Александр Юдин - Разворошенное гнездо. Повесть Страница 6

– Не в том дело. По крайней мере не только в том… Вы не были знакомы с Сальником?

– Нет.

– Жаль. Посмотрели бы на него – не сказали бы, что он пенсионер. Энергии, здоровья – хоть отбавляй, тридцатилетний позавидует, а он на пенсию ушел. Неожиданно, вдруг. Когда фабрика наша была самостоятельным предприятием – до создания объединения, – никто и мысли не допускал, что запросится на отдых.

– Так-так-так … – подхватил Андрей. – Появилось объединение – фабрика, став филиалом, утратила самостоятельность, возможность маневрирования для Са-льника резко уменьшилась, – и он не выдержал, счел за благо уйти.

– Да нет, поначалу-то у нас еще было нормально; не сразу объединение задавило. И после ухода Сальника мы еще где-то с полгода держались, а уж потом все кувырком пошло.

– Значит, Сальник ожидал такой исход?

– Не знаю. Возможно, просто не выдержал. – Она усмехнулась. – Таблетки он часто глотал последнее время. Раньше этого за ним не замечалось.

– Какие таблетки?

– Ну, после телефонных разговоров с Тимофеевым…

«Эдак Тимофеев всех итээровцев в больницу определит», – подумал Андрей, вспомнив, что сказали о Никитиной в производственном отделе.

– А вам самой не хочется уйти с фабрики? – участливо спросил он.

– Знаете, было – тоже хотела бросить заявление на стол. Потом одумалась. Куда пойду? В ателье? Или куда-нибудь совсем не по специальности?.. Да и время сейчас такое… нигде не ждут безработных. Нет уж, буду держаться, сколько сил хватит – может, как-нибудь все образуется. Мало приятного, конечно, без зарплаты сидеть… Да и привыкла ведь к ней, к фабрике, как дом родной стала. У нас тут раньше знаете, как хорошо было… Никитину вот обвиняют, что красный уголок тканями забила, в склад превратила. А думаете легко ей было на это решиться? Она у нас первой певуньей была: и в хоре, и солисткой. Но производственную программу-то выполнять надо, и у кого, как не у нее, директора, должна болеть голова за это? На дешевой ткани не то что прибыли не получишь – на налоги не заработаешь. Поступает хлопчатка – не до нее, на склад ее! А вы сами видели, много ли надо для нашего склада, чтобы его под потолок забить. Раньше-то нам и этого хватало – сами командовали. А теперь вот… Сколько ни просим новый построить или хотя бы еще сараюшку какую, мало-мальски пригодную поставить – никакого результата… Ну, забили склад – куда деваться? В цехах теснотища, яблоку негде упасть, оборудования давно понатолкано намного больше, чем полагалось по проекту. Осталось одно – урвать кусочек площади у красного уголка. Кусочек за кусочком – отняли половину. А что половину, что весь – разницы никакой. Все равно в него теперь ходу нет – никому, кроме узкого круга материально ответственных лиц. Изредка, правда, – перед праздниками пускают музыкантов на репетиции, под присмотром кладовщицы… Раньше в нашем красном уголке двери всегда были настежь открыты: кто в настольный теннис играет, кто в шашки, в шахматы – всем хватало развлечений. До работы заглядывали и после смены, а в обед так вообще столпотворение было. По праздникам или если у кого-то дата круглая, юбилей какой, – столы накроем, цветы, самовары, бывало и легкое вино; свои артисты исполняют номера по заявкам – шумно, весело, и все по-домашнему, просто. Наша самодеятельность в городе, в районе нарасхват была; чуть что – к нам: помогите артистами. И в области в цене была, со смотров постоянно трофеи привозила. А сейчас… Скука смертная. Вы не обратили внимания? На лестничных площадках в обеденный перерыв тихо, пусто. Так только – проскочит кто-нибудь вверх-вниз, или группка какая шушукается. Позабились все в свои норы. Сбегали в столовую – и опять в цех. Никаких общих интересов, кроме работы. Работа и только работа. А она серая какая-то стала, безрадостная. Будто душу из людей вынули, незаметно, тихо украли. Хватились, а души-то и нет, и теперь вот тоскуем, руки заламываем. Странно, скажете, почему это вдруг тишина в коридорах не нравится? Да ведь прежде и там жизнь была, девчата спевки устраивали. И в цехе, бывало, пели: одни запоют – другие подтянут; кому репетиция, кому развлечение. Здоровый микроклимат… Боже мой, как много мы потеряли, и всего за какие-то пару лет. Была семья – нет семьи. Все развалилось, полетело кувырком в прошлое, в преисподнюю, в тартарары. Или я преувеличиваю?.. Может, так и надо, может, это знамение времени, современный стиль взаимоотношений – сдержанность, разобщенность? Каждый сам по себе… Как же, рынок, капитализм, конкуренция везде и во всем… Человек человеку волк.

Конец ознакомительного фрагмента.