Creative Writing School - Мир на кончиках пальцев Страница 5

Как обычно, у прилавка стояли люди, и бабушка торопилась их обслужить. Арина несколько секунд постояла в дверях, боясь подойти к ней, но потом преодолела себя и робкими шажками направилась к прилавку. Бабушка заметила ее, но не сделала выговор, а, наоборот, приветливо улыбнулась.

– Доброе утро. Как спалось?

– Слушай, ба, прости меня, пожалуйста, – виновато опустив глаза, промямлила Арина.

– Ничего страшного. Но тебе придется отработать пропущенные полчаса, – бабушка повернулась и вышла из магазина.

Возражать было нечего. Арина поплелась к прилавку, где уже стоял новый посетитель. На нем был зеленый шарф.

Арина почувствовала дрожь в коленках. Посетитель, недовольный ожиданием, кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Мне что-нибудь от сильных болей в голове, – прохрипел он, показав себе на голову.

Арину охватила настоящая паника. Но, несмотря на дрожь, она услышала, как внутренний голос отчетливо сказал ей, что посетителю надо дать вон ту зеленую баночку с синей ленточкой. На ватных ногах Арина подошла к одной из многочисленных полок и достала заветную баночку. Дрожащей рукой она протянула ее посетителю, который с удивлением наблюдал за волнением девушки. Наконец, расплатившись, он вышел.

Арину охватил новый приступ тревоги. Бабушка до конца дня так и не появилась, зато в магазин приходили все новые и новые люди с просьбами о помощи. Внутренний голос каждый раз подсказывал Арине, что дать тому или иному посетителю.

Когда магазин закрылся, Арина поспешила в свою комнату, ни слова не говоря. Она больше не хотела видеть этот магазин.

***

За окном было темно, и лил дождь. Несмотря на позднее время, за столом сидели двое – мужчина и женщина. Они вели оживленную беседу.

– Что же ты ей дала, Лиза?

– Простенький усилитель, ничего страшного. Я с самого ее рождения знала, что в ней – моя сила. Она передается через поколение, моя дочь прекрасно это знает. К сожалению, она велела мне не трогать ребенка. Не позволила учить ее.

– Думаешь, она обрадуется, когда узнает, что ее ждет? В этот раз она сбежала. Твоя задумка не удалась.

– Не переживай. Она просто еще не готова. Когда-нибудь ее опять отправят ко мне. Тогда и возродится целительница Арина Ригой.

Ariana Grande

Придя в комнату, Настя длинным движением запустила свой портфель к ножке стола, будто бросила шар для боулинга.

Опустив тело на незаправленную кровать, она выключилась на несколько минут. Глаза, направленные в пустоту, полная неподвижность – мозг загружает новую локацию. И в следующее мгновение девочка уже стягивает с себя колготки, юбку, блузку, нехотя раскладывает все по нужным полочкам и впрыгивает в свободные домашние джинсы. Пропихнув голову в узкий вырез футболки с эмблемой «УС СЗАО», она закинула руки вверх и потянулась.

Настя оглядела свою обитель. Светлые обои персикового цвета, зеленый махровый ковер, фортепьяно, халат, уютно расположившийся на спинке стула, небольшой экран телевизора, покрытый уже природнившимся серым слоем пыли. Огромная куча вещей на столе, состоящая из карандашей, кисточек, черновиков, различных упаковок, пустых кружек и прочих непотребностей идеально гармонировала с постельным бельем в другой части комнаты. Одеяло, смятое самым искусным образом, было подобием горных вершин величественного Алтая, а игрушки, разбросанные тут и там по площади кровати, будто являлись его храбрыми покорителями.

«Не дело», – подумала Настя.

Сегодня к ней должен был прийти важный гость, и к его приходу комната обязана быть если не идельно чистой, то хотя бы тщательно прибранной.

Девочка всегда положительно относилась к уборке. Ну хорошо, не всегда. Но сегодня ее день был подкреплен прекрасным настроением и сладким предвкушением грядущего визита. Поэтому уборка не заставила себя ждать. Одним легким движением Настя расправила одеяло, и горные вершины сменила спокойная водная гладь, а игрушки на пару минут подлетели в воздух и тут же приземлились уже вне кровати. После этого девочка покрыла свое озеро снежной пеленой в виде мягкого покрывала. Последний штрих: плюшевые зверята сидят по разные углы постели, словно прилежные ученики.

В голове заиграла музыка, которая преследовала Настю на протяжении всего утра. Она знала: единственный способ избавиться от мелодии – прослушать всю песню целиком. Телефон осветил юное личико ярко-голубым светом, и через пару минут заиграла мелодия.

Динамик производил звуки одни за другими, ноты рассыпались по комнате солнечными зайчиками, освещая мир вокруг яркими красками, будто распустившиеся в декабре цветы. Именно под эту песню пару месяцев назад Насте признался в своих чувствах тот, кто сегодня должен был навестить ее. Девочка запела в унисон с главной героиней, создавая дуэт, заряжающий ее душу энергией.

Щелкая пальцами в такт, в танце она подплыла к столу. Отобрав из общей кучи смятые бумажки, грациозными движениями начинающей балерины она сложила их на фортепьяно, чтобы позже отнести в мусорку на кухне. Несколько па – и карандаши, ручки и кисточки рассортированы по разным стаканчикам, в сопровождении нежных голосовых переливов. «I love the way…» – вывел голос, а правая рука надела на пальцы все кружки с правой стороны рабочего места. «…I love the way», – мелодия пошла вниз, и теперь уже левая рука освободила немного места на столе.

Кружась в танце, Настя двинулась на кухню с целью вернуть всю посуду в среду ее обитания, прихватив с собой смятые бумажки. Вся квартира теперь была подиумом, затем сценой, потом съемочной площадкой, красной дорожкой, клубом, бальным залом, огромным диджейским пультом – и снова подиумом. Отстукивая барабанное соло на всем, что попадется под руку, Настя не шла – летела по широкому коридору, наполняя его английскими словами, так складно звучащими вместе.

Она пустила руками волну, прокрутила одну из чашек в водухе, поймала ее и поставила перед раковиной. Следующую чашку она перебросила за спиной, еще одну пустила прокатиться по столу, а последняя пришлась как раз на высокую ноту, и девочка, натянув голосовые связки, подбросила чашку в воздух так, что она прокрутилась около двенадцати раз вокруг своей оси и уже начала падать.

Но Настя не собиралась ловить посуду, пока не закончит «соль» второй октавы. До пола оставалась пара миллиметров, когда девочка размашистым движением зацепила пальцами стеклянную рукоятку и, крутанувшись, плавно приземлила чашку на тумбу.

Лунной походкой она удалилась из кухни и пошла в свою комнату, вынося вперед оттянутый носок и припрыгивая так же воздушно, как бежит по золотистым полям антилопа. Вращая плечами, покачивая талией, Настя, будто избавила от белого полотна свежепостроенную статую, сняла со стула халат и закинула его в открытые двери шкафа.

Уборка была закончена, песня подходила к своему завершению, и девочка, пролетев по периметру и выключив весь свет, замерла в центре ковра, вытянув правую руку вверх, преисполненная элегантности, утонченности и наслаждения.

Девочка&Лис

Лето еще не кончилось, но в воздухе уже потянуло сыростью, на небе появились низкие слоистые облака, а в лесу временами становилось так тихо, как бывает только осенью. Оливия и Фокси лежали в высокой траве на лесной поляне и наслаждались теплыми солнечными лучами.

Девочка держала в руках букет из зеленых листьев, сорванных с деревьев в лесу, и смотрела в небо. Ее волосы неестественного цвета лежали на траве, и друг-лис с укоризной поглядывал на них.

Недавно, проследив за работой человека-парикмахера во время очередного путешествия в город, Оливия похитила краски для волос и поставила смелый эксперимент над своей шевелюрой, которая в результате из пепельно-белой превратилась в сиреневую.

Фокси был недоволен.

– Хорошо хоть, когда ты превращаешься в лису, твоя шерсть остается белой, а не сиреневой, – говорил он.

Но Оливии нравились ее волосы, и о своем поступке она нисколечко не жалела. Тем более все лето, навещая человеческий город, она привлекала внимание его обитателей. Девочка в поношенной толстовке и джинсах босиком идет по улице в компании лисы – люди с интересом смотрели ей вслед.

Оливия всю жизнь провела среди лис и, хотя умела превращаться в человека, никогда не общалась с людьми, только похищала их вещи, исследовала их жилища и следила за ними издалека. Лисья жизнь была ей по вкусу, но и люди вызывали у нее интерес, а их мир казался ей удивительным и даже понятным.

Никто не мог объяснить, почему она может быть и человеком, и лисой. Другие лисы, жившие по соседству, говорили, что это какая-то магия. Оливия сама не решила, кто она – лис или человек. Но лисы были ей ближе.