Владимир Уткин - Четверо против людей Кардинала Страница 4

Если у кого-то из наших отцов-командиров что-нибудь ломалось, то вызывали меня. У них дома они обращались со мной, как будто я гражданский человек, и это было удивительно. Как бы то ни было, армия многое мне в жизни дала, приучила к распорядку, я освоил две специальности: автослесаря и электрика, но самое главное: приучила к исполнительности и к тому, что за свои слова всегда надо отвечать.

Наш соло-гитарист

Наш соло гитарист – это отдельная история. Так получилось, что в день, когда ребята с нового призыва появились у нас в части, мы выступали перед личным составом нашей роты в честь какой-то там годовщины Октябрьской революции. Шустрый и немного нагловатый парень подошел ко мне после концерта.

– Я тоже играю на гитаре, возьмете в ансамбль?

– Покажи, чего умеешь.

– Вот песня есть из репертуара группы «Машины времени», сейчас она самая популярная в Москве.

Надо сказать, что в то время о «Машине времени» знали только москвичи, мы о такой группе даже и не слышали. Пару минут мы послушали, потом я поворачиваюсь к д'Артаньяну и говорю:

– Слова вроде бы ничего, а так ерунда какая-то.

На что получил ответ:

– Это как в анекдоте: тут мне один песню из DEEP PURPLE сыграл, гадость ужасная.

Немного отвлекусь, сказав, что в последствии «Машина времени» стала одним из самых любимых моих ансамблей.

– Как тебя зовут?

– Александр.

– Саша, ну а соло сыграть сможешь?

– Конечно!

Все вопросы после сыгранного соло отпали сами собой. Наш ансамбль пополнился еще одним участником. Мы его стали называть Gillan, он был большим поклонником DEEP PURPLE, и фамилия у него была Гулин. Александр у нас был очень общительным человеком, везде, где бы мы не выступали, он заводил новые знакомства. А еще был большим приколистом. Подходит как-то ко мне после концерта и говорит:

– Что-то мне форма твоей бас-гитары не нравится!

– ???

– Давай ее отпилим немного?

– Нет, если тебе надо, свою соло-гитару и пили!

– Моя фабричная, если я свою отпилю, то мне влетит от старшины!

– А я не согласен свою уродовать, хоть она и самодельная.

На этом разговор был закончен. А когда мы через несколько дней пришли на репетицию, то я увидел, что от корпуса моей бас-гитары остался кусок дерева размером 250×400.

– Ты что наделал, злодей?!!

– Смотри, как прикольно получилось, она у тебя стала лучше смотреться!

Что с ним сделаешь? Это надо было видеть, клоун, да и только. На такого даже рука не поднимется. Смотреться бас-гитара, возможно, стала и прикольнее, но появилась одна проблема: тяжелый гриф перевешивал небольшой теперь корпус гитары, и мне приходилось его поддерживать левой рукой. Стоило мне зазеваться и отпустить гриф, он со всего маху с грохотом падал на пол. В этот момент в подключенном громкоговорителе возникал взрыв, а в зале раздавался идиотский хохот, а я в это время вспоминал недобрым словом нашего приколиста-гитариста.

Как мы выступали в армейском смотре ансамблей

Наш командир роты, майор, решил показать наш ансамбль вышестоящему начальству, тем более что они решили устроить смотр художественной самодеятельности гарнизона, куда пригласили и другие воинские ВИА. Небольшая предыстория. Один из участников нашего ансамбля накануне нашего выступления, демобилизовался. Пошли всей командой к начальству.

– Так и так, что делать? Мы же не сможем выступить!

– Поищем музыкантов в других ротах, – прозвучал ответ, и буквально на следующий день к нам прикомандировали военнослужащего. Мы его спрашиваем:

– На чем умеешь играть, на бас-гитаре сможешь?

– Да без проблем!

От всех работ ансамбль освободили, целыми днями готовились к смотру. Когда начали репетировать, не все получалось. На ударных инструментах у нас играл парень из старослужащих, когда мы с д'Артаньяном ему с делали замечание, что неплохо бы сыграть вот так, он приходил в ярость, и говорил:

– Вы сами неизвестно что играете, отвалите от меня.

А новоиспеченный бас-гитарист тоже постоянно ошибался, и выдавал такие «ляпы», что волосы на голове дыбом вставали. Мы даже репетировали после отбоя, когда все спали. Чтобы не мешать другим, нам для репетиций отвели специальную комнату, которая находилась в отдельном здании. В общем, все было очень непросто. А до смотра оставался один день. В армии все в приказном порядке, сказали «Выступай!», значит выступай!

И вот этот день настал. Перед выступлением бас-гитарист и говорит:

– Я так буду играть, попроще.

– Почему? – спросил я.

– Ты знаешь, мне кажется, что так будет лучше.

– Мне кажется, что это будет полная фигня, – сказал д'Артаньян, – не так ли, мсье Арамис?

– Ну, посмотрим. А, ты смотри, только не ошибайся! – сказал, я.

– Ладно!

Вот такая ситуация. Пока первая партия артистов выступала, все участники концерта толпились за кулисами, а там площадь с каждой стороны сцены два метра на три, теснота. Сначала выступили два коллектива, пели так себе, да и играли не лучше, и вот нас уже зовут на сцену. С первых наших аккордов я понял, что бас-гитарист был прав, звучание было намного лучше! И даже барабанщик, сыграл так как надо. Звучание было хорошее, если не считать того, что в одном месте наш ритм-гитарист пустил сильного петуха. После нашего выступления зал оживился. Напоследок, выступали ребята, которые считались фаворитами. Они явно не ожидали от нас такого удачного выступления и начали ошибаться, то там, то сям. Нервишки! Вроде бы и неплохо у них получилось, но как-то скомкано. Когда дело дошло до обсуждения концерта, больше всех радовался наш командир роты и замполит (кстати Михаил Боярский – такое совпадение). Вот так закончился для нас еще один день службы. Начальник наш получил в скором времени еще одну звезду, стал подполковником, а наш ансамбль удостоился чести представлять наш гарнизон в городском конкурсе вокально-инструментальных ансамблей. Но эта уже совсем другая история.

Конец ознакомительного фрагмента.