Владислав Вишневский - Камчатская рапсодия Страница 5

Если будете стараться.

Такая простенькая речь воспитательницы подействовала лучше выстрела из пушки или ведра холодной воды на разгорячённые головы. Сами слова и интонации, какими взрослые ставят на место ребёнка, особенно «руки на колени», и «…я обижусь и уйду!» диссонируя с привычными поведенческими оценками грубых реалий перестроечной жизни, пронзили сознание мужиков, добрались до подкорки, нашли тот милый детский управляемый пласт, заставив мужиков в точности выполнить команду и послушно замереть…

Вот это да!

Прапорщик Заходько замер с вытаращенными глазами. Перед этим он несколько раз безуспешно открывал было рот, для подачи привычной команды: «Встать, взвод, смирно! Разговоры!.. Молчать!», но только как ребёнок восхищённо, влюбленными глазами смотрел на воспитательницу, поддавшись её гипнозу и обаянию.

Вот это женщина, говорил его вид, – настоящий этот… дирижёр, да!

Музыканты уже глядели не на дирижёршу, а на «старшого»: а с нимто чего? чего это с ним? Заходько, как пойманный с поличным, зарделся.

Даже пропустил момент появления высшего командного состава батальона.

Когда он, приходя в себя, смущённый ещё, оглянулся, комбат стоял около своей машины, уазика, – неподалёку, с ним и начштаба. Оба встревожено глядели в сторону музыкантов.

– Товарищ старшина… – услыхал прапорщик спасительный для себя голос комбата.

– Я! – Послушно отозвался прапорщик, зная, что за этим последует.

Он не ошибся.

– Ко мне!

– Есть! – крикнул Заходько, и рысцой понёсся к комбату – Товарищ майор…

Комбат торопился, поэтому перебил доклад.

– Отставить… Похоже, там дракой у музыкантов пахнет или мне показалось? – спросил.

Заходько не мог допустить даже тени беспорядка на вверенном ему участке, с чего бы, да и «дело» уже было явно закрыто, бодро ответил:

– Никак нет, товарищ майор. Я же там, на посту! Это они ноты так свои музыкальные по рукам разбирают. Одному больше закорючечек досталось – нот этих – малюсенькие такие, смешные! – другому меньше… – Даже толику иронии к музыкантам допустил. – Воны ж, як наши срочники в столовой, порой, я кажу… Ей-богу! Чуть больше кому борща на раздаче достанется, вы ж знаете, сразу и… локальные боевые действия, включая рукопашную с применением подручных средств. Один дым коромыслом и мелкий ремонт. Здесь так же. Ничего, разберутся! Воны ж взрослые. Это у них як физзарядка такая, производственная. Специфика! Музыканты ж…

Майора ответ устроил. Тем более такой полный и образный. И внешний вид музыкантов издалека убеждал, «в стране порядок». Или уже порядок, или ещё. Это без разницы. Главное – спокойно.

– Ладно, коли так, – пробурчал майор, но предупредил. – Ты всё же присматривай там… Чтоб порядок…

– Это обязательно. – Поторопился старший прапорщик: чего непонятного? Но майор, похоже, не всё ещё сказал.

– …дирижёршу чтоб не обидели…

Это было в точку. Хоть и за скобками, но главное.

– Это в первую голову. – С готовностью подтвердил Заходько приоритетность своего задания, точнее охраны.

– …и прочее… – закончил наставления командир.

Теперь всё.

– Само собой! – закруглился и прапорщик. – И укупе, и уцелом, товарищ майор! Разрешите исполнять?

– Выполняйте.

Заходько козырнул, и затрусил на пост, к оркестру.

Офицеры внимательно смотрели вслед прапорщику. По фигуре видно было – старается человек. В проблему включается. Это хорошо, переглянулись офицеры, так и должно быть.

– Я на пару часов в администрацию проскочу, отлучусь, – глядя в ту ещё сторону, сообщил майор. – Дожать нашего рыбного олигарха, пока тут дудят, репетируют. Слушай, начштаба, – майор кивнул на музыкантов, – не знал, что у меня от них давление поднимается. Сначала думал, край земли, поясной эффект, в санчасти проверился, оказывается, нет, от репетиций…

Капитан, с лицом более опытного человеке, согласился.

– Это потому что громко дудят, товарищ майор… Я понял. Но, молодцы! Стараются. Кстати, поделюсь, может пригодится. Я нашёл для себя сто процентный рецепт: вату в уши, шапку сверху, и – порядок… Это если в кабинете… А так, да, с непривычки тяжело. Взводные не выдерживают, солдат за территорию выводят. На период репетиций. На химдым, тактику и вообще, для физики.

– Молодцы взводные. Правильно действуют. Хороший стимулирующий фактор. Показатели, значит, у нас подтянутся. Ты у нас голова, начштаба, молодец, тонко уловил момент.

Капитан на секунду потупился.

– Ну, что я!.. Жизнь подсказывает, обстоятельства! – вздыхает. – Скорее бы уж приказ пришёл…

– Какой приказ? – насторожился майор. Он здесь ещё новенький, ещё не вжился в обстановку, любые приказы сверху воспринимает с опаской.

– К отправке… – простецки заявил начштаба. – Готовность номер один…

– А, – вспомнил майор и скривился. – К отправке!.. – Он уже и не держал похоже эту проблему на первом плане внимания. Ответил обратно пропорционально желаниям заместителя. – Рано, я думаю, им ещё ехать.

Пусть подучатся. Чтоб не подкачать! Не Москва ж, понимаешь, или какой Хабаровск. Сам же говорил. Запад. Пусть тренируются. Они, ты заметил, чтото знакомое разучивают… нет?

– Да, заметил. Мне солдаты подсказали – «Амурские волны» это…

Вальс был такой.

– Что ты говоришь! То-то я смотрю, вроде знакомое, а что, понять не могу. Хорошо в строевую подготовку вальс вписывается. Полезную музыку раньше писали… Толковую.

– Да. Молодцы деды! Это дирижёр их, руководитель, придумала.

Толковая, кстати, женщина. Заметили? Симпатичная! Они по струнке у неё…

Заходько бы у неё поучиться…

– Только не это! Я знаю, чему он её научит. – Особо выделил майор. – Не надо!

– Тут согласен. Мужик шустрый. Не углядишь!

Так в принципе о каждом военнослужащем в батальоне можно было сказать, мужики же, включая и начштаба… За исключением может быть комбата – он только что приехал, не проявился. И он, наверное, не святой.

Вид пока делает. Поживём – увидим. Любовь исключать, тем более над ней иронизировать, нельзя. Годы молодые – мужчины! – до женского тела и образа охочие, а условия к этому в батальоне почему-то обратно пропорциональные: устав категорически не предусматривал, высокий забор с часовыми препятствовал, круглосуточный гласный и негласный контроль командиров довлел, ещё и постоянная занятость с учёбой добивала… Полная тебе… армия, короче. Но всё это не умаляло, а только разжигало воображение военного контингента, донельзя усиливало любовные страсти, и дерзкие попытки бегать в самоволки категорически не прекращались.

Да если бы все их громкие «приключения», например, взять бы, да и рассекретить, вернее, озвучить, хотя бы за этот текущий год, рука устанет листы переворачивать, язык рассказывать отвалится, и, опять же, воображение и мысли не туда повернутся, тестостерон в кровь вдарит, она «закипит», значит, и читателю возможно до «подвигов» не далеко. Ей-ей!..

Плавали, знаем! Одним словом: бегали, бегают, и, наверное, и дальше будут бегать мужики, вернее военнослужащие этого именно батальона на сторону.

Потому, и дети в округе – не сами же собой! – до сих пор рождались; девушки, подрастая, около КПП беспрестанно крутились; их родители командованию разносные сцены часто устраивали; некоторые срочники, да и сверхсрочники тоже, показательные свадьбы от этого играли – а куда деваться, если любовь настигла, и девичья фигура полнеть начинала! – подавая тем самым надежду и достойный пример отношения военнослужащих к гражданским лицам женского пола. Но скандалов было на много больше. Что категорически портило условную бочку мёда. Хотя бы только поэтому отношение комбата к прапорщику Заходько и молодой дирижёрше было понятным и целиком оправданным.

– Но дирижёра поощрим, – будто оправдываясь, заметил комбат. – Это обязательно.

– Я проект приказа приготовлю… – вызвался капитан.

– Готовь… – разрешил комбат. – Приказ, грамоту… – и вновь, задумчиво высказался о главном. – Но с новым инструментом они у нас точно лучше будут смотреться, солидно, я думаю… Для Запада.

– Безусловно.

– И мы бы лучше смотрелись, – в той же мечтательной тональности продолжил майор. – Дай нам Округ недостающее вооружение, пусть не новое – но штатное, боевое… Эх!

– Это да! – музыканты бы сказали – в унисон, поддержал партию майора начштаба. Мечтать, конечно, не вредно. Но лучше быть ближе к земле, не так обидно просыпаться. Капитан украсил партию, взял терцию. – Но мы и с этим, товарищ майор… краска высохнет… если развернёмся. О-гого ещё как!.. Только держись!

– Угу… Если «как»! – сбиваясь на минор, мечтательно вздыхая, передразнивает майор. – Но я надеюсь, у нас всё скоро будет, всё наладится.

Мне твёрдо в штабе Округа – я помню – обещали – при назначении. Вот выборы пройдут, тогда…

– Какие выборы? – спросил капитан.