Лариса Теплякова - Нестандартное лицо Страница 5

Стол, как остров. Меню, как поэма. Вино, как музыка. Крахмальная скатерть, трепетное пламя свечей, блеск начищенных приборов. Сеньор и сеньора Торрес за ужином. Зыбкая атмосфера супружеской гармонии. Минуты равновесия и счастливой сопричастности.

Оба неторопливо ужинали, много говорили. Точнее, Мигель говорил, а Инга слушала и отвечала. Он увлечённо рассказывал ей о своих задумках по развитию бизнеса. Мигель обладал богатым воображением, и просто не мог удержаться от эффектных преувеличений. Он то и дело забегал вперёд, приукрашивал уже свершившиеся и будущие события. В его изложении реальные дела и планы причудливо переплетались с самыми смелыми фантазиями и мечтами. В этом виделось какое-то дерзкое мальчишество, но – как знать! Может, так и рождаются самые удачные бизнес-проекты. Инга не считала себя знатоком по этой части. Тут она полностью полагалась на Мигеля.

Что-то в его планах её смущало, удивляло, но слушать мужа было интересно. С Мигелем вообще никогда не приходилось скучать. Инга любила такие сентиментальные вечера. Рядом с ней был её испанский мужчина, её муж, её Мигель, и, судя по его откровениям, впереди их ожидала насыщенная жизнь.

Глава 4

Мужчина испанский обыкновенный

Когда Мигель Торрес увлекался, он начинал говорить очень громко и даже запальчиво. В первые месяцы замужества Инга немного пугалась этого, терялась, смущалась, но постепенно привыкла к странноватым манерам мужа. Удивление сменилось пониманием. У испанцев принято такое пылкое общение. Мигель, как обыкновенный испанский мужчина, вкладывал в беседу весь свой темперамент.

Испанцы вообще всё делают страстно: они и посуду моют с темпераментом, а ещё азартнее бьют её. Если есть серьёзный повод, конечно.

Привычка мужа оповещать о своих намерениях жену, друзей и даже прислугу проистекала из распространённой испанской народной приметы: это у них к обязательной, неминуемой удаче. Поделился планами – отступать некуда. Только вперед! К успеху своих оглашённых начинаний.

Испанские приметы и поговорки удивительно напоминали Инге родные перлы русской словесности, но вот их значение испанцы толковали с точностью наоборот! Свистеть в доме – у хозяина хорошее настроение. Птица залетела в комнату – к удаче. Откровенничать с окружающими – тоже к удаче. Совать нос в чужие дела, обсуждать сексуальность соседа, поведение соседских детей – проявление внимания и заботы о ближнем. Все вокруг откровенничали и сплетничали направо и налево – с булочником, с аптекарем, с барменом, с врачом, с водителем такси. Всеобщая беззастенчивость царила всюду!

Эти милые житейские пустяки не раз ставили Ингу в тупик – ведь от неё тоже ждали ответного прямодушия, а она была не готова к такой свободе мысли и слова, к такой открытости своей личной жизни. Оказалось, что ломать бытовые стереотипы не так-то и легко, даже в молодости.

Лишь со временем она научилась радоваться, когда Мигель оживлен, громогласен, да ещё и насвистывает. Ведь он мужчина испанский, обыкновенный. Сокращенно – МИО Так она называла мужа в шутку, про себя. И даже весело напевала вполголоса на мотив популярной песенки: «Мио, мой мио!»

С Мигелем Инга окунулась в чужестранную культуру, словно в бурное море страстей. Без хорошего знания языка поначалу было очень сложно, и она рьяно взялась за самообразование. Благо, носитель языка находился с ней рядом день и ночь – практикуйся, сколько угодно. Ведь Мигель был весьма разговорчив даже в постели. О, он даже изумительно владел искусством нежного постельного воркования!

Мигель тоже просил научить его основам русского языка, но он, увы, не был так прилежен и чуток, как его молодая жена. Ведь язык надо впустить в своё подсознание, ощутить его всеми фибрами души, и даже кожей. Однако Инга старалась помочь ему. Она применяла метод вопросов и ответов.

– Я жена, ты муж, – говорила она, старательно произнося слова. – Ну, кто ты мне?

– Я тебя муж, – неуверенно отвечал Мигель.

– А ещё – ты бизнесмен, – добавляла Инга.

– Это английское слово! – возразил Мигель. – Скажи по-русски!

– Хорошо, – согласилась Инга. – Ты – предприниматель. От русского слова «предпринимать».

Вот с этого словца и начались все домашние курьёзы! Мигель уразумел, что от любого русского глагола можно запросто образовать существительное. Просто и удобно. Читать – читатель. Писать – писатель. Жить – житель. Носить – носитель. Любить – любитель.

И пошло-поехало! Знать – знатель. Понимать – пониматель. Мигель гордился тем, что освоил, и переубедить его было невозможно. Он всегда видел то, что хотел, и делал то, что ему по душе. Вот и получалось «я твой любитель» — вместо фразы «я люблю», и «я понимателъ» — вместо слов «я понимаю». Мигель не желал разбираться в спряжении русских глаголов. Он просто переделывал их в существительные. Так ему казалось логичнее и удобнее. Ведь Инга его понимала!

Зато Инга значительно продвинулась в изучении испанского языка. Ей очень хотелось выжить в этой стране! Она училась говорить и общаться, читать и писать, даже думать по-испански. Так надобность в расширении знаний Мигеля отпала сама собой. Они всё больше говорили на испанском, лишь иногда прибегая к английскому.

Возможность говорить почти свободно придала Инге спасительную уверенность. Однажды, ощутив, что испанская речь для неё уже не просто набор чужеродных неясных звуков, Инга вздохнула с облегчением. Она ликовала. Ведь она понимала не только Мигеля, но и посторонних людей. А они понимали её! Инга научилась плавать в этом бурном житейском море своим стилем.

Мигель гордился своей женой. Он баловал её, как мог. Ведь он был довольно обеспеченный человек. Мигель считал Ингу умницей, страстно хотел от неё детей, и Инге это льстило. Она делала всё, чтобы понять мир Мигеля, а он старался, чтобы она ни в чем не нуждалась. Что еще нужно для семейного счастья? Будто бы это и есть самое важное в супружеской жизни…

Однако жизнь нелогична, а судьба лукава. Если красивой девушке достается состоятельный муж, то к нему обязательно будет какой-то малоприятный довесок. У всякой любви есть оборотная, непарадная сторона. Жизнь Инги Торрес осложняли гинекологические проблемы и слишком заботливая родня мужа.

Мигель очень хотел детей, и с нетерпением ждал беременности Инги. Об этом неустанно и бесцеремонно судачила вся его родня: открыто, беспардонно, абсолютно в испанских традициях…

Но беременность не случалась. Врачи утверждали, что Инга здорова, и совсем скоро порадует своего мужа. Однако время шло, а у супругов ничего не выходило… Инга чувствовала себя человеком, который обманывает ожидания не только Мигеля, но и всего клана его любопытных родственников. Эта проблема оказалась сложнее, чем изучение испанского языка.

Прошли годы, и она могла уверенно сказать: да, её родители были правы. Переезд в иную страну – это почва из-под ног. Это даже перелёт на другую планету. Но Инга справилась, сумела создать свой уютный уклад жизни, научалась ценить малое. Она довольствовалась приятными маршрутами для прогулок, морскими купаниями, походами по музеям, занятиями аэробикой…

Большим счастьем сделались обычные некогда покупки: журналы на русском языке, банка сгущенки или шпрот, приобретённые по случаю в Барселоне, в супермаркете русских продуктов. Стоило купить пачку московского печенья, и прошлое словно вдруг обдавало тёплым ласковым ветерком… Даже томик Чехова на испанском языке, найденный как-то случайно на полках книжного магазина, порадовал, напомнил о школьных годах. Однако самые острые эмоции вызывала пачка настоящего крупнолистового чая…

Как-то, просматривая журнал «Космополитен», Инга обнаружила пикантную, легкомысленную статью об особенностях мужчин из разных стран – французы, итальянцы, испанцы. Читательницы хотели расширить свой кругозор и желали знать, каковы они, эти иностранные мужья. «Уж замуж невтерпёж, но хочется экзотики!» – усмехнулась тогда Инга и подумала, что о своем МИО, мужчине испанском обыкновенном, она уже могла бы написать не просто заметку, а серьезную исследовательскую работу. Живой опыт в таком деле бесценен.

Позже, прогуливаясь по городу, Инга иногда сочиняла эту воображаемую статью. Для затравки она бы эффектно поведала любопытствующим девам, что брак с мужчиной-иностранцем поначалу напоминает ослепительный всполох счастья, но вскоре превращается в игру в прятки в тёмной комнате. Можно блуждать и больно ударяться. И лишь со временем в комнате появляется свет… Удивление сменяется пониманием. Остаётся только свыкнуться с тем, что твой муж всегда будет дорожить тем, что для тебя вовсе чуждо. Он будет посещать корриду, а ты не переносишь эту кровавую бойню. Ты будешь мечтать о квашеной капусте, а он не терпит её острого кислого запаха. Эти противоречия будут вечными спутниками семейной жизни, и если научиться их обходить, то будет вам счастье, дорогие читательницы, – непростое, зато необыкновенное!