Александр Таубин - Рассказы и миниатюры Страница 3

Очень красивая в Зеленогорске православная церковь. Она долго стояла в руинах. На ней всегда гнездилась стая ворон. Её быстро восстановили в 80-е годы. Было бы желание!

В Зеленогорске несколько мест, где мне приходилось отдыхать летом, будучи школьником. Как правило, образовывались детские компании, в которых было очень приятно проводить время. Компьютеров не было, детей было много, и мы были на воздухе и активно играли в различные подвижные игры.

В 6 лет я самостоятельно научился в Заливе держаться на воде и плавать по-собачьи.

Летом, в Зеленогорске, в самом конце пятидесятых годов, будучи подростком, я вместе со своими друзьями присутствовал, но по малости не был участником полузакрытых вечеринок и признаю, что с завистью и с восторгом следил за танцами тогдашних типичных стиляг – старших парней в пестрых галстуках и с коками на головах. Они лихо закручивали в танцах красивых девиц в платьях с пышными широкими юбками. Все это отлично показано в талантливом фильме 2007 года «Стиляги» (режиссер Валерий Тодоровский), который заслуженно получил в свое время награды и имел неплохой кассовый успех.

С конца 50-х и по 70-е годы Зеленогорск был своеобразным бомондом для продвинутой публики. Как модный курорт Зеленогорск привлекал элиту Ленинграда. Элита образовывается всегда как сливки на молоке. Где-то и как-то выделяются литераторы, артисты, ученые, видные конструкторы и они почти непроизвольно попадают в сравнительно узкий круг.

Элита обычно друг друга знает, к остальным относится при любом самом демократическом строе свысока. Заложено в человеке оценивать себя и других, а также нежелание общаться с теми, кто ниже рангом. Еще сидит в человеке вопрос, какой ему прок с общения и даже, иногда, а не будет ли чего плохого от общения.

Это немного походило на светское общество в Петербурге времен Александра Сергеевича. Дворян-помещиков в городе согласно переписи в своих домах или на съемном жилье жило больше ста тысяч человек, а великосветские салоны посещали сотни, или может, считанные тысячи из этих представителей знати.

Хорошо одетая интеллигентная публика загорала днем на Золотом пляже, а вечером посещала парк с летним кинотеатром. Более продвинутые молодые люди, спортсмены и дети из состоятельных семей, по-модному одетые, образовывали компании, куда посторонним вход был закрыт. Пропуском для парней служил хороший спортивный разряд и знакомство с ведущими фигурами бомонда. Девиц приводили вхожие в этот круг подруги.

Всегда существовала зеленогорская шпана. Крепких спортивных и организованных ребят она не трогала, но могла зацепить посторонних одиночек и малые заезжие группы. Имел стычки.

Все это существовало до начала 90-х годов, когда началась массовая эмиграция из Союза, изрядно прорядившая состав тогдашней интеллигентной публики. Возникла новая элита с громадными возможностями, но слабоватая в моральном отношении. Она вместо Зеленогорска ездит в основном на зарубежные курорты. Правда элитные отели и здесь не пустуют, но владельцы дорогих авто общаются исключительно в своем круге. Туда не вхож – не знаю.

«Шило»

Давно это было, когда я совсем был ещё молодой. Вскоре после появления на работе меня стали понемногу «обкатывать» на серьезных производственных делах. Кое с чем я справлялся удачно, но были и «проколы». Теперь могу спокойно и об этом написать. Большинство с трудом представляет ту давно прошедшую эпоху и, соответственно, не понимает, какую важную роль тогда играло «шило». «Шило» – это спирт ректификованный, то есть очищенный и пригодный для питья. Его надо разводить водой примерно один к одному. Спирт по строгим ведомостям выписывали в командировки как большую ценность. Его могли украсть, и за ним надо было постоянно присматривать. В командировках его никто и не думал использовать по прямому назначению, например, для протирки линз, контактов и прочих ответственных деталей, для чего он выписывался по накладным. Спирт был создан небесами для того чтобы оживлять скучную жизнь сосланного на заработок российского мужчины без дополнительной траты скудно выделенных суточных (денег на ежедневное пропитание). Спирт был также общепризнанной жидкой валютой для расчетов за самые разные работы, так как выпить хотелось не только в командировках. Женщины в тот период обычно с работниками расплачивались заранее купленными бутылками водки, и это обычно хорошо проходило. Тем, кто имел выход не спирт, удобнее было вести расчеты этой субстанцией. Теперь о деле. Был у нас громадный стенд. К нему прибыл от изготовителей тяжеленный и габаритный узел. Монтажные работы тогда вели наши такелажники. Они сидели в каморке, заставленной бухтами с канатами, скобами, кувалдами, ломами и множеством других приспособлений, и верховодил ими непьющий бригадир Шапкин. Шапкин, худощавый, молчаливый бригадир считался золотым работником, так как был виртуозом монтажных работ. Подчиненные были под стать ему, но его слабее по мастерству, поэтому уважали его и подчинялись в работе беспрекословно. Напоминаю читающим, что в стране был тогда социализм, кажется, уже «развитый», и все от работ дружно бегали. Разговор с Шапкиным проходил в таком ключе. Шапкин: « Ну что мне от твоего наряда – засунь его себе в …пу. Мне Васе – Пете надо завтра-послезавтра смонтировать стойки, станину, мачту, двигатель….и я не успеваю. Смотри сколько у меня таких нарядов. Не могу я твоим узлом заниматься. К тому же он тяжелый и габаритный. Нужны тали, упоры…». Он свое сказал. Дальше говорить мне. Я: «Выделим спирт». Опять пауза. Наступало задумчивое молчание. Он: « И сколько ты можешь выделить» Я: «Ну, за такую работу 400 грамм». «Нет этого мало. 800 – не меньше, иначе через месяц, может, полтора сделаем. Я сам не пью, мне для ребят надо». Он хозяин положения – через месяц у нас плановый срок давно сгорит. В том случае сошлись на 650 граммах. «Только», – сказал бригадир – « меня завтра не будет, отдашь ребятам в конце дня, понял, в конце дня!». На следующий день с утра к стенду подкатила бригада с инструментами и так лихо, с энтузиазмом подхватила тяжеленный и громоздкий этот узел и так его точно развернула, да приставила, да закрепила-отрегулировала, что до обеда вся эта виртуозная работа была закончена. Как я ни тянул время, проверял, запускал да мерил – придраться было невозможно. Взяли меня в кружок здоровенные бойцы. «Давай шило обещанное, начальник». Я в ответ: «Ваш старший сказал – расчет в конце дня». «Да ты что, нам сейчас на другой объект надо. Нам что для этого возвращаться к тебе специально. Ничего не знаем. Мы свою работу сделали – расплачивайся, как договаривались и мы уходим». Я своё: «С Шапкиным договорились в конце рабочего дня…» «Может, ты думаешь, мы в рабочее время пить собрались? У нас сегодня дел выше крыши. Будем принимать только после рабочего дня. Даем тебе – честное слово». Лица у всех мордоворотов и, в самом деле, были очень честные, открытые и благородные как в тогдашних фильмах на производственную тематику. Уломали они тогда меня. Молодой еще был инженер. Отдал я им эти 650 точно отмеренных грамм. Немного кошки на душе весь вечер скребли. На следующий день с утра вызывают к начальству. «У тебя монтажная бригада работала?». «Да узел смонтировали. Всё работает» «Ты им спирт передавал?» «Да. Иначе бы не смонтировали». «Вчера вечером все они были задержаны в совершенно невменяемом виде вахтершами в проходной, а кого-то из них вообще несли. В объяснительных записках все они указали на тебя, как на лицо, передававшего им спиртное в рабочее время. Акт составили. Шапкин разъярен, лучше ему не попадайся. Тебе было сказано – отдавать спирт только в конце работы». Далее последовали ещё другие, понятно какие «ласковые» слова в мой адрес от начальника отдела. Мог хорошо погореть, но всё-таки прикрыли.

Где Вы оставили Ракитину?

Времена развитого социализма были временами, если кто помнит, всеобщего дефицита. Как много могут женщины в любое непростое время, мы убедились на примере нашей миловидной сотрудницы Инессы Кленовой. Её командировали за какими-то платами в одну из контор, куда безуспешно до этого мотались наши мужчины. Им шел отказ, и они возвращались ни с чем. Она же вернулась назад со всем, что нужно и даже сверх того, что было нужно. Еще дополнительно чего-то дали и снабдили поясняющей документацией. И это во времена, когда безналичные деньги никого не интересовали и можно было тянуть поставку до хорошей бесконечности. Мы только переглянулись при её триумфальном возвращении. Ещё более интересная ситуация произошла в конце 70-х годов. До этого целый год у нас была долгая и нудная переписка с одной иногородней конторой по поводу использования их разработки для наших изделий. Я и мой непосредственный начальник Б. П. Пригожин заставили их устранить недостатки, и, в итоге, мы были почти готовы согласиться с доводами противоположной стороны. Надо было ещё убедить во всём наше начальство. А оно было настроено очень скептически. Предстояла некоторая доработка всего вопроса и к нам командировали оттуда двух специалистов. Один был начальник какого-то из их отделов и с ним женщина-специалист, молодая кандидатша наук лет 28—30 на вскидку. Когда она появилась в сопровождении невзрачного мужика, начальника их отдела, мы с Пригожиным были просто потрясены. Такие красавицы попадаются раз в несколько лет. Глаз не оторвать! Всё хорошо и фигура, и ножки точеные, и на лице большие лучистые глаза. Самое интересное, что и отвечает на технические вопросы толково. Смотрю, Б.П. приосанился, выпрямился, стал похож на очень элегантного Штирлица в известном фильме и стал весь само Приветствие. Прохождение пунктов протокола стало легким и непринужденным. После этого все вместе пошли к В.В.Гусакову, который тогда был нашим руководителем. Тот быстренько поднялся со стула, и пошел навстречу, тоже превратившись в Штирлица, чтобы приветствовать прибывших гостей. Гусаков обладал определенным лоском и знал, как себя вести с дамами. На него тоже было очень потешно смотреть. Наша сторона с основными претензиями гостей согласилась. Договорились, что на следующий день они придут, чтобы подшлифовать содержание, завершить работу и начать процедуру подписания документов. На следующий день неприятный сюрприз: появляется этот начальник отдела один. Его блеклая личность решительно никого не интересовала. Б.П. ему и говорит: «Нам надо пройти насколько инстанций. Где Вы оставили Ракитину? Могут быть вопросы…». Тот отвечает: «Она сидит, ждет в проходной. Мы сомневались, нужна она сегодня или нет. Обо всем, вроде, договорились…» «Нужна, обязательно нужна! Зовите Ракитину, это поможет делу». Он пошел и вернулся с этой самой мисс Вселенная. Мы на своем уровне быстро всё подписали и пошли по инстанциям. Во всех кабинетах были приветливые лица начальников. Скепсис руководства как ветром сдуло. Шло охотное подписание документов и высказывались теплые напутствия. Гусаков даже не забыл нас с Пригожиным упрекнуть, что мы так долго мурыжили своими придирками таких достойных людей, как будто сам до этого не тормозил вопрос. Кое-где даже рюмки подняли за продолжение тесного сотрудничества в этой области взаимного интереса. Я-то знал, что разработка этого бюро нам даром не нужна. Каждый руководитель хотел иметь возможность еще увидеть красавицу, желательно почаще и лучше бы на регулярной основе. Так что вполне верю, что женщины могут совершать чудеса и многое, если не всё происходит в нашем мире из-за них.