Александр Кваченюк-Борецкий - Архипелаг Гудлак. роман о серийном убийце Страница 4

Когда принялись за уху, Макс сунул руку в рюкзак. При этом легкая тень мелькнула на его лице… Через секунду он сжимал в руке…

Вверху, посредине этикетки, было крупными буквами написано «Журавли», а под ними изображались птицы, которые, широко раскинув крылья, парили в безбрежной синеве.

Ксения презрительно фыркнула.

– Это – даже не шампанское!.. Клинить тебя после этих «журавлей» не станет?

– Может, и – так! Тебе-то – что?

– Мне? Ничего! Я не отказалась бы от выпивки, но только… Не от такой…

– Это – заметно! Голубая кровь дает о себе знать!

– Дело – не в этом!..

– А – в чем?

– В том, чтобы не опускать собственную планку ниже щиколотки… Иначе об твою бедную голову, как о дорожную кочку, прохожие спотыкаться будут!..

– Хм… А придется!.. Нельзя все время думать только о себе… И смотреть на других сверху вниз…

Как показалось Ксении, было что-то двусмысленное в том, что он произнес и, как при этом стрельнул в нее злющими глазками.

– Может, этим, другим, стоит немного подрасти?..

– Плохая кормежка не позволяет!

– Макс, не наезжай на Ксю!.. Разве мы для того сюда пришли! – не выдержал Дэн.

– Помолчал бы лучше, заступничек! – огрызнулся Макс.

– Этак, вы до завтрашнего утра спорить не перестанете!

Видя, что напряжение между спорщиками нарастает, Дэн всячески старался их примирить.

– До утра еще дожить надо! – мрачно изрек Чернов.

Эта фраза еще больше насторожила Ксению.

– Эй, полегче на поворотах, Макс!

Быстро расправившись с ухой, Дэн отставил пустой котелок в сторону.

– Все мы под богом ходим! – словно нарочно сгущал краски Чернов. – Вот сейчас медведь из тайги выбежит, и поминай нас, как звали!… Завтра вообще может не наступить…

Словно в подтверждение его слов где-то в лесной чащобе внезапно ухнул и тревожно загоготал пробудившийся средь бела дня филин.

Ксения зябко поежилась, хотя на небе не было ни облачка, и солнце нещадно поливало землю знойными лучами.

– Не к добру – это! – хмуро заключил Чернов.

– Хватит беду накаркивать, Макс! – попытался урезонить товарища Белов.

– А чего ее накаркивать, если она вокруг да около нас сама ходит? – хмуро возразил тот.

Ксю, поднеся ложку ко рту, едва не пролила уху на себя.

– Ну, ладно! С меня хватит! – не выдержала она. – Кажется, мне пора! Дэн, ты меня проводишь?

И девушка порывисто взмахнула рукой в воздухе, пытаясь отогнать назойливого комара.

– Что, значит, пора?!

Это никак не входило в планы Макса.

– Не для того мы с Дэном по очереди палатку сюда волокли, чтоб, не солоно хлебавши, назад ее переть!

– А мне – фиолетово! Я привыкла спать в собственной кровати! На ней – перина пуховая. К тому же по ночам в моей спальне мошкара не зудит!.. А здесь, как я погляжу, от кровопийц спасенья не будет… Не успокоятся, пока всю до дна меня не высосут!..

И Ксения, так и не попробовав ароматной ухи, с видимой досадой утопила ложку в котелке с ухой.

– Так, как? Дэн, проводишь?!

Вся обратившись в слух, девушка ждала, что он скажет. Плохое или хорошее, но предчувствие редко обманывало ее.

– Я?!

Белов словно нарочно тянул с ответом, не зная, кого ему предпочесть из двух самых близких людей: девушку или друга? И в том и в другом случае он оказался бы неправ.

– Никуда он с тобой не пойдет! И ты – тоже… – сказал Макс, вперив в Ксю неподвижный, почти ненавидящий, взгляд.

– Ну, это мы еще посмотрим!

На секунду Ксении вдруг сделалось до обморока жутко. Макс затеял нечестную игру. Она поняла это только теперь! Казалось, впервые в жизни Ксения увидела его в истинном свете. Но от этого ей было не легче! Макс являлся полной противоположностью Дэна. Из них двоих он был более зрелым и решительным, и, возможно, со временем она могла бы принадлежать ему. Но его агрессивность и желание взять свое силой, отталкивало ее. Присутствие Дэна придавало девушке уверенности. Хотя, положа руку на сердце, и на него она уже не особенно надеялась. Она знала, как сильно он подвержен влиянию Чернова. Ксения боялась, что в последнюю минуту воля его дрогнет, и тогда… Она чувствовала на себе взгляды мальчиков, полные огня и желания. И, хотя не показывала виду, это ее очень пугало!

– Брось, Чернов, пока не поздно, эту затею!

– Какую еще затею?

Как оказалось, Макс был неплохим психологом. Он до последнего действовал хитростью там, где мог бы давно применить грубую силу.

– Будто сам не понимаешь!.. А еще мне говорит: давай Дэна не будем брать с собой на пикник!

– Я такого не говорил! – зачем-то соврал Макс.

– Как же, не говорил! В одиночку хотел куш сорвать?

Щеки Ксю вспыхнули огнем.

– О чем, это – ты?

Макс желчно усмехнулся.

– О том! С братца своего пример берешь?

– Ты бы лучше помолчала! Много, как я погляжу, ты знаешь про моего братца!

Макс, угрюмо сдвинув брови, наполнил стакан.

– Люди зря говорить не станут!..

– Язык без костей! Вот и треплют, кому не лень…

И Макс, голодно сверкая глазами, медленно влил в себя зелье. После чего, он молча уставился на Ксю. Что-то не хорошее было в его взгляде. Девушка, кажется, лишь теперь начала по-настоящему сожалеть, что согласилась пойти с пацанами на реку. Чернов, который упорно хотел накачать ее спиртным, до сих пор не отваживался приставать к ней, так как ему не представлялось удобного случая.

Макс налил еще пол стакана водки и, даже не поморщившись, снова выпил.

– А – что? Может, еще в реку окунемся?..

Спиртное заметно ударило ему в голову, и оттого, он сделался еще более упрям и непредсказуем…

– После липкого и плохо пахнущего в самый раз отмыться!

Ксения брезгливо выпятила губы.

– Вы лучше борова своего, как следует, отмойте, когда порешить надумаете! А то, может, замараться боитесь? Чистюли!

Девушка всерьез начинала бесить Макса.

– Не все, как ты, любят в заношенном до дыр ходить!

– Бантик себе на шею повяжи, киска!

Прежде Макс не позволял себе так обращаться с ней.

– Киска?! Может, еще мяукнуть? Или шерсткой о твои ноги потереться?

– А – что? Ты ведь этого хочешь! Разве, нет?

Макс не шутил. Встав, он направился в ближайший сосняк и вскоре вернулся оттуда с целой охапкой сухих ветвей и валежника. Наломав, он кинул сушняк в костер, и языки пламени взвились кверху, наполовину скрыв от взора Ксении его обнаженный загорелый торс. Впечатление было такое, словно огонь, объяв его, пытался дотла сжечь. Но все было напрасно!

Взяв недопитую бутылку, и, словно бахвалясь этим, Чернов опорожнил ее прямо из горлышка.

– Макс, ты совсем спятил? – не на шутку встревожился Дэн.

– С чего, ты это взял?

Замахнувшись, Чернов швырнул пустую бутылку в реку.

– Это вопрос – не ко мне! У Ксю лучше спроси!

– Мальчик – явно не в себе! Недобрал! – съязвила Ксения. – Макс, может еще за одной пол-литрой в сельмаг сгоняешь? А мы с Дэном тут, у реки, тебя подождем…

– Вот пусть Дэн и сгоняет! Он – тут третий лишний, а не я! Поняла?!

– Ты, это – о чем?..

– У тебя – что, со слухом плохо?

– И со зрением – тоже! Проклятый геморрой во всем виноват…

Возможно, не желая этого, Ксения, словно нарочно, лишь еще больше уязвляла самолюбие Макса.

– Дэн, уходи отсюда! Пшел вон!

Язык у Макса слегка заплетался.

– Да, никуда я не пойду!

Макс сжал кулаки.

– Тогда лучше ни во что не вмешивайся! Предупреждаю тебя, Дэн!

Стараясь сохранять присутствие духа, Ксения держалась, как могла.

– Ты ведь сама говорила, что я тебе нравлюсь!.. Ведь говорила?..

Макс стоял напротив нее, и, глядя ему в глаза, она не могла понять, чего в них было больше, ненависти или сумасшедшей любви?

– Макс, я – еще тот фрукт! Ты мной подавишься!

– У тебя – что, косточка – внутри? Так, я ее выплюну!

– Смотри от счастья, вместе с тем, что у тебя в желудке не выплюнь! А то весь берег реки в помойку превратишь!..

– Ах, так!

Он грубо схватил ее за руку. Вскочив на ноги, она стала вырываться.

– Придурок! Прекрати немедленно!

Но он лишь еще крепче сжал ее кисть.

– Ты мне руку сломаешь!

Она вот-вот готова была разрыдаться.

– Дэн! Скажи ему, Дэн!

Но тот почему-то упорно молчал.

– Пусти! Пусти, говорю! Пу…

Макс крепко прижимая Ксению к груди, впился в ее губы. У нее даже дыхание перехватило. Потом он потащил ее за собой куда-то… Обхватив за плечи, швырнул на землю, и скрылся с ней в густой в траве.

– Дэн!

Она закричала так пронзительно, что Белов едва усидел на месте.

– Помоги мне, Дэн!..

Она закричала снова, еще сильнее прежнего. Так, словно ее резали на куски.

– Дэн! Подлец! Так, ты – с ним заодно?..

Затем послышались хрипы и стоны, словно Макс, схватив за горло, пытался ее придушить.

Проклиная свое малодушие, Белов сидел у костра, ни жив, ни мертв. Он готов был разорвать Чернова на части за то, что он так поступал с Ксенией и с ним. Но что-то мешало ему это сделать.