Александр Филиппов - День козла Страница 6

– Здорово! – восхитился шофер.

– Ну, а если уж стрельбу по машине откроют, пригибайся и уходи из-под обстрела на высокой скорости. Сумеешь?

– Да я… я, Илья Ильич, водитель классный! Даже в авторалли участвовал!

– Париж-Дакар? – полюбопытствовал с улыбкой полковник.

– Дa не-е… – смутился Василий. – Тут, по области… На конкурсе профессионального мастерства. Второе место занял.

– Молодец! – сдержанно похвалил Коновалов. Водитель, ловко маневрируя громоздкой машиной, обогнал бричку с беззаботно дремлющим на охапке сена возчиком, обошел раскоряченный на половину дороги «Беларусь» с телегой, спросил осторожно.

– Я вот, товарищ полковник, еще у вас поинтересоваться хочу… По телевизору теперь телохранителей часто показывают – ну, у бизнесменов там разных, политиков… Они, парни-то эти, такие амбалы! А ваши ребята – уж извините за выражение… плюгавенькие какие-то. И росточка среднего. Такие из себя невидные…

– Здоровяками, каратистами да боксерами бывшими только хулиганов уличных остановить можно, – усмехнулся Коновалов. – А настоящему телохранителю серьезная подготовка нужна. Кулаками клиента от пули или взрывчатки не прикроешь. А потому в нашем деле – мозги на первом месте. Ну и огневая подготовка, конечно, и спортивная форма хорошая. Телохранитель должен опасность просчитывать, предвидеть и уметь ее избегать. Так что моим парням не до жиру…

Поддерживая беседу с шофером, полковник между тем цепким взглядом изучал маршрут, пролегающий по узким улочкам, не иначе как на гужевой транспорт рассчитанным, прикидывая с неудовольствием, что мест, где можно организовать засаду не только снайпера-одиночки, а целой террористической группы, здесь несчитано.

Вот, например, крутой поворот, за которым прямо к проезжей части примыкает высокий полуразвалившийся сарай с заколоченным фанерой окошком. Впереди – за хлипким забором заросли яблоневого сада, за ним – особняк с мансардой, с которой вся улица – как на ладони. Садись хоть с винтовкой, хоть с гранатометом и выцеливай, не спеша. А потом – огородами, огородами… Слева – церковь заброшенная, со сбитыми куполами. Колокольня – тоже идеальное место для снайпера. Справа, чуть подальше, пустырь, заросший высоченным, в рост человека, бурьяном. Из него можно спокойно oтcтреляться по машине и уйти перелеском в пойму реки. А там – сплошной бурелом, чаща.

Дом Дарьи Душновой располагался на взгорке и приметно отличался от соседних кривобоких да приземистых саманных мазанок. Был он двухэтажным, отстроенным из хорошего красного кирпича, с необычайными среди окружающей нищеты коваными решетками на окнах.

Коновалов знал этот район городка, прозванный в дни его юности «Конопли». Селился здесь в ту пору люд самый бросовый, запьянцовский, а конопля и впрямь произрастала вокруг отменная, лезла из всех щелей, забивая сытыми стеблями хилые огороды, до которых жители Коноплей были небольшими охотниками. Местные пацаны отличались драчливостью, девки – излишне вольным нравом, и добропорядочные обыватели Козлова старались не появляться в этом районе без крайней надобности.

И вот, поди ж ты, именно сюда он, Коновалов, должен доставить хоть и отставного, но все-таки президента необъятной страны!

– Тормозни-ка здесь, – приказал он водителю за сотню метров до жилища Дарьи Душновой.

Василий послушно остановил машину. Полковник вышел, оглядываясь по сторонам.

Примерно в пятистах метрах отсюда виднелось двухэтажное здание школы. С другой стороны, на таком же расстоянии, бетонной скалой нависала, подавляя окрестности, махина элеватора, И верхние этажи школы, и крыша элеватора давали потенциальному снайперу прекрасный обзор. А это означало, что всякий раз, посещая целительницу, президент будет подвергаться смертельной опасности.

Конечно, в прежние годы в сходной ситуации эти объекты были бы мгновенно блокированы службой охраны, именно их раньше всего оседлали бы специальные группы антиснайперов, но сегодня полковник не имел в своем распоряжении и десятой части потребного для проведения такой операции количества людей. Так что действовать приходилось не числом, а умением, и работать головой, о чем он так хвастливо рассказывал только что простодыре-Василию. Тем более, что на ощутимую помощь со стороны надеяться не приходилось. Московское начальство, выслушав его сообщение об утреннем инциденте, не спешило оценивать его как реальное покушение, отделалось обещанием подключить местное УФСБ, у которого с людьми тоже не густо, а реально озадачило лишь самого Коновалова, посоветовав многозначительно: «Ну ты там смотри, ориентируйся по обстановке»… А что они могли, положа руку на сердце, предпринять для бывшего президента, у которого депутаты Госдумы то и дело грозились отобрать все привилегии и в том числе еще уменьшить охрану?

Коновалов пошел пешком к дому Дарьи Душновой, присматриваясь, примечая.

Здесь было на удивление многолюдно. Очередь к целительнице начиналась еще на улице. На длинной лавочке у забора под ажурной сенью акаций сидело с десяток женщин разного возраста, некоторые с малыми детьми на руках. Здесь же калилось на солнцепеке несколько легковых автомобилей. Их владельцы ожидали приема, парясь с домочадцами, в душных салонах. Полковник неторопливо прошел мимо них к железной калитке. Его насторожило, что по кузову одной из машин – «Жигулей» девятой модели шла броская надпись: «Регион-ТВ».

«Господи, и телевидение прикатило!» – обреченно догадался Коновалов, решительно входя во двор. И здесь вдоль бетонной дорожки, ведущей к высокому каменной кладки крыльцу выстроилась шеренга посетителей, которые загомонили недовольно, видя, как, перешагивая через две ступеньки, споро поднимается к заветной двери невесть откуда взявшийся пациент.

– Я по договоренности, – туманно бросил, чтоб не баламутить нетерпеливую очередь, полковник.

У входа в дом его перехватила одетая в черное платье, закутанная в монашеский платок, женщина, заговорила, посверкивая угольями глаз.

– Ой, не спеши, касатик. Матушка наша целительница порядок любит. К ней на прием за месяц записываются.

Коновалов легко отодвинул ее в сторону, приказал.

– Я не к матушке пришел, а к гражданке Душновой. Ну-ка, проводи меня, быстро!

Упоминание о гражданке подействовало мгновенно. Монашенка забормотала подобострастно:

– Там сейчас, мил человек, телевидение работает. Про нашу матушку-целительницу передачу готовят, велено никого не впускать, пока запись идет.

– Ничего, я в сторонке постою, послушаю, – буркнул полковник и шагнул за порог.

Изнутри обитель знахарки выглядела еще более помпезно – потолки с безвкусной лепниной, аляповатые картины по стенам. На каждой из них была изображена в разных позах одна и та же, в черном одеянии, женщина. Несоразмерно длинными руками она посылала в никуда энергетические лучи. Их изображали прочерченные ядовито-желтой краской линии. При этом целительница взирала из-под низко надвинутого на лоб платка неестественно большими, как у актрис немого кино, сильно подведенными глазами.

– Матушка рисовала, – заметив его взгляд, шепотом пояснила монашка. – У нее и художницкий дар открылся. Автопортрет называется.

– Ну-ну, – кивнул Коновалов. – А сам… оригинал, где обитает?

Провожатая боязливо указала сухоньким пальчиком на распахнутую резную дверь в конце коридора.

– Там она болезных принимает, там и на телевизор снимается.

Ступая по ворсистому ковру, полковник приблизился к двери, заглянул в просторную комнату.

Прежде всего, ему бросился в глаза широкий стол, заставленный, будто в химической лаборатории, разнокалиберными хрустальными шарами, подсвечниками и прочими магическими прибамбасами. Был даже человеческий череп грязно-коричневого цвета, который злобно уставился на полковника провалами черных глазниц. За столом восседала Дарья Душнова – толстая, широкоскулая, с чудно навязанным чалмой платком на голове, с тяжелыми, как речная галька, бусами на складчатой жирной шее и огромными, с лошадиную подкову, золотыми серьгами в ушах. Возле нее, поддерживая микрофон, примостилась девчушка-пигалица в джинсовом костюме, а напротив обосновался оператор, нацелившийся на беседующую парочку громоздкой видеокамерой. В комнате царил полумрак, но установленный на треножнике софит посылал мощный луч на стол, слепя Душнову и беседующую с ней тележурналистку, что делало невидимым для них остающегося в тени полковника.

Благоговейно глядя на Дарью, девчушка бойко тараторила в микрофон.

– Здесь, в Козлове, я лично познакомилась с множеством людей, которых исцелили вы, матушка Дарья. Слава о вас давно перешагнула за границы нашей области. Подтверждением этому стал факт, который я узнала только что. Оказывается, за помощью к вам, признанной народной целительнице, обратился ни кто иной, как Первый президент России! Это правда?