Галина Артемьева - Хозяйка музея Страница 6
- Категория: Проза / Русская современная проза
- Автор: Галина Артемьева
- Год выпуска: -
- ISBN: -
- Издательство: -
- Страниц: 11
- Добавлено: 2019-07-03 16:48:01
Галина Артемьева - Хозяйка музея краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Галина Артемьева - Хозяйка музея» бесплатно полную версию:В ее руках были бесценные полотна, вынесенные из музея, чтобы не допустить расхищения богатой коллекции. Она переступила через собственный страх и прошла через суровые испытания. Что ждет ее – новая любовь или новые неудачи? И можно ли доверять собственным глазам, когда буквально все вокруг оказывается обманом?.. Одно можно сказать точно: она – хозяйка собственной судьбы и сделает все, что от нее зависит.
Галина Артемьева - Хозяйка музея читать онлайн бесплатно
Времена шли – сейчас и не поверишь. Начальник милиции принял девчонку, выслушал, успокоил. Назвал участкового придурком. И даже прощения попросил. И это не было стебом или игрой в кошки-мышки. Участкового убрали. По крайней мере с их участка.
А Маня приняла свое решение. Такой у нее характер. Делает выводы и решает. Раз – и готово. Она объявила своим, что оставаться в этой стране не собирается. Просто не собирается, и все тут.
– Да куда же ты отправишься, Манечка? – вопрошали родители. – У тебя и прав таких нет – выезда из страны требовать. Родина твоя тут. И только тут. И историческая родина тоже тут, в Москве. Какие основания будут для выезда?
– Найду основания, – огрызнулась Маня. – Замуж выйду.
– Да за кого же?
– Это абсолютно неважно теперь. За любого иностранца.
– Думаешь, там лучше?
– Думаю, тут хуже! Я про «там» ничего не знаю, кроме того, что мне «тут» на уши навешали. Вот поеду – разберусь. И буду решать. Сама за себя.
«Кто ищет, тот всегда найдет». Так в песне поется. И это полная правда. Нашла Манечка себе жениха. Очень быстро. Потому как не таилась и о своем насущном желании объявляла сразу. Проходила у них в институте конференция в защиту мира. Приехали гости с Запада. Тогда они казались персонажами из сказок. Или героями зарубежного кино. Лучших студентов их курса приставили к иноземцам переводчиками. Негласное задание дали каждому: глаз не сводить, сообщать обо всех контактах и передвижениях. Маню от этого задания чуть не стошнило. Однако именно благодаря этой возложенной на нее миссии она утвердилась в своем желании оставить родные пенаты.
Ей достался датчанин тридцати восьми лет. Высокий, нарядно одетый. Красивый, наверное, был в молодости. Так думала Маня. Она не понимала, чего он приперся на эту конференцию. Что, ему мира у себя в Копенгагене не хватает?
Вечерами она писала рапортички о поведении своего подопечного: глубоко заинтересован этапами построения социализма в СССР, положительно и с большим уважением отзывается об успехах планового хозяйства, выражает горячее желание ознакомиться с достижениями советского народа в области культуры и образования.
Благодаря ее умению кратко и емко формулировать основные интересы удивительного иностранца, крайне благожелательно, по ее отзывам, настроенного и горячо интересующегося идеями Маркса – Энгельса – Ленина, ему (вместе с его переводчицей, разумеется) были выделены билеты в Большой театр на оперу «Травиата» и балет «Жизель».
Балет Манькиного иностранца заворожил. Он влюбленными глазами смотрел на предателя-принца, погубившего своим недостойным поведением чистую крестьянскую девушку, и аплодировал при каждом прыжке горе-героя. Маня, естественно, сочувствовала Жизели, злорадствуя, когда аристократ начал проявлять признаки тоски и раскаяния. В антракте растроганный Свен купил в буфете шампанское и бутерброды с икрой и копченой колбасой. Маня с ним хорошо сдружилась, и они вполне непринужденно болтали. Ее благодарный подопечный предложил даже, что когда Манька прилетит в его родной город, повести ее на представление Датского королевского балета. И потом они сравнят впечатления.
Маня, опьяненная шампанским и духом нереальных возможностей, исходящих от человека из недоступных миров, спросила, понимает ли он вообще-то, куда попал и в какой такой Копенгаген ее приглашает, если в несчастную братскую Болгарию поехать считается великим жизненным прорывом и удачей.
Он понимал плохо. Она объяснила.
После балета гуляли по слабо освещенным улицам родного Манькиного города. Свен все равно, несмотря на растоптанные розовые очки, восхищался. Она тоже.
Красная площадь. Набережная.
– О чем ты мечтаешь? – спросил Свен, глядя сверху вниз (с высоты своего роста) на удивительную и непонятную девушку Марию, выросшую в странной стране.
– Я пообещала сама себе, что выйду замуж за любого иностранца и уеду отсюда. Навсегда, – прямо ответила Манька.
– Неужели тебе и правда так плохо дома? – не поверил датчанин.
– Ты сейчас здесь как в театре. А в театре все хорошо и интересно. Когда живешь по-настоящему, тут очень вонюче.
Иностранец засмеялся.
– Везде своя вонь, – резонно заметил он.
Манька была слишком молода, чтоб понять. Она была уверена, что где-то есть место именно для нее. Главное – вырваться отсюда.
Глупо, кстати, делали во времена социализма, что не выпускали людей «на посмотреть», как там живется, в землях обетованных, о которых только по мифам и шмоткам избранных побывавших и можно было узнать. Ну, съездили бы люди. Прибарахлились. Огляделись. Большинство вернулось бы обязательно. К себе же. Любое ограничение вызывает острое желание немедленно высвободиться из пут. У некоторых это походит на приступы клаустрофобии – боязни замкнутых пространств, когда уже не думаешь, как будет снаружи – главное, не оставаться внутри.
– И что ты станешь делать, когда уедешь отсюда? – заинтересовался Свен.
– Я буду делать то, ради чего пришла в этот мир, – запальчиво сказала Маня.
– А ради чего ты пришла? – допытывался человек издалека, делая ударение на слово «ты».
Манька тогда была уверена, что знает, зачем она живет.
– Я весь мир объеду. Все посмотрю. Это для начала. А потом мне мир сам подскажет. Я много могу.
– Ты много хочешь. А вот можешь ли… Где же ты возьмешь деньги, чтобы объехать весь мир? Это требует средств, – со снисходительной улыбкой разглядывал ее иностранный гость.
– Я буду работать. Устроюсь кем угодно на корабль. Поплыву по океану. Посмотрю на китов, акул. На Африку. Буду вести дневник. Потом напишу про свои путешествия. Как будто я первооткрыватель. Потом устроюсь стюардессой и тоже стану бывать повсюду. Я знаю уже три языка. Русский, английский и французский. Это для начала. Выучу еще несколько – это мне легко. Неужели я работу не найду?
– Найдешь, – кивнул Свен, – вижу. Ты сможешь. Ты молодец. У нас, знаешь ли, если спросишь такую девочку, как ты, или парня твоего возраста, что они хотят, они очень часто отвечают: не знаю. Ничего им не надо. Им скучно жить, можешь себе такое представить? У них есть все возможности, о которых ты мечтаешь, но им скучно.
– У нас тоже есть такие люди, кому скучно, – сказала Маня, – это их дела. Я о себе только говорю. Я знаю, чего хочу и буду добиваться. Вот и все.
– Ну что ж, раз так, чувствую, что должен тебе помочь. Давай я на тебе женюсь. Я как раз не женат.
– Здорово! – одобрила Маня. – Когда?
– Что – когда?
– Когда поженимся?
Свен захохотал в полный голос.
– Ты сокровище! Ты и вправду знаешь, чего хочешь. Ты можешь осчастливить любого. В тебе столько энергии. Просто смотреть – и то удовольствие.
Маня ждала ответа на вопрос «Когда?» и не отвлекалась на его комплименты.
– Хоть завтра, – пообещал Свен. – Только условия обговорим. Ведь это деловое соглашение, верно?
– Верно, – серьезно кивнула Мария. – Обговорим.
Они все еще стояли на набережной. За спиной высилась огромная серая «Россия» – гостиница, где обитал на время конференции возможный кандидат в ее мужья.
– Я о тебе знаю все, – полувопросительно произнес датчанин.
– Не совсем, конечно. Но я готова ответить на все вопросы.
– Обязательно. Но вот послушай мои условия и информацию обо мне. Раз уж мы всерьез говорим об этой авантюре. Ты умеешь выслушивать правду?
– Да! – заверила Маня.
Хотя откуда ей было знать, умеет она что-то выслушивать, если все ее детские «правды» ничего не значили для жизни и никакой роли в судьбе не играли. Просто юным девушкам часто так кажется, что все они знают, умеют, смогут, понимают, осилят, преодолеют. Некоторые действительно преодолевают и расхлебывают всю оставшуюся жизнь плоды своей удивительной самоуверенности. А бывает, кому-то везет.
Маня ничего не боялась и чувствовала только, что от реки начинает пахнуть морем, океаном, горизонты отодвигаются. Что за чудо – это ощущение грядущего полета! Не во сне, а наяву!
– Самая главная моя особенность: я гомосексуалист.
– Ну и что? – бодро отреагировала Манька.
– Ты понимаешь, что это значит? – решил уточнить Свен.
Ну, если подумать про правду-правду, полную, прекрасную, превосходную, прелюбопытную, паническую, прозрачную, прямодушную, пессимистичную, принципиальную, пакостную, плохо пахнущую, посмеивающуюся, придурочную, парящую, приземляющую… Стоп-стоп… Ты не в детстве. Детство заканчивается. Прямо сейчас.
В общем и целом Манька что-то такое слышала про то, что мужики любят мужиков. Она, с ее глобальной начитанностью, горевала – и очень даже – о трагедии Оскара Уайлда, пострадавшего от своей роковой любви к пустому и ничтожному аристократишке, отец которого затеял против великого утонченного мастера слова, бывшего кумиром тысяч и тысяч, судебный процесс. И в результате Оскар Уайльд[1] оказался за решеткой. И написал там свою гениальную «Балладу Редингской тюрьмы». Манька наизусть знала строки этой душераздирающей баллады и повторяла их про себя, наслаждаясь ритмом, терпкой горечью и интуитивно ощущаемой правдой стихов:
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.