Вацлав Михальский - Семнадцать левых сапог. Том второй Страница 48

Тут можно читать бесплатно Вацлав Михальский - Семнадцать левых сапог. Том второй. Жанр: Проза / Русская современная проза, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Вацлав Михальский - Семнадцать левых сапог. Том второй

Вацлав Михальский - Семнадцать левых сапог. Том второй краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Вацлав Михальский - Семнадцать левых сапог. Том второй» бесплатно полную версию:
Во второй том собрания сочинений включен роман «Семнадцать левых сапог» (1964–1966), впервые увидевший свет в Дагестанском книжном издательстве в 1967 г. Это был первый роман молодого прозаика, но уже он нес в себе такие родовые черты прозы Вацлава Михальского, как богатый точный русский язык, мастерское сочетание повествовательного и изобразительного, умение воссоздавать вроде бы на малоприметном будничном материале одухотворенные характеры живых людей, выхваченных, можно сказать, из «массовки».Только в 1980 г. роман увидел свет в издательстве «Современник». «Вацлав Михальский сразу привлек внимание читателей и критики свежестью своего незаурядного таланта», – тогда же написал о нем Валентин Катаев. Сказанное знаменитым мастером было хотя и лестно для автора, но не вполне соответствовало действительности.Многие тысячи читателей с неослабеваемым интересом читали роман «Семнадцать левых сапог», а вот критики не было вообще: ни «за», ни «против». Была лишь фигура умолчания. И теперь это понятно. Как писал недавно о романе «Семнадцать левых сапог» Лев Аннинский: «Соединить вместе два “плена”, два лагеря, два варианта колючей проволоки: сталинский и гитлеровский – это для тогдашней цензуры было дерзостью запредельной, немыслимой!»

Вацлав Михальский - Семнадцать левых сапог. Том второй читать онлайн бесплатно

Вацлав Михальский - Семнадцать левых сапог. Том второй - читать книгу онлайн бесплатно, автор Вацлав Михальский

Вы с Татьяной Сергеевной вычитывали гранки вашей книги и не очень обрадовались нашему приходу. Сказав несколько незначительных фраз, сделав Татьянке «коза, коза!», вы ушли к себе в кабинет, предупредив, чтобы вас не беспокоили.

Татьяна Сергеевна начала поить Татьянку чаем. Та обожглась и стала капризничать. Вы встали и с раздражением, громко захлопнули двери к себе в кабинет, хотя нас разделяли две комнаты.

Я всю ночь проплакала, убеждая себя: «Возьми себя в руки, ты же взрослый человек, ты же давно уже не девчонка. Когда же ты научишься быть от него независимой, не мерить жизнь его настроением!»

Утром, угорев от бессонной ночи, еле передвигая ноги, я пошла на свое первое дежурство. Потянулись холодные, какие-то мертвые дни. Вдруг ваш звонок:

– Лиза, куда же вы пропали? Я жду вас. Жду. Я один. Татьяна Сергеевна выехала на операцию в селение. Пожалейте меня и приходите.

Я взяла Татьянку и пошла к вам. «Ты ждешь меня одну, а мы прибудем вдвоем!» – со злорадством думала я. Когда мы пришли, ты поморщился, но смолчал. Только позже, провожая нас с Татьянкой – она заснула у меня на руках, – спросил:

– Что, Танюшу не на кого было оставить? Мы же не виделись с вами вечность, – обиженно говорили вы, целуя мои руку, плащ, шарф.

– Я жду вас, Лиза, завтра. Только Танюшу оставьте с Марией Ивановной.

Назавтра я прибежала к вам, бросив все свои дела. А вы словно и не заметили меня. Ваша домработница засобиралась куда-то уходить, а вы не отпустили ее, усадили играть с нами в карты, позвали своего соседа в четвертые партнеры. Вы даже проводить меня не пошли.

Эти бесконечные взлеты и падения, взлеты и падения – то ваша отчужденность, то снова нежность – замучили, иссушили меня. Сколько раз уходила я от вас вся в слезах, клялась, что хватит, что с меня довольно, что все кончено, что пора, давно пора поставить на всем крест. Трудно мне было, очень трудно, но еще труднее было Татьяне Сергеевне. Она ведь все видела, все понимала, но ничем теперь не выдавала себя. Она твердо решила вас сохранить и поэтому запрещала себе вас ревновать, устраивать сцены. Она знала: чтоб сохранить вас, ей нужно просто терпеливо молчать и ждать. «Терпение города берет», – часто, горько улыбаясь, любила говорить она. Да, великое дело – терпение. Терпеть – не униженно, а гордо, независимо терпеть, ждать, молчаливо нести свой крест – не просто!

Чувство, о котором нельзя рассказать людям, чувство, которым нельзя гордиться, – величайшее зло. Это главная мысль, которую я вынесла из жизни.

Любовь к вам поглотила меня целиком. Я плохо смотрела за Татьянкой, я от нее уставала, она раздражала меня своей детской болтовней, своими «почему?». Мама, не чаявшая в Татьянке души, налетала за это на меня, как коршун. Что еще хуже – я плохо работала, я старалась на работе, я очень старалась, но в голове и в сердце всегда были только вы, вы один, вернее, мука о вас. Я так никогда и не знала: любите, наконец, вы меня или нет, любите или нет? Встречая ваш ледяной взгляд, я говорила себе: «Он меня разлюбил», – и весь мир рушился на меня так, что и вздохнуть не было сил. Где уж там было заниматься воспитанием дочери, читать новинки медицинской литературы, думать, искать! Любовь к тебе убивала у меня всякое творческое начало, покушалась на материнство, на все доброе и разумное, чем жив человек, она всегда была не радостью, а мукой, не светом, а тьмой. Я мечтала все ночи напролет, я молила судьбу: «Пусть свалится на него самое большое несчастье. Такое большое, такое непоправимое, чтобы все, даже Татьяна Сергеевна, от него отвернулись, чтобы осталась я у него одна, одна, одна осталась ему верной, чтобы каждую минуту ему нужна была моя помощь, я б служила ему верой и правдой». Но ты преуспевал в жизни и мучил меня беспощадно.

Татьяна Сергеевна уехала на месяц в Москву. Ей очень не хотелось ехать. Я знаю, что она долго отказывалась от командировки, но ехать все-таки пришлось. Так сложились перед ее отъездом обстоятельства, что мы с ней не виделись или она нарочно не захотела меня видеть. Последнее время она открыто меня избегала. Чтобы не видеть меня каждый день, она перешла в новую больницу. Все говорили: «На укрепление», а я знала, что это она из-за меня ушла. Ушла из больницы, где проработала шестнадцать лет. Лучше бы я ушла, а я не решалась, думала, что этим ее обижу. Она же от всех, особенно от меня, скрывала свой уход. Я обо всем узнала слишком поздно, когда на пятиминутке она прощалась со всеми. Да, словно устав бороться, словно изнемогая под тяжелым бременем благородства, Татьяна Сергеевна явно стала меня избегать и этим окончательно погубила меня. Рвались нравственные путы, которые не позволяли до этого перешагнуть грань наших отношений. «Если я тебе враг, – обиженно думала я о Татьяне Сергеевне, – что ж, будем врагами». Наверное, это патология, но я любила Татьяну Сергеевну и, чувствуя порой ее ненависть, страдала.

Татьяна Сергеевна уехала. Ты отпустил домработницу погостить в деревню, говоря, что тебе она действует на нервы. Ты сказал мне: «Лиза, я так люблю, когда вы готовите, займитесь моим хозяйством». Я послушно согласилась. Мы снова, как в давние времена моей юности, остались с глазу на глаз в вашей большой квартире. Но все теперь было по-другому. Нас соединяла не дружба, а страсть. И пришла ночь, когда вы не отпустили меня домой. Тогда, на первых порах, вы убедили меня, что рано или поздно это должно было случиться. Но уже в ту первую нашу с вами ночь вы сумели меня больно обидеть. Под утро, изнемогая от усталости, вы сказали мне:

– Вдвоем я не усну. Я привык спать один. Идите, Лиза, на кушетку.

Тебе казалось, в этом нет ничего обидного, а я залилась слезами: даже в первую нашу ночь вы не забыли о своем привычном удобстве. Я поняла, что это начало конца. Менять свою жизнь вы не захотите. Менять свою жизнь – это прежде всего значило перейти ко мне, в мою маленькую комнату, где еще жила мама с Татьянкой. А сколько бы эта сенсация вызвала сплетен, пересудов! Нет, на такой шаг вы бы никогда не решились! Ну а я, при всей слабости моего характера, при всей моей покорности вам, поняла, ощутила каждой клеткой своего существа, что родилась на свет, чтобы быть женой, а не любовницей. Но сказать бы этого вам никогда не сказала, раз вы сами не поняли, не разгадали сути моего существа. Да и нужна ли вам была жена в высоком значении этого слова?

Вы в те дни были радостно возбуждены и деятельны. Когда я сказала вам, что теперь больше я никогда не смогу увидеться с Татьяной Сергеевной, смотреть ей в глаза, вы зло и надменно, со всегдашней своей властью сказали мне:

– Хватит, Лиза, я устал от твоей психологии. Ты забываешь, что все-таки твое положение лучше, чем Татьяны Сергеевны. Не могу же я все так вдруг оставить!

– Нет, сохрани бог, вы ее не должны оставлять никогда! Вы должны забыть, оставить меня, одну меня и никого больше!

Я все говорю тебе «вы»… Я слишком мало говорила «ты». Я так и не привыкла говорить тебе «ты»… и уже никогда не привыкну. Столько лет говорила тебе «вы» и семнадцать дней – «ты», и то только тогда, когда мы оставались с глазу на глаз. Но даже и тогда я часто ошибалась и говорила привычное «вы» – так для меня было естественней и проще.

Осталось написать несколько страниц, а я так привыкла к этой тетради, будто снова повторилась моя жизнь. Я не встретилась тогда больше с Татьяной Сергеевной до самой ее болезни.

Но я не видела больше и тебя. Я нашла в себе силы оставить тебя, хотя это было для меня нечеловечески тяжело. Да, я нашла в себе силы, человек ведь не знает самого себя. Тогда я это особенно остро почувствовала. Я не стала твоей любовницей. Быть твоей любовницей было выше моих сил. Все мое существо возмутилось. Гордость, гордость за свое женское, человеческое достоинство не позволила хитрить, прятаться, скрывать от всех правду, брать крохи, если любовь твоя принадлежит мне. Нет, я не могла идти на компромисс. На компромисс идут те, которые не любят. Говорят, любимому можно все простить. Неправда, простить можно нелюбимому, нелюбимому можно простить и малодушие, и ложь, и измену, хотя все это мне лично трудно простить вообще человеку. Нелюбимому – бог с ним! Нелюбимому все это еще простить можно – все равно не люблю. Но любимому!.. Любимому ничего такого простить нельзя, просто невозможно!

Видеть вас я больше не могла, но не могла и не видеть. Вы же были покойны и очень довольны: все образумилось.

Когда я пыталась объяснить тебе свое состояние, ты выходил из себя:

– Все хорошо, иначе и быть не могло. Я не понимаю, Лиза, зачем вы мудрите.

Мы будто бы разговаривали с вами на разных языках. Нет, я не мудрила, мне воздуха не хватало, мне дышать было нечем. Тогда я случайно прочла эту фразу, не помню у кого, кажется, у Горького: «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца…» Я так обрадовалась, словно это было откровением: «Как просто, – подумала я, – как просто… Татьянку, – думала я, – Татьяна Сергеевна воспитает лучше меня. С этой постоянной мукой какая я ей мать?»

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.