Анна Чайковская - Гламур. О том, к чему приводит желание быть самой красивой… Страница 4

– Ты, Кать, лучше ко мне заходи, посидим, поболтаем, давно не виделись.

Эх, она бы, Катя, с удовольствием. С превеликим удовольствием. Да только на часах уже шесть. Через час-другой припрется Вадик, только вчера наказавший ей сидеть дома как «примерной жене и матери». Черт. Черт! Щас еще на ходу какое-то оправдание надо сочинить, почему Катя не может зайти вечерком к лучшей подруге.

От досады Катя аж прикусывает раздутую губу, и тут же тихонько всхлипывает от боли. Ну что за дурацкий день! Все у нее сегодня через одно место!

– Маш, сегодня не могу, никак, Родион что-то капризничает, приболел что ли. Но я к тебе обязательно зайду на днях, давай завтра в обед, ты как?

К завтрашнему дню спадет противный отек и Вадик днем ее не хватится. Только у Машки ведь по-любому завтра будут какие-то дела… Закон подлости.

…Но дел у Маши никаких не оказалось. Вообще, Катя заметила, что подруга в последнее время буквально носа из дому не показывает, сидит и сидит сиднем в своем особняке. С чего бы это? Странно.

Договорившись встретиться завтра и торопливо скомкав разговор, чтобы подруга не догадалась о настоящей причине ее нежелания прийти сегодня, Катя положила трубку. И – как только из динамика раздались характерные короткие гудки – в голову полезли мысли о неприятной ситуации с Глебом, про которую она совсем забыла. Вот проклятие!

3

Собираясь на следующий день в гости к подруге, Катя долго ломала голову: что надеть? Маша еще та хвастунишка, дразнит Катю такими эксклюзивами, что у той аж дух захватывает. Не хотелось бы выглядеть рядом с ней бедной родственницей.

Но еще хуже будет, если подруга подумает, будто Катя наряжалась специально. Много чести. Значит надо что-то повседневное, но дорогое и узнаваемое. Полуспортивный костюмчик, какими пестрит весь интернет, кроссовки на небольшой танкетке, сверху итальянская куртка. Простенько и со вкусом. Волосы тщательно разглажены плойкой-утюжком.

Погода на улице откровенно плохая. Хоть Маша и живет тут в двух шагах, по-хорошему надо бы на машине. А почему-то хочется пойти пешком. Наверное, чтобы собраться с мыслями.

По дороге Катя как раз успевает обдумать важный вопрос: говорить ли Маше про Глеба с кудрявой девицей. Молчать вроде как подленько. Маша, какая бы она противная порой не была, ее единственная подруга в этом поселке. Обидно, но за свою Катю здесь так и не признали.

Для здешних дамочек она – выскочка, плебейка, и вообще – не их круга. Их наметанный глаз в два счета определил, что ее папа – скорее всего водитель автобуса, а мама – медсестра. Ну или папа – рабочий на заводе, а мама – воспитатель в детском саду. А может быть ее родители – и вовсе какие-нибудь дворники или санитары. Не суть. Не снизойдут они до нее, тоже мне аристократки в десятом поколении. Прежние же подруги с рабочих окраин не нужны и неинтересны самой Кате.

А вот Маша отнеслась к ней душевно, сама дочь богатых родителей, но повела себя как человек. Помогла Кате слегка пообтесаться, подсказала, где одеться, в каком салоне лучше обслуживаться, в какой фитнес-клуб ходить, как вести себя в ресторанах. Стыдно вспоминать, но Катя была деревня деревней. Не у Вадика же спрашивать, что надеть на ужин с его партнерами и как правильно держать столовые приборы. Тут новая подруга не раз приходила Кате на помощь, а потом оказалось, что у них много общих интересов и всегда есть о чем поболтать.

В общем, совесть не позволяет промолчать теперь, когда в беду попала Маша. Но ведь она это вчера уже обдумывала. Скажет ли ей Маша спасибо за такую правду? Хочет ли она ее услышать? Нет, тут надо как-то намекнуть, но оставить подруге возможность самой решать, что с этим делать. Оно, конечно, очевидно, что та девица – любовница Глеба.

Но Маше можно просто невзначай сообщить, что видела Глеба с какой-то девушкой, может родственницей? Посетовать, что Глеб совсем заработался, даже ее, Катю, не заметил и не поздоровался. А там уже пусть подруга сама решает, выяснять ли правду или закрыть глаза на все. Вот, ловко придумала.

Довольная своей сообразительностью, Катя как вихрь влетает к подруге. Домработница Даша мгновенно уничтожает следы грязи на мраморном полу. Машин холл – это просто вынос мозга, никак не привыкнуть. Все белое, куча стекла и металла, а в самой середине – огромный камин ручной работы, из грубых кирпичей, с открытым пламенем, притягательным, ничем не огороженным и не защищенным. Фантазия какого-то безумно талантливого дизайнера. Эх, надо и у себя нечто подобное замутить в холле, все-таки очень эффектно смотрится!

Сама хозяйка не менее колоритна. Черные наращенные волосы неправдоподобной длины, бутафорские ногти и ресницы, картинно изломанные нарисованные брови – все это ее нисколько не украшает, а скорее делает похожей на ведьму. На тощую некрасивую ведьму, ухмыляется про себя Катя.

– Привет, подруга! Ну и холодина на улице!

– А ты чего не на машине? Пешком шла что ли? – голос Маши звучит как-то капризно и даже недовольно.

– Да решила Ивана не беспокоить по мелочам, а сама я плохо умею, ты же знаешь. Боюсь. Решила вот прогуляться.

– Ясно. Ты это, отвыкай так с прислугой. Он там сидит, чтобы тебе комфорт обеспечивать. Совсем ты их распустила. А водить я тебя, хочешь, научу. Будешь сама ездить, если он тебя напрягает.

– Ой, Маш, спасибо конечно, но боюсь, не дано.

– Да? А я вот люблю ездить, стресс снимает.

– А ты чего не в настроении? Или мне показалось?

– Да тут, Кать, такое дело….

(О боже, она уже все знает про измену Глеба. Поэтому такая мрачная. Опоздала ты, Катерина, со своими новостями).

– В общем, я ложусь на операцию. 20 декабря.

(Что??? Пожалуй, не стоит ей пока говорить, нервировать лишний раз, у человека и так проблемы со здоровьем).

– Что-о-о-о?

– На операцию ложусь, говорю. На ринопластику. Нос исправлять буду, достало меня все. Помучаюсь пару дней, потом зато с нормальным носом жить буду.

– Ты когда это задумала? Что-то я раньше от тебя этих разговоров не слышала. Ты, Маш, кончай фигней страдать. Нормально у тебя все. (Ну допустим, ненормально. Допустим, даже все совсем плохо. Но зачем??? В фотомодели готовится? Так это не только нос рихтовать надо. И главное для чего? Ведь все у девки есть, а Глеб и так схавает).

– А что тут обсуждать, а??? Ты бы пожила в моем теле, все поняла бы сходу. Хорошо быть такой ладненькой да складненькой и рассуждать. Потому и не говорила – знала, что начнешь отговаривать. А теперь я решила, окончательно.

– Ой, ну это твое дело, не буду я отговаривать. (Очень надо. Хочешь идти под нож – иди). А какой ты хочешь делать – маленький-курносый или более классику? (От любопытства у Кати аж дыхание сперло. Интересно, что из этого получится???)

– Мне доктор сказал, что совсем маленький не подойдет. У меня лицо вытянутое, будет непропорционально. Будем убирать горбинку, убирать асимметрию, утончим кончик немного. Ничего радикального. Не бойся, узнаешь меня. Майклом Джексоном не стану.

– А это хоть не опасно?

– Ну как тебе сказать, 90% актрис и моделей прошли через это и все живы. С идеальным носом мало кто рождается, тебе вот повезло только. Но я считаю это того стоит. Надо работать над собой и исправлять свои недостатки. Все равно прибегнуть к хирургии рано или поздно придется – лично я не собираюсь в 50 ходить с обвисшей мордой шарпея и морщинами. Значит, подтяжка будет по любому. Так что – одной операцией больше, одной операцией меньше…

– Не знаю, Маш, живут же люди как-то без этого…

– Какие люди? Тетки с рынка? Офисная обслуга? Нет, подруга, это не наш уровень. Ты тоже к этому придешь, вот увидишь. Это по молодости у тебя все зашибись, а потом все равно придется. Девочки молоденькие не дремлют, таких как твой Вадик, к рукам прибрать. Это в наших кругах он, скажем так, не принц, а для птушниц всяких – олигарх. Тебе сдавать позиции нельзя, ни в коем случае, ты с возрастом должна становиться только лучше. Иначе вылетишь в два счета с теплого местечка.

Вся кровь прилила к лицу, Катя вздрогнула. В таком тоне подруга с ней еще не разговаривала.

– Маша, моего мужа зовут Вадим, а не Вадик. Для тебя он может и не принц, а меня вполне устраивает. И в отношениях у нас все хорошо, дай бог каждому.

(По крайней мере, с посторонними девицами Вадик замечен не был).

– О господи, я что, тебя обидеть хотела, что ли? Конечно, все у вас хорошо, еще бы было не хорошо, ты же у нас красотка! Я просто знаю, что такие как ты, от природы красивые, потом расслабляются, а возраст – он берет свое. Тебе двадцать, а мне двадцать четыре, и я уже вижу у себя кое-какие изменения и делаю кое-какие процедуры. Сейчас тебе еще рано, но главное – не упустить момент. Иначе потом сложнее будет. Я тебя запишу к своему косметологу, профилактика – наше все.