. Старинов наблюдал, как ловко и аккуратно молодая работница закладывала резиновые прокладки, обеспечивающие герметизацию корпусов мин. Она была так увлечена работой, что не заметила, как бывший рядом со Стариновым подполковник Ястребов взял стоявший сбоку корпус.

Подошел мастер. Разговорились.

– Продукцию, товарищи офицеры, мы выдаем с опережением графика, – сказал мастер. – Самое главное, – продолжил он, смотрим, чтобы качество было отличное. А награда за работу для всех нас одна, – скорей бы разгромить врага.

Внезапно взвыла сирена воздушной тревоги, но работа в цехе не прекращалась… Группа испытывала острый недостаток взрывчатых веществ. Пришлось применять аммониты. Для минирования использовались и авиационные бомбы. Выделенные для минирования осколочные заградительные мины и 152 мм снаряды поступили перед самым оставлением Харькова и не были полностью использованы.

Выполняя указания Военного совета фронта, полковник Старинов связался с командирами железнодорожных бригад, полковниками Степановым, Кабановым и Павловым, которые активно включились в минирование объектов на своих железнодорожных участках.

… 16 октября 1941 года, на следующий день после окружения войск Юго-Западного фронта в районе Киева, Государственный комитет обороны СССР постановлениями 681 «Об эвакуации предприятий города и области, № 685 «Об эвакуации женщин и детей города», утвердил график и план эвакуации предприятий и населения города и области. 30 сентября 1941 года решением горкома партии начата эвакуация поголовья скота, сельхозтехники и собранного урожая. На переброску промышленности, сельского хозяйства и населения отводилось чуть меньше месяца…

Первой была начата эвакуация крупнейших стратегических предприятий: Паровозостроительного, тракторного и авиационного заводов. ХПС перебрасывался в Челябинск, где на базе тракторного завода был создан «Танкоград». ХТЗ перебрасывался в Сталинград, а ХАЗ – в Пермь. К 20 октября 1941 года эвакуация промышленных объектов была практически завершена – их города в тыл было отправлено 320 эшелонов с оборудованием 70 крупных заводов, был полностью вывезен подвижной состав Южной железной дороги.

Отправка людей проводилась централизованно по заявкам предприятий и организаций. В первую очередь эвакуировались партийные и управленческие кадры, специалисты, квалифицированные рабочие, научные и медицинские работники, а также члены их семей.

Эвакуация еврейской части населения централизованно не проводилась, что дало возможность ряду исследователей обвинять советскую администрацию в попустительстве трагедии Дробицкого Яра. Но, тем не менее, к моменту оккупации город покинуло более 90 % евреев. Однако фактически была сорвана реализация постановления ГКО об эвакуации женщин и детей. Всего к 20 октября из города было эвакуировано 56 санитарных поездов и 225 эшелонов с людьми…

… В соответствии с директивой Ставки, командование фронта отдало приказы штабам армий об отводе войск к 20 октября 1941 года на промежуточный рубеж обороны Обоянь – Мерефа-Змиев-Балаклея-Барвенково. Отход соединений фронта проводился по трем расходящимся направления: белгородскому (40-я и 21-я армии) харьковскому (38-я армия) и изюмскому (6-я армия). Согласно штабу фронта 38 – я армия должна была до 23 октября удерживать свои позиции на расстоянии 30–40 километров от Харькова, способствуя завершению эвакуации и других проводимых в городе мероприятий.