Олег Мухин - Человек: 5. Сириус Цэ Страница 6

заявил:

– Женщины – вот кто настоящие пришельцы. И ведут они себя по-другому, чем мы, и логика у них совсем иная, и чувства инопланетные… Ик… Ик… Ик…

Похоже, мой собутыльник дошёл в питие коньяка до точки срабатывания предохранителя – Доцент стал постоянно икать. Был у меня один хороший знакомый из группы «Deep Purple» (фамилию называть не буду), который, как только сильно напивался бурбона, начинал непрерывно чихать. Но эту историю я не стал излагать Доценту, а вместо этого из рюкзака, который принёс с собой, вытащил чёрную футболку и приложил её себе на грудь картинкой вперёд.

– А я вот чего себе купил. У вас тут. В палатке. Перед институтом.

Принт на футболке был следующий. Чёрно-белое лицо Путина, словно лицо Джаконды, чуточку улыбающееся уголками рта. Глаза прикрыты тёмными шпионскими очками. Белая рубашка, чёрный галстук. И чёрно-белая надпись понизу – «In Putin We Trust».

– Ну как, нравится? – спросил я у Никиты и, не дождавшись реакции, развил тему: – Буду америкосов на концертах дразнить. Сейчас для них Путин, как красная тряпка для быка. Вот славно повеселюсь. У них на долларах написано «In God We Trust». Правда, в какого именно они бога верят, они не уточняют. А тут полная конкретика. Уже прямо вижу их вытянувшиеся от такого сюрприза физиономии.

Перекошенные от изображения на футболке лица американцев мне ещё только предстояло увидеть, а трансформированный под действием чёрно-белого Путина фэйс доцента Савушкина можно было наблюдать прямо сейчас. Что-то с его лицом приключилось чудаковатое. Рот искривился и потёк, словно тушь с ресниц, правый глаз сместился куда-то вверх, зрачок закатился, левый глаз стал косить, нос расплющился в асимметричную кляксу. То есть физиономия его превратилась в сюрреалистическую картину Дали. Можно было рисовать с натуры, ничего от себя не добавляя.

Честно признаюсь, не ожидал я подобной реакции от Доцента, за него я реально испугался. Молча убрал футболку в рюкзак и молча стал отпаивать Доцента коньяком, благо коньяк ещё во фляге имелся. Пока мы её до донышка не осушили, Никита пребывал в чём-то типа прострации, тупо уставившись в одну точку и беспрестанно икая.

Затем он всё-таки вернулся в своё прежнее состояние, а лицо его приобрело

более-менее нормальный вид. И даже икать он почему-то прекратил. Видимо, капитально набрался. Он мне так и сказал:

– Ох и напоил ты меня, Максимушка. Что-то коньячок у тебя ну больно уж крепкий.

Коньячок у меня действительно был крепче крепкого. Я ведь в него спирт добавляю. Не метиловый, разумеется. («…Пили мы, мне спирт в аорту проникал…») Я и сам коньяком нагрузился выше ватерлинии. И всё же я нашёл в себе силы задать моему кумиру, может быть, самый главный вопрос нашей беседы:

– Так что же это, выходит, так-таки и нет ни одного доказательства?

Савушкин перевернул флягу вверх дном; от расстройства, что из неё больше не вытекла ни одна капля спиртного, бросил пузатую нержавеющую баклажку под стол, вызвав у меня при этом чувство скрытого раздражения, безнадёжно махнул рукой, приложил палец к губам, заговорнически подмигнул и полушёпотом произнёс:

– Тс-с-с… Подойдём реально. Есть одно доказательство. Только никому. Ну как – доказательство? Не прямое, косвенное. Его ещё, подойдём реально, доказать надо… Догоны. Те, что в Африке, в Мали. Ну, ты слышал, наверное, я о них писал. Про их, подойдём реально, необычные астрономические знания. Ну, вспоминай. Сириус Бэ. Вспомнил? Нет? Что ты, знаменитая история. Подойдём реально. Откуда-то им стало известно, что Сириус Бэ раньше был «красным гигантом», затмевающим, подойдём реально, яркость Сириуса А. А 800-900 лет тому назад Сириус Бэ взорвался и превратился, подойдём реально, в «белый карлик». Откуда-то они узнали, эти первобытные люди, что Сириус Бэ стал, подойдём реально, маленькой, сверхтяжёлой и сверхплотной звездой. Но что удивительно, обычные сверхновые звёзды взрываются, подойдём реально, так сильно, что Сириус Бэ должен был убить радиацией всё живое на Земле, а тут взрыв растянулся аж, подойдём реально, на 240 лет. Полная загадка.

Но главное ни это. Догоны также в курсе, что кроме Сириуса Бэ, в системе Сириуса, подойдём реально, имеется ещё и третья звезда – Сириус Цэ. Которую современные астрономы пока не обнаружили. Подойдём реально. Хотя предполагают, что она вроде как должна там быть. И даже если они её откроют, это не будет, подойдём реально, доказательством посещения Земли пришельцами. Доказательством станет, подойдём реально, подтверждение наличия у Сириуса Цэ двух планет – Ара и Ю. Понял? Это единственное, подойдём реально, доказательство. Только тс-с-с… между нами. Никому. Подойдём реально.

Этим своим «подойдём реально» он меня капитально достал. И поэтому я уже вполуха слушал, как он ещё полчаса болтал без умолку и про Бледного Лиса, и про «ковчег Номмо», и про древний рисунок с траекторией полёта корабля, тем более, что мне всё это и без него было известно. А когда язык у Никиты начал совсем заплетаться, а потом он на полуслове окончательно отключился, уронив голову на грудь, я будить его не стал. Осторожно положив ему в карман рубашки именной чек, с заранее вписанной туда четырёхзначной суммой, и с трудом выудив из-под стола мою любимую гастрольную фляжку, я, пошатываясь, покинул четыреста двенадцатый кабинет, попросив на выходе охранника позаботиться о доценте Савушкине, когда тот проспится.

Уходя из Института Моря, я обратил внимание, что огороженные верёвочкой хищные обитатели вестибюля больше не кажутся мне такими уж агрессивными, а кажутся несчастными.

Часть вторая

Ещё одно доказательство

Если они есть – где же тогда они все?

Можно верить без всякого основания, но нельзя сомневаться, не имея на то оснований.

Неведение происходит от невежества.

Марго с буквой «t» на конце облокотилась о раму приоткрытого панорамного окна и через длинный чёрный мундштук курила сигаретку. По помещению стал расползаться приятный сладостный запах. Марго с буквой «t» на конце курила голландский ароматизированный табак, которым одно время я тоже баловался. Марго с буквой «t» на конце была совершенно голая. Она стояла спиной ко мне и соблазняла изящным изгибом спины, длинными ногами и упругими ягодициями. Чтобы немножко подразнить, я сказал ей:

– А как же муж?

Но она пропустила вопрос мимо ушей и, не оборачиваясь, спросила:

– Как тебе мой задок?

(По-английски фраза имела ещё один смысл – «Как тебе мой тазик?»)

– Задок у тебя просто очаровательный, – совершенно искренне признался я, – булочки фантастические. Что особенно радует – нет никакого целлюлита. Сейчас какую женщину ни возьми, задница – комок дряблой кожи, жировые отложения прямо складками свисают. И даже у совсем юных девиц – явные признаки ожирения.

– У групиз?

Теперь я пропустил вопрос мимо ушей.

– А грудь у меня не маленькая? – она решила продолжить обсуждение своего прекрасного тела.

– Терпеть не могу бесформенные куски холодца. Чем каждого второго мужчину прельщает бюст пятого размера, ума не приложу. Большие груди в бюстгалтере смотрятся довольно соблазнительно, но без лифчика – это стыд и позор. Пропадает всякое желание заниматься сексом с их обладательницей. Секс с такой дамой сводится всего лишь к набору гимнастических упражнений для пояснично-крестцовой группы мышц.

Поскольку Марго с буквой «t» на конце запретила мне пить спиртное, я потягивал через соломинку (не столь длинную, как её мундштук, конечно) холодный манговый сок.

– А плечи мои не слишком широкие? – В её голосе я впервые уловил нотки тревоги.

– Был я знаком с одной плавчихой, чемпионкой Европы, между прочим, так она любила меня фотографировать. В стиле «ню», – я ушёл в сторону от прямого ответа, с удовольствием предавшись воспоминаниям о приятных моментах в своей жизни, и добавил: – Ты тоже, видно, плаваньем много занимаешься.

Но Марго с буквой «t» на конце резко сменила тему:

– «Максим Глубинный – это огненный шрам на ледяном лике современного мира. Это извлечённый из карточной колоды джокер, звоном бубенцов своего дурацкого колпака и кладбищенскими шутками не дающий дамам, королям и тузам спокойно разыгрывать их глобальную партию. Он – хулиган поневоле, отличный писатель, похоронивший себя в музыке, мастер лирического насилия и романтического саморазрушения.

Максим Глубинный – это русская разновидность клейкой ленты для ловли вредных кровососущих насекомых, зрелище порой неприятное, но довольно волнующее. От него все ещё чего-то ждут: то ли свежей дозы кошмарного пророчества, то ли хрустальной, как райская люстра, песни, то ли окончательного прошения об отставке…», – она на память процитировала моего любимого, витиевато пишущего журналиста Ника Кента. Тем самым в очередной раз приятно удивив меня.