Владислав Картавцев - Вера Штольц и олигархическое счастье Страница 5

Результат превзошел все ее ожидания! Белье оказалось просто роскошным – шелк, кружева и струящийся атлас передавали телу восхитительные мягкие и комфортные ощущения, и только сейчас Вера по-настоящему поняла, чем отличается дорогое белье от обычного – которое она носила всю жизнь. Она могла бы, наверное, еще долго вертеться перед зеркалом, но ей нужно спешить, и она, перемерив поочередно все комплекты и оставшись в «LISE CHARMEL» глубокого изумрудного цвета, вернулась к Варваре, которая уже отложила для нее еще пяток комплектов «LEJABY» на каждый день.

На том и порешили, и перешли к верхней одежде. Мысленно Вера уже рисовала картины, как появится перед Степаном в своем новом белье, и что он по этому поводу скажет. Почему-то у нее постоянно вертелся на уме вот такой диалог:

– Ну, как тебе, мой нежный бобрик, новые трусики? А попа – хороша?

– Принцесса, я поражен, сражен, раздавлен! Иди же ко мне быстрее, моя Азазель, иначе я вот-вот сгорю, как мешок угля в доменной печи!

– Э, нет! Терпение, мой дорогой принц – сначала кофе, а потом уже все остальное! Ведь кофе – это полезно, и с легкостью заменяет три часа секса на ночь!

И Вера, представив, что сей диалог скоро воплотится в жизнь, громко фыркнула от еле сдерживаемого смеха, чем вызвала на лице Варвары видимое недоумение – она как раз сейчас пыталась объяснить Вере, чем вот эти брючки отличаются от других. Некоторое время Вера внимательно слушала, но потом решительно прервала Варвару, сказав, что целиком полагается на ее вкус и знание предмета, и что самой Вере нужно пока что каждой твари по паре – вернее, по три штуки: трое шортиков, трое штанишек, по три пары босоножек, туфель и кроссовок, три плюс еще три кофточки, три плюс еще три блузки, три плюс еще три юбки – три подлиннее, три покороче, три курточки, три плащика, три платочка, три легких шарфика, ну и напоследок – всякие мелочи: колготки, чулки, носки, ремни, чего-нибудь из бижутерии, пару солнечных очков, ну и, пожалуй, хватит. А еще – зонтик от дождя, и если Вера еще чего-нибудь придумает, то скажет.

Вера думала, что Варвара по достоинству оценит ее шутку, и они вместе посмеются, но та и не думала. Вместо этого она немедленно набрала номер Педерсона и быстро-быстро затараторила в трубку, рассказывая, что именно ему еще нужно подвести прямо сейчас. Вера опешила – она и не предполагала, что ее слова воспримут дословно, но сейчас уже выбора не было – ей придется с головой окунуться в омут бесконечных примерок, и сколько времени это займет, было пока не понятно.

Но перед этим Вере необходимо выполнить две вещи: первое – позвонить в Москву Сан Санычу и отпроситься с работы по болезни, и второе – попить со Степаном вожделенного кофе и тонко намекнуть ему, чтобы он шел заниматься своими делами – примерка продлится, скорее всего, до самого вечера – но только пусть оставит Вере деньги или же карточку! Ведь судя по количеству означенных Верой вещей, затраты предстоят просто фантастические, а Вера заодно и проверит, насколько далеко Степан готов зайти в отношениях с ней – в том числе, и в финансовом плане.

Вера оставила Варвару разбираться с Педерсоном, а сама выскочила в коридор, зашла в ванную – чтобы ее никто не слышал – включила мобильный телефон и стала набирать рабочий номер офиса в Москве. Конечно, она могла позвонить и с городского, чтобы лишний раз не тратить свои деньги, но тогда ей нужно было бы разговаривать прилюдно, а Вера очень не хотела, чтобы кто-нибудь услышал, как она отпрашивается с работы на неделю, сказавшись больной. Как, например, на такой разговор отреагирует Степан? Скорее всего, не сильно хорошо.

Трубку долго никто не брал. Потом на том конце раздался полусонный голос самого Сан Саныча. Странно – ведь в отсутствие Веры должен отвечать Кирилл, потом Фиалка, а только потом директор.

– Алло, вас слушают!

– Александр Александрович, это Вера!

– Да, Вера, а ты где?

– Александр Александрович, я слегла – всю ломает, не могу с кровати подняться, температура! – Вера выпалила все это в трубку скороговоркой, стараясь, чтобы ее голос звучал особенно жалко. Это было нетрудно, поскольку Вере страшно хотелось есть – да так, что кончики пальцев уже похолодели от потери энергии, и она судорожно боролась с голодными позывами в животе. – Алло, я, наверное, не смогу прийти как минимум неделю!

– Вера, а ты меня не обманываешь? Твой муж звонил мне на работу и старался выяснить, где ты. Ты что, из дома сбежала? – при упоминании об Аполлинарии у Веры похолодело внутри: она-то уже о нем и думать забыла, а оно – вон, оказывается, что! Он даже на работу позвонил, чего с ним отродясь не бывало!

– Да, Александр Александрович! Мы с ним поругались, но только это никакого отношения к моей болезни не имеет, просто я сейчас у подруги и лежу пластом! Она меня приютила, и у меня просьба, Александр Александрович, Вы только мужу не говорите, что я Вам звонила! А я, как поправлюсь, так сразу и выйду!

– Ладно, Вера – ты же знаешь: ваши молодые разборки – не мое дело! – голос Сан Саныча потеплел, – но хорошо, что ты позвонила, а то мы уже начали волноваться! Да еще и муж твой – надо заметить, молодой человек не очень приятный! Ну, поправляйся – неделю мы без тебя как-нибудь перекантуемся! – Сан Саныч немного помолчал и добавил:

– Вера, а ты точно будешь у нас работать, или мне уже пора искать тебе замену?

– Да, Вы что, Александр Александрович! – голос Веры сорвался в некое подобие писка, – я пока никуда не собираюсь уходить, а если и соберусь – то все чин по чину – предупрежу за два месяца, никак не меньше! – почему Вера сказала именно «два месяца», ей и самой было непонятно. Но сейчас ей не оставалось ничего иного, кроме как попытаться снять все подозрения директора, и она с таким же успехом могла сказать и «полгода».

– Ну, тогда ладно, лечись! И не возвращайся, пока не поправишься! А то мы тут болеть из-за тебя не собираемся! – и Сан Саныч (Вера ощущала всей кожей, как у него улучшилось настроение) повесил трубку.

Вера сжимала в руке телефон, и ей хотелось расплакаться. С одной стороны – вот она, вроде бы, новая жизнь, о которой может мечтать любая девушка, с другой – Москва, где муж (а он, судя по всему, уже с самого утра развил бурную деятельность по розыску сбежавшей жены), где работа и милый, немного странноватый, но добрый директор, который искренне переживает за Веру (да и коллектив, вроде, ничего), где осталась квартира, подруги – да и вообще, вся жизнь! А как еще сложится со Степаном – совсем не понятно, и что ей теперь делать с обещанием Сан Санычу?

Вера включила воду и немного умылась, чтобы чуть-чуть привести в порядок истрепанные чувства. Но только она вытерлась толстым пушистым полотенцем и собралась выйти из ванной, как телефон (о котором она совсем забыла) завибрировал у нее в кармане и издал нудный, протяжный, особого тона гудок, который мог означать только одно: звонит Аполлинарий…

Глава вторая. Лютый зверь

Аполлинарий очумело посмотрел на будильник, который верещал, не переставая, и стукнул по нему кулаком. Будильник обиженно затих, и Аполлинарию даже показалось, что на его электронной поверхности высветились призрачные буквы, сложившиеся в предложение: «Кровная обида на всю жизнь». Или это ему померещилось со сна? Впрочем, какое это имело значение теперь? Теперь – именно после того, что случилось вчера. А вчера произошло что-то немыслимое, что никак не вписывалось в картину мироздания Аполлинария, и с этим срочно нужно было что-то делать.

Первое – вчера он получил от жены букетом орхидей по лицу, и это просто из ряда вон! Второе и еще более гнусное состояло в том, что жена натурально сбежала и, судя по всему, возвращаться обратно не собиралась. Как такое могло произойти? Как его подзабитая и тихая жена могла поднять на него руку? Ведь он же хозяин, он главный, он, в конце концов, добытчик! Вот и подарок ей привез роскошный – новенький китайский пылесос, чтобы в доме всегда был уют и порядок! Теперь следующее – откуда она явилась в таком виде, и что с ней произошло в его отсутствие? И вообще, что происходит? Кто-нибудь может дать ответ?

Аполлинарий подскочил с кровати и нервно забегал по квартире в надежде обнаружить пачку сигарет. Вчера он до четырех часов утра пил кофе на кухне, дожидаясь возвращения блудной жены и успокаивая себя словами, что, может, не все так серьезно, как выглядит на первый взгляд. Мысль о том, что Вера смогла действительно от него сбежать, была ему невыносима, и он сразу же отбросил ее, как фантастическую. Но это означало, что с ее стороны это просто еще одни взбрык, который нужно просто обломать. А он это умеет, и, следовательно, необходимо только лишь немного подождать, и все рассосется само собой!

И, придя к такому нехитрому выводу, Аполлинарий успокоено лег в постель и уснул. Но перед этим он выпил с десяток чашек кофе на пустой желудок и выкурил, похоже, все сигареты. Нет – не все! Вот она – заначка, и теперь Аполлинарий спасен!