Анатолий Цаценко - Счастливый месяц Дон. Путевой дневник ДонАвтоЭксп-2013 Страница 5

После совершения этого ритуала наш донской эксперт решил привнести ещё один. Для начала Макс запустил музыку «транс», предварительно добавив несколько слов о ней. Он поведал о том, что настоящий «транс» сопровождается танцами на природе под вспышки яркого света, при этом танцоры должны быть абсолютно наги. Чтобы танцевать под открытым небом в чём мать родила, мне не нужен никакой «транс» – любая музыка сойдёт, Наиля тоже заставлять раздеваться не нужно, а для Макса это обряд. В общем, скинули мы с себя всё что было и пустились в пляс. Откровенно говоря, танцы эти больше походили на какую-то феерию безумия, на языческие забавы и сатанинские призывы, тем более, что сопровождались они дикими криками и несмолкаемым хохотом. Мерцающий фонарь, переходящий во время исполнения из рук в руки, дополнял эту инфернальную картину. Всё-таки долго в ночной прохладе голышом не попляшешь, и через некоторое время мы по очереди заползли в наш теплый «мешок». Правда, заснуть сразу удалось лишь самому пьяному из нас – чтобы погрузиться в беспечный сон, Геннадию достаточно было лишь принять горизонтальное положение. Мы же с Максом, едва успев пожелать друг другу приятных снов, услышали престранные булькающие и харкающие звуки, доносившиеся с реки. Обуреваемые любопытством с легкой приправой страха перед неизвестностью, мы вылезли на разведку. Каково же было наше удивление, когда мы узрели, а точнее определили по характеру звуков и перемещающемуся под водой густому лучу яркого света фонарика, плавающего в реке ночного водолаза. – Наверное, ищет раков, – предположил наш гидролог. Ещё какое-то время пронаблюдав за передвижениями водолаза, мы вернулись в палатку, куда наш меломан Макс уже притащил колонку, чтобы засыпать под любимую музыку. Ещё долго мне не давал спать раздающийся из динамика рычащий голос солиста группы «Metallica». Все эти вечерние события привели мою психику в тревожное состояние, проявившее себя в кошмарном сне, действие в котором происходило на кладбище, где меня преследовала черная старуха-пожирательница мертвецов. Она прыгала с могилы на могилу, выкапывала гробы и потрошила их. Вскочил я в холодном поту и, выбравшись из палатки, вздохнул с облегчением – первые лучи солнца уже осветили верхушку утёса вдалеке.

5

День плотин. Ближе к лесу, как говорил Мопассан3. 04.08

Плющань

Сегодня ребята потрудились пробудиться раньше, чем вчера, поэтому путевым заметкам пришлось уделить меньше времени. Здоровый завтрак с мюслями и молоком (даже Наиля удалось склонить к непривычному для него утреннему приёму пищи) под аудиоспектакль по Сергею Довлатову «Компромисс пятый». Несмотря на то, что мы довольно быстро покинули Осиновую гору, разбудившее меня солнце успело уже куда-то скрыться от наших алчущих взоров. Пока мы едем в машине, серость за окном не так расстраивает. Макс привёз нас на Черный яр – очень живописное место на большом возвышении, где по преданию когда-то давно жил разбойник Кудеяр, который грабил сплавляющихся по Дону купцов. Грабежи решили остановить и начали охоту на разбойника. Но Кудеяр этот также слыл колдуном, и, когда казаки схватили и сбросили чародея-разбойника в Дон с вершины Черного яра, то сокровищ его не нашли. Ходили слухи, что он закопал эти сокровища и поставил своего верного коня охранять их, превратив его в большой булыжник. Поэтому громадный камень, красующийся на склоне этого Черного яра, так и называется – «Лошадь Кудеяра». Мы обошли кругом эту «лошадь», но сокровищ искать не стали. Красивое место, красивая легенда, но надо ехать дальше.

В селе Требунки мы повстречали мужичка на велосипеде, который переплавляется через Дон вплавь, гребя одной рукой, а другой – держа свой байк над водой. Вот какие в нашей стране живут люди! Люблю наш народ – он простой, веселый и неприхотливый, для счастья ему много не нужно.

Приехали в город Данков. На центральной площади ещё не убраны декорации со Дня города – видимо, праздник был совсем недавно. На большом полотне один под другим изображены два герба – Липецка и Данкова. На первом можно разглядеть дерево-символ – липу, а на втором – лошадь и щит с мечом. Слева от главной площади (главенство её мы определили по возвышающейся в её центре скульптурной фигуре Владимира Ильича) расположен краеведческий музей города, который мы не преминули посетить для ознакомления. Меня больше заинтересовала экспозиция природы края – чучела птиц, животных и картинки насекомых, обитающих в этих краях. Я бы ещё долго мог разглядывать фигурки жаворонков, свиристелей и куниц, если бы Наиль не одёрнул – всему надо знать меру.

Следующим пунктом для нас стал красивый городок с «пернатым» названием Лебедянь. Первым делом посетили место, где жил и работал строитель-энтузиаст, местная знаменитость Л.В.Мулярчик, который задумал построить в Лебедяни – что бы вы думали? – метрополитен, и на протяжении многих лет товарищ Мулярчик стремился претворить свою идею в жизнь. Говорят, что протяженность его частной линии достигала двухсот метров. А ведь это сравнимо с железнодорожной линией Ватикана. Сейчас вход в тоннель закрыт местными властями, но у берега можно не только увидеть, но и потрогать своими руками самодельный крейсерский буксир работы того же Мулярчика. Человек, в общем, был весьма одарённый и незаурядный, хотя, по словам его соседей «у себя на уме», из-за чего выслушивал частые недовольства со стороны жителей. Ну разве не чудесно, что с вами бок-о-бок живут и плодотворно трудятся такие оригиналы. Это же здорово!

В центре города мы зашли перекусить в кафе «Час Пик». Дешевая и вкусная еда, симпатичные и обходительные девушки – официанты и бармены. Насытив опустевшие чрева, мы решили устроить обзорную прогулку по городу, но, едва успели дойти до первой смотровой площадки, с которой открывался великолепный вид на город и реку, а также на развлекающуюся вдалеке грозу, как эта самая гроза с невообразимой быстротой добралась до нас – ей хватило не больше десяти секунд, чтобы преодолеть несколько километров и обрушиться на нас крупным ливнем. Тут уж было не до развлечений. Пока добежали до машины – промокли до нитки. Наиль с Максом отправились в продуктовый, а я остался в автомобиле восторженно внимать оглушительным раскатам грома над головой, слизывая стекающие по щекам капли дождевой воды. Когда пивные господа вернулись из «Магнита» с набитыми провизией на вечер пакетами, дождь перестал – гроза как мгновенно нас настигла, так же неожиданно и оставила нас, унося вдаль сверкающие вихри. Мы направились ей вслед – в поселок Троекурово. Не то, чтобы успели соскучиться, просто было по пути.

Возле Свято-Димитровского женского монастыря, который с недавних пор открылся после реконструкции, мы свернули к широкому месту русла реки Красивая Меча, где до сих пор стоят, правда, порядком поточенные водой, останки гидроэлектростанции, работавшей тут с 1953 по 1974 год. Она прекратила работу, поскольку мощные и быстротечные воды Красивой Мечи стали разрушать конструкции ГЭС. В бетонных плитах образовались промоины, которые увеличиваются с каждым годом, постепенно обнажая крепкий скелет арматуры. На стене у крутого склона, поросшего колючими кустами, по которому я из авантюрных соображений решил вскарабкаться, была установлена траурная памятная плита Васе Зайцеву – мальчику, трагически погибшему на этом месте пару лет назад. В один из солнечных дней, когда он прыгнул в речку, его накрыло огромной бетонной плитой. Человек пьёт воду, вода камень точит, а камень убивает человека. Вот такая игра судьбы. Я ещё не раз в мыслях представил Васю Зайцева, судорожно хватаясь за колючки, чтобы не полететь со склона и не увековечить своё имя на плитке по соседству с ним. К счастью, колючки помогли.

Помянув «лихом» бедолагу-паренька, мы проехали чуть дальше по берегу в соседнее село Курапово, где остановились у скалистого известнякового берега. О живописности кураповских скал я читал, пока ехал в машине, но увидеть их вживую и поползать по ним гораздо интереснее. Макс просит нас с Наилем не забывать о безопасности и быть предельно аккуратными, дабы не повторить несчастную судьбу троекуровского Васи, ведь известняк – штука очень ненадежная. Не стали волновать нашего заботливого друга и вернулись на твердую почву. Насладившись кураповскими красотами, мы почувствовали легкий голод, а, значит, пора ехать к запланированному Максом месту очередного ночлега. Лесополоса в заповеднике Плющань. Очередное смешное название. Из-за постоянного дождя, пусть и моросящего, на пути до заповедника нашему Outlander-у пришлось несладко, а, точнее, нечисто. Размытый водой чернозём образовал вязкие грязевые лужи, густые капли которых вылетали из-под колес кроссовера и врезались в его боковые и передние стекла. К раме прилипли толстые грязевые наросты. Объехав заповедный лесок почти до конца, мы всё-таки обнаружили неприметную опушку под покровом густой листвы деревьев, где уже до нас кто-то ставил лагерь. Макс поудобней припарковал машину, а мы с Наилем уже быстро и умело соорудили палатку, так как дождь всё ещё доставал нас, да и солнце уже давно село, и наступал вечерний сумрак, плавно переходящий в ночь. Я быстро состряпал ужин – по большому счету, я лишь нарезал салат и разогрел оставшуюся со вчерашнего вечера гречку. К этому мы еще присовокупили две купленные в «Магните» поджаренные на гриле курочки – et voila! Сопровождаем ужин всё той же «Доброй» и наслаждаемся приятной атмосферой леса – вокруг нас одни кустарники, дубы, липы, а под ногами валяются многочисленные желуди и из кустов выглядывают редкие шляпки сыроежек. Макс не зря нас привез сюда – у него всё по плану. Даже очередной микс не простой, а лесной. Уханье совы, шелест деревьев, топот кабана, трели сверчков и песни цикад – всё вплетено в канву почти получасового музыкально-звукового коллажа. Когда водка закончилась, мы снова перешли на перцовку. И снова неудачная попытка подружить её с Наилем. Он никак не желает пускать её к себе, так сказать, «в дом» дальше прихожей-пищевода – после бесплодных споров с «привратниками» желудка её пинком вышвыривают на улицу. Что ж тут поделаешь – пусть сами разбираются и не мешают мне наслаждаться моментом. Эстетический восторг от ночной лесной картины, которая предстает перед нашим взором, и ощущение присутствия в ней вновь заставляют отбросить страх перед холодом, скинуть с себя всё одеяние и танцевать от счастья. Вскоре восторг утихает, и появляется желание слиться с лесным умиротворением, забравшись в палатку. К моему разочарованию, такое желание рождается лишь в моей голове. Наиль, уже уснувший в палатке не по своей воле после утомительных распрей с перцовкой, также не по своей воле просыпается, когда я начинаю зарывать в спальник своё замерзшее тело – его тормошит уже порядком наперцованный Макс, который всё требует продолжения своих голых танцев под гипнотизирующий транс. Мои призывы к человечности лишь подогревают пьяный задор этого уже объединившегося танцевального дуэта, и в ход идёт уже тяжелый рок, адские звуки которого, раздающиеся из колонок, уже затащенных в палатку, практически вытряхивают из меня последние остатки той умиротворенности, которую я тщетно мечтал слить с природной. Собрав оставшуюся волю в кулак, я закрываю глаза и замолкаю, подключая единственного помощника в такой ситуации – игнорирование всех выходок и глупых вопросов моих хулиганистых сокамерников. К счастью, приём работает, и через некоторое время я уже пытаюсь абстрагироваться не от тяжелых и громких звуков невыносимой музыки, а от размеренного естественного звука храпящих слева от меня тел. В конце концов он убаюкивает и меня, и вот она – долгожданная гармония леса.