Алексей Лухминский - Мой Ванька. Том второй Страница 6

Эх… Мне бы свой кабинетик, как в Булуне, своих пациентов… Я был бы полностью доволен.

«А Кирилла Сергеевича ты сюда зачем тогда притащил?» – откуда-то изнутри вылезает забытый скрипучий голос.

Ну нет у меня ответа на этот вопрос!

«А ведь, он тебе ещё в Булуне сказал, что теперь ты будешь защитником многим, – не унимается голос. – Значит, задний ход дашь?»

Конечно же – нет! И вообще – поздно ёрзать! Как говорят немцы, вино налито – надо пить! Обратного хода не будет!

Нахожу в мобильнике Дашин номер.

– Привет!

– Здравствуй, Саша. Как там дела у Кирилла Сергеевича?

Молодец! Сначала про Кирилла Сергеевича! Умница!

– Завтра или послезавтра стентирование будут делать. Это распорка в сосуд.

– Это серьёзная операция?

– Да нет… Не очень. Долго рассказывать.

– А у тебя как?

– Примерно через два дня еду принимать больницу. Пока буду врио главного врача, до выздоровления Кирилла Сергеевича.

– Тебе не страшно?

– Знаешь, Дашка, мне очень страшно! Я действительно боюсь. Я ведь привык, что Кирилл Сергеевич всегда мудро подправит мои ошибки. Я был за его спиной!

– Сашенька, ты запомни: у тебя всё получится. Я в тебя верю.

– Дашка! Спасибо тебе, родная!

– Только я чувствую, Саша, что мы теперь долго не увидимся, – вздыхает она.

– Увидимся! Поверь, я буду очень стараться.

– Придётся и этому верить…

В палате Кирилла Сергеевича сижу с тетрадкой и записываю.

– Значит так, Сашенька… В первую очередь ты должен среди имеющегося персонала найти врача, который сможет пока, временно, исполнять функции зама по делам лечебным. Это поможет тебе сосредоточиться на вопросах хозяйственных. Ты же сам понимаешь, что в той ситуации, которая имеется в больнице, хозяйственные дела очень важны. Понимаешь меня?

– Конечно!

– Теперь дальше. Второе, что ты должен сделать, это поработать с кадровиком. Посмотреть, кто остался, кто недавно уволился, навести справки об этих людях. Может, кого-то из ценных сотрудников ещё можно вернуть. При этом гор золотых не обещай. Третье… Третье – это обеспечение больницы медикаментами. Надо знать источники и финансовые возможности. Сергей мне уже рассказал про вашу беседу в Облздраве и о своём вопросе про финансы. Так что я в курсе обещаний. Ну и четвёртое – внутрихозяйственная деятельность. Я имею в виду питание, бельё и тому подобное. Остальное – по мере возможности.

– В общем, я понял…

– Не страшно?

– Знаете, когда я открывал своё дело в гаражах, то мне было страшно. Тогда я сказал себе – глаза боятся, а руки делают. Здесь всё то же самое. Как говорится, раз надо, значит – надо!

Ну конечно же, я говорю не совсем правду! Но не могу я сейчас признаваться Кириллу Сергеевичу в своих сомнениях!

– Сашенька, ты учти, что ту самую процедуру мне произведут завтра. Я не знаю, сможем ли мы завтра поговорить, но и Юра, и Сергей сказали, что придут ко мне. Они тебе позвонят.

– Хорошо. Только пусть обязательно позвонят! Я буду волноваться.

– А вот это незачем! Делай все свои и наши дела спокойно. Кстати, как там Антон в другой квартире?

– По-моему, нормально. Скучает без вас, конечно! Спит у меня на голове.

– Как это?

– На моей подушке над моей головой.

– Ну это ты его разбаловал. Давай отучай!

В кабинете Михал Михалыча скромно сижу на диване, а хозяин вышагивает из угла в угол.

– Значит, ваши первые две недели я могу оценить на твёрдую четвёрку. Судя по вашим оценкам в других науках, это для вашего самолюбия плохая оценка. Но я ничего не могу сделать. Оценка объективная. Я вам уже перечислил ваши упущения. И все они – следствие некоторой небрежности. Учтите, врач вашего уровня не имеет права на небрежность.

– Я же ещё не совсем врач… Учусь только, – пытаюсь я вставить слово.

– Ну правильно! Я, мол, не волшебник, я только учусь. Не надо кокетничать со мной! Я же прекрасно вижу, что сами-то вы себя уже считаете врачом. Вас успокоили ваши успехи. Спорить не буду. Ваши успехи несомненны. Но они и стали причиной вашей вальяжности в работе. Только в хирургии это недопустимо. Здесь всё должно быть выверено с математической точностью! Вы же инженер! Вы должны меня понять. Человек со скальпелем не может быть небрежным. Вы должны думать о каждом своём, даже микроскопическом, движении.

Сижу и понимаю, что так со мной ещё никто, даже Кирилл Сергеевич, не говорил. А ведь он прав! В общем, и это, как говорится, туда же до кучи. Все претензии к моей работе, только что высказанные Михал Михалычем, являются следствием всё того же… Как это всё сходится с моими вчерашними мыслями! Короче, оборзел ты, Елизов, совсем оборзел… Раньше думал, сомневался… и рос, потому что всё делал тщательно. А теперь… Всё удается! Успокоился… Раньше копал вглубь, а теперь – вширь расползаюсь… Сомневаться совсем перестал…

– Ну, что задумались, молодой человек?

– Вы правы, Михал Михалыч! Пожалуй, я перестал думать и стал расширять кругозор, не копая вглубь. И вообще я, похоже, потерял чувство опасения перед решением проблемы. Перестал сомневаться. Причём это везде и во всём… Наверное, я возомнил, что могу всё… Короче… Вы во всём правы!

Все эти слова произношу почти шёпотом, потому что это признание.

– Ну наконец! Достучался я, – с определённым удовлетворением произносит профессор и, кажется, слегка улыбается из-под косматых бровей. – Вам много дано. Слышите? Очень много дано! Я уж не знаю, каким чувством вы угадываете правильные решения, но это есть. С этим нельзя не считаться. Не могу не признать – то, что другие постигают месяцами, вы проскочили за две недели. Только это говорит в первую очередь о том, что драть вас надо стократ сильнее, чем остальных. Иначе вы успокоитесь, и вместо пользы больному от вас будет сплошной вред.

– Вы правы, – снова выдавливаю я.

Ох, как мне стыдно… Он меня раздавил. Так меня давно никто не макал.

– Ладно, молодой человек. Уверен, вы сделаете выводы из моих слов. А пока… Ловите!

В меня летит книга. Ловлю.

– Знаю, что вы читаете быстро. Я там закладки для вас сделал. К завтрашней операции должны всё прочесть. Историю пациента я вам уже давал. Короче, завтра жду. Идите, отдыхайте!

– Михал Михалыч, я хотел предупредить, что послезавтра…

– Знаю! – прерывает он меня на полуслове. – Мне Сергей Петрович уже всё сказал. Будете принимать больницу, в первую очередь обратите внимание на хирургию и травматологию. Больница районная. Возят туда всяких травмированных. И ещё оборудование внимательно посмотрите. Ладно, свободны!

Выхожу. От последних напутствий становится тепло. Размазал, конечно, но спасибо ему.

Выходим из операционной. Всё прошло благополучно. Пациента везут в палату.

– Михал Михалыч, – я отвожу его в сторону, – вы меня простите за тот момент во время операции.

– Тебе бы холку намылить, – ворчит он, неожиданно обращаясь ко мне на «ты», – но ты был тогда прав. Мне не надо было говорить тебе под руку, но я боялся, что ты… Впрочем, ладно! Ты был прав.

Просто во время операции он произнёс: «Не надо так!» – а я в ответ, сам не пойму, как я так мог, рявкнул: «Надо!» – и сделал по-своему.

– Михал Михалыч, – извиняющимся тоном объясняю я, – я старался хорошо подготовиться…

– А ты хорошо подготовился. Я это оценил. И вот так надо готовиться всегда. Даже когда аппендициты в полевых условиях режешь, – и он первый раз мне улыбается по-настоящему.

– Михал Михалыч, вы меня извините, я побегу? Сегодня Кириллу Сергеевичу стентирование сделали. Я хотел вечером зайти…

– Давай, давай! Завтра после своей командировки зайди рассказать.

– Обязательно!

В коридоре кардиологии встречаю ректора и Юрия Степановича.

– Саша, поворачивайте! Нас тоже не пустили к нему. Ещё сутки он в реанимации будет.

– Ну а как он вообще?

– Говорят, всё нормально. Перенёс всё хорошо.

Очевидно, Юрий Степанович уже всё узнал.

– Вы лучше расскажите, как вы сегодня Шахлатого на операции построили? – смеётся ректор.

– Уже нажаловался…

– Да нет. Он всё это с юмором подавал. Говорит, подбросил тоже ученичка. Мол, если дело дальше так пойдёт, то скоро и сидеть в его присутствии побоюсь.

– Значит, меня Бог всё-таки миловал, – ёрничает Юрий Степанович.

– Ну было дело, – оправдываюсь я. – Но честно, я знал, что делать надо именно так!

– Ладно, он вами доволен. Не беспокойтесь, – Сергей Петрович хлопает меня по плечу.

– Вы на машине? – после приветствий спрашивает Ольга Николаевна.

– Да.

– Тогда едем! В больницу я уже позвонила и предупредила о нашем приезде. Все приказы подписаны. Золотов – главный врач, а вы – врио, пока он не приступит к своим обязанностям. Обращаю ваше внимание, что вы – врио со всеми правами, в том числе кадровыми, финансовыми и хозяйственными. Вам понятно?

– Конечно. Давайте проведём процедуру и поедем.