Ника Соболева - Право на одиночество Страница 54

– На коленки бы меня посадил, наверное, – попыталась пошутить я. К моему удивлению, Ломов даже не улыбнулся.

– Я тебя заранее предупреждаю, – тихо сказал Михаил Юрьевич. – Чем меньше ты будешь общаться с Рашидовым – тем лучше. Он появляется здесь только в том случае, если возникают большие проблемы. Поэтому лучше держись от него во время таких визитов подальше.

Можно было бы и не предупреждать. Я скорее согласилась бы войти в вольер к тиграм, чем еще раз по доброй воле встретиться с этим человеком.

Но, к сожалению, я увидела его еще один раз. И вся ситуация в кабинете Ломова показалась мне цветочками по сравнению с тем, что случилось вечером в тот же день.

Я шла домой. Уже стемнело, холодный ветер пробирал до костей. Рядом затормозила машина. И я даже не успела опомниться, как открылась задняя дверь и меня просто силой втащили внутрь, зажав ладонью рот.

Я почувствовала, как машина резко стартовала, набирая скорость. Тот, кто был на заднем сиденье, легко зафиксировал меня под собой и методично расстегивал пальто, не обращая внимания на мои руки, которыми я пыталась от него отбиться. Его не смущало даже то, что я с самого начала кусала зажавшую рот руку.

Внезапно загорелся неяркий свет, и я наконец увидела, кто так настойчиво меня раздевает – Рашидов!

Вот тогда я по-настоящему испугалась. Липкий пот выступил на лбу, я с ужасом уставилась на мужчину и что-то промычала.

Рашидов откровенно заржал. Он уже расстегнул пальто и с явным удовольствием принялся за пуговицы на блузке.

– Ты симпатичная цыпочка. Я сразу понял, что ты не его любовница, – он хмыкнул.

Я вновь замычала. Нахмурившись, он почему-то убрал свою руку с моего рта.

– З-з-зачем? – только и смогла выдавить я, дрожа от липкого ужаса, из-за которого все мое тело свело судорогой.

Выражение лица Рашидова изменилось. Всего на миг я увидела в его глазах нечто более человеческое, чем раньше. Но только на миг. Потом он наконец добрался до последней пуговки на моей блузке и резко ее распахнул.

– Я ошибся, – сказал он мягко. От тона его голоса волосы на моей голове (готова поспорить, что не только на голове) встали дыбом. – Ты не симпатичная. Ты – красивая. Даже слишком.

Я старалась не обращать внимания на его руки, которыми он прикасался к моей обнаженной коже, пытаясь не сойти с ума от страха.

– Ты спросила зачем? Мне просто скучно, куколка. А ты так забавно боишься.

Я задрожала еще больше, осознав, что он сказал.

– Ты так сильно меня боишься? – судя по голосу, Рашидову было действительно очень весело.

И тут я разозлилась. Вся эта ситуация… я с голой грудью в чужой машине, пошевелиться толком не могу, куда едем – непонятно. Да доживу ли я вообще до завтра?! Сказал же – скучно! И боюсь я забавно. Значит, прибьет. Изнасилует, прибьет и прикопает где-нибудь в лесочке.

– А вы на моем месте не боялись бы?! – наконец я смогла справиться со своим голосом! Пусть он немного дрожал, но это было лучше, чем позорное мычание. – Я шла себе, никого не трогала, починяла примус, и вдруг меня хвать – и в машину! А тут вы… и я понимаю, что вы сейчас можете мне шею свернуть при желании!

Смех.

– Могу.

– Ну вот видите! Будь вы девушкой, неужели не боялись бы?

Странно. Его руки, до этого так откровенно изучавшие мое тело, остановились. Вот интересно – это хорошо или плохо?

Я внимательно посмотрела Рашидову в лицо. Каменное и злое. Боже, как я его боюсь…

Я вздрогнула, чувствуя, как от страха на лбу выступает испарина. А мой мучитель снова засмеялся.

– Ты даже не представляешь, девочка, как это пьянит – когда кто-то другой находится в твоей власти и ты волен сделать с ним что хочешь. Вот я сейчас могу отвезти тебя к себе и не выпускать, пока ты не надоешь мне. И, поверь, никто даже не почешется, никто не будет тебя искать.

Злая усмешка. Я вздохнула, пытаясь справиться с охватившим меня с ног до головы ужасом.

– И вы это сделаете? – тихо и осторожно спросила я.

И тут – о чудо! – Рашидов отпустил меня! Я удивленно выпрямилась. Быстро натянула на себя, пока он не передумал, лифчик, застегнула блузку и пальто. И только после того, как я это сделала, Рашидов наконец ответил:

– Нет, я этого не сделаю. Ты, куколка, относишься к таким женщинам, которых нельзя брать силой. Просто потому, что после этого перестаешь ощущать себя мужчиной.

– А что, есть женщины, которых можно брать силой? – ужаснулась я.

Он расхохотался.

– Некоторые просто делают вид, что им неприятно или они боятся. А ты на самом деле боишься меня. Жаль, конечно. Поэтому мы сейчас возвращаемся к тому месту, где я тебя затащил в машину, и все. На этом твои злоключения закончатся.

Я с удивлением смотрела на ухмыляющегося Рашидова. Я по-прежнему боялась его, но к этому страху добавилось теперь… любопытство.

Машина затормозила. Рашидов вопросительно взглянул на меня, а потом взялся рукой за дверцу…

– Кстати… раз уж ты так меня боишься, – произнес он вдруг. – Скажу честно – я никогда никого не убивал. Я ведь вижу, что ты меня убийцей считаешь. Но тут ты ошибаешься. А вот других грехов предостаточно. Просто все мы носим маски. Моя – такая.

И Рашидов, ухмыльнувшись, почти вытолкнул меня из машины. А потом его шофер резко стартовал, обдав меня грязью с ног до головы, но мне уже было все равно.

Отпустил!

От облегчения я села прямо в лужу и громко разревелась.

Я вздрогнула, выныривая из своих воспоминаний. Столько лет прошло, а я до сих пор при мыслях о Рашидове готова прыгнуть в окно.

Впрочем, было бы забавно теперь его увидеть. Неужели сейчас я не смогу справиться со своим страхом? Сомневаюсь. Я больше не та маленькая Наташа, которую он так откровенно лапал на заднем сиденье своей машины.

А ведь тот день мог стать моим последним рабочим днем в «Радуге»… Мама тогда сразу поняла – с ее дочерью случилось что-то кошмарное – и долго уговаривала меня уволиться. Я не знаю, как она поняла, что моя истерика связана именно с работой… С другой стороны, с чем еще она могла быть связана? Но я не поддалась на уговоры мамы и решила все-таки остаться в «Радуге»… Просто избегать встреч с Рашидовым. И мне уже целых пять лет это удавалось…

Зазвонил внутренний телефон. Это была Катя. Замогильным голосом она попросила меня подняться к Королеву.

– Ну что, Свет, – сказала я, вставая и потягиваясь, – заказывай-ка мне гробик. Да смотри, чтобы внутри помягче было!

– Угу, – хмыкнула подруга. – Посмотрим после этого разговора, кому из вас понадобится гробик заказывать. Что-то мне подсказывает, что не тебе…

Ухмыльнувшись, я направилась в кабинет генерального.

Коридоры были полупустыми – обед еще не кончился, основная масса сотрудников отлучилась в столовую или местные кафе. Невысокие каблуки моих туфелек тихо цокали по лестнице, пока я преодолевала два пролета до четвертого этажа, где находился кабинет Королева.

По лицу Кати было невозможно что-либо понять. Она просто махнула рукой, указав мне на дверь, и тихо сказала:

– Заходи, он ждет.

Я молча вошла в кабинет Королева. Поежилась, натолкнувшись на струю воздуха, бьющую из кондиционера.

Сергей Борисович сидел во за своим любимым круглым столом.

– Здравствуйте.

Он указал мне на стул рядом с собой.

– Садитесь, Наталья Владимировна.

Я подошла и молча села. Сложив руки перед собой, как школьница, спокойно посмотрела на генерального.

Королев был в ярости. Я поняла это по его сжатым губам, покрасневшей коже лица, а главное – по выражению глаз. Они метали молнии.

– Объяснитесь, Наталья Владимировна, – Сергей Борисович говорил спокойно, но в его голосе я ощутила скрытую угрозу. – Почему вы не подписали документы? Я ведь дал понять всем сотрудникам, что это мое решение, мой приказ. И все послушались. Кроме вас!

На последнем слове Королев все же не сдержался и немного повысил голос. Возможно, я бы рассердилась, но всю негативную энергию я скинула еще во время визита Кати, поэтому сейчас заговорила спокойно.

– Я не подписала эти документы, Сергей Борисович, потому что, как я думаю, вы не совсем понимаете сложившуюся ситуацию.

– Что это значит?! – грохнул он кулаком по столу. Ого! Может, мне все-таки пригодится гробик? – Объяснитесь!

– Допустим, я подпишу эти документы, – я откинулась назад и сложила руки на груди, продолжая смотреть Королеву прямо в глаза. С каждым моим словом генеральный все больше походил на большую вареную свеклу. – И эта книжка… как ее там… «Магия любви» – выйдет в свет. В тот же день в издательство на всех парах прилетит Рашидов. Неужели вы думаете, я не понимаю, что он не в курсе этого вашего «решения» и «приказа»?

– Я скажу ему!

– Когда?! – я усмехнулась. – Когда вы собираетесь это сделать? Если книжка выйдет, это будет означать, что деньги на ее производство уже потрачены. И даже если вы скажете Рашидову, что это было ваше решение… Я не уверена, что начальники отделов, так неосмотрительно подписавшие эти сомнительные документы, избегут справедливого наказания. Надо ведь думать головой, прежде чем подписывать бумажки! Даже если это «приказ» генерального, вы ведь не владелец издательства, Сергей Борисович. Неужели вы не понимаете очевидного? Я – просто – не хочу – связываться – с Рашидовым, – отчеканила я. – Если вы не дорожите собой, пожалуйста, запускайте этот проект. Но не вмешивайте меня!