Сергей Ильичев - По зову волхвов: современные сказки для взрослых детей Страница 5

Более того, Радка заметил, что природа вокруг стала повторяться, словно бы их кто-то водил по кругу.

Это заметил и Любомир.

— Княжич, так мы же надысь уже здесь проходили, — раздался его голос.

— Сам вижу, — ответил Даннил.

— Не иначе как кто-то нас водит, — подал голос Радка.

— И что теперь делать? — спросил его княжич. — Назад возвращаться?

— Надо дать лесу что-то в жертву, — начал Любомир.

— Самим скоро есть будет нечего, — тут же забурчал Радка.

— Попробуем, — согласно молвил княжич. — Ты, Любомир, с духом леса пообщайся, а я так помолюсь христианскому Учителю, — сказал Даниил и, легко соскочив с лошади, отдал повод Радке, а сам взбежал на взгорок и опустился на колени.

В это же время Любомир достал из туеска яйцо и пошел с ним к опушке леса.

«А мне-то теперь во что верить? Или так, раскорячившись, стоять до конца жизни, отдавая, как Любомир, уважительную дань языческим богам или вере христианской, которую исповедует княжич?» — мысленно вопрошал Радка.

Но, как бы нам это ни показалось странным, после совершенных жертвенного обряда и молитв к вечеру обоз воистину неисповедимыми путями вышел к Волге.

Переправляться решили следующим днем.

Пока же Радка пошел за дровами для костра, а Любомир раскопал в своем туеске взятую с собой крепкую нить с небольшим кованым крючком на конце и спустился к самой воде в надежде поймать свежей рыбы для вечерней трапезы.

Даниил пошел вслед, но спускаться к воде не стал и остался на высоком берегу. Какое-то время он с интересом смотрел за тем, как Любомир ловил рыбу. А смотреть было на что: юноша насадил на свой крючок горошину, распутал немного лески и, бросив наживку в воду, сам лег в траву так, что его самого не видно стало. Зато он хорошо видел и прозрачное дно, и свою горошину. Так в ожидании и пролежал какое-то время, пока дождался, как крупный лещ начал медленно обсасывать горошинку… И вскоре был уже в руках Любомира.

Затем взгляд и помыслы Даниил устремились уже в небо. Последнее время княжич все чаще и чаще задавался вопросом:

«Почто, Господи, Ты лишил меня ориентира в пути? Или все еще не простил?»

Радка уже вернулся с дровами и запалил костер. Он даже почистил пойманные рыбины. Чувствуя, что княжича одолевают некие сомнения, Радка подошел к нему, все еще сидевшему на высоком берегу, и опустился рядом.

— Что, княжич, сидишь последнее время словно в затворничестве? — тихо спросил он.

— Еще сам не ведаю, но чувствую некую тяжесть на сердце, — откликнулся на его вопрос Даниил.

— Так, может быть, причина в том подростке, которого ты повелел казнить? — осторожно начал Радка.

— Он вор… — буркнул княжич в ответ.

— И он, и отец его, и даже дед… Тому причина лишь одна — все хотят выжить. И нам неведом путь, который еще предстоит пройти этому мальцу. По своему разумению могу сказать: если он жив остался и не попал в полон, значит, Богом до поры храним. А от себя добавлю: казнив, лишил бы своей земли будущего защитника и земледельца разом. Да и не только его, а и младенца. Ты уж прости, что я тебя такое говорю…

Даниил ничего на это не ответил. Он хорошо помнил, что слово князя — всем закон. «Что сказано, тому и надлежит свершиться, — мысленно произнес он. — Хотя, быть может, Радка и прав. Господь дает тебе в удел людей, а значит, ты за души их пред Ним в ответе».

— Мне бабушка говорила, — продолжал дружинник, — если в чем-то сомневаешься, то перед погружением в сон и после молитвы испроси у своего Бога знак о верности содеянного или намеченного.

— Знак, говоришь, попросить? — задумчиво промолвил княжич. — А почему бы и нет.

С реки к ним поднимался Любомир, держа в руках еще три крупные рыбины. Он подошел к костру, и они вместе принялись за трапезу.

— Квасу бы счас выпил, — произнес Даниил, отставляя в сторону опорожненную им плошку.

— А по мне так меду, — отозвался Любомир.

Сытый Радка, расправлялся с головкой чеснока и лишь рукой отмахнулся от их пожеланий, но высказал и свое пожелание:

— Нужно коптильню соорудить, Любомир бы с утра рыбы впрок наловил, а мы бы ее подкоптили для лучшей сохранности.

— Поели в спокое и за то Богу слава! — отозвался на его рассуждения княжич и пошел к телеге.

Чуть позже и помня разговор с Радкой, Даниил какое-то время действительно искренне обращался к Учителю галилеян с просьбой получения ответа на свои сомнения.

Он проснулся на рассвете. Открыл глаза и какое-то время лежал. Но звук того, что что-то происходит совсем рядом, заставил его приподняться и оглядеться.

Вокруг самой телеги и поодаль стояли овцы. Худые, нечесаные и со спекшимся навозом на свалявшейся шерсти. Они стояли вокруг и, задрав морды, жалобно смотрели на него, словно чего-то ждали…

Даниил огляделся вокруг в поисках пастуха, который совершил явную провинность, подпустив стадо к княжескому обозу. Но его не было.

— «Паси овцы моя»… — было первое, что услышал подросток. — Так вот каков Твой ответ на мой вопрос. Все-таки великое княжение…

Он заглянул под обозную телегу. Любомира и Радки рядом не было. Тогда княжич побрел к реке, где увидел гридня. Тот уже разводил огонь своей коптильни, что соорудил на берегу. Там же лежали несколько пойманных Любомиром крупных рыбин.

Еще полдня ушло на совместное сооружение плота для переправы через широкую реку. Любомир справно помогал Радке связывать сваленные хлысты, предназначенные для сооружения плота, а княжич приглядывал за обозом да и по сторонам. В любой момент могли появиться половцы.

Вскоре телега был установлена на плот, лошадей привязали, и вот уже Радка с Любомиром отталкивают плот от берега.

Когда они забрались на плот, то Даниил, не иначе как что-то вспомнив, сказал, обращаясь к Любомиру:

— Напомните мне на обратном пути поставить избу той женщине с ребенком. А если по какой-то причине сам не вернусь, то сами это сделайте.

— Воля твоя, княже… — ответил довольный услышанным Любомир, а затем устремил свой взгляд на темную воду. Да и застыл в тревоге, так как понимал, что неизвестно, куда вынесет их стремительное течение красавицы Волги, еще полностью не вошедшей в свои берега после весеннего разлива.

Однако же, слава Богу, доплыли до противоположного берега благополучно. Правда, у самого берега плот напоролся на огромный валун, скрытый темной водой. Конструкция, сооруженная из связанных бревен, надломилась, а это означало, что плот с телегой, полной поклажи, в любой момент мог развалиться. Спас положение Радка. Он мгновенно спрыгнул в воду и, стоя по горло в холодной воде, с трудом удерживал плот, в то время как княжич уже перебрасывал на берег вещи. Вслед за Радкой спрыгнул в воду и Любомир. Он, схватив лошадей под уздцы, стал выводить на берег, а те уже вытянули за собой и плот с облегченной телегой.

На пустом и пологом степном берегу быстро соорудили костер. Порушенный плот пошел на дрова. Сушились сами и сушили мокрую одежду.

Ближе к вечеру Даниил и Любомир на лошадях отправились осмотреть места, к которым их прибила река.

— Разреши, мил человек, у твоего огонька погреться, — раздался вскоре за спиной Радки чей-то вкрадчивый голос.

Воин мгновенно обернулся. Весна была ранняя, а значит, и темнело быстро. Однако Радка увидел буквально в нескольких метрах от него стоявшего человека. Лицо у того было безбородым и слегка вытянутым, волосы гладкие и неприятно лоснящиеся, о взгляде можно было бы сказать как о тусклом, но вместе с тем в нем была этакая загадочная поволока. Это свидетельствовало о том, что незнакомец уж точно хитер и осторожен.

И еще шаг, который Радкой не был услышан. И если бы перед ним был враг, сумевший так неслышно оказаться у него за спиной, то непременно быть бы беде… Ну и последнее, что озадачило нашего богатыря, — незваный гость был совершенно голым.

— Ты кто? — спросил богатырь, вставая на ноги и протягивая руку к мечу.

— Радка, — раздался в ответ голос незнакомца, — а как же слова: поднявший меч от меча и погибнет?

— Оставь прибаутки и отвечай, кто ты и откуда тебе известно мое имя? — недоумевал гридень, решив до поры не трогать меч, поскольку незнакомец был без оружия.

— Мне много что про тебя известно, — продолжал незнакомец. — Знаю, что боишься воды, знаю и то, что ищешь себе невесту… И даже то, что не очень-то ты и желал отправиться в это путешествие в поисках Белогорья…

— Какого Белогорья? — еще более удивился Радка.

— О, тебе даже об этом не сказали… — тут незваный гость даже хитро улыбнулся. — Не очень-то видно тебе здесь доверяют…

— Так, говоришь, что погреться хочешь? — как бы переспросил странного незнакомца воин.

— Буду премного благодарен… — ответил тот и даже сделал пару шагов в сторону костра.