Анна & Маркер - Крабик. Сказки и рассказы для детей и подростков Страница 4

Ветер отправился дальше. Его хорошее настроение искало развлечений, и очень скоро он подлетел к водопаду на склоне горы у морского побережья. С большой высоты на землю лилась прозрачная вода и красиво искрилась на солнце. Ветер, как озорной школьник, подкрался снизу и сильным порывом поднял водопад вверх. Тысячи брызг, капель, мелких струек устремились назад, в гору, а ветер живо набрал силу и погнал воду дальше, потом немного ослабел и вернул водопад на землю. Наигравшись вволю, ветер помчался вдоль берега и увидел большую лужу на том месте, где ещё вчера проходила сельская дорога. Местным жителям пришлось изменить привычный маршрут и идти в обход. Ветер не растерялся и, собравшись с силами, перенёс всю лужу на берег моря, и опять помчался в голубую даль, озорно вильнув своим лёгким порывом. Люди с недоумением смотрели вокруг на чистую, проселочную дорогу, где пять минут назад стояла вода.

Ветру нравилось играть с лужами и водопадами, бросать пригоршнями брызги, рассекать дождевые струи, сбрасывать росу на лугу.

Ветер постоянно искал развлечения. Он поднялся высоко вверх, и задул на огромные тучи.

– Эй, кучерявая вода, давай полетаем наперегонки!

Ничего не ответили ему дождевые тучи. Сверкнули молнией, загремели громом и вылились ливнем на землю.

Ветер прилетел к прибрежным скалам и прошуршал по отвесным валунам.

– Эй, твердые камни, не слабо рассыпаться под моим напором?

Промолчали скалы, не замечая ветра. Как стояли они суровой стеной на берегу, так и не сдвинулись с места.

– Эй, мокрое море! – закричал грозно ветер и принялся закручивать небольшие водовороты на водной глади, рябить мелкие волны. – Давай узнаем, кто сильней!

Ничего не ответило ему могучее море, улыбнулось тысячей солнечных лучиков с мелководья, и спокойно понесло дальше свои волны.

Помчавшись вдаль над поверхностью моря, ветер заметил небольшие белые барашки пены. Одним махом, как маленькую муху, он подхватил их и с хохотом разбил на тысячи брызг.

Неожиданно ветер услышал за спиной:

– И что ты дуешь и дуешь, гроза мух, дождевых капель и цветочных лепестков, – это одинокая морская волна приподнялась в своём водном течении. – Море, тучи и скалы не хотят биться с тобой, а я попробую.

– Ты кто такая? – удивился ветер, и завертелся над волной вихрем.

– А обычная морская волна.

– А я ветер! Единственный и неповторимый!

– Так докажи свою необычность и неповторимость, – вильнула гребнем волна и покатила в море.

Ветер стремительно подхватил волну и понёс по бескрайнему простору. Но волна спокойно мчалась рядом, только пенясь белыми пузырьками. Не смутился ветер, осмотрелся и подул с другой стороны. Волна тут же поменяла направление и побежала впереди ветра. Он резко развернулся и ринулся на встречу лоб в лоб, но морская волна не первый год кочевала по свету и разгадала эту задумку.

Ловко разбилась огромная волна на мелкую рябь, развернулась и силой десятка волн накинулась на ветер, подхватила его силой течения, и девятым валом погнало в морскую пучину. Не растерялся ветер, круче завертелся в бешеном урагане, поднялся к самому небу и кинулся облачным рукавом на волну со всей своей мочи, стремительно поднял её вверх и бросил в море.

Небо и звезды, земля и море, тучи и скалы мирно наблюдали, как волна и ветер три дня и три ночи носились по морю, не уставая в своем соперничестве. Нагоняя шторм или стихая штилем, соперники на равных боролись друг с другом до тех пор, пока из-за туч на небосвод не выплыл молодой месяц.

– Эй, вы, оба сюда! – засмеялся он сверху. – Кто до меня достанет, тот и победит в вашем споре!

– Я смою тебя с неба! – заволновалась волна.

– Я сдую тебя в море! – задул ветер.

Начали они носиться пуще прежнего, да не могут дотянуться до месяца. А тот только смеётся, надувается, и с каждым днём растёт все больше.

Скоро волна и ветер устали. Они постепенно начали успокаиваться и медленно двинулись в одном направлении, обретая мир и безмятежность. Легкие воздушные порывы ласкали волну, а её мелкие брызги щекотали ветер…

– Смотрите! Смотрите! Они смогли! – неожиданно закричал маленький гларус, когда увидел на зеркальной поверхности моря отражение луны. – Луна упала в море.

Ни волна, ни ветер не стали спорить, кому из них удалось превратить месяц в полную луну и окунуть в морскую воду. Оказалось гораздо милее нестись вместе вдаль, и тихо замирать на просторах огромного моря, быть друг с другом рядом, отдыхать и резвиться под звездами южного неба.

С тех пор никто и ничто не может разъединить волну и ветер.

Гларус и чайка

Черное море переливалось живой палитрой изумительной в этих местах водной лазури. Маленькая её рябь искрилась под тёплым солнцем, бежала наперегонки с ветром, пускала лёгких солнечных зайчиков, преломлялась на солнце фантастическими фигурами, отражалась на донном песке ажурной сеткой. Волны едва колыхались под лёгким послеобеденным ветерком и пускали мелких барашек из пены – первых предвестников скорой перемены погоды.

Огромные безобидные серые гларусы и белокрылые чайки штурмовиками и истребителями кружили у побережья Бомбуа бич1 в ожидании лёгкой добычи. Они рисовали широкие круги, неожиданно бросались вниз, взмывали к облакам, разрезая крыльями прозрачную синеву бесконечного неба без единого облачка в последние деньки цыганской осени.

На песчаном берегу, где совсем не осталось туристов летнего сезона, появился молодой спасатель с местного пляжа. Этого крепкого, прожженного солнцем до черноты, парня с крепкими мускулами и обветренным лицом приморского жителя птицы узнавали по громкому веселому говору и выгоревшей под жарким летним солнцем когда-то красной бейсболке. Он часто кормил здешних пернатых кусочками хлеба, оставшимися с обеда, или приносил специально для птиц один-два батона, и они встречали его ликующими криками.

Всеобщий гвалт привлёк внимание серого гларуса с огромным и чуть загнутым, как у степного орла, клювом. Гларус резко спланировал на воду, мгновенно подхватил небольшой кусочек, брошенный спасателем, и взмыл вверх, прорываясь сквозь плотные ряды сородичей.

Размоченный в солёной воде хлеб показался удивительно вкусным, и он вернулся за добавкой. С наслаждением глотнул гларус очередную порцию кормежки и полетел под крышу своего отеля. Так они вместе с подругой – чайкой – называли место на чердаке дома, где нашли приют на этом побережье.

Чайка тихо клевала клювом, и кемарила на деревянной перекладине под самой черепицей.

– Полетели со мной! Там дают чудесный свежий хлеб! – позвал гларус чайку, громко хлопая крыльями.

– Мне это не интересно…, – сонно ответила она.

– Давай, давай, просыпайся! Ты никогда такого не пробовала!

– Не отстанешь? – белокрылая чайка неохотно открыла глаза и посмотрела на гларуса.

– Это рядом! – он настойчиво звал свою подругу, показывая в сторону моря. – У самого берега!

Белокрылая чайка взмахнула изящными крыльями с белым оперением, и пара морских птиц через мгновение уже парила над местом всеобщего ликования. Десятки птиц со всего побережья кричали, кружились у воды, подхватывали на лету хлеб, ныряли за утонувшим куском, и быстро улетали в сторону.

Гларус на бреющем полёте спустился в знакомое место и подхватил небольшой лакомый кусочек. Он взглянул на свою подругу, а чайка невозмутимо описала большой круг над кормильцем-спасателем, едва взглянув на мокрые белые корочки, тихо набирающие в себя тёплую соленую воду, и так же спокойно направилась к себе на чердак – в отель.

– Мне это не интересно, – услышал гларус её шепот сквозь гвалт сородичей, и улетел в открытое море…

Капля

Воцарилась невыносимая жара. Яркое летнее солнце медленно подплыло к зениту и всё вокруг истомлено замерло. Попрятались птицы, укрылись в тени звери, люди пропали вместе со своими машинами. Только мелкие мошки и муравьи не замечали пылающего воздуха, несносной жары, отсутствия малейшего ветерка, плавящей духоты июля на побережье моря.

На тонкой тростинке у подножья старого ореха искрилась маленькая капля. Она выделялась среди остальных капель ярким светом отраженного лучика солнечного зайчика и переливалась всеми цветами радуги. В маленькой капле тонула глубина синего неба, а небольшое белое облако вдалеке преломлялась в капле светом чудесной улыбки.

Казалось, что капля улыбается каждому, кто на неё посмотрит: шалуну – веселому солнечному зайчику, который подарил ей светлый лучик; спешившему по своим делам – трудяге-муравью, лёгким беззаботным мошкам – мельтешащим то тут, то там.

В тени огромной зеленой кроны дерева капле было тепло и уютно. Случайная муха помыла в ней передние лапки, проснувшийся комарик окунул свой длинный носик в живительную влагу. Юркий паучок катался на тонкой паутинке рядом, задевал поверхность капли тонкими лапками и смеялся. Всем было хорошо рядом с каплей.