L++ - Ибо богиня Страница 5

– Да делов-то! У каждой – нелегальная проституция, то есть – уклонение от налогов. И у каждой – от семи до восьми лет принудительных работ на планетах с тяжёлыми условиями жизни. Видела бы ты, откуда я их вытаскивала! А у нас – курортная Гесса.

– А тяжёлые условия? Это же необходимое условие перевода! А здесь…

– На Гессу они согласились, они подписались, теперь уж возвращаться не захотят, от дела не откажутся – и я им устрою «условия»! Вот подкормлю-подлечу только… Идём?

И они пошли – такие разные и… похожие. Может, стилем? – роскошные длинные платья, конструкционные шляпы, которые обе сейчас чуть придерживали, сложные прически…

А за ними потянулись сто сорок четыре девки.

2. Тихая долина

Блейк опять поднял раздвижную подзорную трубу и ещё раз оглядел долинку.

Всё, как описывалось: среди нагромождения скал небольшая уютная долина – километра три-четыре в длину, и метров двести, кое-где и до пятисот, пожалуй, в ширину. Она плавно, прихотливо изгибалась, вслед за ручьём, протекающим вдоль левого её края. Ручей столетия подмывал скалы, и теперь они нависали над ним, кое-где почти совсем пряча его. Блейк не видел, но знал, что и его терраса нависает над такими же – почти пещерами. Очевидно, время от времени случалось особо жаркое лето, ледники таяли сильнее обычного, ручеёк выходил из берегов, и за тысячелетия подмыл не только берег.

Блейк ещё раз проследил русло, всё русло – от истока, невысокого, узкого водопадика, выплескивающегося из провала в скале, и трех родников, подпитывающих его, до другого водопада, там, за горизонтом срывающегося в полукилометровую пропасть. Всё как описывалось: прозрачная вода, прозрачные заводи, прозрачные тени крупных рыб. Жемчужная форель, должно быть. В кабаках золотой за штуку… (Потому что престижная: плюс десять единиц рейтинга за употребление блюда из неё. Потому что не подлежит хранению даже в холодильнике – через двое суток становится ядовитой.) Да и кстати о золоте… Вот в таких речонках и моют золотишко. И бывает – хорошо намывают.

Всё, как описывалось: и заросли этих местных хвойных кустов, так похожих на земной можжевельник, и высокий ковер не похожего ни на что местного мха, и посвёркивающая в нём обильная ярко-красная россыпь реднистой брусники – целебной: по четверти единицы здоровья каждая. Можно бы, просто-напросто, убить сутки и насобирать килограмм десять-пятнадцать ягод – больше ему не донести – вернуться в холд и сделать маленький бизнес… Но он пробивался сюда не за мелочью… (Да и кто ж ему позволит бродить по долине двое суток?!) Хотя небольшой контейнер для ягодок он из рюкзака вынул и на пояс себе прицепил – на ходу горсть-другую кинуть времени много не займёт.

Всё, как описывалось: рядом с устьем ручья, рядом с последним водопадом – скальный выступ, не тронутый растительностью, и на нём остатки древнего капища. И вход в пещеру. В пещере тоже может быть что-нибудь интересное, но для него сейчас и тамошние находки были бы в мелочь. Главное – само капище. Главное – жертвенный камень. И идол…

Камень он видел отчётливо – плита… два двадцать на метр сорок восемь… красноватая, словно бы из земного известняка. Плита достаточно ясно выделялась на грязно-сером фоне, а вот идол… Всё как описывалось: увидеть издали невозможно, только на месте, «почти на ощупь». Площадка пятнадцать на двадцать пять… Он бы прощупал. Но… И об этом тоже предупреждалось: «ты не пройдёшь».

Потому что во-он там, прямо напротив него, на границе первой трети долины, на склоне, есть ещё одна площадка, лишённая растительности, есть даже нечто вроде ещё одного жертвенного камня! – и ещё одна пещера, но в ней не капище – в ней логово. Логово тигрозавров. Папа тигрозавр, мама тигрозавриха и тройка очаровательных годовалых тигрозавряточек. На него, на Блейка хватило бы и одного из них – что из взрослых, что из малышей. Потому что и в самом маленьком – уже килограмм семьдесят мышц, костяных наростов и зубов. А чтобы из арбалета без самонаводки попасть в глаз, когда эта зверюга на дистанции прицельного огня – то есть, когда эта зверюга прыжками, покрывающими метров по шесть-семь, несётся прямо на тебя, нужны не его, Блейка, глазомер и не его, Блейка, нервы. А когда зверей пятеро… Долина перестаёт быть «тихой».

Если бы можно было устроить лагерь и подождать – недели две или месяц, может, два… Ну, максимум, три месяца… До первой течки после родов взрослой самки, когда вспыхивает всеобщая драка, и детёныши убиваются-изгоняются: одного, молодого самца, убивает «папа», «мама» чаще всего кончает какую-нибудь самочку, а оставшиеся, в данном случае – оставшийся – успевает сбежать (отнюдь не всегда – а только в 65%).

Вот под этот шум и вой, пока они грызут друг друга, а потом уцелевшие зализывают раны – по-тихому бы, по-тихому… Но припасы… Охотиться ж в угодьях тигрозавров – чистое самоубийство. Тут дыхнуть лишний раз – и то страшно.

Блейк вздохнул, ещё раз проверил: ветер устойчиво дует в его сторону. Что ж, всё, все отсрочки исчерпаны, если решаться, то решаться. Или возвращаться. А ради чего тогда пёрся? Ради чего потратил последние деньги, закупая горное снаряжение, ради чего унижался, чтобы получить описание долины, описание пути к ней. Ради чего рисковал, роя нору в библиотеку? Он верит в себя или нет? Должно же сработать! В конце концов, если не сработает – он увидит сразу!

Он достал пульт, снял блокировку и нажал на кнопку.

Издалека, еле слышно донёсся вой тигрозавра – тигрозавра-самца, переступившего внутреннюю границу чужой охотничьей территории и вызывающего теперь на бой хозяина.

Блейк закрыл глаза, сжался. Он ждал, он считал удары своего бешено бьющегося сердца – раз, два, три… это секунда?! – четырнадцать, пятнадцать… наверняка пять секунд уже прошло! – двадцать девять, тридцать… неужели всё впустую?! Тридцать восемь…

И близкий рёв.

Вызов услышан, вызов принят.

У-у-ф…

Блейк сглотнул, открыл глаза и поспешно поднял подзорку: старый самец стоял на самой грани своей скалы и ревел-ревел… Блейк дождался, когда у чудовища закончится дыхание и опять нажал на кнопку. Издали донесся новый рёв. Почти такой же долгий. Почти! А на самом деле на две секунды покороче. У тигрозавра не было таймера, но его новый рёв зазвучал с неприкрытым торжеством.

Блейк, не отрывая от него взгляда, поставил программу на автомат. И ещё один рёв ответил на рёв. Тигрозавр прыгнул со скалы на тропу, ведущую вверх, и опять заревел. Поднялась самка. Она будет присутствовать при бое – это однозначно. Поднялись детёныши, после того, как у них прорезались зубы и до своего изгнания они всюду следуют за матерью – это тоже однозначно. По крайней мере, так описывалось справочнике монстров, и так происходило сейчас.

Сработало!

«– Ты не пройдёшь.

«– Посмотрим.

«– Ты не пройдёшь.

Теперь она увидит.

Допуска в библиотеку у него не было – там в качестве вступительного взноса требовалось три статьи с общим объёмом новых сведений в 20k. Стандартная отсечка от троллей, чтоб не забрёл кто и сдуру не насвинячил. Но не было у него и тех крох. Вот и пришлось рыть ход. Защита стояла ерундовая, кто ж на первый уровень ставит что-то серьезное – больше систем сигнализаций, чем ловушек. А дальше – копать, копать, копать… Месяц работы. Он перерыл весь уровень – все записи столкновений с тигрозаврами. Все исследования. Но материала было мало. Только шесть таких перекличек. Он их тщательно изучил. Структуру. Частотные характеристики. Оказалось, что вся композиция рёва состоит из девяти пассажей, и его длительность определяется количеством перебора четвертого-пятого-седьмого, причём в последней руладе, четвёртый пассаж пропадает. У четверых из шести. И у трёх из шести проигравших. Случайность? А это случайно, что двое из шести начинали рёв со второго пассажа, и оба проиграли схватку? А случайно, что четвёртый проревел, всю композицию полностью, уступил хозяину полторы секунды, а тот не бросился искать вторгшегося наглеца, а принял бой только у своего логова? Победил, но отказывался от боя до последнего! но оставался же сидеть в пещере, – совсем как в шестом случае, когда инвайдер переорал хозяина на шесть секунд, пришел к логову и кончил аборигена со всем его приплодом – под одобрительное взрыкивание самки…

Случайно или не случайно, но у Блейка – сработало!

Карта территории у него была, и были деньги на три – только на три! – качественных широкополосных спикера. И был отнорок теперь в библиотеку.

Блейк наложил данные об охоте тигрозавров на карту конкретной территории и получил приблизительные охотничьи тропы. Блейк наложил законы акустики на карту рельефов местности и получил изобары звука. В точках максимального удаления изобар от охотничьих троп этой семейки он по утрам, когда эта семейка спит, спикера и расставил. И то, что при этом не столкнулся с этим живым кошмаром доказало – расчеты верны.