Л. Лордкипанидзе - Книга о неврозах. Просто и понятно о сложном Страница 4

Итак, какое объяснение причин невроза предложил Фрейд? Он высказал мнение о том, что невроз развивается на почве внутренних неосознаваемых противоречий. Чтобы разобраться в смысле этих слов, познакомимся с основными понятиями.

Фрейд создал теорию бессознательного (подсознательного, неосознаваемого), которое является ведущим мотивационным механизмом в поведении, в жизни человека.

Я представляю бессознательное в виде «сундука в подвале психики», в котором «на самом дне» размещаются самые глубинные инстинкты, хранится то, что называют памятью человечества, коллективным бессознательным или «архетипами» – «приданое», дарованное (Б-гом, природой) каждому рождённому на свет.

Не подлежит сомнению и роль генетического материала, полученного от родителей: сегодня вряд ли кто станет оспаривать тот факт, что наследуются не только внешние черты предков, но и тип нервной деятельности, особенности поведенческих реакций, генетические болезни или предрасположенность к тем или другим заболеваниям; врождёнными являются интеллект, некоторые специальные способности…

В течение беременности к имеющимся в подсознании двум видам «приданого» добавляется «память» об особенностях периода внутриутробного развития: первые «чувства», связанные с отношением мамы к не родившемуся ещё ребенку; ощущения, вызванные действием различных физических, химических, психологических факторов на развивающийся плод в течение беременности… Позже к этому добавляется «память» о процессе родов.

Исходя из этого, ошибочно думать, что психологическое развитие человека начинается после рождения. Нет, этот процесс запускается с момента зачатия и зависит от того, каков генетический материал слившихся половых клеток.

Большую роль играет отношение матери к будущему ребёнку: долгожданный и заранее любимый ребёнок имеет огромные преимущества в развитии перед тем, чья мать была раздосадована результатами теста (или заключением врача), долго сомневалась в выборе между родами и абортом; которая сохранила беременность не ради счастья подарить жизнь, стать матерью, вырастить и воспитать человека, а по совершенно другим причинам (чтобы удержать мужчину, из страха перед абортом, желая получить материнский капитал и т.п.). То есть, для психологического развития ребёнка очень важно, являлось ли его рождение целью, или было средством для достижения какой-то другой цели. И уж совсем плохо, когда будущая мать заявляет: «я его уже сейчас ненавижу!»… (Увы, мне приходилось слышать такое).

На уровне сознания человек не помнит об этом, но «неосознаваемая память» хранится в «сундуке» подсознания и оказывает зачастую самое неблагоприятное влияние на развитие личности, на всю дальнейшую жизнь.

Самостоятельно «заглянуть в сундук», узнать, что там хранится, обладатель «сундука» не может, потому и называется его содержимое «неосознаваемое».

Существующее в структуре психики «осознаваемое», в противовес «неосознаваемому», располагается, условно говоря, «на виду»: человек осознаёт свои взгляды, мнения и убеждения, сложившиеся в процессе воспитания и в соответствии с нормами и правилами, принятыми в той или другой возрастной, социальной, национальной, культурной, профессиональной среде. Он, однако, заблуждается, полагая, будто все свои действия и поступки совершает осознанно, будучи «в здравом уме и твёрдой памяти», не подозревая, что чаще движим в своих решениях и поступках именно подсознанием.

Фрейд утверждал, что «Человек – это зверь в шляпе», имея в виду, что человек по сути мало отличается от животного, поскольку наделён от природы такими же инстинктами, желаниями, потребностями, которыми обладают и животные («зверь» скрывается в неосознаваемом); а «шляпа» – это те осознаваемые социальные и морально-нравственные нормы и правила, которые «навязаны» человеку – «зверю» и востребованы обществом.

Противоречия, неизбежно возникающие между подсознательными животными влечениями «зверя» и осознаваемыми нормами и правилами «шляпы», являются, по Фрейду, причиной неврозов.

Причём, ведущую роль среди всех инстинктов, по мнению Фрейда, играет сексуальное влечение – либидо. Фрейд считал, что основой невроза являются противоречия именно в этой сфере. Невроз, по мнению Фрейда, возникает в случае, когда человек не в состоянии удовлетворить свои сексуальные потребности в связи с морально-нравственными ограничениями, существующими в обществе. В результате энергия либидо, не находящая адекватного применения, вызывает невротические расстройства.

Необходимо учитывать, что данная теория была предложена в то время, когда в обществе царило влияние жёстких религиозных ограничений в сексуальной сфере. Многие верующие, особенно женщины (а именно они составляли подавляющее число пациентов доктора Фрейда), жили, раздираемые противоречиями между не реализованными сексуальными желаниями и страхом перед осуждением общества, перед грехом и божьей карой.

Вспомнила рассказ моей хозяйки, у которой я в годы студенчества снимала угол (то есть, жила с ней в одной комнате). Анне Николаевне было в 1961 году, как мне сегодня, за семьдесят. Замуж Нюрочка выходила в 1913 за капельмейстера военного оркестра. Как и большинство её сверстниц, она была верующей христианкой и старательно соблюдала предписанные церковью каноны. Вот каким воспоминанием поделилась она со мной как с будущим врачом, заметив с явным смущением, что «кому-то другому я бы постеснялась об этом рассказывать».

Случилось это в первый год её замужества. Было время очередного поста, в течение которого запрещалась сексуальная жизнь. Муж Нюрочки, не отличавшийся, вероятно, глубокой набожностью, настаивал на близости. Мужу молодая жена уступила, но ощущала себя настолько греховной, что на следующее утро, переступив порог церкви, куда она пришла со свекровью на обязательную в тот день службу, бедная Нюрочка от страха перед карой небесной потеряла сознание…

Похожие страхи оказались актуальными и через 80 с лишним лет после Нюрочкиного обморока. В результате развала Советского Союза и крушения коммунистической идеологии многие представители «единой общности – советского народа» оказались духовно неприкаянными: во что верить, на что надеяться, ради чего жить? В качестве нового смысла кто-то выбрал «золотого тельца», кто-то вспомнил о Б-ге, оказавшимся под запретом в государстве, которое «вместо обещанного коммунизма провело в Москве Олимпийские игры». (Кстати, Олимпийские игры играют в нашей стране какую-то мистически-сакральную роль, стоит подумать над этим)…

Ко мне обратилась женщина (в 1995 году), вдруг ставшая «воцерковлённой», как она объяснила, решившая соблюдать все предписанные церковью нормы и правила с тем, чтобы заслужить прощение за грехи, совершённые в годы неверия. Пришла она с просьбой помочь ей повлиять на мужа, с которым они вместе уже 12 лет, растят двоих сыновей:

«Вообще-то он у меня хороший, спокойный, не пьёт, курит, правда. Любит меня, во всём помогает, с мальчишками возится, и они его очень любят… Вот только в церковь он ни за что идти не хочет, да ещё и надо мной смеётся. Ну, это всё мелочи; батюшка сказал, у каждого свой путь к Б-гу… Но вот одна проблема, о которой я не могу в церкви говорить, могу только Вам сказать, Вы ведь женщина и врач… Понимаете, в определённые дни недели мне нельзя с ним спать, это большой грех, а он злится, последний раз сказал даже, что уйдёт, если я буду монашку из себя корчить»…

Новообращённая христианка горько расплакалась.

Как было не вспомнить Анну Николаевну и Фрейда?

Но что делать? Вмешиваться в вопросы веры я не вправе. Могу лишь в очередной раз отметить (для себя), насколько логичнее и разумнее иудаизм в сравнении с православным христианством в проблемах секса (и не только).

Успокоив женщину бесспорным утверждением о том, что неразрешимых проблем не существует, я обещала к следующей встрече всесторонне обдумать её ситуацию. Для поиска решения обратилась за помощью к знакомому православному священнику, с которым мы иногда дискутировали по религиозным вопросам. Объяснив ситуацию и высказав уверенность в том, что он так же, как и я, заинтересован в сохранении семьи, я получила вполне удовлетворивший меня и, главное, мою клиентку ответ: поскольку сказано в Писании «Да убоится жена мужа своего», должна она уступить мужу, и не будет в том её греха, поскольку грех в данной ситуации ложится на него, на мужа, и отвечать за этот грех придётся не ей, а ему.

Я была вдвойне счастлива: и семья не распадётся, и моя репутация не пошатнётся; богобоязненная клиентка ушла просветлённая (поскольку противоречие успешно разрешилось), и, надеюсь, стала испытывать удовольствие от близости с мужем, не омрачённое страхом расплаты за грех.