Наталья Герасимова - Марьяна. Время быть свободными Страница 3

– Плохо.

– Вот я и подумал, может ей стоит поговорить с кем-нибудь, как помягче сказать-то…

– Таким же как она?

– Да

– Ну, хорошо.

Виктор втолкнул Марьяну в палату и закрыл дверь.

Девушка осмотрелась. Типичная палата с кучей аппаратов, задёрнутыми шторами и кушеткой посередине. На ней лежала девочка также лишённая волос и очень худощавая с болезненной бледностью по всему телу. Маря подошла ближе к постели больной и села рядом. Девочка равнодушно посмотрела в глаза девушки.

– Эмм… Привет.

Даша помолчала и ответила хриплым тихим голоском:

– Привет.

– Как дела?

Девочка уставилась на собеседницу, как на ненормальную. Мол, ты ходишь здоровая, счастливая! Разве сама не видишь, как я мучаюсь?

– Нормально.

Пауза затянулась. Марьяна чувствовала себя неловко. Она не знала, о чём говорить, как дать девочке надежду на жизнь и выздоровление.

– Слушай, а почему ты не выздоравливаешь?

– Потому что у меня болезнь такая.

– И что?

– Как так, и что?

– А вот так.

Даша посмотрела на посетительницу с интересом. Она была первой, кто разговаривал с ней не как с больной, а как с равной себе.

– Ты веришь в то, что освободишься от болезни? – последовал очередной вопрос.

– Нет.

– А я верю. – Улыбнулась Маря и сняла со своей шеи кулон. Она проверила застёжки на нём, демонстративно протёрла рукавом свитера и одела на тонкую шейку больной. Глаза девчушки засияли, в прямом смысле этого слова. Она рассматривала неожиданный подарок с осторожностью, боясь сломать.

– Ого…. Спасибо…. Никто не делал мне подарков с тех пор, как меня привезли сюда.

– Рада, что смогла порадовать.

Дашка перевернула кулон и заметила надпись на его серебряной поверхности.

– А что это значит?

– «Free» – свободный.

– От чего?

– От болезни в нашем случае.

– Я не смогу выздороветь…

– Ты не хочешь.

– Хочу, но…

– Нет, не хочешь. Человек, который всей душой чего-то хочет, он добьётся этого. Он будет бороться за свою жизнь до последнего вздоха, даже если ему сказали, что он безнадёжен.

– Видимо я не человек.

Повисло напряжённое молчание.

– Ты знаешь, что бы жить нужно каждый день делать что-то необычное. Делать что-то, что делает тебя счастливой. А если ты будешь просто лежать, убивая себя изнутри, это не жизнь. Это существование.

– Но как я могу что-то делать? Я прикована к постели!

– Ты можешь смотреть в окно, например.

– Какое же это дело?! Так каждый может.

– А вот и неправда. Кто-то всё на свете бы отдал, что бы увидеть свет. Слепой человек. А ты можешь видеть! Или уже нет? – подозрительно скосила на Дашу глаза Марьяна.

– Могу.

– Так давай начнём!

Маря подошла к окну и раздвинула шторы. За окном блистал красками осени большой мир. Шумели машины, слышался смех детей, крики прохожих, пение птиц. Палата вмиг наполнилась солнечным светом. Даша улыбалась, широко распахнув глаза. Она рассматривала этот вид, не отрывая глаз.

– Ого…. А я и забыла, как выглядит улица.

– Вот видишь!

– Но ведь солнце будет не всегда! Скоро начнутся дожди, серые тучи, лужи и так далее. Всё это нагоняет тоску.

– А ты представь, что дождь поёт тебе песню. Гром подыгрывает ему, а молния улыбается тебе. Я всю жизнь так думала и никогда не боялась дождя и грозы.

– Я не знала, что так можно.

Девчонки ещё долго разговаривали обо всём подряд. Вдруг открылась дверь, и в палату вошёл Виктор.

– Мне не показалось? Неужели я слышал смех нашей маленькой царевны Несмеяны?

– Не послышалось. Я теперь всегда улыбаться буду!

– Даже когда больно?

– Даже когда больно.

– Теперь уколов не боишься?

– Не боюсь!

– Вот и отлично, потому что нам пора на процедуры.

Даша крепко обняла Марю на прощание.

– Ты будешь мне звонить?

– Конечно!

Виктор повел девушку к выходу из больницы.

– Как у тебя это получается? Ты так легко помогаешь людям! Мы не могли вывести Дашеньку из депрессии два с половиной месяца, а ты это сделала за полчаса!

– Всё просто. У вас, взрослых, слишком много жалости. Этой жалостью вы добивали бедную девочку. Вы давали ей понять, что она инвалид и безнадёжно больная. А нужно было разговаривать с ней на равных, вот и всё. Ловкость слов и никакой магии, – рассмеялась девушка.

Она распрощалась с врачом у регистратуры и вышла из больницы. Всю дорогу домой Марьяну переполняло чувство счастья. Она шла и улыбалась. Прохожие смотрели на неё как на душевнобольную.

«Бедняги», пронеслось в голове девушки, «Если они не изменятся, они никогда не узнают, что такое счастье…»

Глава 2. Воспоминания и реальность

Придя домой, Марьяна сразу же завалилась спать. Пришла домой она поздно и сейчас ей не хотелось ничего, кроме тёплой постели. Родители на четыре дня уехали в соседний город. Маме из-за волнений стало плохо и её вместе с папой увезли на «ускоренное лечение». Марьяне об этом сообщили по телефону, как только она вышла из больницы. Родители «жили» с ней в палате всё время лечения до выписки, а в то утро они поехали в больницу. Оттуда их и увезли. Они пообещали ежедневно звонить по скайпу. Так что дом на целых четыре дня был пуст, и девушке предстояло скучное существование в гордом одиночестве.

Первое, что она сделала с утра – отправилась на кухню за едой. Набрала вкусностей, помимо запрещённых, и поднялась в свою комнату. Разложила припасы на полу и легла на тёплый ковёр с книгой. Вообще-то у неё были другие планы, но все их перечёркивала испортившаяся погода. На улице дул сильный ветер и собиралась гроза. Хороший горячий чай и интересная книга, что может быть лучше! Но вскоре Маря поняла, что почитать ей сегодня не удастся. Болезнь вновь дала о себе знать.

– Эх… Таблетки, ваш выход, – невесело усмехнулась девушка и выпила очередную порцию лекарств.

Что бы не уснуть от скуки Марьяна решила прогуляться по дому. После бесцельного получасового скитания она открыла дверь родительской комнаты. С ней связано столько воспоминаний. И большинство их хранилось, как ни странно в шкафу. Туда маленькая Маря пряталась во время холодов, оттуда доставала мамины платья, что бы почувствовать себя принцессой, здесь прятала свои «сокровища»… Девушка открыла шкаф и провела рукой по бархатистой ткани родительской одежды. Здесь приятно пахло папиным одеколоном. Марьяна начала перебирать коробочки на дне шкафа, пока не наткнулась на какую-то незнакомую. Маря открыла её и вытащила на свет аккуратно сложенную ткань. Девушка развернула находку и её сердце вздрогнуло. Это было прекрасное белоснежное платье. Оно принадлежало маме Марьяны – Валерии. Это было её свадебное платье, но дочь видела его только на фотографиях.

«Я должна его одеть» – мысль пришла неожиданно.

Платье красиво облегало стройную талию девушки, воздушная ткань идеально подчёркивало фигуру. Когда Маря повернулась к зеркалу, то не узнала своё отражение. «Вылитая невеста» – сказал бы отец.

«А ведь у меня никогда такого не будет» – пронеслась в голове одинокая мысль. Она никогда не познает тех свадебных хлопот, не увидит слёзы счастья в глазах родителей, не услышит звон колоколов над алтарём. Ей никто не скажет «мама».

Что бы отвлечься от грустных мыслей запустила руку в коробку и извлекла фотоальбом в стёршемся переплёте. Она открыла его и улыбнулась. На всех фото были родители с друзьями, вдвоём или с малышкой Марьяной. Глаза Мари обожгли слёзы и она, не в силах подавить ком в горле, села на пол и заплакала. Она плакала из жалости, но не к себе, а к родителям. Пусть они мало общаются, пусть временами ссорятся, но они любят друг друга. Она боялась за отца, за мать, за будущего брата. Её рыдания прервал звонок в дверь.

Маря посмотрела на окно. За ним бушевала гроза. Ветер настолько низко пригибал деревья к земле, что их ветки касались луж. Девушка, до сих пор, не понимая кого к ней принесло, открыла дверь.

– Привет…

– Ден! Сумасшедший!

Марьяна втащила неожиданного гостя в прихожую.

– Тебя каким ветром сюда принесло?!

– Как видишь очень сильным.

– Господи, да ты насквозь промок. Проходи ко мне в комнату, я приготовлю чай. Плед в шкафу. Эй… Алло… Ты чего так смотришь?