Эльвира Суздальцева - Перерождение. Сборник рассказов и стихов Страница 3

Ну вот, руки вымыты, можно взяться и за оружие.

Люблю свой меч. Почти как её люблю…

Двуручный, со сверкающим клинком, с простой чёрной рукоятью. Удобная гарда – не выскользнет, хоть по локоть в кровь погрузи. Ножны тоже простые, особая пропитка надёжно защищает от ржавчины.

Сегодня мы славно потрудились – думал я, счищая подсыхающую кровь. Десять человек, один к одному, точно по графику.

Тронул пальцем лезвие. Заточка тоньше волоса – ни один уважающий себя Ангел Смерти не станет наносить больше одного удара.

Света легла в постель далеко за полночь, хотя собиралась хорошо выспаться перед дорогой. Зуб болел, палец жгло, сердце колотилось, дурацкие мысли всплывали в голове. В итоге, она выпила успокоительного – впервые за много лет – и изо всех сил пыталась уснуть.

Странная полудрёма навалилась на неё – ближе ко сну, нежели к яви. И вдруг она услышала протяжный скрип открывающейся двери.

Девушка вскочила, резко откинув одеяло. В доме никого, кроме неё, не было.

Послышались шаги. В комнату вошёл юноша в потёртых джинсах и белой рубашке, распахнутой на груди. Он был босиком. Рыжие волосы стояли вихрами, смешно вздёрнутый нос окружали густые веснушки. Его фигуру окутывало лёгкое светлое сияние.

«Всё-таки сон» – с неожиданным облегчением подумала Света.

Юноша подошёл и сел рядом с ней на кровать. Света взглянула на сползшую ночную рубашку и быстро прижала к груди одеяло.

– Светочка, – укоризненно сказал странный гость. – Ну что же ты? Я ведь из кожи вон лезу, все дела забросил, меня с работы выгонят скоро.

– Кто ты? Я тебя не знаю.

Ярко-зелёные глаза юноши стали печальными.

– Жаль слышать. Я тебя ползающей под столом помню, а ты меня и знать не хочешь.

– Что тебе нужно?

– Послушай меня, Светочка, – юноша взял её руку в свои. Ладони у него оказались тёплыми и шершавыми. Глаза светились изумрудной добротой. – Я ведь только добра желаю. Прислушайся и пойми меня. Больше сказать не могу. Спи, солнышко моё.

Юноша склонился и дотронулся тёплыми губами до лба Светы. Её мгновенно охватила дремота и абсолютное спокойствие.

– Побудь со мной… – пробормотала она, проваливаясь в мягкую подушку. – Не уходи…

– Побуду. Всю жизнь буду. Ты только слушай меня…

Облик юноши расплывался перед глазами, но в полудрёме Свете почудилось, будто за его плечами, удивительно гармонирующие с рыжими волосами, развернулись два ослепительно-белых крыла.

Дзззззы-ы-ы-ынь!!!

Света, не разлепляя глаз, нащупала телефон и вырубила будильник.

Дзззззы-ы-ыы-ы-ы-ынь!!!

Надо вставать. В десять автобус. Надо вставать. Надо…

Почему так плохо? Голова трещит, во рту будто коты…

Света вскочила с постели и кинулась в уборную, зажимая рот. Освободив желудок и кое-как умывшись, она глянула на часы.

Половина девятого!

Чтобы успеть на автовокзал, нужно уже сейчас собираться бегом. Позавтракать она не успеет. Да и при одной мысли о еде живот снова перекручивало.

Что она такого съела? И как в таком состоянии тащить на себе рюкзак в двадцать пять килограмм?!

Ничего. Сейчас в автобусе отдохнёт и всё будет в порядке. Наверное, переволновалась из-за похода.

Света быстро одевалась и боролась со слабостью. Потом горстью выпила несколько таблеток, позвонила в службу такси и приволокла рюкзак в прихожую.

Обуваясь, Света слишком сильно дёрнула шнурок на кедах, и в её руке остался обрывок. Она быстро метнулась в комнату, нашла иголку с ниткой.

Зазвонил телефон.

– Да, мама! – Света прижала трубку плечом, наспех сшивая шнурок.

– Как дела доченька, собралась? Ничего не забыла?

– Да не забыла я ничего, мам! – с раздражением ответила девушка, нитка путалась в руках.

– Как настрой?

– А, чёрт! – она уколола палец.

– Света?

– Мам, нормально всё! Давай перезвоню!

– Что-то голос у тебя расстроенный. Всё в порядке?

– Да нормально, сказала же! – чуть ли не рявкнула Света в трубку. – В автобус сяду, позвоню. Всё, пока!

Она отключила вызов, и тут же пришлось отвечать на звонок из службы такси. Машина стояла у подъезда.

Такси едва-едва пробиралось по утренним пробкам. Погода испортилась, дул сильный ветер, на город надвигались тучи. Света нервничала и ёрзала на заднем сиденье. За грубость с мамой было стыдно, то и дело снова накатывала тошнота. Она не могла сосредоточиться ни на одной мысли.

Без пяти десять машина остановилась у автовокзала. Света расплатилась с таксистом, схватила рюкзак и бегом кинулась на посадку.

Ярко-красный высокий автобус с грязным лобовым стеклом стоял у платформы. Водитель курил, пожилая женщина проверяла билеты. Пассажиры садились в салон, в багажном отделении грудой лежали вещи.

Успела! Переведя дух, Света подошла к автобусу, и тут снова заверещал телефон.

Звонила Таня. Наверняка по поводу кота…

Света вздохнула. Честное слово, хоть трубку не бери!

– Слушаю.

– Света… привет.

– Привет. Ну как там Мурзик?

– Что? А, да хорошо всё. Играет. Я не по этому поводу… Свет, тут такое дело. Олег Степанович умер.

Ярко-красный междугородний автобус скрылся за поворотом. Накрапывал мелкий дождь. У края опустевшей платформы на рюкзаке сидела девушка в зелёных кедах и говорила по телефону.

– Лёша? Привет. Я не пойду в поход. Извини меня, и ребятам передай. Да, случилось. Мой научный руководитель умер. Я с ним много лет проработала, столько мест объездила… Я не могу вот так просто уехать, не попрощавшись…

Этого не может быть!

Нет!

Нет!!!

Я метался под дождём, от одного к другому, переворачивал, заглядывал в лица. Души уже летели вверх, коллеги заканчивали работу, а я беспомощно стоял с опущенным мечом и дико озирался.

Не могло быть ошибки! Она должна быть здесь, среди этих людей, в этом автобусе. Я тщательно просмотрел все вероятности, я втёрся к начальству в доверие и заглянул в секретные планы. Её судьба обрывалась здесь!

Но её не было. Не было!

Я пошатнулся и упал на колени в придорожную грязь. Дождь промочил одежду насквозь, заливал лицо, мыл торчащие в небо колёса. Вокруг уже собирались другие люди, останавливались машины, светили фарами сквозь стену ливня, завывала приближающаяся сирена.

Наша работа окончена, пора уходить.

Нет! Я бездумно бросился в нутро искорёженного автобуса. Не она. Снова не она. Её здесь нет, и не было с самого начала.

Что же произошло? Как так вышло? Это не могло обойтись без постороннего вмешательства…

И тут меня озарило. Ах да, конечно!

Я отшвырнул меч в канаву и закричал. Мой крик был полон такой ярости, что даже люди почувствовали её, хоть и не могли меня видеть. Вздрогнули, беспокойно переглянулись между собой.

Не-на-ви-жу!!!

На коленях у Светы развалился рыжий кот. Девушка невидяще смотрела в экран телевизора и сжимала в потной ладони помятый билет.

Страшная авария на трассе. Столкнулись два автобуса. Шестнадцать человек погибли на месте. Десять госпитализированы. Подробности трагедии расследуются.

– Ой, – едва слышно вздохнула Таня. – Какой ужас…

Света перевела взгляд на фотографию на столе. Команда исследователей на вершине горы. В центре – руководитель, Олег Степанович, высококлассный специалист и просто замечательный человек. Невысокий, улыбающийся, в очках и с неизменной гитарой, исписанной сотней автографов с мест, которые он посетил. Отказало сердце. Пожилой учёный долго болел, но до последнего не бросал дело своей жизни.

Мама протянула Свете стакан подогретого апельсинового сока с корицей.

– Я всегда говорила, доченька – у тебя ангел-хранитель сильный.

– Доволен?

– Да.

Серьёзный голос и взгляд никак не вяжутся с клоунской внешностью. Он – как я наоборот.

– Ты добился своего. Переиграл меня, признаю.

– Это не игра. Это жизнь.

Он треплет в воздухе босыми ногами, и веснушки противно золотятся на солнце. А ещё эти крылья – сверкают, как начищенная прабабушкина ваза. Я чуть ослабил застёжку плаща, предоставив ему свободно и с вызовом биться на ветру.

– И всё же, – я позволил себе усмешку. – Здесь не обошлось без нашего вмешательства. Если бы не эта смерть, её жизнь оборвалась бы, как и было задумано. Все твои усилия не имели смысла.

Боль прошла, и ей на смену вновь пришло ожидание. Мне больше не хотелось крушить всё вокруг, и рука моя спокойно лежала на рукояти меча, без порывов сжать его в бессильной злобе.

Он тоже чуть улыбнулся, и мы оба глянули вниз.

Среди клубящихся облаков по тропе бодро шагал молодой учёный в кепке набекрень. Его лицо светилось задором и энтузиазмом, плечи оттягивал рюкзак, а на ногах были высокие болотные сапоги. В одной руке он держал компас, в другой – карту. Тропа уходила в закат, и заходящее солнце окрашивало облака в алые, оранжевые, фиолетовые тона.