Владимир Козлов - Седьмое небо. Танго скорпионов Страница 7

Анюта с Артуром сошли на берег порта Игарка с гидрографического судна, где их ждал уже открытый вездеход с водителем – башкиром по имени Ильдар.

Он должен был отвезти их в базовый лагерь, где по соседству с геологами находилась метеорологическая станция. Артур нёс всё ту же большую сумку, с которой первый раз появился в экспедиции и мешок, сшитый из стеклоткани, перевязанный скотчем.

Игарка их встретила ясной и солнечной погодой. От большого скопления людей на улицах города настроение их заметно улучшилось. И к тому же они приехали в цивилизованный, хоть и небольшой, но город.

Попросив водителя вездехода, чтобы он вначале завёз их на рынок, они удобно устроились на потёртых сидениях. Рынок находился недалеко от порта. Анюта купила там свежей телятины и ранних овощей с зеленью, которые торгаши с первым теплоходом завозили с материка. Цены кусались, но после провианта тундры так хотелось отведать чего-то экзотического. Артур сразу купил три вязанки бананов и килограмм клубники. Сложив все покупки в машину, и пройдя через дорогу мимо отделения милиции, они оказались в небольшом гастрономе. Анюта подошла к хлебному отделу и когда стала рассчитываться за хлеб и баранки, то увидала, как Артур засовывает в карманы штормовки две бутылки водки. Под мышкой он держал три блока сигарет «Честерфильд».

– Артур мне почему-то думалось, что ты не употребляешь спиртное, – сказала она, когда они вышли из магазина.

– А я не для себя взял, а для угощения, – ответил он – тебя сегодня вечером угощу, а может ещё кого. Кто мне, конечно, понравится – добавил он и безобразно шмыгнул носом.

– Я пью только Старку или калгановую настойку на спирту, – ответила Анюта, – и при мне всегда фляжка с этой целительной настойкой имеется.

Она взглянула на вязанки бананов у него в руках и спросила:

– Бананы тоже взял угощать кого-то, – спросила она у Артура.

– Нет, бананы, я сам люблю, делиться не с кем не буду, разве, только тебе один выделю, но только не из уважения, а из-за деликатности.

– А не боишься? – спросила она.

– Не понял? – остановился он на дороге и с любопытством посмотрел на Анюту.

– А чего тут понимать, – бросила она ему на ходу, – бананы летом поглощать, значит притягивать к себе тучи комаров. Они любят приторные запахи этого плода.

– Сказки мне только не рассказывай, – с недоверием ухмыльнулся он, – эти насекомые, кроме крови и воды ни чего не чувствуют. С бананов они не потолстеют, – потому что эти кровососы не травоядные животные.

Он вдруг замялся и, протянув Анюте бананы, сказал:

– Подержи. Я ещё в аптеку сбегаю, витамины куплю и мази от комаров.

– Поступай, как хочешь, – отмахнулась она от него, – но все-таки поостерегись, их вечером есть.

Вездеход, напролом передвигался по лесной и неровной дороге не объезжая ухабы и кочки. И от такой езды геологов так подкидывало, что у Артура выскакивали бутылки из карманов.

– Ты куда спешишь? – крикнул он водителю.

– С метеостанции звонили в контору, просили мальчишку захватить с Кедрового озера. Он рыбачит там. Боюсь, уйдёт пешком, неудобно перед Симоновым будет. Тем более в лесу может и заплутать, а комарья в этом году, как никогда. Видимо, не видимо.

– Ильдар, а откуда у Симонова мальчишка взялся? – спросила Анюта у водителя.

– Племянник к нему из Минусинска приехал на каникулы. Рыбаком заядлым оказался. Я его туда и отвозил вчера.

– Он, что один там? – спросила Анюта.

– Один, с кем ему ещё там быть. Да он уже самостоятельный, на повара учится. Зовут Владом. Кого ему боятся. Там балок Симонова стоит. Он добротнее любого дома, хоть и на полозьях. Есть, где схорониться от непогоды, а лихие люди в этих местах не появляются. Они до осетра и сига охочи, а эта порода рыб плавает только в Енисее. Да и не зима сейчас, чего бояться, и карабин при нём. А с ружьишком он обращается вполне грамотно. Видно сразу, что он человек таёжный.

– А чего озеро Кедровым назвали? – спросил Артур, – неужели здесь кедр растёт.

– Стлаником кедровым это озеро окружено, вот так и назвали, – объяснила Анюта, – а озер здесь много. Именно это озеро находится в двенадцати километрах от нашего лагеря. Оно хоть и не самое ближнее, но рыбы в нём больше чем в других озёрах. Там водится ленок, щука и разная – мелочь.

– Мне до фонаря, что там водится, – с безразличием ответил Артур, – я рыбу ловлю только в магазинах. Не рыбак я Анюта. Понимаешь?

– Ты вообще для меня непонятная личность, – иронизировала Анюта, – не рыбак, не студент и уж совсем не геолог. Так себе. Просто мальчик с видеокамерой. Под репортера косишь.

– Я студент, – обиженно сказал он, – только в настоящее время нахожусь в академическом отпуске. А репортёром я обязательно буду и наверняка известным. Ты ещё услышишь обо мне. За праздник будешь считать общение со мной! Но я у тебя интервью брать никогда не буду, потому что ты старая почтовая погашенная марка Советского Союза. А это сейчас не актуально, спросом не пользуется, не смотря, что ты и миленькая.

Артур с умилением покосился на Анюту но, встретившись с жёстким женским взглядом, сразу отвёл свои глаза в сторону.

– Спасибо, что хоть это ты оценил, – промолвила она отвлечённо, но при этом, не убирая от него своего пристального взгляда, выразила ему своё возмущение:

– Сомневаюсь я, что из тебя, что-то путное может получиться. Я периодически обращала на тебя внимание, и не было дня, чтобы ты хоть раз не уткнулся своёй высокомерной физиономией в снег. Ноги у тебя слабые, а про мозги я пока промолчу.

Её слова ему ужасно не понравились и он, выпучив глаза, от злости брызгая слюной, вдруг неожиданно не своим голосом истерически закричал:

– Ты сучка пегая совсем голову отморозила в тундре. Я больше твои подковырки терпеть, не буду. Ещё раз залезешь в мой адрес, утоплю в первом озере, которое попадётся на нашем пути.

– Попридержи свой грязный язык заморыш или сегодня же улетишь к своему папаше. Я твой пошлый уличный сленг терпеть, тоже не намерена. И попробуй только хоть на минуту отлучится от меня. Я имею чёткие указания от руководства: в случае твоего неповиновения без разговоров звонить твоему папаше. И номер телефона его у меня вот здесь лежит, – показала она ему записную книжку, обернутую в целлофановый пакет.

Он сразу насупился и приумолк.

В это время Ильдар остановил машину и, покачивая головой, вышел из машины, не объяснив своим пассажирам, куда он направился.

– Вернулся он с рюкзаком за плечами. Следом за ним шёл низкорослый юноша. По виду ему было не больше шестнадцати лет. Юноша нёс в чехле карабин и рыболовецкие снасти. На голове у него была нахлобучена серая мятая панама, а на ногах рыбацкие резиновые сапоги, называвшие у рыбаков броднями. Сапоги эти закрывали всю нижнюю часть его тела, и мешали нормально передвигаться. Когда они подошли ближе к машине Анюта, шутя, обратилась к мальчику:

– Зачем ты Влад свой улов в сапогах спрятал, неужели не хочешь с нами поделиться?

Влад понял юмор девушки и, поздоровавшись с незнакомыми людьми, помог снять Ильдару с плеч рюкзак. Затем за хвост вытащил из него крупную щуку и протянул её Анюте.

– Что ты Влад, – замахала она, смущенно руками, – вези всю рыбу на станцию. Я пошутила.

– А я не шучу, – добродушно улыбался он.

– Бери дура, – толкнул Анюту в бок Артур, – пожарим на базе сейчас.

Она сделала вид, что не услышала обидных слов Артура. Ничего, не говоря, открыла дверь вездехода и, выйдя из машины, двумя руками приняла щуку, и как бы оценивая вес рыбы, подняла её вверх несколько раз. В это время её руки незаметно подобрались к голове щуки. Когда она почувствовала, что крепко держит рыбу, изловчившись изо всей силы, ударила ей по лицу Артура, сидевшего в автомобиле, и бросила ему щуку на колени.

– Ты, что ненормальная? – отпрянул он от Анюты, приложив ладонь, к покрасневшей половине лица.– Я тебе, что Чеховский Ванька Жуков или тёрка для ликвидации рыбьей чешуи. Анюта с острасткой взглянула на Артура давая понять, что с ней связываться небезопасно для здоровья:

– Я тебя уничтожу, если услышу в свой адрес непозволительную лексику, – сказала она и, отодвинув его рукой к противоположной дверке автомобиля села в салон. Потом вдруг на неё накатил неудержимый смех. Когда приступ смеха у неё прошёл, она добавила:

– Похвально Артурчик, что ты Чехова знаешь, а я уж подумала, что ты кроме Буратино ничего не прочитал за свою жизнь.

Артур сидел, насупившись, и на её колкую фразу ответа не дал. До конечного пункта они ехали молча, не проронив ни одного слова. Только Влад рассказывал Ильдару о своей удачной рыбалке.

Когда они приехали до места, Ильдар вначале завёз на станцию Влада, а затем геологов. Метеостанция от лагеря была разделена несколькими колючими струнами проволоки, и обзор с одного объекта на другой был превосходный. Разница была только одна, станцию тщательно охраняли, а в лагере геологов в штате даже сторожа не было, но за ним присматривал порой Ильдар. Лагерь состоял из двух бревенчатых бараков, небольшой столовой и выложенной из красного кирпича моторной станции, где стоял дизель для подачи электроэнергии. Около узкой речки, которая протекала за колючкой, находилась баня, сколоченная из толстого бруса.