Артём Малярчук - 84 удара в минуту Страница 4

– Давай помогу, – говорю ей я и, приложив немного усилий, открываю бутылку.

– Спасибо, – благодарит Джейд. – Вот для чего нужны мужчины. Чтобы бутылки открывать.

В этот момент поднял голову Майк:

– Ага, ещё бы. Вот поссоришься ты с женой, пойдёшь да затянешь все пробки на бутылках потуже. Пусть первая идёт мириться, стерва.

Она легко посмеялась. В её глазах, однако, немая тоска и лёгкое любопытство. В её очаровательных голубых глазах. Джейд очень красивая. Но я ни разу ей этого не говорил. Я ни разу и не сделал ни одного решительного шага по отношению к ней. Почему? Может, боялся, а может, мне было достаточно просто находиться с ней рядом и просто общаться. Так или иначе, я не знаю. Но знаю точно одно. Сейчас я бы потянулся и поцеловал её. Именно в этот момент. Наплевав на всё. Если бы не был собой. Интересно, а что бы сделал другой я?

Время на моих часах уже кричало, что пора на работу. Мы с друзьями собираемся выдвигаться. Мартин и Майк попрощались с нами и пошли своим путём. Я подхватил свою потёртую кожаную сумку, накинул ремешок на плечо и вместе с Джейд отправился на нашу остановку. День почти закончился. Впереди последнее испытание на сегодня.

Достаю из сумки два шоколадных батончика и протягиваю один девушке. Она с удовольствием принимает его. И пока мы ели шоколад, я размышлял о её предложении провести время вместе. Что если она забудет о своих словах? Стоит ли мне самому напомнить ей и самому сделать этот шаг? Как всегда, в моей голове слишком много вопросов и слишком мало ответов. Слишком много сомнений. Как же я ненавидел себя за это.

– Твой автобус, – произносит Джейд.

И в правду, мой. Транспорт остановился напротив, и двери лениво распахнулись. Мне пора. Я встаю со скамейки.

– До завтра, – говорит Джейд.

Возникает какая-то пауза. Короткая и весьма непродолжительная. Именно за эту паузу я и должен был что-то сделать. Сам. Обнять её, поцеловать или просто хотя бы руку пожать! Но я всего лишь развернулся и сел в автобус. Очередная упущенная возможность. Очередной повод уснуть сегодня ещё позже, чем обычно. Очередной момент моей нерешительности. Я тут же пытался себя утешить чем-то, размышлениями о будущем, что у меня всё будет, но не сейчас. Но… кого мы обманываем? С каждым днём я всё больше откладываю на будущее, и всё меньше живу настоящим. Потому что всё будет. В будущем. Но не сейчас. И, возможно, не со мной.

– Доброе утро, Вьетнам! – с какой-то поддельной и пугающей улыбкой говорит Шон. – Как школа, приятель?

Шон – мой напарник по работе. Рослый худощавый парень 23 лет. У него светлые всегда растрёпанные волосы, впалые щёки, мешки под глазами, выпирающий подбородок и заросшее серой щетиной лицо. Ощущение, будто бы Шон никогда не спит. Впрочем, возможно это и правда. У него под рукой всегда банка энергетика или упаковка таблеток кофеина. Белая рубашка с коротким рукавом измята, местами в пятнах. К слову, этот парень мне никогда не нравился. Особенно за то, что он прикарманивал деньги из кассы и подделывал отчётность. Я мог его давно сдать хозяину, но почему-то не делал этого. К слову о хозяине… он тот ещё пьяница. Наверное, Шон этим и пользуется. Воспользовался бы и я? Нет, ни в коем случае. Не хочу себе таких неприятностей.

– Всё как всегда, Шон, – отвечаю я и вешаю куртку в подсобке.

– Ну, хорошо-хорошо, – торопливо продолжает тот и нервно поглядывает в сторону двери в кабинет хозяина. Руки Шона уже в кассовом аппарате. Я видел всё это из подсобки.

Когда-нибудь хозяин протрезвеет и всё-таки заметит, что отчётности подделаны, а денег не хватает. Что тогда? Он обвинит во всём кого-то из нас. Или сразу нас двоих. Вот только доказать ничего не сможет. Шон позаботился об этом. Камера у кассы отключена. Вспомнив о камере, я перевёл взгляд вверх. Из-под потолка выглядывал отсоединённый проводок. И если бы я включил его сейчас, то Шон бы мог попасться с поличным. Это бы здорово облегчило мне жизнь, придало какой-то безопасности что ли. И это было бы правильным решением! Ведь воровство должно быть наказано!

Шон копошится и пересчитывает деньги, держа под рукой журнал. Дверь прикрыта так, что образовалась маленькая щель, через которую я видел всё, но вряд ли меня видел напарник. Проводок под потолком будто бы сам просил меня включить его. Ведь должна быть справедливость! Что если обвинят меня? Это правильное решение!

Я подтаскиваю осторожно стул и встаю на него, чтобы дотянуться до провода. Сердце немного ускорило темп. Ладони вспотели. Дыхание будто перехватило. Волнение. Мне страшно. Но это верное решение. Нельзя позволять Шону подставлять и меня. Иначе нашей семье будет гораздо труднее. А так хоть какие-то гроши. Пора позаботиться о себе!

Беру в руку провод и подношу его к разъёму. Чертовски страшно. И в этот момент мне стало не по себе. Я не мог так поступить. Не знаю почему, но просто не мог! Не хотелось быть стукачом. Даже пускай это решение будет верным, справедливость восторжествует, но как после всего это буду чувствовать себя я? Или всё-таки стоит поступить так? Проклятый выбор! Ненавижу такие ситуации. Мне нужно сделать это. Нужно!

– Школьник, ты там уснул что ли? – донеслось из зала от Шона.

Я тут же одёрнул себя и убрал руки от проводов. К чёрту всё это. Я не смог. Очередная возможность обезопасить себя упущена. Я отодвигаю стул и закрываю за собой дверь в подсобку.

– Ты не думаешь, – говорю шёпотом я, – что хозяин когда-нибудь поймает тебя?

– Не будь занудой, Джимми! – отмахивается Шон и, закончив подделывать записи, закрывает журнал. – Этот скупердяй итак платит гроши. А жить на что-то нужно, знаешь ли. Вот и приходится немного организовывать себе маленькие «премии».

– Но ведь это нечестно. Он не ангел, конечно, но такого отношения не заслуживает.

Шон засмеялся:

– А я заслуживаю? Мне приходится чем только не заниматься, чтобы заплатить по счетам и было что поесть. И многое из этого относится к твоему «нечестно». Но если бы я был честным, то вряд ли дотянул бы до сегодняшнего дня, знаешь ли.

Такие разные представления о мире. Шон был уверен, что нужно делать всё, чтобы выжить, не ограничиваясь одними лишь «честными» методами. Я был уверен, что необходимо поступать именно честно по отношению ко всем. Даже к самым нечестным людям. Ведь всё это влияет в первую очередь на нас самих! Делаешь добро – добро к тебе вернётся. Делаешь зло – к тебе вернётся зло. Поэтому я стараюсь придерживаться собственных моральных норм и принципов. Вернее, тех норм и принципов, которых придерживаются все. Ну, или многие, по крайней мере.

В кабинете хозяина что-то послышалось. Видимо, тот закопошился и немного пришёл в себя. Надолго ли?

– Уверен, чтобы ему заметить всю «нечестность» данной ситуации, – говорит задумчиво Шон, глядя в сторону кабинета, – необходимо для начала протрезветь и продержаться в трезвом уме чуть больше обычного. А пока расслабься. К тому же, если я попадусь, то не буду же тащить и тебя за собой!

– Честно?

И как-то стало смешно. И ему, и мне. А потом мне стало снова страшно. Чертовски, вашу мать, страшно!

Джек

Табачный дым, словно балерины, танцующие в воздухе и поднимающиеся всё выше и выше, выходил из лёгких. Эдди болтал с ребятами. Я же отстранился немного, чтобы просто посмотреть на то, как алое солнце скользит по небу и готовится раствориться. Красиво, чёрт возьми! Да, меня интересует не только алкоголь, сигареты и девочки. Я люблю наслаждаться красотой. Самой обыкновенной природной красотой.

– Джек! – окликнул меня Эдди. Я обернулся. – Ты опять завис где-то в нирване?

– Ты же знаешь меня, – отвечаю я.

Сигарета в моей руке почти дотлела и едва не обжигала пальцы.

– Пошли уже, мечтатель! Джейкоб подбросит нас на вечеринку.

Компания уже разошлась. Остались только я, Эдди и Джейкоб. Кстати, забыл вам рассказать о Джейкобе. Это невысокого роста парень среднего телосложения, одет в тёмные джинсы, туфли и клетчатую пурпурную рубашку. У него длинные волосы, чёлка, падающая ему на глаза. Джейкоб – проклятый оптимист. Мне кажется, что он не бывает в плохом настроении. Как не посмотрю на него, парень постоянно улыбается и шутит. Мне не хватает его настроя. Или хотя бы частички его настроя. И ещё Джейкоб был похож на гея. Или мальчика-эмо. Внешне. Но это не мешало нам с ним дружить. Он неплохой парень.

– Я догоню, – говорю я и провожаю взглядом парней, а сам достаю очередную сигарету и продолжаю смотреть на уходящее солнце.

Такая тишина, спокойствие. Иногда мне этого не хватает. Но всего должно быть в меру! И вот, насытившись такой умиротворённой атмосферой сполна, тушу сигарету и направляюсь на парковку. Поднялся ветер. Зашуршали листья. Стало немного прохладно.