Владимир Янсюкевич - Завтрак для людоеда Страница 6

МИНИСТР ЭКОНОМИКИ. Можем предложить пока закупать зарубежный продукт.

ПРЕМЬЕР (махнув рукой). Это они и без наших рекомендаций делают.

МИНИСТР ЭКОНОМИКИ. Клан всегда наседал на село. Потому что там никогда ни лекарств не было, ни химии всякой. Сплошная экология. Пусть они им и подавятся.

ПРЕМЬЕР. Во-от! Уже наклёвывается какая-то определённость, если опустить последнюю фразу. А, министр Села?

МИНИСТР СЕЛА. Дохлый номер.

ПРЕМЬЕР. Что значит, дохлый? Почему? Опять птичий грипп? Или свиная лихорадка?

МИНИСТР СЕЛА. Птичий грипп и свиная лихорадка тут ни при чём. Село основательно подъели ещё лет эдак… назад. Никакой перспективы. Почти никого не осталось. С кем работать?

ПРЕМЬЕР. Ну не знаю, о чём вы раньше думали.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ. А что если им отдать пенсионеров и детские дома?

ВОЕННЫЙ МИНИСТР (горячо). Ни в коем случае! Накалим обстановку.

ПРЕМЬЕР. Аргументируйте, пожалуйста.

МИНИСТР ЭКОНОМИКИ. Он за ветеранов заступается.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. А хотя бы и за ветеранов. Чем они вам насолили?

ПРЕМЬЕР. Говорите по существу.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Во-первых, пенсионеры… жёсткие. Старый людоед, извиняюсь за выражение, может оставшийся зуб сломать. А нам потом отзовётся.

ПРЕМЬЕР (опустил глаза и через паузу продолжил разговор). А во-вторых?

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. А во-вторых, если уж говорить начистоту… невкусные. Болячек много.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ. Кто это вас надоумил? Или вы их сами, лично, пробовали?

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Это провокация. На глупые вопросы не отвечаю.

ПРЕМЬЕР. Действительно, такая осведомлённость настораживает. Вы, случайно, не по ту сторону баррикад? А то я устрою вам внезапную проверочку, знаете ли. «Оборотни в погонах» и прочее…

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Вы меня обижаете недоверием. Я подам в отставку.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Да ладно. Шучу.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ (с напором). А почему детские-то дома нельзя?

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Потому что дети – незрелый продукт.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ. Ну, это несерьёзно. Тогда вам, господин министр, следует отказаться от телятины. Я слыхал, вы на телятину налегаете.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. А при чём здесь телятина? Телятина это скот. Не знаю, как хотите, а призывников я им ни за что не отдам! Самому нужны.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ. Выражайтесь яснее. Для чего они вам нужны?

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Да заткнись ты, салподеин просроченный!

ПРЕМЬЕР. Тихо, тихо! Это что такое? Наше заседание записывается. Какую же видеозапись я покажу президенту! Совсем оборзели!

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. А вы ему подсуньте прошлогоднюю. Как всегда делали.

ПРЕМЬЕР. Военный министр! Возьмите себя в руки! И попрошу без оскорблений, знаете ли. Иначе – за дверь.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. А я и не знал, что салподеин – оскорбление. И чего он ко мне пристал… намекает на что-то.

ПРЕМЬЕР. У меня такое впечатление, что мы сейчас не на заседании правительства, а на малышовых разборках в детском саду. Придите в себя. Положение серьёзней некуда. Или вы хотите, чтобы нас в скором времени слопали, как простых граждан?

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. А в чём он меня подозревает?

ПРЕМЬЕР. Подозреваю вас только я. В том, что вы проваливаете военную реформу. Где обещанные контрактники в полном объёме? Где всеобщая компьютеризация воинских частей? Где квартиры для семей военнослужащих? Почему до сих пор в армии царит дедовщина? Мне продолжить?

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Не надо.

ПРЕМЬЕР. Давно пора поставить, знаете ли, надёжный заслон людоедству. Сколько можно терпеть. Так они скоро и за нас примутся. А я, например, ещё не готов к этому. Кто-нибудь из вас готов?

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ. К этому никогда нельзя быть готовым.

МИНИСТР ЮСТИЦИИ (со значительным лицом). Можно сказать?

ПРЕМЬЕР. Нужно!

МИНИСТР ЮСТИЦИИ (не сразу). А подумать можно?

ПРЕМЬЕР. Нужно!

Министр Юстиции наливает в стакан воды, пьёт и смотрит в потолок.

ПРЕМЬЕР (ждёт, что скажет министр Юстиции). Ну что ж вы, мы вас слушаем.

МИНИСТР ЮСТИЦИИ. Я думаю.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Нашёл время думать! У нас заседание.

ПРЕМЬЕР. Да, думать надо было до заседания.

МИНИСТР ЮСТИЦИИ. Много, знаете, дел было по коррупции, по всякого рода злоупотреблениям… Я… когда придумаю что-нибудь, обязательно сообщу.

ПРЕМЬЕР. Да уж, будьте любезны. А пока я вас лишаю министерского кресла.

МИНИСТР ЮСТИЦИИ. Но я, возможно, уже завтра что-нибудь надумаю.

ПРЕМЬЕР. Хорошо. Завтра и поговорим. Сдайте свой портфель и свободны. И приготовьтесь к тому, что вас запишут в качестве продукта в следующей поставке МКЛ. На всякий случай снимите мерку для пошива деревянного… ой, прошу прощения! Для пошива крафтового упаковочного костюма.

Министр Юстиции с убитым лицом кладёт перед Премьером свой портфель и траурной походкой покидает зал заседаний.

Ваньку тут перед нами решил повалять. Иуда! Военный министр, организуйте слежку за бывшим министром Юстиции. На предмет его причастности к тайному сговору с МКЛ. И возьмите с него подписку о невыезде.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. С огромной радостью!

ПРЕМЬЕР. Радоваться тут нечему. Предлагаю в рабочем порядке создать комиссию для разработки мер по выявлению слабых сторон Бархатного соглашения и дальнейшей активизации переговорного процесса с МКЛ. А параллельно, как негласное дополнение, так сказать, предлагаю действовать в диверсионном порядке. Решительно, но скрытно.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. То есть?

ПРЕМЬЕР. Надо найти добровольца.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Добровольца? За каким хреном? (Под тяжёлым взглядом Премьера стушевался). Извините. В каком смысле добровольца?

ПРЕМЬЕР. Надо, чтобы кто-то из людей встал им поперёк горла. Тогда у них возникнет повод искать альтернативу, отказавшись хотя бы на время от традиционной пищи. А там видно будет.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. Умно. Не скажу, что это решит нашу проблему, но умно. Даже сверхумно. (Демонстративно захлопал в ладоши).

ПРЕМЬЕР. Оставьте эти штучки. Мы не в театре.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. В театре теперь нечему аплодировать. А вы заслужили.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ. Никогда не видел людоеда. Даже страшно подумать. Какие у него глаза?

ПРЕМЬЕР. А многие наши соотечественники перед тем, как оказаться в его желудке, их видели. Но, увы, сообщить нам об этом уже некому. И если мы не решим нашу проблему, глаза людоеда увидите и вы, уважаемый министр Здоровья. Очень скоро и совсем близко. Когда он насадит вас на вилку и понесёт ко рту.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ (его передёрнуло). Не дай, бог! А в какое место они вилку втыкают?

ПРЕМЬЕР. А в какое место вы втыкаете, когда мясо едите?

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ. Стараюсь в мягкое.

МИНИСТР. Вот вы и ответили на свой вопрос.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ (ухватился за живот). И глаза у них при этом, наверное, свирепые?

ПРЕМЬЕР. Про их глаза ничего особенного сказать не могу. Говорят, глаза как глаза.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ. Говорят? Так вы их не видели?

ПРЕМЬЕР. Их никто не видел.

МИНИСТР ЭКОНОМИКИ. А как же вы с ними общаетесь?

ПРЕМЬЕР. Через посредников.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. И кто эти посредники? Тоже людоеды?

ПРЕМЬЕР. Не думаю. Так, кучка нелюдей, готовых служить кому угодно. Видно, им хорошо платят и гарантируют несъедобность.

ВОЕННЫЙ МИНИСТР. И как они выглядят… эти нелюди?

ПРЕМЬЕР. Довольно респектабельно. Все сведения о людоедах от них.

МИНИСТР СЕЛА. Да, говорят, сразу и не подумаешь, что он – я имею в виду людоеда – готов тебя сожрать. Улыбается, дружески жмёт руку. И глаза с виду обыкновенные, как и у всех людей. Просто они смотрят на человека, как человек – на кусок мяса. Или на пирожное. Всё зависит от вкусов, времени суток и от точки зрения. Никто же из нас не испытывает ненависти к хорошо прожаренному куску говядины или, допустим, к торту. Когда голодные, мы смотрим на них с жадностью, но и почти с любовью. Так и они на людей смотрят. Если человек хороший и является качественным продуктом, глаза у них добрые. Он вас может даже погладить, прежде чем отправит в рот.

МИНИСТР ЗДОРОВЬЯ (по-прежнему держится за живот). Это хорошо. Успокаивает.

МИНИСТР СЕЛА. А если попадается им на зуб человек плохой, с дурными наклонностями или, чего доброго, с неприятным запахом, то… (Вздыхает, разводит руками). Чего уж тут говорить – сам виноват.

ПРЕМЬЕР. Вот именно. А пока, при всём уважении к людоедам, они смотрят на нас, как на кусок дерьма. И надо положить этому конец.

Конец ознакомительного фрагмента.