Юрий Прокопенко - Русские в Кабуле Страница 6

Вскоре их всех пригласили на второй этаж в специальный зал приемов на встречу с министром и заместителем министра по санитарным вопросам.

Их встретили солидные, ухоженные, пахнущие дорогим одеколоном, одетые в дорогие костюмы с повязанными шелковыми галстуками афганские руководители здравоохранения. Встреча сопровождалась теплыми рукопожатиями, похлопыванием по плечу, как старых друзей, бурным приветствием на своем языке, еще непонятном нашим докторам. Первым представился министр здравоохранения. Он поблагодарил наших специалистов за их готовность оказать помощь молодой республике в это непростое для нее время. Затем взял слово заместитель министра по санитарным вопросам Агамат. Он кратко обрисовал санитарную обстановку, эпидемиологическую ситуацию, подчеркнул важность становления токсикологической службы, особенно в окружении врагов. Доктор Агамат представил свое ближайшего помощника, руководителя санитарным департаментом доктора Айдара. Это был мужчина средних лет, невысокий ростом, в европейском костюме. В нем было уже меньше признаков «байства» и больше европейских манер. Он перешел на английский и с удовлетворением отметил, что все трое владеют языком. Это обстоятельство значительно упростит их общение. Здесь же был и доктор Мушфик, отвечавший в министерстве за санитарно-просветительную работу. Он с особым трепетом жал руку Юрию, узнав, что именно он будет заниматься этим вопросом вместе с ним. Мушфик был высокого роста, крепкого телосложения, с острым взглядом из под густых бровей. На его голове уже видна была обширная лысина. По всему чувствовалось, что этот человек привык к тому, что он всеми уважаем и достоин этого уважения. Последним был доктор Закир, невысокий, скромный, казался не в своей тарелке среди этих важных господ. Одет он был в одежду не первой свежести, и от него не пахло заграничной косметикой. Но он тоже говорил по-английски и с радостью приветствовал Ивана, узнав, что именно он будет консультировать его по вопросам токсикологии. Это большая честь для такого скромного доктора как он, что именно доктор Белецкий, будучи доктором медицинских наук, будет работать именно с ним. Он отметил также, что ни у кого в министерстве нет консультанта доктора медицинских наук, лишь он один удостоен такой чести. В заключении Закир принялся что-то долго говорить заместителю министра доктору Азамату. Шахида еле слышно перевела Ивану, что он благодарит доктора Азамата за высокую честь, оказанную ему таким образом. Доктор Азамат подошел к Закиру и бережно обнял его, прикоснувшись щекой к его щеке.

На этом представление приехавших специалистов руководству министерства здравоохранения ДНР завершилось. Все устроились лучшим образом. Шахида сразу прошла в кабинет Петра Петровича, чем подчеркнула свое особое положение среди прочих переводчиков. Юрий нашел общий язык (английский) со своим подопечным или как их здесь называют «подсоветным» доктором Мушфиком и договорился с ним, что тот будет заезжать за ним в общий офис, где сидят советские специалисты. Лаборатория токсикологии располагалась по соседству с этим офисом, что было весьма удобно и для Ивана.

Придя в свою комнатушку, Иван почувствовал усталость. Этот напряженный день знакомств и представлений отразился на его самочувствии не лучшим образом. Спустя несколько минут в дверь постучала Алла и напомнила ему, что они собирались идти на маркет за продуктами. Она была права, надо начинать готовить горячую пищу. Анатолий отдыхал в своей комнате, куда-либо идти он отказался.

Микрорайон, где проживали наши гражданские специалисты, представлял собой комплекс панельных домов, которые здесь почему-то называли блоками. Они располагались вокруг большого футбольного поля и беговых дорожек, обрамляющих его. Здесь после работы многие любили прогуливаться, а некоторые бегали, особенно по утрам. Примыкавшие дома имели свои палисадники, где росли кустарники и редкие деревья. Сейчас некоторые из них были в цвету. Иван спросил Аллу, не знает ли она, что это за деревья. Оказалось здесь цвели гранаты и мандарины. Они никому не принадлежали и по осени мальчишки обрывали их или собирали те, что уже лежали на земле. Потом эти же мальчишки продавали их жителям микрорайона.

Первым объектом, где можно было произвести покупки, был наш магазин, то есть магазин для советских служащих. В нем была устроена система распределительной торговли продуктами, имеющими определенный дефицит. К ним относились водка, коньяк, сигареты, рыбные консервы, некоторые мясные консервы, масло сливочное и некоторые виды сыров. Это все можно приобретать раз в неделю в назначенный для данного контракта день. Проведенные покупки отмечались в специальных ведомостях, для подотчетности. Остальное можно покупать свободно в любой день недели. Никакой отчетности по другим продуктам не велось.

В магазине покупателей было немного, хотя небольшая очередь все же была. Подойдя к продавцу, Иван представился и попросил проверить наличие его фамилии в списке контракта. Фамилия была. Их день – воскресенье, то есть завтра, он мог приходить за регламентированными продуктами, а сейчас может купить все, что выставлено на полках. Иван купил подсолнечное масло, несколько банок тушенки, макароны и бутылку сухого вина.

– На всякий случай, – объяснил он Алле, – пусть будет.

Та тоже сделала какие-то покупки, после чего они собственно пошли на маркет. Любопытство съедало Ивана. Маркет – это было центральное место в разговорах, без которого, по всей видимости, обойтись невозможно. Это было место неожиданных встреч специалистов и членов их семей, не связанное с работой. Это была витрина изысканных товаров, привезенных с разных стран, особенно восточных. Здесь можно было присмотреть, поторговаться и, наконец, купить недорогие вещи для повседневной носки. Большинство из этих вещей выглядели вполне прилично, но встречались и явно ношенные и даже с дефектами, на что продавцы отвечали коротким афганским словом «парванис», что означало, чепуха, ерунда, это можно зашить, зато как дешево! Слово «парванис» здесь было очень распространено, и не только здесь. Позже Иван убедился, что оно относилось не только к бракованным вещам, изделиям, но и носило смысл более распространенный, скорее относящийся к образу жизни. По-русски можно было бы сказать «пофигизм» – вот наиболее точный перевод этого слова и термина как образа жизни.

Прогуливаясь вдоль рядов с горами овощей, зелени и фруктов, Алла взяла Ивана под руку и плотно прижалась к нему.

– Здесь женщина должна быть как можно ближе к мужчине, иначе дукандоры не поймут. Могут подумать, что я чужая для вас и начнут чего доброго приставать. Вообще-то, одни без мужчин мы сюда не ходим.

Иван с пониманием отнесся к этому жесту. Пройдя несколько рядов, они остановились у горки с овощами. Алла стала прицениваться к моркови и луку. Она уже научилась кое-каким словам на дари и быстро находила взаимопонимание с продавцами.

– Вот качала, вам нравится эта картошка? Кимати чанд аст?

Продавец назвал цену, и Алла отвесила себе, а потом и Ивану. Купили также лук и морковь. Нагрузившись продуктами, перешли дорогу в микрорайон. Здесь им повстречались Юрий и Валентина. Их путь то же лежал на маркет. Валентина стремительно подошла к Ивану и прижалась к нему всем телом, поцеловав в щеку.

– Здравствуй, Ваня. Как я рада видеть тебя. Ты уже с покупками? Поздравляю с почином. А мы только собираемся на маркет. Познакомь меня со своей дамой, – щебетала Валентина. С ее лица не сходила улыбка. Может быть, она действительно была рада видеть Ивана.

– Это Алла, жена Анатолия Гончарука, нашего анестезиолога. Моя соседка.

– Понятно. Приятное соседство.

Алла была старше Валентины лет на десять, и развязанный тон молодой незнакомой ей женщины несколько смутил ее.

– А мы живем вон в том доме, – показала она Ивану на недалеко стоящий от них дом, – первый подъезд, первый этаж, первая квартира. Легко запомнить. Приходите в гости, будем рады вас видеть.

Ивановы пошли дальше, а Иван с Аллой направились к дому.

– Вы давно знакомы с ней? – спросила Алла.

– Только одну ночь и то в самолете. Вчера прилетели вместе. А Юрий наш специалист по санпросвету.

– И такие специалисты то же здесь нужны?

– Наверно, и даже очень. Безграмотный народ, антисанитария. Может быть, даже в первую очередь здесь нужна работа по санитарному просвещению населения.

Придя домой, Иван разложил свои первые продукты, приобретенные в Кабуле, и стал думать, что бы ему приготовить на ужин, а заодно и на обед, на завтра. Теперь он будет заботиться сам о себе до приезда жены.

Глава 3. Первомай

День за днем прошла неделя. Было тихо и спокойно. Иван все время ждал начала военных действий, стрельбы или взрывов гранат. Об этом много говорили еще в Москве. Но пока что никаких признаков военного действия он не замечал. Лишь автоматчики у подъездов домов и время от времени по окружной дороге, опоясывавшей микрорайон, проезжали бронемашины и проползали танки с номерами на башнях. Они были запыленные, местами в глине. Иногда на броне сидели русские солдаты уставшие, тоже запыленные с автоматами в руках. Рядом с ними можно было увидеть служебных собак. В таких случаях Иван испытывал нежность к ним и благодарность к солдатам, придерживавших их за холку, не давая свалиться с брони. У Ивана в Москве тоже осталась собака – боксер по имени Сэм, и сейчас Иван нередко вспоминал о нем. Он чувствовал, что ему не хватает этого милого пса, верного и умного, ласкового, несмотря на свой свирепый вид. С каждым днем Иван все чаще вспоминал свой дом и уже начинал думать о том, правильно ли он поступил, приехав сюда.