Ирина Резцова - Эшелоны власти. Любовь по-черкесски Страница 5

– Заур? Ты меня слышишь? – в очередной раз позвал его Рустам Псеунов.

– Да-да, я здесь… Рустам, новогодние праздники – неподходящее время для решения глобальных проблем. Я с тобой согласен. Но с другой стороны, ты – юрист, я —финансист. Тем более, хорошо знаю специфику экономики Адыгеи. Тагир – депутат, а значит, имеет какие-то рычаги…

– Это да, – нетерпеливо перебил его молодой адвокат. – Но неужели у Тагира не найдется специалистов в Москве? Тем более, юристов и финансистов, вроде нас с тобой…

В комнату заглянула Нармин. Она укоризненно посмотрела на мужа, мол, ты же обещал. Заур, увидев ее, жестом попросил еще одну минуту разговора. Нармин ничего не оставалось делать, как покачать головой и тихо закрыть дверь.

– Не найдется, поверь мне… Ты же сам сказал, ничего не работает в новогодние праздники…

– Ладно, так уж и быть… Поехали… Я напишу для твоей мамы список того, чего моему коту кушать нельзя, иначе у него будет расстройство желудка.

Отключив телефон и направляясь к выходу, Заур подумал о том, почему Рустам Псеунов отмечает Новый год в одиночестве?

8

– Тяжелый был год…, весьма тяжелый, – Гиви переложил нога на ногу в своем роскошном полукруглом кресле.

– Гиви, какие мрачные нотки…, – его собеседник, лет на десять моложе старика, попытался как-то развеять обстановку. – За окном – красота, у тебя в руках – дорогое шампанское. Что еще нужно для счастья?

– Эх, ничего ты не понимаешь в жизни, Илия… Самое ужасное для меня лично в уходящем году были не смерти наших ребят в этих бездумных перестрелках. Хоть и жаль их, но они полегли по своей собственной глупости.

– Хм, с каких это пор ты перестал считать потери? – усмехнулся моложавый и подтянутый Илия.

– А я их никогда и не считал. Я даже этого умника-черкеса Аслана Даурова не заставлял убивать никого, но вот видишь, что делает дурная голова?

– Да, но ты ему дал пистолет свой. Грех не пострелять…

– Илия, если тебе дать спички, ты будешь поджигать дом, а? – Гиви чуть наклонился к нему, чтобы чокнуться бокалами.

– Нет, конечно. Мне это даже в голову не придет.

– Вот видишь, а Даурову – пришла в голову крамольная мысль. И кто виноват?

Илия промолчал.

– Он даже отца родного убил, а мог бы этого не делать… Каждый человек выбирает свой путь…

– Ну, хорошо, я согласен с тобой, Гиви. Ты прав… Но… даже этот случай для тебя не самым тяжелым оказался…

– Да…

– Что тогда тебя впечатлило?

– Бадри.

– Бадри?

– Да, Бадри Чантурия.

– Погоди, ты же только что сказал, что не жалеешь об умерших ребятах. Неужели, его сын – исключение для тебя? – Илия незаметно для себя улыбнулся.

– Да ну…, – Гиви махнул рукой. – Скажешь еще… Какое мне дело до его детей? Илия, что ты, как сердобольная грузинская женщина!…

– Ну, ты мне объясни, Гиви, я теряюсь в догадках.

– Бадри фактически меня унизил.

– Унизил? Ты меня удивляешь…

– А вот ты посмотри… Он же моими руками рассчитался с убийцами своего сына. Он же фактически меня нанял в качестве палача, исполнителя… Ты понимаешь, о чем я?

– Почти… Ты считаешь, что он тебя выставил, как мальчишку перед нашими дорогими партнерами по бизнесу?

– Именно.

– Что ж, можно и так посмотреть, – Илия опустил глаза. – Что же теперь ты будешь делать?

– Не я, – Гиви отломил виноград. – Не я, дорогой, а ты…

– Я? – В душе у Илии немного похолодело. – А причем тут я, Гиви?

– Илия, а ты – трус…, – Гиви рассмеялся. – Не бойся, Бадри будет еще долго жить.

– Тогда, что ты хочешь от меня?

– Видишь, как с тобой легко договариваться, – Гиви явно повеселел. – Я хочу, чтобы ты провел переговоры.

– С кем же?

– Со мной, – Гиви снова рассмеялся. – Между прочим, Илия, со мной невозможно договориться. Проще застрелиться…

Илие, кажется, было не до смеха. Он напряженно смотрел на разошедшегося вовсю Гиви и со страхом ждал, что будет в следующую минуту.

– Ладно, шутки в сторону, – вдруг посерьезнел Гиви. – Племянник Бадри – Тенгиз – продвинул через убиенного собственным сыном отца некоего Тагира Темиргоева. Слышал о нем?

– Куда продвинул?

– Ну, не в Кремль же, Илия! Что ты так туго думаешь сегодня? В Государственную Думу.

– А-а-а, ясно. Ты хочешь, чтобы я нашел контакт с этим Тагиром… как его?

– Темиргоевым, Илия. Я хочу, чтобы ты не просто нашел с ним контакт, а сделал из него – прочный канал лоббирования наших интересов. Мальчик он юный, немного истеричный, не самостоятельный. Еще ничего толком не сделал на своем посту, а зарплату уже получил. Нехорошо-то как… Пора бы приучать мальчика отрабатывать государственные деньги.

– Гиви, ты его достаточно хорошо изучил? – на всякий случай, уточнил Илия.

– Вроде, а что? У тебя есть какие-то опасения?

– Опасений нет, но что-то мне мало верится в его наивность.

– А-а-а, это я уже проверил. Считай, что у тебя будет преданный пес. Кстати, Илия, у тебя есть собака?

– Нет…

– Значит, будет. Поговори с мальчиком, расскажи, как надо работать… Привяжи его любимой женщиной. Будет, как шелковый. Такие обычно ласковые, уж поверь мне. Ну, что? С Новым годом? – снова поднял бокал Гиви.

– С Новым годом! – Илия с довольной улыбкой поднял в ответ свой бокал.

9

Едва Рустам Псеунов повернулся к своей прикроватной тумбочке, как лапа рыжего наркома НКВД вместе с когтями хлопнула по его щеке.

– Хороший удар, – пробурчал молодой адвокат. – Ягодка, объявляю тебе голодовку. С Новым годом тебя, малой! Кажется, мы с тобой проспали его.

Услышав угрозу, кот решил сменить гнев на милость. Он спрыгнул с тумбочки прямо на колени Рустама и обеими руками потянулся к его шее, мол, возьми меня на ручки.

– Где-то я уже видел подобное… Ягодка, ты случайно не агент милой Сати?

При воспоминании о маленькой дочке Фатимы Бибовой, у него в душе потеплело. Незаметно для себя самого, он успел полюбить ребенка и вот-вот готов был почувствовать себя ее отцом. Во всяком случае, ему захотелось иметь дочь. Рустаму было интересно, как отмечает праздник Фатима, его Фатима… Его любимая женщина…

– Ну, что, боксер? Пойдем поищем что-нибудь в холодильнике? – Рустам тяжело встал с кровати, все еще удерживая на руках обнимающего его кота. – Ну, перестань изображать любовь… Тебе нужно только поесть…

Накануне состоялось тяжелое заседание суда, на котором пришлось защищать мать с тремя детьми.

Бывший муж отказывался выплачивать алименты из-за того, что третий ребенок оказался не его. После того, как судья откровенно сжалился над детьми, Рустаму ничего не оставалось, как посоветовать незадачливой женщине не терять время даром и выйти снова замуж.

– Елена, на эти алименты вы детей не прокормите. Это даже судье видно, но по закону, вам положена именно такая скромная сумма. Единственное, что вы можете сделать, так это выйти замуж за хорошего человека.

– Так, кто ж теперь меня возьмет замуж? – причитала женщина с аккуратно уложенной стрижкой.

– Ну, вас-то возьмут, – Рустам оценил ее вызывающий внешний вид. – Я даже не сомневаюсь в этом.

– Ой, можно подумать, что найдется нормальный мужчина, который с удовольствием удочерит моих дочерей!

– Ну, у меня есть на примете одна маленькая девочка, которую я бы с удовольствием удочерил…

Женщина посмотрела на адвоката, как на инопланетянина, и проговорила:

– Вы – настоящий, Рустам… Как не из этого мира, в котором все мужики – коз…

– Ну и прекрасно, – Рустаму не хотелось философствовать напротив здания майкопского суда. – Вы извините, я значительно измотан за сегодняшний день. Если у вас нет вопросов, то давайте расходиться. Скоро Новый год…

На самом деле, этот разговор многое дал понять Рустаму. Впервые он ощутил, что готов на какие-то серьезные шаги по отношению к Фатиме.

Если он уже хочет удочерить Сати, то, принимает ее мать такой, какая она есть. А была Фатима Бибова в глазах Рустама Псеунова необыкновенной женщиной с необыкновенными глазами и в джинсах, как тогда ночью, в гостиничном номере Сочи.

Заглянув в холодильник, Рустам с удивлением обнаружил в глубокой тарелке мамин салат «Оливье».

«Ух ты, мама все-таки приходила сюда днем… Мама-мама, ты – классная. Ты все-таки не поверила, что я буду в новогоднюю ночь не один, но ты все равно классная».

Кот мяукнул при виде салата. Видимо, он подумал о матери Рустама Псеунова то же самое.

– Ягодка, тебе горошек? – Рустаму было забавно наблюдать за рыжим котом, который еще минуту назад нежился с ним. – Нет? Докторскую колбаску? В миску? Да ладно…

В эту минуту планы Рустама изменились, и дверь холодильника на глазах у размечтавшегося кота закрылась. Кот мгновенно возмутился, но Рустаму было уже не до него.