Владимир Буров - 8, 9 – аут. Потустороннее Страница 4

– Это уже какой раз, – мелькнуло у него в голове. Но думать сейчас было некогда. Том опять забежал на кухню сел в огромную мойку, и вылил на себя обе бутылки минералки. Жар немного утих, и Том понял, что можно включить кран холодной воды.

Он вышел в зал весь мокрый, но со счастливой улыбкой.

– Почти не жжет, – сказал он. И добавил: – Ничего страшного. – Он рассказал, что попал не туда и обжегся маслом. – Не понимаю, зачем ставить горячее масло на край мойки? – сказал он.

– Некуда больше ставить было, – сказал Алексей. – На этом газе я жарил стейки.

– Действительно, не на холодильник же его ставить! – весело сказал Том.

– Болит? – спросила Даша.

– Уже нет. Почти нет, – ответил Том.

– Надо смазать маслом, – сказала София.

– Он уже смазал, – сказал Алексей. И добавил: – Налей-ка нам, Галя, нашего любимого коньячку.

– Мартель? – спросила Галя, зная, что Алексей любит только Хеннесси.

– Нет,

– Камю?

– Нет.

– Хорошо, тогда я налью Хеннесси, – сказала она.

– Хеннесси у нее всегда надо просить три раза, – сказала Даша.

– Мы тоже выпьем, – сказала София.

– Я уже наливаю на всех, – сказала Галя.

Через два дня случились два события. Во-первых, Вальтер уехал в Германию с Ниной. Олеся растерялась. Она вроде настроилась уже отвалить отсюда в Дойчланд. Простилась со всеми таксистами.

– Что я такого сделала? – плакала она. – Мы, кажется, договорились, что только прощусь с прошлым навсегда. Где я найду другого немца?

– А где ты нашла этого? – спросила ее Даша.

– Я уже не помню.

– Надо вспомнить, – сказала София.

– Да, и найти там же другого, – сказала Галя.

– Я подумаю, – со слезами на глазах сказала Олеся.

Второе событие произошло с Алексеем. Его вызвали повесткой в милицию.

– Что им опять надо? – спросила Даша.

– Мы подождем тебя в парке, – сказала София.

– На каруселях, – добавила Даша.

– Здравствуй, здравствуй, член мордастый. – Начальник поздоровался с Алексеем, и предложил сесть на диван.

– Я обычно сижу на стуле, – сказал Алексей.

– Меня не интересует, что ты делаешь обычно, – сказал подполковник. – Я предлагаю тебе хорошие условия. Мягкий диван. Это тебе, так сказать, не тюрьма. Не нары.

– У меня в тюрьме был диван мягче этого. На пружинах.

– Меня не интересует, что у тебя обычно бывает. – Начальник улыбнулся. – Не узнаешь?

– Нет. А откуда?

– Верно. Верно! Черт побери. Ты ведь меня не знаешь. Но это не так важно. Важнее другое. Почему я тебя не знаю? Можешь объяснить?

– Что?

– Что? Объясни, кто ты такой. Это очень простой вопрос. И да: меня зовут Сергей Иванович. Сергей Иванович Зеленцов.

– Сергей Иваныч, – начал Алексей, но тут же остановился. Ибо начальник поднял руку ладонью вперед.

– Стоп, стоп, стоп! Никаких уменьшительно-ласкательных имен. Мы не на гулянке. Понял?

– Я привык так говорить. Обычно… обычно Сергей Сергеич…

– Мне не интересно, что у тебя бывает обычно, парень. Говори просто и ясно: кто такой?

– Так бывший начальник милиции не передал вам разве секретную информацию обо мне?

– Генерал Яблоков? Нет, парень. И знаешь почему? – Сергей Иванович немного помолчал, вздохнул, и сам ответил на свой вопрос: – Генералы мне, паря, не докладывают.

– Я капитан Илларионов Алексей Викторович.

– Нет, нет, нет, – замахал руками Сергей Иванович, – только не это! Придумай что-нибудь другое.

– С какой стати? Не буду я ничего придумывать. Я…

– Нет, парень, нет. Алексей Илларионов погиб полтора года назад.

– Да? При каких обстоятельствах? – спросил на всякий случай Алексей.

– Погиб геройски. При задержании Серийника на корабле Либерец.

– Ну, хорошо, допустим. А тогда я кто?

– Это я тебя спрашиваю: кто ты, парень? Ходишь, рассказываешь, что сидел в тюрьме в клетке, жарил там себе стейки.

– На Зоне.

– Тем более на Зоне. На Зоне клетка? Тебя не кажется, что это преувеличение?

– Любое преувеличение может при определенных обстоятельствах превратиться в реальность, – сказал Алексей.

– Допустим. Но что ты скажешь на это? – И начальник милиции показал Алексею фотографию… фотографию с его могилы. Там были видны даты. – Ты умер, капитан. И, как говорится, никогда уже не станешь майором.

– Нет, честно, – сказал Алексей, – это не лезет уже ни в какие ворота. А что вы скажете на это? – И он вынул из внутреннего кармана справку об освобождении. Начальник ее взял и прочитал:

– Илларионов Алексей Викторович. И т. д.

– Кстати, – Алексей закинул ногу на ногу, – я отсюда не уйду, пока не получу два ордена и денежную компенсацию.

– Два? – переспросил Сергей Иванович. И добавил: – А два-то за что?

– Один за взятие Серийника, другой за то, что сам отсидел полтора года, как Серийник.

– А денег сколько?

– Тройную зарплату за три года.

– Не много?

– Мне хватит. У меня бабло-то есть.

– Зарыл, что ли, перед Зоной?

– Так точно.

– Много?

– Это к делу не относится.

– Да-а, вижу Яблокову не зря дали генерала после работы с тобой. Надо было дать больше.

– Куда же больше? Маршала, что ли?

– Не маршала, конечно, но генерал-лейтенанта я бы дал. И вот что, парень, я не знаю, кто ты, но ты будешь работать на меня. Как будто ты на самом деле Алексей Илларионов, капитан, работавший под прикрытием.

– Вы восстановите меня в звании?

– Не обещаю, но попробую. Надо еще придумать, как ты мог остаться в живых.

– Может быть, ликвидировать могилу, где я захоронен? – спросил Алексей.

– Пока не надо, – ответил Сергей Иваныч, – может еще пригодится. Иногда, парень, лучше считаться мертвым, чем живым. Ты согласен?

– Нет. Впрочем, я не знаю. Я никогда еще не был мертвым.

Подполковник встал.

– На какое \имя тебе подготовить бумаги? – спросил он.

– Рядовой Райан.

– Я серьезно спрашиваю. Тебе жить-то с новым именем.

– Тогда этого, как его? Миссия невыполнима?

– Том Круз?

– Да. Думаю, это имя мне подойдет.

– Тебе бы больше подошло имя Форрест Гамп. Беги, Форрест, беги! И чтобы я тебя не видел до особого распоряжения.

Алексей двинулся к двери.

– Подожди. Вот, возьми документы.

– Так быстро?

– При… при работе под прикрытием быстрота решает все. Верно я говорю, капитан?

– Да, сэр.

– При чем здесь сэр? Ты, как и был – так и остался простым русским Иваном. То бишь, забыл, как тебя звать-то? Посмотрим там в паспорте.

– Алексей.

– Так вот, Алексей, тебе возвращено твоё прежние имя и…и есть известная фамилия. Иди, и помни: достойное имя и тем более, достойную фамилию надо заработать.

– Мне кажется, я заработал их уже несколько раз, – сказал Алексей.

Он уже открыл дверь, когда начальник милиции опять его окликнул:

– Что? Забыли деньги выдать за три года?

– Нет, пока нет, Алексей. Но… выпить хочешь?

– С вами?

– А сам-то ты как думаешь?

– После такого разговора, пожалуй, выпью. Самогонка?

– Почему самогонка? Сейчас, что, сухой закон? Мы пьем только Мартель. Принесли ребята с Нового универмага.

Они выпили, и Алексей ушел. Но неожиданно опять открыл дверь, и сказал:

– Скажите этим ребятам с Нового универмага, чтобы в следующий раз принесли хотя бы Камю. Ну, если хотят, чтобы вы считали, что они вас уважают.

– Что?

– Как?

Девушки очень волновались. Они знали уже, что Алексей работал под прикрытием. И теперь ждали его с орденами, медалями и деньгами.

Бутылка Хеннесси уже была на столе. Флорентийские стейки только ждали отмашки, чтобы их быстро обжарили на быстром огне. Неожиданно приперлась Олеся. Оказывается, она считала, что теперь ей здесь должны найти нового жениха.

– Я пришла, – сказала она, – Разрешите? – спросила она Алексея. И, не дожидаясь приглашения, села.

– Подожди, подожди! – закричала Галя. – Не успела. Хотела поставить еще стул.

– Зачем? – спросила Олеся. – Всем места хватит.

– Ты уверена? – спросила Галя.

– Раз, два, три, четыре, – посчитала Олеся.

– Заколебали меня эти блондинки, – сказала Галя.

– А в чем дело-то, я не пойму? – сказала Олеся.

– Да ни в чем, – ответила Галя.

– А все-таки?

– А если ты все-таки настаиваешь, я скажу. – Галя вышла из-за стойки с рулеткой в руке. И измерила сначала плечи Олеси, потом ширину стула.

– Ну, и что получилось у тебя? – спросила Олеся.

– Получилось, как в лучших домах Лондона, – ответила Галя. – Шестьдесят на девяносто.

– Где шестьдесят и где девяносто? – спросила Олеся.

– С тобой все ясно, – сказала Галя. – Заколебали меня эти блондинки!

– Че она хотела-то? – обратилась Олеся к Даше.

– Хотела еще один стул подставить, – сказала София, видя, что Даша замялась, не зная точно, как объяснить Олесе, что ширина стула не совсем соответствует ширине могучей дамы.