Юлия Николаева - Мой личный сорт Бонда Страница 4

Константин всю мою речь стоял, внимательно глядя и неизменно приоткрыв рот. Когда я замолчала, он, потерев в задумчивости переносицу, вздохнул.

– Ситуация, безусловно, неприятная, но, к сожалению, я не могу вам помочь. Скажу только, что через нас чернила заказывают около десяти лиц, некоторые частные, некоторые – фирмы. Но дать по ним данные… Что, если вам рассказать об этом полиции? Они пошлют нам официальный запрос и…

Я так скривилась, что он замолк, впрочем, может, просто сообразил, что сморозил глупость. Так и будет наша полиция заниматься подобными вещами, конечно.

– Ладно, – махнула я рукой, – я что-нибудь придумаю.

Я покинула магазин в несколько смешанных чувствах, с одной стороны, внутренний голос подсказывал, что я на верном пути, с другой, тот факт, что ничего я толком и не узнала, меня расстраивал. Был еще один способ, его я оставила на тот случай, если в магазине не выгорит. Теперь выходило, что придется воспользоваться. Я как раз спустилась вниз и стояла возле двери Черненко. Можно было бы, конечно, и позвонить предварительно, но кто знает, что ему в голову стукнет? А так, шансов отвертеться от встречи у него значительно меньше. Если только дверь захлопнуть перед моим носом. Кстати, на это он вполне способен, более того, если подумать, даже имеет все основания. Я немного поразмышляла на эту тему, решая, не выйдет ли мне в конечном итоге боком данный шаг. Ворошить прошлое, когда ты сам спрятал его в сундук и закрыл на замок… И тут перед глазами возникло рябое лицо моего Джеймса Бонда, и я все-таки позвонила, сама не зная, на что надеясь. Через десять секунд тишины я позвонила еще раз, подержав звонок подольше, чтобы показать свою настойчивость. Почти тут же я услышала голос за дверью, раздающийся в пространство:

– Кого еще принесло, блин… – дверь распахнулась, и я увидела на пороге самого Черненко. Волосы растрепаны, из одежды только халат. Становилось очевидно, что я зашла не в самый подходящий момент. Но когда еще состоится наша следующая встреча, кто знает, потому я решила не убегать. Вадим, кстати, хлопал глазами в самом настоящем изумлении, а я ему не мешала. Еще секунд через тридцать он, наконец, сказал:

– Ирина? – И прозвучало это так недоверчиво, словно перед ним появился призрак. Хотя в какой-то степени я могла для него сойти за призрак. Из прошлой жизни.

– Это ее ментальное тело, – не выдержала я, это подействовало. Усмехнувшись, Вадим, наконец, вернулся к обычному состоянию.

– Извини, твой визит, скажем так, несколько неожидан. Чем обязан?

– Я могу войти?

– Я не один.

– Твоя подружка не может подождать в спальне?

– Ладно, проходи, – хмыкнул он, пропуская меня внутрь. – Пойдем в гостиную.

Мы прошли через холл в просторную гостиную, Вадим сделав знак рукой, удалился, а я стала осматриваться. В этой квартире мне бывать не доводилось. Наши с Черненко контакты прекратились примерно за два года до ее появления в его жизни. Надо сказать, вкус у него был, или у дизайнеров, хотя ни за что не поверю, что он доверил бы это дело каким-то посторонним людям. Не в том плане, что Черненко так уж любил свое жилище, а в том, что любил все контролировать. Я уселась на край дивана, Вадим появился почти сразу, все в том же халате.

– Надеюсь, ты хотя бы в трусах? – Не выдержала я. Он хмыкнул.

– Как знать, как знать. Хочешь чего-нибудь?

– В другой раз.

– А он будет? – Вадим опять ухмыльнулся, а я призвала себя к терпению. Себе он налил воды и уселся напротив меня в кресло, положив ноги на столик. После чего выжидающе уставился. Я задумалась, с чего начать, и вообще, не сглупила ли я, придя сюда, и так глубоко погрузилась в мысли, что не заметила затянувшейся паузы. Черненко снова хмыкнул.

– Гениально, – высказался вслух, – мы не общаемся… Сколько? Пять, шесть лет? И вот ты приходишь без предупреждения и молчишь.

– Я просто задумалась. Вообще, я к тебе по делу.

– Кто бы сомневался. Другого повода и быть не могло.

Я сжала зубы на мгновенье, но решила не развивать тему.

– Что за дело, если ты вылезла из подполья и лично решила меня посетить? – Продолжил он, разглядывая меня с интересом. Неудивительно, учитывая, что мы столько лет не виделись. Рассказывать правду не было никакого желания. Лезть в это дело Вадиму совершенно ни к чему, а он может, хотя бы за тем, чтобы показать, что он, в отличие от меня, готов прийти на помощь, что бы там между нами ни случилось.

– Я знаю, что в «Винтаже» продают чернила для перьевых ручек. Мне хотелось бы получить список клиентов.

Вадим снова удивленно поморгал, потом засмеялся, качая головой. Отсмеявшись, он опустил ноги на пол, а стакан поставил на стол.

– Твоя беспардонность поражает. Смею только спросить, но не смею даже надеяться на ответ: зачем тебе это надо?

Он опер локти на колени, а подбородок положил на ладони, демонстрируя страшную заинтересованность. Я сделала вид, что не замечаю ни ерничества, ни позерства.

– Мне понравился один мужчина. Я видела, что он пишет перьевой ручкой, и теперь хочу найти его.

– Постой, – Вадим даже на мгновенье приложил руку ко лбу, – я не ослышался? Кажется, нет. Большая бескорыстная любовь пришла в твое сердце?

Тут уж я не выдержала.

– Хватит уже! Я прекрасно поняла все, что ты хочешь сказать…

– А раз поняла, – перебил он меня и улыбнулся так, что живот скрутило, – тогда поймешь и другое: проваливай к чертовой матери, Иринка-рябинка. Из моей квартиры и из моей жизни тоже. И еще… Как же это… – Он на мгновенье задумался. – Ах, да… Ты худшее, что случилось в моей жизни, ты виновата во всех бедах, я… я тебя ненавижу и прошу больше никогда не появляться в моей жизни… Кажется, правильно сказал?

– Сволочь ты, Черненко, – я встала и направилась к дверям.

– Был рад повидаться.

Я ушла и даже дверью не хлопнула, обойдется. Зато по лестнице спустилась во весь опор и уже очень скоро гнала на скутере в сторону дома, проклиная себя, на чем свет стоит. А на что я, собственно, надеялась? Что он все забыл и обрадуется мне, как родной? Да если бы он возник в моей жизни вот так, ни с того, ни с сего, я бы… Представить, что «я бы» я не смогла. А может, просто не захотела. Мы разошлись навечно, и он, кажется, этому вполне рад. Так что никаких «я бы» даже рассматривать не стоит.

Минут через пятнадцать я поднималась по лестнице. В моем почтовом ящике белело, открыв его, я смогла лицезреть не что иное, как идентичную предшествующей карточку. На этот раз на ней было написано следующее:

«А ты уверена, что хочешь знать, кто я»?

Я закатила глаза. Это, что, очередной намек на вездесущность? Дает понять, что следит за мной и знает о каждом шаге, и при этом предостерегает, мол, правда обо мне вам не понравится.

– Типичный мужик, – буркнула я и пошла дальше. Оказавшись в квартире, упала на диван и задумчиво уставилась на потолок. Итак, разгадка была близко, и если бы не скверный характер Черненко, я бы уже имела список на руках. Теперь ясно, что список я не увижу никогда. Тайна престарелого Джеймса Бонда отдалилась, а вместе с ней отдалилась и украденная из банка сумма. Немного подумав, я включила ноутбук и полезла смотреть местные новости. Однако, сколько ни рылась по разным сайтам, нигде не было информации о произошедшем ограблении. Скорее всего, на этом настоял сам банк, не желая предавать дело огласке. Ведь это скажется на его репутации. И теперь поиском денег активно занимается служба охраны. Было ясно, что в данную секунду я ничего сделать не могу, и я предприняла попытку поработать. Надо сказать, выходило так себе. Мысли мои витали далеко, потому, спустя часа два я закрыла ноутбук и направилась к зданию банка. Если бы меня кто-то спросил, зачем я это делаю, я и сама не смогла бы ответить, но сидеть на месте казалось просто невозможным.

Отделение банка располагалось на углу с Двинской улицей, эдаким оазисом зелени недалеко от центра. Улочка была пешеходная, плотно засаженная деревьями и кустарниками, с одной стороны шел длинный решетчатый забор, огораживающий когда-то оружейный завод. На первом этаже и располагалось отделение банка, вход был с проспекта. С другой стороны улица Двинская пестрила поворотами во дворы, так что для грабителя место явно удачное. Хотя до того места, где мы с ним встретились, бежал он не меньше пятнадцати минут.

– Все это как-то подозрительно странно, – пробормотала я и, немного подумав, свернула на скутере на Двинскую улицу. Неспешно проехалась по дворам, двигая в сторону места нашей встречи, и довольно скоро оказалась там. Замерла, заглядывая в окна первого этажа в надежде увидеть старичка-консьержа, но все окна были плотно зашторены. Мне повезло, он нашел меня сам. Я все еще пялилась, когда сзади раздался скрипучий голос:

– Ирина, здравствуй.

Обернувшись, я увидела невысокого сутулого дедушку, абсолютно седого, сухощавого, передвигавшегося с помощью палочки. В руках у него была клетчатая сумка.