Светлана Ольшевская - Путь Избранной Страница 7

Никем не видимый, Дэн стоял в тени дома и смотрел Маше вслед. Она не стала убийцей. Он об этом позаботился. Ни Маша, ни Полина никогда не узнают, что Матвей умер не своей смертью. Может быть, даже эксперт при вскрытии не поймет, что не болезнь, а безжалостная рука убийцы оборвала эту жизнь. Рука Дэна.

А Маше было плохо. Что она хотела сотворить?! Проклятая Кира едва опять не спровоцировала ее на убийство, теперь Маша это понимала. Ей было жаль брата, Матвея, Полину, родителей… Что-то непонятное творилось в ее душе, Маша чувствовала, как что-то мерзкое и злое сидит в ней, и вся ее натура, и тело, и душа не принимают, отторгают эту инородную дрянь.

Маша едва успела выбежать с конного двора и дойти до ближайших кустов, как ее вывернуло наизнанку. Но не сегодняшний завтрак, а мерзкая черная слизь хлынула изо рта перепуганной Маши, быстро образовав на земле большую зловонную лужу.

Измученная, почти обессиленная, Маша пришла домой.

– Сашка очнулся! – с порога обрадовала ее мама. Елена была в куртке, собираясь в больницу. Маша радостно бросилась ей на шею.

– Поехали со мной, – предложила мама.

– Я не могу, не сейчас, я буду чуть позже, – Маша чувствовала себя разбитой, но счастливой, словно с ее сердца рухнула огромная тяжесть.

– Хорошо, – кивнула Елена. – Я буду ждать тебя там.

– Мама… Я тебя люблю.

– И я тебя, малышка! – Елена растроганно обняла Машу. Доброе материнское сердце быстро забыло все обиды.

Мама ушла, а Маша сбросила куртку и вошла в свою комнату, собираясь хоть немного отдохнуть. Девушка увидела Книгу лежащей на полу, виновато подняла, раскрыла.

Крест. Деревянный покосившийся крест на склоне какого-то оврага… или карьера… Что это значит, Маша опять не могла понять. Она уже хотела закрыть Книгу, как вдруг услышала знакомый голос:

– Маша!

Тихий-тихий, он доносился прямо из Книги.

– Ян?! – Маша узнала этот голос и вскочила с кровати. – Ян! Прости меня, прости меня!

Она лихорадочно листала Книгу. Внезапный вихрь, сорвавшись с ее страниц, закружился по комнате, растрепал Маше волосы, ослепил ее, заставив зажмуриться…

Когда он стих, Маша открыла глаза и увидела себя в незнакомом заброшенном карьере. А впереди возвышался крест. Маша пригляделась:

– Ян! Ян, нет!!!

Она бросилась вперед, спотыкаясь и не разбирая дороги.

– Ян, не умирай! – Маша обхватила его ноги и зарыдала: – Ян, миленький, скажи что-нибудь!

Он слабо приподнял голову и снова провалился в беспамятство. Маша зарыдала, уткнувшись лицом в его колено, но в следующий момент спохватилась. Действовать надо, а не плакать, причем быстро. Она ударила кулаком по дереву – бесполезно…

– Черт! – девушка в исступлении стала руками и ногами колотить по кресту, раскачивать его, потом надавила изо всех сил…

Крест качнулся, затрещал и, сломавшись у основания, рухнул.

– Ян, только не умирай! – Маша бросилась к нему, стала лихорадочно развязывать веревки. Ян лежал неподвижно, и Маша, справившись, наконец, с узлами, бережно обхватила руками и приподняла его голову. – Ян, прости меня, – шептала она сквозь слезы. – Мне так жаль… Я чуть не убила невинного человека!

– Чуть… не считается.

Он открыл глаза, с трудом приподнял руку, погладил Машу по голове:

– Я горжусь тобой…

И снова лишился чувств. Внезапно Маша ощутила чей-то пристальный взгляд и обернулась. За спиной в нескольких шагах стояла Марго. Маша приподнялась, инстинктивно загораживая собой неподвижно лежащего Яна. Но Марго лишь посмотрела с печалью и обидой, повернулась и пошла прочь.

На следующий день Маша пришла в гимназию в своей обычной одежде и без косметики. Разве что не смогла расстаться с полюбившейся косухой.

Заметив в коридоре первоклашек, она первым делом отыскала маленькую толстушку.

– Люда…

Малышка посмотрела с настороженностью и обидой.

– Ты очень красивая девочка, – сказала Маша. – И обязательно станешь знаменитой балериной.

Глаза девчушки засияли, а Маша поспешила дальше. Со стыдом и прискорбием она вспоминала свои прежние похождения, не понимая до конца, что за дурь на нее нашла и почему. Встретив Катю, виновато попросила прощения. Но Катя, со своим неизменным оптимизмом, дружески обняла Машу:

– Проехали! Это снова ты, и ладно. Мне достаточно!

Тут в коридоре появилась Вика. Маша хотела к ней подойти, но девушка, гордо вздернув подбородок, ускорила шаг.

– Да, Машка, тебе еще много придется исправлять и расхлебывать, – хмыкнула Катя. – И курточку вернуть.

О курточке Маша думала в последнюю очередь, но именно эта потеря ее расстроила больше всего:

– Придется.

В конце коридора показалась директриса, и Маша, сделав глубокий вдох, направилась к ней.

– Держись, подруга! – крикнула вслед Катя.

– Здравствуйте, Алла Сергеевна, – робко начала Маша. – Кажется, я должна извиниться…

– Было бы неплохо, – кивнула директриса строго, но без злости. – Прошу в мой кабинет.

Поздно вечером Дэн вернулся домой. Снял куртку, включил свет – и обнаружил в своей комнате Яна, который уже давно дожидался его.

– Чего тебе, Ян?

– Уже ничего, – мрачно ответил тот. – Поздно. Дьявол в тебе победил. Ты убил человека…

– Я спас Машу от необходимости убивать! – горячо возразил Дэн. – У меня не было другого выхода.

– Всегда есть другой выход.

– Не для меня, – ответил Дэн, глядя прямо перед собой. – Я падший ангел.

Глава 2

Любовь и смерть

Феликс со скучающим видом сидел на собрании общества анонимных алкоголиков и слушал их откровения. Наконец заговорила интересующая его особа:

– Тогда я тоже отрицала это. Напивалась каждый вечер и считала, что это нормально. Пока… Пока не потеряла ребенка, которого ждала. – Женщина с грустью опустила глаза. – Моя жизнь рухнула. Я выходила из дома только за бутылкой. Так продолжалось, пока я не пришла сюда. Я не пью уже семь лет, – закончила она оптимистично. – Меня зовут Алла, и я алкоголик.

Все зааплодировали.

– Твой опыт станет примером для многих из нас, – одобрительно сказала ведущая. – Кто-нибудь еще хочет рассказать свою историю?

– Я хочу! – оживился Феликс и уселся на свободный стул напротив Аллы Сергеевны. – Меня зовут Оскар, и я алкоголик. Я все хочу бросить, но меня хватает на неделю. Я беру бутылку, – заговорил он мечтательно, – наливаю стакан и вдыхаю прекрасный букет. Тогда я медленно облизываю губы… Виски сводит меня с ума, как и Аллу. – Он покосился на растерянную директрису и продолжал: – Я делаю первый глоток… Он обжигает мне горло, и я делаю второй, чтобы погасить его. Я пью еще, выпиваю весь стакан…

Многие мечтательно закрыли глаза, голос Феликса звучал в полной тишине, все внимательно слушали.

Наконец собрание закончилось. На выходе Феликс подошел к Алле Сергеевне:

– Спасибо! Твоя история – пример для нас.

– Хочешь совет, Оскар?

Феликс воодушевленно закивал.

– Чтобы справиться с болезнью, ищи поддержки у семьи, друзей…

– Я одинокий волк, Алла, – мрачно ответил Феликс. – А у тебя верный муж и любимая работа, поэтому ты смогла продержаться семь лет.

– Постой, а как ты узнал о виски?

– Ты же сама говорила, – сделал невинные глазки Феликс. – А давай мы куда-нибудь сходим, дерябнем… компота? Мне сейчас нужна поддержка!

– Конечно, в любое время, – съязвила Алла, обошла его и отправилась своей дорогой.

– Ты так добра! – крикнул он вслед. – Я просто обязан отблагодарить тебя за поддержку!

Когда Алла поздно вечером пришла домой, то увидела у себя на трюмо бутылку виски, перевязанную подарочной лентой.

В это же самое время, после ужина, Маша, набрав воды в стакан, стала пить и вдруг поняла, что это не вода, а виски. Закашлявшись, девушка выплюнула все, облив при этом Сашку, который протирал тарелки. Брат возмутился, и Маша пояснила:

– Это виски, а не вода.

– Ага, виски! Мы его тут стаканами пьем! – съязвил он, вытираясь.

– На, попробуй! – Маша протянула ему стакан. Саша попробовал и принялся изображать пьяного, а под конец покрутил пальцем у виска:

– Это просто вода, Маш.

Маша замерла на месте, осененная догадкой:

– Это знак!

– Это знак, что тебе лечиться надо, – резюмировал брат.

Когда наутро Маша собиралась в гимназию, Книга вновь дала о себе знать. На ее странице были написаны ранее незнакомые Маше стихи:

Ангел ты, из любви и света! —Шепчешь мне, обнимая взглядом, —Богом послана ты, наверно.Чтоб хранить меня и быть рядом.

Чтоб вести меня по дороге, озаряя Ее звездою,Ярко вспыхивая, как искра,Путь указывая рукою.Я отвечу: любовь земная, необъятная, как пучина,Души связывает людские.Если ангел я, ты – причина[1].

Маша внимательно прочитала стихотворение и мечтательно задумалась. Внезапно почувствовав, что кто-то стоит за спиной, девушка резко обернулась и увидела Яна. Как же теперь она рада была его появлению!