Александр Максимов - Меч Чингисхана. Приключенческая кинокомедия Страница 3

– Почему не ты? – спросил Гоголь.

– Меня тогда прав лишили на полгода за пересечение двойной сплошной.

– Припоминаю такой факт из твоей биографии, – вставил Штольц.

– Так вот, – продолжал Гоголь. – Жена за рулем, я рядом с банкой пива.

– Неплохое начало отпуска, – заметил Данила.

– Если бы! Так вот, едем мы, едем. Жена вслух перечисляет все, что она взяла с собой в дорогу и в отпуск на море. Вот послушай список: платья, юбки, джинсы, футболки, кроссовки, босоножки, ласты и вечерние туфли.

– Вечерние туфли на кой хрен ей на море-то? – спросил Штольц.

– Она сказала, что на всякий случай. Но это еще не все, слушай дальше. Килограмм косметики, средства от загара и для загара, аптечку, шезлонг, зонт, резиновую шапочку для плавания, шапочку для душа, кепку, платок, вуаль и сомбреро. Кроме этого она взяла еще несколько книжек Дарьи Донцовой, кучу женских журналов и мольберт.

– Она у тебя рисует, что ли? – поинтересовался Штольц.

– Нет. Но сказала, что в отпуске хочет научиться писать маслом.

– И как, научилась?

– Она за весь отпуск мольберт так ни разу и не открыла! Но это еще не все. Она взяла с собой столько продуктов, как будто ехали в голодные края – начиная от орешков кешью, и заканчивая чипсами и всякими баночками с вареньем.

– Так радоваться нужно, что жена такая запасливая! – вставил свое слово Данила.

– Вот я и радуюсь. А знаешь, в чем прикол?

– В чем? – спросил Штольц.

– В том, что на выезде из города на посту ГИБДД нас остановили.

– И стали проводить инвентаризацию вашего багажа? – засмеялся Штольц.

– Нет, багаж они не стали проверять. Инспектор попросил жену предъявить права. Вот тут все и случилось!

– Вполне законное требование, – сказал Штольц. А что, права были просрочены?

– Нет. Она забыла их дома!

В машине воцарилась тишина. Боясь невзначай обидеть Гоголя, оценивая ситуацию, в которую никто не желал бы попасть, Штольц и Данила молчали.

Первым молчание решил нарушить Данила.

– Я сейчас четко представил выражение твоего лица в этот момент. И как ты на это отреагировал?

– Я просто открыл бутылку водки, – ответил Гоголь. – Пока жена кому-то звонила, чтобы привезли ее права, я, чтобы не сорваться, заглушал свои эмоции алкоголем. Не подумайте, что я рассердился, мне хотелось не просто смеяться, мне хотелось дико ржать. А этого жена точно не простила бы! А так как она чувствовала себя виноватой, то она не проронила ни слова.

– Так ничего и не сказала? – удивился Штольц.

– Сказала. Через неделю. Она сказала, что если бы меня не лишили прав и машину вел бы я, то такой ситуации не случилось бы.

– Да-а-а, – протянул Штольц. – Мы как всегда оказываемся виноваты.

Штольц, сбросив скорость, стал всматриваться в дорогу.

– Здесь у дороги должен быть родник. Вкуснее воды я нигде не пробовал.

Вскоре он, прижавшись к обочине, остановился.

– Посмотри, где то там под сиденьем должна быть пустая бутылка, – сказал он Даниле.

– Ты что, пустые бутылки в машине возишь? – спросил Данила, протягивая пустую литровую бутылку из-под водки.

– С прошлой поездки на пикник осталась, забыл выкинуть. Давай бутылку сюда. Сейчас принесу холодненькой.

Штольц взял бутылку и вышел из машины.

– Я бы сейчас от холодного пива не отказался, – мечтательно произнес Гоголь.

– Я бы тоже, – согласился Данила. – Ночь что-то сегодня душная.

– Бабье лето. Последние деньки, – ответил Гоголь.

Через пару минут Штольц вернулся в машину. В руке он держал запотевшую бутылку с водой.

– Попробуй! – сказал он, протягивая бутылку Гоголю.

Тот нехотя взял бутылку и сделал из нее глоток.

– Действительно, вкусная вода! – удивился Гоголь и протянул бутылку Даниле.

– А какая холодная! – подтвердил Данила.

– То-то! А вы мне не верили, – удовлетворенно сказал Штольц.

– Но окончательно ты меня не переубедил. От холодного пива я все равно не отказался бы, – сказал Гоголь.

– С пивом нужно завязывать, – заметил Штольц, заводя машину. – От него только живот растет.

– Большой живот не от пива, а для пива, – заметил Гоголь. – Питие пива определяет сознание! Я пью пиво, следовательно, я существую.

– Это точно! Малые дозы пива безвредны в любых количествах, – согласился Данила.

– Ты еще скажи, что нам пиво строить и жить помогает, – внимательно всматриваясь в темную дорогу, сказал Штольц.

– А я думаю, что не любить пиво – это все равно что не любить Родину! – изрек Гоголь и, повернувшись к Даниле, забрал у него бутылку с водой. – Другим оставь!

Данила безропотно отдал бутылку. Гоголь, развалившись на переднем сиденье, медленно смаковал действительно вкусную родниковую воду.

Минут через десять Штольц заметил, как фары его автомобиля осветили светоотражающий лимонного цвета жилет инспектора ГИБДД. Тот, увидев приближающийся автомобиль, резво поднял свой жезл. Штольц стал притормаживать и с филигранной точностью остановился прямо рядом с инспектором.

– Зачем останавливать? Скорость не превысил, правила не нарушал. Делать им нечего! – проворчал Штольц и нажал кнопку стеклоподъемника.

– Может быть, им зарплату задерживают, – заметил Гоголь.

В открывшееся окно, небрежно козырнув, заглянул мордатый инспектор. Штольц протянул ему права вместе с остальными бумагами. Взяв документы, инспектор не спешил их раскрывать. Он с интересом разглядывал пассажира, который сидел рядом с водителем и с невозмутимым видом отпивал из горла водочной бутылки.

– Не рановато ли пьете? – спросил инспектор.

– Да нет, в самый раз, – ответил Гоголь и протянул бутылку, в которой осталось еще грамм двести воды, Штольцу. – Глотни, освежает.

Штольц взял бутылку и, опрокинув ее, допил до дна.

– Хороша родимая! – крякнул от удовольствия Штольц. – Жаль, что только одну бутылку прихватили. Надо было бы больше.

Инспектор, удивленный такой наглостью, уронил документы Штольца на землю. Быстро и суетливо нагнулся, чтобы подобрать их. Когда он поднялся, то лицо у него уже было такое, как будто он сорвал джек-пот. Не скрывая радости, инспектор сделал знак жезлом, предлагая водителю покинуть автомобиль.

– Выйдите из машины для медицинского освидетельствования.

– Какое освидетельствование? – удивился Штольц. – У меня со здоровьем вроде все в порядке.

– Выйдите из машины, или я вызову наряд! – взвизгнул инспектор.

Штольц нехотя вышел из автомобиля и вместе с инспектором направился к машине ДПС.

Гоголь и Данила из салона, укатываясь от смеха, наблюдали, как Штольц с улыбкой что-то объяснял инспектору. На что тот достал из машины алкотестер и заставил Штольца в него дуть. Затем недоверчиво посмотрел на показания прибора и разочарованно отдал Штольцу его документы.

Возвращаясь к машине, Штольц уже не сдерживал смеха.

– Вот облом! Не повезло человеку! – сказал он под дружный и неудержимый хохот приятелей.

– Да-а… настроение инспектору ты испортил надолго. Не позавидую следующему, кого он остановит, – давясь от смеха, произнес Гоголь.

Штольц плавно нажал на педаль газа, и его автомобиль, оставляя удрученного инспектора, плавно тронувшись с места, исчез в темноте.

На берег реки, над которой еще клубится утренний туман, въехал внедорожник. Из машины, потягиваясь и зевая, первым вышел Штольц, за ним – Гоголь и Данила.

– Брр! Свежо, однако. Нужно бы костер развести, – поеживаясь от утренней прохлады, сказал Гоголь.

– Вот и разведи, – приказал Штольц и стал разгружать багажник. – А ты что стоишь? – спросил он переминающегося с ноги на ногу зевающего Данилу. – Ставь палатку!

Когда над рекой показался диск восходящего солнца, теплые лучи которого сразу разогнали туман, на берегу уже стояла палатка. Рядом с ней потрескивал костер, на треноге шумно закипал чайник.

Гоголь налил в кружку чай. Подув, сделал глоток. Поморщившись, выплеснул чай на песок.

– Ты какой чай заваривал? – спросил он Данилу.

– Индийский. Там слон на пачке нарисован.

– Чай на рынке покупал?

– На рынке.

– Жалкая подделка. В следующий раз бери в универсаме.

– Так цвет вроде нормальный, как положено – черный, – стал оправдываться Данила.

– Ничего ты в чае не понимаешь! Краски намешали, вот и цвет черный. Чай ценится не цветом, а вкусом.

Штольц, чувствуя, что Гоголь и Данила снова могут начать спорить, решил сменить тему.

– Ладно, горячие парни, пошли рыбу ловить, пока солнце не поднялось высоко.

На берегу, закинув удочки, друзья с нетерпением ждали клева. Но поплавки застыли как мертвые на неподвижной воде.

– Где обещанный клев? Где рыба? – спросил Штольца Гоголь. – Обманул тебя сосед! Похоже, что здесь совсем нет рыбы.