Вера Попова - Ночь на Ярилу Мокрого Страница 5

**6**

ПЕРВЫЙ ВИЗИТ В СЛАВИЮ

– Андрюшка!!! Обещанку проспишь!! Ужинать пора!

– Иду-иду! – отозвался Андрей.

– Ты, внук, долго не засиживайся в общине, – говорила Фёкла за ужином, – завтра доделаем огород, а потом баньку затопим, пот с себя трудовой смоем. Ты не против?

– Я не против. Ты меня научишь баньку топить?

– Хитрое ли дело! Ты враз научишься. Гляжу на тебя: толковый ты парень, даром, что городской. С лёту всё схватываешь! Ты на кого учишься-то?

– На учителя русского языка.

– Ух ты! Учёный, значит. Учитель на селе очень уважаемый человек. Ты вот и не куришь, и не ругаешься непотребно… Может, директором к нам приедешь… Я тебя подучу немного хозяйству – нашим деревенским оболтусам словесную да хозяйственную науки будешь передавать. Чего ты смеёшься, а? Вот чего смеёшься? Кто ты будешь в городе? – один из многих. А здесь – один из всех. Разницу чуешь? Ты не отмахивайся, а прислушивайся. Решать потом будешь. Сколь тебе ещё учиться?

– Три года.

– О, за это время ума наберёшься. А я тебя подожду, помирать не буду. Теперь у меня есть, ради кого жить. А там и Маньку в деревню перетянем. Смотришь, мужа себе найдёт. В городе-то суета-сует, разве приглядишься к кому, а здесь все на виду. У нас есть хорошие мужики. Годков ей сколько?

– Тридцать восемь полных…

– И верно, чего это я запамятовала… Ты поел? Чай будешь?

– Нет, не буду, спасибо. Далеко до общины?

– Километра полтора будет. Минут за двадцать дойдёшь.

– Ты меня не жди, отдыхать ложись. Я не буду задерживаться – дорога незнакомая, заблужусь ещё. Ты скучать не будешь?

– Не буду, привычная я. Завтра расскажешь, как сходил.

– Тогда я побежал?

– Да иди ужо, иди!

– А насчёт переезда я подумаю… – и убежал.

– Как же – не жди! Разве усну, не дождавшись? Мне вот даже в радость – ждать… Поживём ещё, а, старушка? Теперь есть смысл в том, чтобы жить…

***

– Эй, малец! – окликнул Андрей босоногого мальчонку лет восьми в долгополой белой расшитой рубашонке, – ты сына кузнеца, Неждана, знаешь?

Мальчишка прутиком гнал по дороге штук двадцать гусей. Впереди стада шёл вожак, гогоча и вытягивая шею то влево, то вправо, угрожая всем, кто попадётся под его красные перепончатые лапки.

– Знаю. Его все знают.

– Где живёт, покажешь?

– Ты, дядька, иди, никуда не сворачивай, на окраине стоит кузня, а рядом изба, вот там семья кузнеца живёт. Гуль-гуль-гуль, – стал созывать молодых гусей мальчишка, норовивших сойти с дороги, пощипать сочную травку, – домой идите, там вас корм ждёт.

Андрей шёл по центральной, единственной дороге и разглядывал поселение. Дома стояли в беспорядке, крепкие, добротные, кое-где – в два этажа. На фасаде крыш всех строений было нарисовано Солнце, и каждое отличалось одно от другого по рисунку. Большие хозяйственные пристройки: одни дощатые, другие рубленые. Огорожены только посадки: «От собак, от коров» – решил Андрей. Зато возле каждого дома буйно росли кусты сирени, черёмухи, пушистые деревца берёзок

– Не меня ли ищешь, добрый молодец? – звонкий девичий голос отвлёк парня от созерцания.

– Здравствуйте, к Неждану иду…

– А я смотрю: красивый, молодой хлопец головой вертит – знать ищет кого-то. Уж не меня ли, думаю.

Под развесистой берёзкой стояла девушка в понёве поверх рубахи. Крупные синие клетки по всему подолу были обшиты красной тесьмой.. Она держала в руке красивую небольшую корзиночку – может, в сарай собралась за куриными яйцами, может, к соседке за молоком-творогом.

– Головой верчу – интересно мне: впервые в общине. А Неждан меня в гости позвал.

– Жаль, – притворно вздохнула девушка, – я уж решила, что суженого повстречала, – и засмеялась заливисто, открыто, совсем не обидно. – На посиделки с Нежданом приходите. Сегодня намечается перепев.

– Я скажу ему обязательно, спасибо.

Улица была пустынна. Андрей вспомнил, что это время в книжках отводилось в селе для завершения хозяйственных работ по дому: доились коровы, чистились хлевы, варился ужин – вся семья собиралась у стола.

Вот и пришёл. Кузница стояла на пригорке, огороженная невысоким кованым заборчиком. На низенькой калиточке в качестве засова служила конская подкова, что означало конец рабочего дня. Бревенчатая изба стояла метрах в десяти от кузницы. Туда и направился Андрей.

– Тихо, Буланка, стой! – услышал он голос Неждана. – Да стой ты, шалый, сейчас напою-накормлю, вот только распрягу.

Андрей пошёл на звук голоса приятеля. Сразу за домом начинались хозяйственные постройки, там он нашёл Неждана, освобождавшего Буланого от постромков.

– Добрый вечер, Неждан. Ты прости, я вчера не смог прийти, – повинился Андрей.

– И тебе не хворать, брат Андрей, – улыбнулся тот. – За что виноватишься? Никто не знает, как сложится утро, день, вечер. Мы только предполагаем, а боги нами управляют. Ты подожди немного, я друга напою, овса насыплю, гулять отправлю, а потом мы вечерять пойдём.

– А давай я тебе помогу. Говори, что надо делать. Вдвоём быстрее управимся.

– От помощи не откажусь. Ты возьми хомут, отнеси в конюшню. Там сбоку на стене крюк есть, повесь на него.

– Хомут… – почесал в затылке Андрей, – дай сообразить… вот это дуга – знаю, к ней колокольчики подвешивают… а хомут должен быть на шее… Вот это? – указал в правильном направлении Андрей.

– Он самый, – смеялся Неждан. – А ещё что-нибудь из упряжи знаешь?

– Вожжи знаю, седло знаю, удила знаю – в кино видел… Слушай, а где шлея?

– Вот шлея, она крепится на крупе коня низко под хвостом. Почему спрашиваешь?

– Да бабушка моя, Настя, на некоторые мои частые проказы говорила: «Опять шлея под хвост попала».

– Это верно: как только шлея высоко под хвост поднимется, так конь может взбрыкнуть и понести. А вот это уздечка и поводья. Если тебе интересно, я могу назвать тебе все предметы конской амуниции и даже научу запрягать. Ты как, хочешь научиться?

– Я не знаю. Боязно к коню подходить: вдруг лягнёт?

– Будешь бояться, обязательно лягнёт. Кони чувствуют человека, коней нужно любить. Ну да ничего, привыкнешь. Ты к Феклинье Яковлевне надолго?

– До середины августа планирую.

Между разговорами парни занесли упряжь в конюшню, напоили Буланого, Неждан насыпал в ясли овса. Андрей рассказывал, как ходил вокруг колодца, а Неждан заливался громким смехом.

– Давно я так не смеялся. Ты, паря, нашим не вздумай рассказать: на смех поднимут, насмехаться будут.

– Насмехаться за незнание? Так ведь можно научиться, было бы желание.

– Вот когда будешь знать, тогда и признают за своего. У нас почитают за дела, а не за слова. Вот, например, девушки наши – они без дела не сидят даже на посиделках: берут с собой кудель и прядут нити, а игры и танцы начинаются только тогда, когда кудель заканчивается….

– Извини, Неждан, перебью тебя. А как много они берут с собой кудели? Девичий ум хитрый.

– Да? – удивился Неждан. – Я об этом как-то не подумал. Надо понаблюдать. Парни, в основном, смотрят, как ловко девушки управляются с веретеном и как тонко получается нить. И пусть она будет красавица из красавиц, но, если за ней плетётся прозвище «непряха», замуж её никто не возьмёт.

– Странно. А вдруг у неё какие другие достоинства есть, кроме прядения, например, пироги печёт или одежду шьёт… Кстати, нас пригласили сегодня на посиделки. Какая-то девушка сказала, что сегодня намечается «перепев». Это что?

– Это просто: на круг выходят две девушки или два парня и начинают по очереди петь коротенькие песенки, сочиняя на ходу. Тему выбирают любую, что на глаз кажется.

– Частушки что ли?

– Да, частушки. Вот если ты появишься сегодня на посиделках, все песенки будут посвящены тебе. Не побоишься?

– Да я со стыда сгорю, бабка головёшку не узнает.

– Не съедят же тебя наши девушки-веселушки. Сходим…

– Нежда-а-ан, – позвал голос от высокого крыльца.

– Мы идём, матушка, только что управились.

– Мы? Ты что же, не один?

Молодая пригожая лицом женщина подошла к друзьям. Одета она была так же, как встретившаяся Андрею девушка часом раньше, только клетка на понёве была ярко-оранжевого цвета с жёлтой тесьмой.

«Родовой цвет? – мелькнуло в голове у Андрея. – Похоже на раскраску ирландских клановых килтов. Доказательство, что старый мир един»

– Мама, познакомься: это Андрей, внук бабушки Фёклы из Обуховки. Мы подружились вчера. Он поужинает с нами?

– Сейчас спрошу у Большака. Он уже брови хмурит: задержался ты. Подождите меня здесь.

Мать ушла, а у Андрея новые вопросы:

– Кто такой «большак», Неждан?

– Как же тебе подоходчивее объяснить…. Ну, в данном случае это хозяин стола. С нами живут дед и бабушка. Так хозяином стола у нас дед, он может разрешить или нет участвовать тебе в трапезе.