Всеволод Кукушкин - Парижанка в Париже Страница 6

Чернышеву доставляли удовольствие такие воспоминания, и он не скрывал этого.

– Потом был адъютантом генерала Уварова, участвовал в военных действиях. Все выпадало, и удачи, и горькие дни. Полагаю, у вас тоже может быть свой счастливый случай.

А завершилось все чашкой чая и намеком, что поручик может быть вызван под его команду в кавалерию. Пока что предлагалось вернуться в часть, но помнить, что по мере приближения к Парижу нужда в нем очень скоро появится. В общем, по окончании аудиенции у Васильчикова осталось больше вопросов, чем ответов.

Андрей Васильчиков был примечен людьми Чернышева тогда еще, когда русские части стояли в Пруссии. Он лучше других офицеров готовился сам и готовил свой эскадрон к предстоящему походу. Особо отметил порученец генерала, что поручик собирает сведения о том, куда предстоит двигаться войску, умеет просчитывать возможные направления, подбирает карты, словно штабист. Да и местных не чурается, охотно ведет беседы с людьми любого сословия.

Под началом Чернышева в этом походе были казаки, которые не вошли в войско атамана Платова. Можно было только гадать, зачем ему мог понадобиться поручик гусарского полка, вроде бы больших потерь у Чернышева не было. Но, как говорят, «пути господни неисповедимы», а потому Андрей Васильчиков вернулся к своим товарищам. Пока.

Париж, 2009 год

– И какие дела вызвали тебя в Москву столь срочно? – без всякой особенной мысли услышать что-то неожиданное поинтересовалась Анна. Одета она была в черную блузку с белым раскрытым воротом, под которым был виден шелковый платок, и простые темно-синие джинсы, «классику», без дырок или потертостей. Костюм получился без изысков, но элегантный, стильный, заметный на фоне модных «оборванцев».

Они заказали по чашке эспрессо и по штруделю. Аня остановилась на вишневом, Николай попросил яблочный.

– Мне нужно заказать металл для новой установки, наконец-то я приблизился к решению одной проблемы, и это может стать небольшим прорывом, – с некоторым удовольствием начал разговор Николай.

– Это связано с какими-то идеями Померанчука? – показав, что у нее отличная память, продолжила девушка.

– Нет, на этот раз более земная ситуация – вдруг Николаю захотелось выговориться, а может, и прояснить для себя, насколько образована и способна поймать идею его новая подруга. – Ты знаешь, что есть машины, которые используют газ вместо бензина. Это уже не новость. Получается экологически более чистая ситуация. Но теперь работают над водородным двигателем, это еще лучше и проще, не говоря уже об экономике.

– Слышала, – кивнула Аня. – Природа тебя немного опередила – водород в сжиженном виде уже существует. Правда, в соединении с кислородом.

Николай рассмеялся, он был доволен, что девушка-гуманитарий быстро сообразила и неплохо пошутила.

– Все правильно, только вот вода не горит, приходится разъединять водород с кислородом. Водородный двигатель сделали, но очень громоздкий и тяжелый. Теперь идут работы по созданию водородно-газового двигателя. Это будет выгоднее и практичнее, и может получить широкое применение.

– Это может стать мировым проектом, но ты-то как в этом деле участвуешь?

Она спрашивала уже по существу.

– Понимаешь, нужен сжиженный газ, что довольно просто, нужен сжиженный водород, и в двигатель должна попасть смесь, – Николай взял ручку и начал рисовать на бумажной скатерке, постеленной на их столике.

Надо сказать, что это очень неплохая идея французских рестораторов, привыкших к творческим порывам посетителей кафе или бистро, стелить просто белую бумагу на стол. Правда, он нарисовал какие-то геометрические фигурки – кубик, прямоугольник, рядом с ним другой прямоугольник, соединил их какими-то линиями.

– Нобелевскую премию за это не дадут, но патент может оказаться весьма доходным, – оценила Аня с лета только что услышанную идею.

– Правильно, умница, – похвалил Николай собеседницу, при этом широко улыбаясь и, как бы машинально, левой рукой поглаживая ее руку, которая лежала на столике. – Вот я и полечу в Москву, чтобы встретиться с инженерами, которые спроектируют установку под мою идею, заказать металл и договориться о монтаже этой штуки.

– Надеюсь, у тебя хорошие партнеры и идею не своруют. А вообще – дай Бог тебе удачи.

Выйдя из кафе, они не спеша пошли по широкому бульвару Капуцинов, при этом Николай, как бы невзначай положил руку на талию Ане, таким способом приблизив ее к себе. Они хорошо смотрелись – парень в светлых брюках и безрукавке с ромбиками и девушка примерно сантиметров на пять ниже, в синих прямых джинсах. Это была одежда молодежи, знающей себе цену и не стремящейся никого удивить дырками на бедре или еще где-нибудь.

Гуляя, они неспешно спустились вниз, в сторону рю Риволи, взяли такси, и Николай отвез девушку к ее студенческому городку.

– Давай увидимся, когда ты вернешься, – спокойно предложила Аня, поставив все точки над «i» таким простым способом. Николаю оставалось лишь чмокнуть ее в щеку, почувствовав только, какая у нее приятная кожа и как приятно – тонко и легко – пахнет ее туалетная вода.

Рандеву доставило ему удовольствие. И самим разговором, и тем, что девушка обнадежила его новой встречей. Пусть и не очень скорой. При этом он про себя отметил, что в отношениях с Анютой с легким «чмоком» в щечку он все-таки почти на месяц опередил своих родителей.

…На столе лежало несколько телеграмм и писем, которые хоть и не относились к категории «Top Secret», но и не предназначались для посторонних глаз. Атташе по вопросам культуры и науки посольства США в Париже Скотт Бенсон читал их не спеша, мысленно сортируя просьбы и поручения, которые содержались в этих текстах. Просьб всегда было немало, и если выполнять их все, и к тому же в полном объеме, то не хватит времени ни на что остальное. Тем более, что все «остальное» как раз и составляло основную работу сотрудника ЦРУ. И хотя он привык переадресовывать различные запросы своим подчиненным, загрузка у него была все равно большая.

Прочтя четвертое письмо, он поднял трубку внутреннего телефона и пригласил в свой небольшой кабинет – могли бы для его департамента выделить площадь и по больше – третьего секретаря посольства Саймона Стопарски.

– Саймон, есть новое поручение, надеюсь, вы с предыдущим уже справились, – начал Бенсон в своем обычном стиле говорить фразы подряд, не делая пауз, что весьма затрудняло собеседнику восприятие сказанного. – Оно связано с физикой, как вы к этой науке относитесь?

– С уважением, но не могу сказать, что располагаю глубокими знаниями, – долговязый чиновник продемонстрировал, что его не так легко застать врасплох.

– Парни из Бостона интересуются каким-то русским физиком, который работает в лаборатории местного университета по теме, связанной с чем-то перспективным. У него хорошие связи с французами, ценят его и ребята из ЦЕРНа в Швейцарии. Несколько раз был в Штатах. Семинары в Массачусетском технологическом и в Гарварде. Я отдам вам это письмо, а вы попробуйте в нем разобраться. К запросам физиков я тоже всегда отношусь с уважением, эти ребята точно знают, чего хотят. Кстати, не хотите чашку кофе?

При этих словах Бенсон, не дожидаясь ответа, поднялся из кресла и подошел к столику в углу, на котором стояла небольшая итальянская кофеварка «Lavazza». Продолжительное пребывание в Европе все-таки меняет вкусы, и некоторые начинают привыкать к настоящему кофе, а не к тому невразумительному напитку, что со словами «Еще кофе?» предлагают официантки суровым дальнобойщикам в придорожных закусочных на всей территории североамериканских штатов. Саймон кивнул, он также предпочитал эспрессо из итальянской кофеварки напитку, которым плевался в пластик автомат, стоявший в общем блоке посольства. К тому же, кофе с Бенсоном означал, что их разговор носит доверительный характер и может продлиться. Шеф может высказать какую-то перспективную идею, все-таки опыт у него был большой, хотя многие и говорили, что у него просто есть нюх на всякие удачные дела.

– Хорошие времена, плохие времена, а жить как-то ведь надо?! – пробурчал вдруг про себя Бенсон, возясь с аппаратом.

– Не понял, шеф, вы что-то хотели сказать? – переспросил его Стопарски.

– Хотел, Саймон, хотел. И слушайте, что я скажу. Чтобы править этим чертовым миром, который катится непонятно куда, надо всегда иметь в руках какой-то инструмент управления. Удобный, практичный, надежный и безотказный. Согласитесь, что лучший инструмент – это идея? Так вот, Саймон, в какой-то момент мне казалось, что именно благодаря тому, что мы, вернее, наши коллеги по роду службы, заполучили в прошлом веке автора формулы из трех букв, одной цифры и одного промежуточного знака, мы, американцы, взяли мир за горло.