А. Новиков - Сломанные души Страница 5

– Да-а-а душевно здесь у вас.– Восхитился Мишка.

– А то! Хозяин заведения афганец, бывший командир десантно-штурмовой роты.– Ответил капитан. Затем обратился к девушке:

– Любаша, мы с работы, голодные как волки. Да и товарищ нормально поесть, я думаю не откажется. Давай как обычно, но на троих.

– Хорошо, Сань. Пельмешки уже запустили варить. Как готовы будут, – принесу.

Как старший по возрасту, Самсон, взял бразды правления в свои руки, откупорил бутылку, одновременно ведя разговор:

– Для начала. давай знакомиться. Я, – Сашка Самсонов, можно Самсон. Это, – Петька Шмелёв, партийная кличка, – Шмель. Под Кандагаром я взводом командовал, а Петька, замком у меня бегал. Ну и ты озвучь, чьих будешь?

– Михаил Портнов. Можно Бурятом кликать. Бывший прапор ОСО ГРУ. Шесть раз за Речкой хулиганил.

– Наш кадр.– Одобрительно сказал Самсон, а Шмель утвердительно кивнул.– Ну что, парни? За знакомство, за нас, и за всех, кто цену жизни знает!

Выпив, закусили кто чем. Шмель, захрустел луковицей, Бурят с Самсоном потянулись ложками к тушёнке.

– Тушняк ешь, нормальный. Хозяин её сам делает. Сейчас пельмени принесут, тоже оценишь. Петрович из Сибири родом, начинку сам готовит, а женщины лепят. Вкуснее пельменей, я не пробовал!

– Попробуем. Я ведь тоже сибиряк.

Подошла девушка официантка, неся на большом подносе три больших тарелки, на которых с горкой были навалены исходящие паром и ароматом пельмени. Налили ещё по рюмке, Шмель произнёс обычный, в таких случаях тост: «За тех, кто в стропах и сапогах». Выпив, налегли на еду. Пельмени были действительно очень достойными. Несколько минут, все молча, сосредоточенно насыщались. «Заморив червячка», парни откинулись на спинки кресел, довольно отдуваясь.

– Да-а-а, знатные пельмешки. Самое оно.– Довольно пропыхтел Мишка.

– А то! Подольше задержишься, ещё и беляши его попробуешь! Вообще, молодец Петрович! И женщины, что ему помогают, от души готовят. В основном, мамы и вдовы, афганцев погибших. И им приятно, как для своих готовят, и денежка какая-никакая капает. К слову. Давайте парни, за тех, кого с нами нет.

Молча подняли рюмки, каждый задумался на какие-то мгновения, так же молча выпили. Некоторое время каждый думал о своём. О друзьях, погибших в необъявленных войнах. О том, что сами остались в живых, назло всему.

Тишину нарушил Самсон.

– Ладно, парни. Я домой. Шмель, ты как?

– Любаша сменится скоро. Мы с ней на танцы собирались.

Оба вопросительно взглянули на Мишку.

– Я посижу здесь ещё. Хорошо здесь.

Сашка ушёл. Ребята остались вдвоём. Мимо их столика, несколько раз пробегала Люба, и по взглядам, которыми она обменивалась с Петром, понятно было, что между ними нечто большее, чем просто взаимная симпатия. Внезапно в зал вбежал парнишка, лет семнадцати, подбежал к столику.

– Петька!!! Там Самсона повязали!!! Увезли куда-то!!! – Шмель взвился со стула:

– Кто?! Куда?!

– Куда не знаю. Подъехали эти, как их? Попы вобщем. Ткнули Самсону шокером, забросили в машину, и увезли!

– Ну с-с-суки!!! Пор-р-рву нахрен!!! – Обернулся к Михаилу:– Поможешь?!

– Нема базара! Показывай! Кого, где, и на какие кусочки?

– Бля. Я даже и не подумал…

– Ну вот. Давай ка ты Любу предупредишь что сегодня занят. Потом заберём со стоянки мою машину и заедем ко мне в гостиницу.– Мишка подозвал паренька, принёсшего весть:– Теперь с тобой юноша. Что за «попы»? Какая машина была?

– Попы из монастыря с острова, трое. Подъехали к Самсону, пока двое с ним базарили, третий шокером в шею ткнул. Машина чёрный джип, марку не знаю.

– Молодец. С чего ты взял, что это именно попы?

– Униформа у них такая. Все длинноволосые и бородатые. А одного я знаю, он наш, местный, – Федька Столяров. Он уже года два, в монастыре в охране работает.

– Умница. Адрес этого Федьки знаешь? – Паренёк кивнул головой. Мишка придвинул к нему салфетку, сунул авторучку.– Пиши.

Приехав в гостиницу, и зайдя в номер, Мишка обратился к Шмелю:

– Теперь колись. С чего Самсона взяли, и почему ты сразу к своим, к ментам не побежал.

– Ну-у-у…

– Если хочешь помочь своему командиру, то чётко и членораздельно. Будешь мычать и телиться, станет поздно.

– Три дня назад, нам с ним стуканули, что местным толкачам наркоты, крупную партию дури привезут. Мы с Самсоном их прихватили. Сбытчиками оказались двое монастырских, при них три кило героина было. Герыч мы забрали, а попов отпустили.

– Почему отпустили? Почему героин и попов в ментуру не сдали?

– У районного начальства с монастырём, давняя договорённость, что они в районе не гадят, а мы их не прихватываем. Если бы мы их сдали, то их отпустили бы сразу, и герыч бы вернули.

– А вы с чего в робингуды решили записаться?

– Да мы и не записывались. Пока в районе попы наркотой не баловались, и мы их не трогали. А с недавних пор инфа пошла, что местных пушеров кто-то наркотой снабжает. У Самсона давние счёты с наркоторговцами. У него братишка на игле сидел, еле сдёрнул его Сашка. Вот мы и прихватили поставку.

– Понятно. Большие боссы, вряд ли бы стали из за мелочёвки, договорённости нарушать. Значит шестёрки по лёгкому бабла решили срубить. Значит и Самсона где ни то здесь притырят и колоть будут. Герыч вы спрятали или уничтожили?

– Спрятали.

– Ну и ладненько. Значит время есть. Часа четыре, они капитана колоть будут. Потом к тайнику поедут. Там мы их и прихватим.

– Не расколется командир.

– Сказки ты в школе пионЭрам рассказывать будешь. Раскалываются все. А время зависит от навыков того, кто допрашивает. Спецы здесь вряд ли есть, поэтому я и посчитал четыре часа. Ну а для надёжности, мы с тобой сейчас к Феде наведаемся.

Приехав по адресу, увидели небольшой, аккуратный домик. Мишка спросил:

– Шмель, ты сам этого Федю знаешь? С кем он живёт?

– Знаю. Один он живёт. Мать прошлый год померла.

– Ладно. Ты в машине посиди, а я по окошкам пошукаю.

Окна в доме ярко светились, в одном мелькали цветные сполохи от включенного телевизора. Двор был очищен от снега. Со двора, куда-то за дом уходила тропинка.

Мишка прокрался к одному окну, попытался посмотреть, прислушался. Двойные, обледеневшие окна, не давали возможности понять кто находится в доме. Он вернулся к входной двери, осмотрел её. Дверь была капитальной, металлической. Но вела не сразу в дом, а в сени. Мишка прошёл по тропинке, вёдшей на зады, увидел там ещё одну дверь. Усмехнулся.

– Россия матушка. Спереди стальная дверь с сейфовыми запорами, а с тыла ещё одна, из дощечек сколоченная. Ну а как же? Надо и до сортира бегать, и в сараюшку. Не возиться же каждый раз с замками сложными? А потом ещё и вокруг дома оббегать.

Вынул из кармана мультитул, выщелкнул лезвие, и поводил им между косяком и полотном двери. Нащупал накидную щеколду, аккуратно снял её. Осторожно отворил дверь, вошёл в сени. Нашарил дверь в избу. Опять лезвием ножа, по миллиметру стал открывать. Когда ноявилась щель сантиметров в десять, заглянул и послушал. Перед включенным телевизором стояло кресло. Возле кресла на столике, стояло несколько пивных банок и пакетики с чипсами и сухариками. Мишка осторожно просочился в приоткрытую дверь, подошёл к креслу. В нём дремал молодой, крепенький мужик. Мишка коротко и резко, ударил его кулаком в висок. Вынул из кармана, загодя приготовленные электротехнические хомуты, стянул ими мужику руки и ноги. Дополнительно притянул руки к подлокотникам кресла. Затем не спеша вышел на улицу, подошёл к своей машине.

– Ну что, Бурят?! Дома он?

– Дома, дома. Сейчас разговаривать пойдём. Там в бардачке, ещё пару-тройку хомутов вынь.

Вернулись в дом. Увидев упакованного хозяина дома, Шмель остолбенел.

– Миш. Ты это как?

– Каком. Ну что, про командира своего, сам спросишь?

– Сам.

Фёдор уже очнулся, брызгаясь слюной, крыл матом, и тщетно пытался порвать нейлоновые путы. Шмель подошёл ближе:

– Слышь, урод. Пасть закрой. Куда Самсона увезли? Колись!

– Пшёл нахер, ментёныш! Хана твоему начальнику, на лоскуты его порежут!

Шмель резко ударил пленника в челюсть.

– Говори, сука!

Федя сплюнул изо рта кровь, часть кровавого сгустка повисла на аккуратно постриженной бороде. Криво усмехнулся.

– А за это козлёнок, я тебя надвое разорву. На одну ногу встану, а за другую дёрну. Ты сука, на сержанта спецназа ГРУ, руку поднял.

Шмель ударил ещё несколько раз, повторяя вопрос. Фёдор только мотал головой, смеясь в голос. Всё это время. Мишка сидел в стороне, с отстранённым видом. Затем встал и подошёл к Шмелю.

– Хм-да. Если и Самсона также раскалывают, то я ошибся. Он действительно может и не сдать тайник. Ладно, поди отдохни, запарился уже.

Затем взял со стола настольную лампу, выдрал из неё шнур. Зачистил мультитулом концы. Заговорил с Фёдором, одновременно приматывая оголённые концы шнура к его пальцам на обоих руках: