Алёна Белозерская - Женщина без лица Страница 52

– А вы?

– И я, – согласился Лука. – Порой месть становится еще более жесткой, нежели то преступление, которое ей предшествовало. Но не в нашем случае. Все честно. Воздаяние меры за меру…

– Путь, каким сам Бог осуществляет справедливость, – закончил Роман.

Лука вытянул руку вперед. Он дотронулся до стола, провел пальцами по поверхности, проверяя, не занята ли она, и поставил бокал.

– Вы верите в Бога или читали Библию из любопытства?

– Я уже не знаю, во что верить, – отозвался Роман. – И я не знаю, является ли возмездие единственно справедливым способом наказания. Помогите мне понять.

Лицо Лука дернулось, словно его опечалили слова Романа. Он опустил подбородок и замолчал.

– Мы познакомились с Андрэа…

– Мужем Лиры, – перебил его Роман. – Простите, продолжайте.

– Не извиняйтесь. Вы ни в чем передо мной не провинились. Андрэа Д’Ареццо был моим лучшим другом. С ним, Лорисом и Микеле Греко мы познакомились в аэроклубе. И я, и близнецы были влюблены в небо. Андрэа боялся высоты, но все же уступил близнецам, которые уговаривали его сесть в самолет. Помню, как все инструкторы и пилоты смеялись над теми доводами, которые приводил Андрэа, доказывая, что в небе нет ничего интересного.

Роман растерялся от той любви, которая звучала в голосе Лука. Он говорил сейчас о людях, которые до сих пор жили в его сердце. Казалось, все они сейчас стоят рядом с ним, и от ощущения их присутствия дрожь пробегала по коже, одновременно опаляя ее жаром и холодом.

– Когда я увидел Лиру в первый раз, то позавидовал Андрэа. Он понял, что Лира нравится мне, но никогда не показывал своей ревности. Впрочем, ни я, ни Лира не давали повода для этого. Все знали, что, кроме Андрэа, для Лиры никого не существует. Любила она только его, хотя большую часть времени проводила со мной. Мы оказались очень похожи характерами, да и увлечения были общими. В отличие от нас, которым никогда не сиделось на месте, в которых жизнь била ключом, Андрэа был мягким и спокойным. Для него бокал вина, книга и разговоры по душам были намного важнее и интереснее, чем вся та бурная деятельность, которую развивали мы. Он не гонял машину, не прыгал с парашютом. Андрэа боялся встрясок, мы же, наоборот, к ним стремились. И я вовсе не удивился, когда вместо свадебного путешествия Лира решила собрать всех друзей на сафари в Кении. Но в тот момент у меня сложилась сложная ситуация на работе: в день отлета у меня было назначено слушание в суде. Я ведь когда-то был юристом, – Лука замолчал на мгновение. – Да. Когда-то. Неприятно говорить о своей жизни в прошедшем времени. Но так и есть. Десять лет назад моя жизнь закончилась.

– Камилла сказала, что Лира очень расстроилась, когда вы не смогли полететь вместе со всеми, – вставил Роман.

– Расстроилась? – приятно удивился Лука. – Камилла? Вы с ней встречались?

– Да. Именно она сказала мне, кем вы приходитесь Лире и как ваша фамилия. От нее я узнал, что Лира – племянница Карло Моретти.

– Вы встречались в Танжере? Или в Риме?

Роман кивнул, показывая ответ на второй вопрос, но потом, поняв, что Лука не видит его, сказал:

– В Риме. Она приняла меня в своем доме.

– Кьяра! – воскликнул Лука и повернулся в сторону стеклянных дверей, отделяющих террасу от гостиной.

– Синьор Кондотти, – женщина оповестила свое присутствие.

– Будьте добры, позовите синьора Моретти, – сказал он и повернулся к Роману. – Я продолжу. Близнецы, Феличе и наши молодожены улетели в положенное время, взяв с меня слово, что я приеду, как только смогу. Помню, что в те дни работал, как сумасшедший, пытаясь быстрее разобраться с делами и вылететь в Найроби.

– Лука, вы любили Лиру? – бестактно спросил Роман.

– Почему любил? Я и сейчас ее люблю, – не стесняясь, ответил Лука.

На террасу вошел Карло и остановился перед Лука.

– Камилла в Риме, – сказал он. – Она встречалась с синьором Сафоновым.

– Она обещала утром улететь в Марокко, – защитил синьору Фарино Роман.

Моретти бросил на Романа быстрый взгляд, значение которого тот не понял, и взял Лука за плечо.

– Камилла редко выполняет свои обещания, – сказал Карло и обратился к Лука. – Я отправлю за ней людей и вернусь к вам.

– Хорошо, – согласился Лука.

Роман провел Моретти взглядом. Странно, что их с Лука изначально оставили одних. По всей видимости, в Сафонове не видели угрозы, либо только сейчас догадались, какой промах допустили. Хотя первое было наиболее вероятным.

– Вы остановились…

– Я помню, – едва заметно кивнул головой Лука. – Я и моя девушка Мария Ваццоле, к тому времени мы с ней встречались уже больше года, и я уже думал над тем, как сделать ей предложение, прилетели в Кению на пять дней позже, чем остальные. Ребята сняли дом недалеко от нижней части города, решив не пользоваться услугами отеля. Вообще, Найроби – это не город, а сплошной бедлам. Может, за последние годы там кое-что изменилось, хотя мне в это мало верится. Музыка в ночных барах, которых там несметное количество, проститутки, толпа черных пьяных людей, – улыбнулся Лука, вспоминая то жуткое путешествие. – Мы с Марией приехали как раз вовремя: утром намечалась поездка на Диани-бич. Всем хотелось к океану. А вечером отмечали в огромном саду еще одно радостное событие. Лира сообщила, что они с Андрэа скоро будут родителями. Андрэа тогда жутко разволновался и вместо поездки на океан собрался вылететь в Италию. Лира, смеясь, уговорила его остаться.

Лука прервал свой рассказ и сделал глоток вина.

– Случившаяся тем же вечером трагедия явилась лишь началом всего того, что продолжается до сих пор. Мы услышали шум колес остановившихся у ворот машин. В сад ворвались вооруженные люди и всех загнали в дом, угрожая оружием. Прислугу, четырех беззащитных женщин, расстреляли прямо в доме. Две были убиты в кухне, с остальными расправились прямо у нас на глазах в гостиной. Я уже тогда понял, что мы все обречены и шансов на спасение не будет. Знаете, смерть никогда не приходит к человеку с закрытым лицом. Лица наших похитителей были открыты, они даже не посчитали нужным спрятать их за масками. Один из них был белым, он и руководил мероприятием. Его звали Оттавио Гало. Его имя мы узнали гораздо позже, когда уже оказались здесь, в Италии. Феличе опрометчиво попытался выбить у Гало оружие, но Гало быстро среагировал и, не задумываясь, расстрелял в парня половину обоймы. Потом нас связали, надели мешки на головы и посадили в машины. Мертвого Феличе бросили рядом с нами. Его тело всю дорогу лежало у меня в ногах.

На террасу вышел Моретти и тихо присел рядом с Романом.

– Вина? – предложил Лука, повернувшись к Карло, словно видел его. – И мне подлей, пожалуйста. Вам, синьор Сафонов?

– Да, – Роман протянул Карло почти нетронутый бокал.

Он с трудом заставил себя посмотреть на Моретти. Тот ответил ему долгим взглядом, полным сожаления. Но о чем он сожалел, Роман не понял. Вернее, даже не пытался понять. Здесь, на террасе, каждый из мужчин испытывал столько противоречивых чувств, что они давно сплелись между собой в единое целое. Роман начал осознавать причину, толкнувшую этих людей на столь жестокие убийства, но пока в его душе сочувствие продолжало бороться с чувством долга перед Законом. Продолжение рассказа все окончательно изменило, заставив усомниться в преданности тому, чему он поклонялся. Все его идеалы и принципы, вера в справедливость и воздаяние показались виртуальными и ущербными. Оказалось, что все это возможно лишь в том случае, когда человек самостоятельно берет на себя исполнение приговора, который Закон не в состоянии вынести из-за своего бессилия.

– Через Уганду и Конго нас вывезли в ЦАР, – говорил Лука. – Поездка продолжалась более суток. Хотя с мешком на голове трудно понять, как движется время. Мне казалось, что мы едем целую вечность: машину нещадно трясло, хотелось пить. Те черные ржали, как бешеные, подкрепляясь алкоголем. Уже в машине они начали приставать к нашим женщинам.

Лука отвернулся в сторону, настолько горько и больно ему было вспоминать. Карло настороженно всмотрелся в него, словно впервые слышал этот рассказ.

– В Банги нас, как животных, затолкали в какой-то дом. Пьяные твари повалили Лиру на стол и стали насиловать прямо у нас на глазах, потом принялись за Марию. Гало в это время с кем-то разговаривал по спутниковому телефону. Получал дальнейшие указания. Он очень часто звонил. Консультировался, ублюдок. Как потом объяснил, ожидал апофеоза военного переворота, который в этот момент проходил в Банги, чтобы под шумок избавиться от нас и спокойно покинуть страну. Боже, как жутко все это вспоминать! Я до сих пор помню, как Мария кричала от боли. Лира молчала. Они… – Лука закрыл лицо ладонью и застонал.

– Остановись, – попросил Моретти.

– Нет, – покачал головой Лука. – Пусть знает, почему мы их убили. Эта вакханалия продолжалась несколько дней. Нас безжалостно избивали, по одному. Руки нам так и не развязали. Кляпы изо рта вынимали только тогда, когда давали выпить пару глотков воды, чтобы никто из нас не сдох раньше времени. Женщинам заливали в рот алкоголь и насиловали. Под конец Мария уже не понимала, что происходит. Она просто отключилась, но они продолжали издеваться над обездвиженным телом. Лира пыталась сопротивляться, насколько ей позволяли силы. Андрэа плакал рядом со мной, глядя на то, что они творят с ней. От побоев ее лицо было так изуродовано, что в ней с трудом можно было узнать ту красавицу, которую мы так горячо любили. Казалось, эти твари не насытятся. Между собой они переговаривались по-французски и громко смеялись, говоря, что еще никогда не пробовали белых сучек. Как у них сил хватало на то, чтобы пить, избивать нас, да еще и… – Лука облизал пересохшие губы. – Когда в очередной раз принялись за Лиру, Гало снова говорил по телефону. Закончив разговор, он бросил телефон на стол и кивком головы показал, чтобы Лиру освободили для него. Но насиловать не стал. С мерзкой ухмылкой он оглядел Лиру и сказал, что теперь она настолько грязная, что ни один нормальный мужик не захочет ее. Потом поднял и ударил с такой зверской яростью, какую я еще не видел у людей. Помню, как она упала на стол и задела плечом телефон. Экран загорелся, на нем высветился номер, который постоянно набирал Гало. Он взял пистолет в руку, и я подумал, что сейчас он в нее выстрелит. Вместо этого он выстрелил в Андрэа. В грудь и в голову. Мой друг упал на меня. Мертвый. Когда Гало застрелил Андрэа, Лира в приступе отчаяния бросилась на него. Он ударил ее рукояткой пистолета по голове, она отлетела в сторону. Это глухой звук от удара головы о бетонный пол и сейчас стоит у меня в ушах. Она неподвижно лежала на месте, а вокруг ее головы быстро растекалась лужа крови. Лира так ослабла, что пульс не прощупывался. Я видел, как один из тех тварей пытался определить, жива ли она, а потом радостно объявил, что Лира мертва. Очередь дошла и до остальных. Сначала убили Марию, потом близнецов. Меня Гало оставил напоследок.