Александр Потемкин - Стол Страница 3

– Зачем откладывать это приятное событие? Уже к обеду я буду готов.

– Банк «Рубин» на Сивцевом Вражке. Спросите Бридчикову. Она просмотрит купюры и уложит их в ячейку.

– Вам сообщить, что дело сделано?

– Не беспокойтесь, я сам получу сигнал из кредитного учреждения. Если сегодня все состоится, то завтра начнем подготовку вашего дела. Приходите, уважаемый, в одиннадцать утра. Пропуск в здание будет выписан. – А сам подумал: «Еще год такой работы – потом и уйти можно. Тихо. Не с парашютом с крыши, не лифтом вниз, а по лестнице, с кашлем, с насморком, с хрипотой в голосе: “Ой, заболел, кх-кх”. Прихрамывая, с образком на шее. Не в форме с золотыми погонами, а в скромном пиджаке, с рукой в гипсе, с пластырем на шее. Езжай на электричке в Шереметьево и лети… Лети! Лети, голубчик! Весь мир твой…»

Тут голос Семена Семеновича прервал его дерзкие мысли:

– Мне не нужен никакой мандат на передвижение. Ба! Мое удостоверение дает мне право свободно входить не только к вам, но и на любой этаж кабинета министров. – В этот момент лицо его источало крайнее самодовольство. Господин Махахорин выглядел чрезвычайно счастливым: он хотел жить и побеждать российское чиновничество. Он мечтал сносить бюрократические преграды на пути своего бизнеса и лез в олигархи. «Надо еще подумать о его столе. Заманчивое дельце! Может быть, его вообще можно купить? Пятьсот тысяч, миллион долларов? Два? Прекрасная инвестиция! Посадить за этот стол Ахряпова. Восемьдесят процентов брать за каждую сделку. Тридцать процентов отдавать наверх, семьдесят оставлять себе. Из своей доли можно подбрасывать С-неву в Госдуму и В-няшину в Федеральное Собрание. А почему, собственно, покупать лишь стол Дульчикова? Уже пора подумать о нескольких столах! Чем больше столов получу я в управление, тем выше станет мой доход. Столы фискальных чиновников – соблазнительное инвестиционное поле. Тут многое можно сотворить!» – все больше воодушевлялся он.

– Вы что-то позабыли? – спросил его пытливым тоном столоначальник.

– Нет-нет… Прошу прощения, генерал. Задумался над маршрутом. На улицах пробки. Вы же слышали: взрыв у гостиницы «Националь». Террор. Перекрыт весь центр. А мне надо успеть к Бридчиковой.

– А вы что, без мигалки? Без спецталона? Без сопровождения? Как это, позвольте? Как это возможно: такому человеку – и без атрибутов чести и достоинства?

– Да есть у меня все это… Скажите, любезный, ведь удачно закончились наши переговоры? Лично я доволен! Не только дело сделал, но и познакомился с мудрым человеком. До конца рабочего дня я обязательно побываю в банке «Рубин», – улыбаясь, закончил Семен Семенович. А сам подумал: «Надо взять тайм-аут. Нечего торопиться. Может, мне повезет в самое короткое время стол у Дульчикова отобрать? У этого взяточника! У пожирателя чужих идей! У грабителя русского человека! Вот, взятку захотел: четверть миллиона долларов! Ба! Не лучше ли мне к тем двумстам пятидесяти прибавить еще столько же и за полмиллиона посадить за этот стол Ахряпова? Ведь стол-то замечательный! Прибыльный! Чем Ахряпов не генерал? Статен! Правда, подбородок скошен. На правой ноге ортопедическая обувь, левый глаз косит, в голове мухи летают. Но чинам никакой ум не нужен! Да и походка, профиль, взгляд – все это атрибуты тусовщиков. Владелец стола – человек за ширмой. В тени. Стол! Стол! Еще раз стол! Вот основа успеха. Надо подумать о других кандидатах. Кого еще можно за стол посадить? Доверенных лиц теперь на лист ожидания необходимо ставить. Пусть ждут. Работенку, над которой я задумался, можно полжизни на коленях вымаливать! Владеешь столом год – карманы полные, владеешь три года – сундуки набитые, владеешь пять лет – тайные банковские счета десятизначными цифрами пестрят. Надо было раньше о столах задуматься!» Впрочем, тут господин Махахорин впал в крайнее возбуждение, покрылся красными пятнами, вспотел и, чтобы не выдать себя, быстро бросив: «Пока, любезный вы мой!» – попытался юркнуть из кабинета.

– Минутку, кх-кх! В приемной к вам подойдет господин Семенюра. Этот молодой человек представляет банк «Аллегро». У них сладкие предложения новым клиентам. Надеюсь, вы договоритесь. Считайте, что это моя просьба.

– Я уже работаю с банком. Впрочем, охотно выслушаю банкира. Ваша рекомендация для меня – приказ, любезный генерал… Хе-хе, пока! – А сам подумал: «Этот стол еще на каждом банковском вкладе бизнес делает. Если он с каждого счета один процент имеет… Мой оборот – сорок миллионов долларов. Один процент – это четыреста тысяч в год. А сколько таких, как я? Вон, приемная полна людьми. И так каждый день! Ох, влюбляюсь я в этот стол. Как когда-то в православие, в завод в Соф-но». – До скорого! – бросил он радостно и закрыл за собой дверь.

«Так-с, чего хочет этот провинциал с церковного заводика? В вишневых туфлях, в голубой рубашке! Чутье мое, голубчик Аркадий Львович, подсказывает, что мечтал он о моем столе, – стал размышлять чиновник.

– Ишь, кх-кх, захотелось! Стол-то доходный, опрятный. Почему не взять? Не присвоить? С его-то связями, деньгами! Разом! За миллион долларов! Может, он и больше вывалит! Нынче столы дорого стоят. Вон, за стол начальника отдела менее важного, чем наше ведомство, говорят, три миллиона отвалили. Да, кх-кх, целых три миллиона зеленых! Столы теперь в моде, они на особом положении. Я сам бы сегодня за свой собственный стол пять миллионов бросил. А если вопрос встал бы принципиально – то все семь. Как семь? Неужели только семь?

– задал себе вопрос Аркадий Львович. – Неужели не больше? А? Спрашиваю, а? Так сколько же не пожалел бы? Говори, голубчик, генерал фискального ведомства, на какой сумме рука дрогнула бы? Ну, десять! Десять? Десять! А там один Бог знает. А этому Семену Семеновичу почудилось, что стол уже за ним остался. Что его ноги в вишневой обуви на нем лежат! Что он моих клиентов обирает, личный капитал наращивает! Нет, кх-кх, мне легче всю церковь обанкротить, чем свой стол отдать. Если он сегодня к Бридчиковой не попадет – бьюсь об заклад, план коварный задумал!»

Тут господин Дульчиков обхватил стол обеими руками, прижался к нему коленями, башмаками уперся в боковины и стал его так усердно и даже, пожалуй, страстно целовать, что могло показаться, что он, стол этот, вызывает у чиновника самые настоящие сексуальные чувства. К чему только не тянет современного русского бюрократа! Что только не возбуждает его! Чего только не вообразит он в своей взбудораженной голове!

– К вам, Аркадий Львович, господин Вадбольский, – проявилась по прямой связи секретарь. – Можно?

Генерал не отвечал. Он отдавался своим любовным чувствам и продолжать обнимать и целовать стол.

– Аркадий Львович, можно?

– Да! – наконец, резко сказал он. Прежние мысли с новой силой полезли в голову: «К перерыву надо Махахорина нейтрализовать. Это дело запускать никак нельзя. Свой стол под угрозу ставить? Не самоубивец же я! Не враг самому себе…»

Как только в прихожей генерала появился господин Махахорин, к нему тут же подошел невысокий молодой человек. Нос с горбинкой, длинные дуги бровей, смоляные волосы, напористый взгляд черных глаз и подчеркнутая беспечность выдавали в нем южанина. Он заговорщически улыбнулся и представился:

– Влад Семенюра, банк «Аллегро». Давно мечтал иметь с вами дело! Человек с такими связями и умом очень интересует наш банк. Что самое главное и приятное, знакомство наше не бесплатное. Вот вам билеты в партер на премьеру «Ромео и Джульетты» в новом здании Большого театра. А это – приглашение на фуршет, который состоится после окончания спектакля. Вы известный эстет, и постановку знаменитого англичанина Доннелана вам необходимо посмотреть. Там будет вся элита Москвы: политика, бизнес, культура.

«Что-то много говорит этот банкир. Ба! Никакой он не Влад Семенюра, а черкес, чеченец или из Кабарды. Знаю я этот люд. Он захочет, чтобы я открыл счет у него в банке. Какой же другой ко мне интерес возможен?» – подумал Семен Семенович.

– Спасибо! – поморщился Махахорин. – А эта девица танцевать будет? Как ее…

– Вы имеете в виду Белочкову? Шикарную, в нарядах из лучших бутиков европейских столиц? Да, женщина-мечта! Нет, она не танцует. Интересуетесь? На предмет спонсорства или личных встреч? Понимаю!

Как я вас понимаю! Оставьте телефон, все разузнаю и немедленно позвоню. – Директор церковного завода молча протянул молодому человеку визитную карточку. – Еще два слова. Клиентам банка мы выплачиваем невероятную банковскую ставку. Самую высокую в России, в Европе, в мире. Вот так! – заулыбался Семенюра. – Разрешите продолжить контакты по банковскому обслуживанию ваших счетов? Личных и коммерческих. Я сделаю предложение, от которого вы не сможете отказаться.

– Спектакль завтра?

– Точно так.

– Там и свидимся. Пока! – закончил Махахорин и покинул приемную начальника отдела фискального ведомства.