Анатолий Изотов - Верка Страница 6

– Я думала, это огромное винокуренное предприятие. Подожди, а кто же создает вино, то, что потом облагораживается в погребах?

– Судя по твоему вопросу, я не ошибся, записав тебя в виноделы! «Массандра» охватывает сеть южнобережных совхозов, в которых выращиваются специальные сорта винограда. В этих же совхозах производится сырец, то есть первоначальное вино, вот оно и поставляется в подвалы «Массандры». Там сырец помещают в специальные чаны и выдерживают в течение трех лет. За это время он превращается в настоящее вино, его потом разливают в бутылки и хранят, соблюдая и поддерживая необходимые условия. Так наступает самая долгая жизнь этого чудесного напитка. С каждым годом вино набирает и укрепляет силу вкуса, запаха и цвета.

– И сколько времени оно может храниться?

– Долго. По крайней мере, зреет вино лет семьдесят.

– Ты пробовал, скажем, вино пятидесятилетней выдержки?

– Только на язык, потому что я не переношу сладких напитков.

– А я люблю именно сладкое вино! А когда ты «принимал на язык» этот нектар?

– В позапрошлом году у отца был юбилей, и массандровцы подарили ему бутылку, заложенную в начале двадцатого века.

– Мне действительно хочется узнать об этом вине как можно больше: каков его цвет, запах, густота, и, главное, какого оно вкуса…

– Не думаю, что сегодня нам дадут отведать нечто подобное, но, если мы хотим посетить подвалы, то нам пора возвращаться.

– А что, экскурсия предусматривает снятие пробы?

– Без дегустации вин не обходится ни одно посещение «Массандры», за исключением отца. Но он всегда привозит оттуда хорошую бутылку для мамы.

Обратная дорога показалась Верке намного короче, наверно, потому, что ей не терпелось поскорее спуститься в погреба. От автобусной остановки «Массандра» Виктор повел ее вдоль набережной, потом, пройдя больше километра, свернул налево и пошел по узкой улице, тянувшейся наискосок в направлении гор. Неожиданно Верка почувствовала густой приятный аромат, немного похожий на запах мускатного вина. Она втянула в себя большую порцию воздуха – запах тут же наполнил ее изнутри, как будто вместе с воздухом она хлебнула стакан доброго вина.

– Откуда здесь такой аромат? – спросила она.

– Из массандровских подвалов. Он накапливался здесь не меньше века. Им пропитаны горы, стены домов, стволы деревьев, камни и почва. Иногда мне кажется, что запах поднимается в виде розового тумана высоко в небо и при определенном освещении его можно не только почувствовать, но и увидеть. Сразу вот за этим забором находится вход в штольни. Но чтобы нам туда попасть, сначала мне необходимо зайти на проходную. Подожди меня, пожалуйста, здесь!

Виктор подошел к окошку небольшой будки, ее Верка не сразу заметила, что-то долго объяснял невидимому охраннику, потом возвратился и сказал:

– Нам придется подождать несколько минут.

– Пока не пропитаемся винными парами?

– Надеюсь, это лучше сделать на территории завода. Посмотри на горы! Они здесь огибают долину гигантской подковой, создавая не только барьер северным холодам, но и отражая, подобно линзе, от себя тепло солнечных лучей, концентрируя его на небольшой площади, отчего здесь, на берегу моря, формируется своеобразный микроклимат с сухим воздухом. Это настоящий бальзам для легочников.

– Туберкулезников! Я знаю, что в Ялте их полным-полно.

– Вот, нас уже приглашают, – прервал ее рассуждения Виктор.

Верка увидела женщину в белом халате, которая стояла в проеме узкой двери и махала им рукой.

– Здравствуйте, студенты! – произнесла она грудным голосом. – Меня зовут Ксения. Ты – Виктор, а девушка – Вера. Правильно?

– Да, – разом ответили они.

– Федор Петрович сказал, что вы хотите посвятить себя виноделию. Я не возражаю и даже скажу, что, если бы передо мной возникла сейчас проблема выбора профессии, я бы повторила ту же ошибку, что и двадцать лет назад. Почему ошибку? – спросите вы? Потому что бочки с вином – это мои дети, и я до сих пор не имею настоящих человеческих детенышей. Как ты думаешь, Вера, это правильно?

– Нет, это печально, но вы мне нравитесь.

– А ты – мне. Поэтому мой первый совет: когда станешь баюкать винные бочки, не забудь перед этим родить хотя б одного настоящего ребеночка! А теперь – за мной!

Через секунду они оказались в уютном дворике. Ксения остановилась у диковинного куста и сказала:

– Я посадила сие гранатовое деревце несколько лет назад в честь заложения нового сорта вина. В прошлом году на нем появились первые плоды – это добрая примета. Думаю, что наша новинка удалась. Вы не будете возражать, если мы минуем административное здание и сразу спустимся в подвал? Зачем вам глазеть на графики производственных показателей? Скучно, не правда ли? Хотя нам очень важно знать, какой совхоз, когда и сколько поставил на наш завод такого-то сырца, кто лучше всех трудился в этот месяц на полях… Ведь виноделие начинается с виноградарства. Мы не занимаемся непосредственно селекцией или закупкой саженцев, но финансируем и контролируем эти работы. Мое любимое вино – «Мадера». Этот сорт винограда выведен на небольшом одноименном острове в Атлантическом океане и завезен в Крым в тысяча восемьсот… Простите, я начинаю читать лекцию. Давайте о деле! Так вот, пока зреет мой виноград, я несколько раз посещаю плантации и уже на глаз могу определить, какого качества будет урожай. Нас в первую очередь интересует содержание в винных ягодах сахара, но не только. Из чистых, крупных гроздей получится чистое вкусное вино; если цвет ягод густой – гуще будет аромат вина; если крупные ягоды чередуются с мелкими – жди подвоха при брожении. А когда сусло бродит, я перебираюсь жить в совхоз, хотя это и не моя обязанность, но я никому не доверяю и контролирую процесс сама. Потом сама принимаю сырец – очень важно, в каких цистернах и когда он будет доставлен на завод, как и в какие бочки разлит, своевременно ли будут отобраны первые пробы, и будет ли все записано в журналы. Я не очень запутываю ваши представления о виноделии?

– Нет, – снова одновременно ответили Ксенины слушатели.

– А в каком совхозе выращивают и давят «Мадеру»? – спросил Виктор.

– В Малореченском! Ребята, вы должны поверить мне, что это самый лучший совхоз на Южном берегу Крыма. Там работают и опытные мастера и молодые энтузиасты, и это их рукам, их талантам и стараниям обязаны любители «Мадеры». Представляете, четыре года назад приходит в совхоз юный винодел по имени Владимир Ильич и заявляет, что он собирается совершить революцию в производстве «Мадеры», то есть получить вино тридцатиградусной крепости. Сначала поверить в это было невозможно, но проходит несколько лет – и пожалуйста, приносят мне партию такого вина и начинают вести разговор о его сертификации. С этим Владимир Ильич загнул, но вино, я вам скажу, отменное! Вообще-то, свинство с моей стороны начинать сразу с практики. Вот несколько слов о теории. Наш завод выпускает только крепленые вина. Что такое крепленое вино? Чтобы ответить на этот вопрос, придется снова возвратиться к винограду. Дело в том, что в солнечном Крыму винные ягоды содержат до тридцати процентов сахара. Если такое количество сахара перебродит, то получится не вино, а сивуха. Поэтому, чтобы остановить процесс брожения на оптимальном содержании всех полезных и облагораживающих веществ, запахов и ароматов, в сусло добавляют чистый спирт, то есть вино закрепляют. А остаточный сахар, тот, что не перебродил, придает вину сладость. На любой бутылочной этикетке с нашим вином вы можете прочитать, сколько в нем содержится алкоголя, то есть спирта, и сколько сахара. Учтите: не просто свекольного, а виноградного сахара! Надеюсь, теперь вам понятно, как тщательно надо контролировать процесс производства, чтобы им управлять и получить вино требуемого качества. Это первый цикл. От поля до готового вина он растягивается на четыре года. Если бы не война, то в моей жизни было бы уже пять таких циклов. Но вот мы получили хорошее вино. Часть его продается, чтобы заработать деньги на воспроизводство, зарплату и прочее, а часть, та, что лучшая, закладывается на великое созревание. Наступает второй цикл – я бы сказала, превращения вина в божественный нектар. Вот я, старый винодел, главный технолог завода, но так и не могу рассказать обо всех биохимических процессах, которые происходят в вине при его хранении и которые приводят к появлению в нем фантастических качеств. Наше вино зреет только в стеклянных бутылках, мы их складываем в специальные контейнеры и помещаем в подвальные хранилища. И снова необходимо вести тщательное наблюдение. Для этого закладываются контрольные бутылки, их опробование ведется по строгому графику и особой технологии. Второй цикл скорее предназначен для потомков. Окончания созревания того вина, которое я заложила впервые, мне, пожалуй, не дождаться… Вот теперь можно вернуться к Владимиру Ильичу. По всем канонам среднее содержание спирта в массандровских винах не превышает восемнадцати процентов. А чтоб тридцать – это перегиб! Вино – не ликер и не наливка! Но вот я пробую тридцатиградусный напиток и нахожу, что это вино. Спрашиваю: «Как оно получено?» Отвечает: «Нормальным брожением». Задал мне этот хлопец головоломку! Ладно, не буду вас нагружать своими заботами, лучше представлю вашему вниманию нашу святыню…