Александр Строганов - Сочинения. Том 7 Страница 6

НЕРОСЛОВ Вы не знаете пьесы.

СОМОВА Та-а-ак! Дискуссия начинает приобретать оттенок хронического заболевания.

РИГЕРТ Сделай, Димочка паузу, у меня очень болит голова.

НЕРОСЛОВ (Шепотом.) Вы не знаете пьесы. Там нет образа государя.

СОМОВА (Шепотом.) Нет образа государя?

НЕРОСЛОВ (Шепотом.) Нет.

СОМОВА (Шепотом.) Пока нет. Но он будет там. Всему свое время.

НЕРОСЛОВ (Шепотом.) Да как же?..

РИГЕРТ Замолчи! Замолчите все! (Обхватывает голову руками и стонет.)

Затемнение.

Картина шестая

Милентьев и Лучинская.

Зрители. Посмеиваются над неловкими моментами, когда, вслед за Лучинской, Иван Силыч пытается выполнять пластические упражнения.

МИЛЕНТЬЕВ Автора, Оленька, автора вовсе не волнует то, что с нами станется. Нас, Оленька, как будто бы нет. Он же, Оленька, когда он изобретает свой опус, не задумывается о том, что мы то с вами – живые люди, а не куклы, ласточка вы моя. Ему и невдомек, что ни при каких обстоятельствах не сможете вы полюбить меня, старика, будь я даже и государем… Хотя, конечно, если бы он выписал для меня роль государя, может быть у меня, точнее у моего персонажа и появился бы хоть какой-нибудь, хоть вот такусенький шанс?.. А что?.. Да нет, и в таком случае, шансов у меня никаких не было бы. (Пауза.) Или вы рассуждаете по-другому?.. Так, именно так. (Пауза.) Левит? Вашим губкам хотелось бы прошептать «Левит»?.. Что вы, Оленька?! Левит – немилостив. Левита радуют этакие вот фантазии, гадкие фантазии, на которые теперешние авторы мастаки… Да и прежде, если призадуматься, дела обстояли не лучше… (Пауза.) А вы случаем не слыхали, не намерен ли автор явиться к нам на репетиции? Может быть, я сумел бы как-то убедить его?.. Когда бы он выписал-таки государя, я бы, наверное, почувствовал себя моложе… Не моложе, увереннее, что ли… Может быть, он, все же явится и спасет меня? (Пауза.) Непременно явится, раз уж я думаю о нем, непременно явится. И спасет меня! Нас спасет, Оленька! Надо же нам с вами умудриться исполнить этих амуров. (Пауза.) Говорят, он – провинциал, а провинциалы – люди уважительные. (Пауза.) А каков должен быть соблазн для автора, выписать государя? (Пауза.) А вам хотелось бы принять ухаживания настоящего государя? Я так вживаюсь в образ! Вам еще не доводилось видеть меня в образе! (Пауза.) И ревность, Оленька, я подам! Настоящую ревность!.. Даже теперь, в нынешнем моем положении… в этих одеждах… когда я смешон, смешон, и не могу рассчитывать не то что на взаимность, на улыбку вашу… когда вызываю омерзение и отвращение… А знаете что? а быть может, в комическом моем положении, как раз и прогремит ревность великая! Прогремит и поразит сердца!.. Тем более, я хорошо знаю своих соперников сценических и подлинных… все это ничтожество, душою старше и гаже меня… всех этих болтунов… Я стану рвать их зубами! Верьте, Оленька, зубы у меня еще крепкие!.. Я и сам еще крепкий, и зубы у меня крепкие. Все целы. Все до одного, как у хорошего жеребца. Или льва. Лев – точнее… Да вот же они, извольте взглянуть. (Показывает зубы.) Что? Что? Что-нибудь не так?.. Так. Всё так. (Пауза.) Вообще меня часто сравнивали с жеребцом… Да и теперь сравнивают. Я, знаете ли, еще пользуюсь некоторыми симпатиями. Это – к вопросу о ревности!.. Хотя по природе я вовсе не ревнив. Могу и вольности и вольнодумства понять, хоть и государь, в некоем отвлеченном понимании этого слова… А что, собственно, амуры, почему так пренебрежительно, амуры?.. Не амуры – любовь. Вы верите в любовь, Оленька? Вот скажите, ваше поколение еще верит в любовь? Во всепоглощающий пламень ея?.. Между тем, жалость – это тоже любовь, жалость – тоже любовь, тоже любовь… я настаиваю… знаю!.. Не верят, смеются над этим только пошляки, коим, увы, несть числа. Но мы! Но мы, Оленька, мы – совсем другое поколение! Мы умеем оценить и жалость, и любовь, Оленька. (Пауза.) Я теперь, Оленька, скажу глупость, но, простите, простите меня, немота ваша это такой дар, такой дар! Левит рассмотрел его… Два человека рассмотрели этот дар, и вас, Оленька. Два человека, Левит и ваш покорный слуга… Точнее сказать, в обратной последовательности, ваш покорный слуга, а затем уже Левит… Не подумайте, я не намекаю на благодарность, упаси Боже, от чистого сердца, от чистого сердца… Не тщитесь избавиться от этого дара, не нужно. (Пауза.) Мне докладывали, что вам хотелось бы встретиться с автором и переговорить о том, чтобы он исправил эту вашу немоту? Заклинаю вас, Оленька, не делайте этого. Это принесет вам только страдания. Да если хотите знать, чувства мои, пылкие чувства мои к вам во многом и питаются этим даром… А вы думали, что дело в вашей молодости? Так нет же, это – напротив препятствие. Это напротив, должно было бы наводить меня на неуместные мысли о детках, о внуках, хотя о внуках мне говорить еще рановато. (Пауза.) Все же, не так уж я и стар… Опытен? Другое дело… Умение уважить женщину? Это – я… А старость? В моем представлении – для хора мальчиков я староват, но для серьезного дела это еще как посмотреть! (Пауза.) Ах, как мне нравится говорить с вами! Мне кажется иногда, что мы знакомы всю жизнь. Хорошо и покойно… Так уж приятно мне с вами, старику!.. Я вам Оленька расскажу все. Все, что знаю. Весь свой опыт передам. Это дорогого стоит. Вы сможете быть великой актрисой. Может быть, впервые за всю историю великой немой актрисой… Я и молчать вас научу по-настоящему. Не так как вы молчите, а по-настоящему. Я сумею. (Пауза.) Улыбаетесь, Оленька?.. Вы улыбнулись мне?.. Хорошо улыбнулись. Хорошо и покойно… Теперь мне хочется сделать глупость. Хочется сделать мостик… Не верите, что я умею делать мостик?.. Смеетесь, Оленька? А какие у вас чудные зубки! Вы же не станете кусать старика? Не станете?.. Впрочем, если уж вам непременно этого захочется, только подайте знак, только подайте знак. (Зрителям.) Ну что, готовы вы к мостику? (Принимается за выполнение упражнения.) Вы еще не знаете меня… Когда вы увидите меня во всей красе, в костюме государя… Смотри, Левит!

Милентьев делает мостик.

Овации.

Затемнение.

Картина седьмая

Сомова, Ригерт, Нерослов. Нерослов заметно пьян.

Зрители отсутствуют.

НЕРОСЛОВ (Интонирует.) Левит. Левит. Левит. Кто? Левит. Кто? Левит. Левит. Александр Михайлович Левит. Левит. Левит.

РИГЕРТ Плохо.

НЕРОСЛОВ Да и черт с вами!

Пауза.

СОМОВА Александр Михайлович Левит. (Интонирует.) Металлический режиссер. Металлический режиссер. Металлический режиссер. Металлический. Металлический…

РИГЕРТ Больше металла.

СОМОВА Металлический… Металлический.

РИГЕРТ (Нерослову.) Учись.

Нерослов продолжительно смеется.

СОМОВА (Слезы на глазах.) Больно. (Пауза.) Больно, Димочка. (Пауза.) Всегда, слышишь, всегда тысячу раз подумай, прежде чем засмеяться! (Пауза.) Смех, Димочка – не всегда смех! (Пауза.) Смех, знаешь ли, тогда смех, когда ты знаешь все, а если уж ты сомневаешься, и, я подозреваю, теперь начинаю подозревать, что не без оснований, то и смеяться не нужно. Кроме боли своим смехом ты не вызовешь ничего… Цунами не вызовешь. Уж цунами, можешь не сомневаться, не вызовешь… И потом, знаешь, Димочка, не мешало бы, прежде чем смеяться вот так, восстановить в памяти весь круг. Если, конечно, он хранится еще в твоей памяти… Восстанови круг полностью, а потом уже смейся. Чтобы сначала понять, оценить, а потом принять решение, смеяться или не смеяться… Вот когда ты во всем разобрался, можно и посмеяться. Почему бы и не посмеяться?.. Если, конечно, все это тебе покажется настолько смешным, чтобы можно было поделиться своим смехом с нами… С нами, со зрителем… Если все это покажется тебе по-настоящему смешным… Но прежде – восстанови круг!

НЕРОСЛОВ Простите, Нина Валерьевна, я не думал… я смеялся просто так.

Пауза.

СОМОВА Левит здесь.

НЕРОСЛОВ (Моментальная реакция.) Где?! (Озирается по сторонам.)

СОМОВА Ты – кто?.. Кто ты? Вспомни… Ну? Что ты молчишь?

НЕРОСЛОВ Что вспомнить? Круг?

СОМОВА Сначала – кто ты.

НЕРОСЛОВ Кто я?

СОМОВА Ну да, ну да. Кто ты? Кто?

НЕРОСЛОВ В каком смысле?

СОМОВА В самом, что ни на есть, обыденном.

НЕРОСЛОВ Дмитрий.

СОМОВА Смейся.

НЕРОСЛОВ Зачем?

СОМОВА Почему нет?

НЕРОСЛОВ Не смешно.

СОМОВА Нет?

НЕРОСЛОВ Нет.

СОМОВА Очень хорошо. А теперь, Дмитрий, вспоминай весь круг. Если можешь, Дмитрий. Может быть, в этом направлении мы животики надорвем?

НЕРОСЛОВ Какой-то круг. Я ни черта не понимаю.

СОМОВА Весь круг с первого своего появления в этом заросшем саду. Весь свой круг от калитки, через колючки до фонтана с фламинго.

НЕРОСЛОВ Ничего не понимаю.

СОМОВА Но, по крайней мере, тебе хочется понять?