Антон Кучевский - Легенда о вольном купце Страница 7

Оставался еще торговец, который с непривычной грацией спрыгнул с другой стороны, вынул дубинку, окольцованную металлом с шипами и двинулся на меня, угрожающе ею помахивая и выражаясь ничуть не хуже своего приятеля. Я со скучающим видом достал из-за пояса разводной ключ приятного глазу красного цвета, до того скрытый под полой ветровки. Толстяк выпученными глазами покосился на инструмент, как бы я смотрел на какой-нибудь магический жезл, потом заорал что-то нечленораздельное и прыгнул на меня, замахиваясь своим оружием. Я ушел в сторону, едва не поскользнувшись, и огрел его по запястью. Послышался хруст, он вскрикнул от боли и выронил дубинку.

Я тут же несколько раз ударил его, потом вспомнил, что в пистолете осталось еще пять зарядов, и сделал «скунса» еще и этому товарищу. Ему стало вообще не до драки, после чего я с остервенением навалился на едва вставшего воина и снова опрокинул его в грязь, навалившись сверху и охаживая ключом по шлему, на котором довольно быстро начали появляться некрасивые вмятины. А уж звук там, наверное, был – закачаешься.

После одного из моих ударов из-под шлема брызнула кровь, а тело обмякло и перестало сопротивляться. Я, весь вымазанный в грязи, с трудом поднялся и облокотился на край машины, которая, к чести изобретателя данного чуда, даже не покачнулась. Тяжело дыша, я угрюмо смотрел на бородача, пытающегося встать с помощью одной, неповрежденной руки. Надо сказать, что у него не слишком выходило, поэтому торговец так и остался сидеть в грязи, с ненавистью зыркая на меня. Рот он открывать явно боялся, учитывая количество отборной матерщины, которой он полил меня десятком секунд ранее.

Обратив внимание на машину, я увидел, что возле ближнего сиденья лежит меч в ножнах, принадлежащий, видимо, железному дровосеку, лежащему без сознания. А говорили, что воинские рефлексы не забываются… Хотя я должен был опять благодарить удачу, что сыграла на моей стороне – с моим навыком фехтования меня бы закололи за две секунды. Может быть, даже за одну.

Молча показав свой грозный инструмент толстому и прочитав в его глазах осторожность и такое же молчаливое согласие, я пошарил у него по карманам и обнаружил небольшой ключ, отлично подошедший к кандалам их пленника.

– Забирайся в машину, – указал я ему на медно-латунно-железно-тканевое чудище, невозмутимо парившее над дорожным месивом. Теперь, после нашей возни, грязь была действительно достойна какого-нибудь императорского свинарника.

– Шпишибо, – пискнул он и запрыгнул на сиденье – видимо, захотел порулить. Проблема в том, что рулить было нечем – одни рычаги. Ну да ладно, я человек из эпохи стремительно наступающих нанотехнологий, как-нибудь разберусь.

– Брысь от рычагов, – строго погрозил я ему пальцем и пошел за Франциской, которая недовольно косила на меня карим глазом: неужели я собираюсь бросить ее здесь, с этими невоспитанными мужланами? Я похлопал лошадь по загривку, объясняя, что придется поскакать налегке рядом с местным чудом воздухоплавания. Кажется, она ничуть не возражала против отсутствия моего организма в седле.

– Ты… совершаешь большую ошибку… – злобно выдавил толстяк. За то время, пока я занимался приготовлениями к дальнейшему комфортному путешествию, он подполз ближе к своему бессознательному другу и одной рукой пытался снять шлем.

– Да? – удивленно спросил я. – Так подай на меня в суд за жестокое обращение с животными, коими вы, безусловно, являетесь. Честь имею, господа!

И, отсалютовав им, с черепашьей скоростью удалился в кусты, потому что сначала включил задний ход. Сделав вид, что все так и задумано, с помощью рычага поменьше я развернул неповоротливый катер (про себя я решил его называть именно так) и поехал в сторону дороги, которая вела к Чаргрету.

– Ты умеешь говорить? – между делом спросил я спасенного, оглядываясь на лошадь, привязанную к раме. Кляча трусила вполне спокойно, было видно, что за долгую жизнь она видела куда больше, чем ее незадачливый наездник, умудрившийся в первую же неделю нажить себе могущественных врагов. Я заметил, что говорить мне сложновато, затем пощупал челюсть и досадливо щелкнул языком: завтра будет шикарный кровоподтек. Очевидно, я получил его, когда пытался подраться с человеком, закованным в металл.

– Угу, – кивнул он, смешно мотнув при этом ушами.

– Полный, а, главное, все рассказывающий ответ. Ты великолепный собеседник, дружище, – проворчал я. – Давай сначала: как тебя зовут, и какое место ты занимаешь в этом бренном мире?

– Я – Локстед, йрвай, и я шут в поместье купца Багахольда Дикого, – послушно отчеканил мой попутчик.

– Шут? Это может быть полезно. В конце концов, из того, что я знаю о шутах, они гораздо больше знают об окружающем мире, чем может показаться случайному наблюдателю, – заинтересованно сказал я, не забывая следить за дорогой. – Скажи, ты ведь не являешься исключением из этого правила, о, спасенный мной ирвай?

– Йрвай, – поправил он меня, настороженно зыркнув исподлобья. Взгляд получился таким же милым, как и тот, которым он смотрел на меня, находясь в кандалах. Вообще, смешные ребята эти Йрваи, как я погляжу. – Я знаю много, но говорю только нужное, храбрый воин.

– Какой из меня, к черту, воин, – вздохнул я. – Так, посмешище. Просто я очень не люблю, когда кого-то заковывают в кандалы.

– Император тоже не любит, – заметил он, потом вскочил на ноги и церемонно поклонился: – А я вас и не узнал, ваше Величайшее Величество!

Я поморщился:

– Бросай свои привычки и привыкай к тому, что ты теперь свободный гражданин. Для начала – выброси эту дурацкую шапку, она слишком мне напоминает герб этой самой Торговой Гильдии.

– Последний раз до побега меня за такую шутку и избили, – проворчал йрвай, приобретая вполне приличный вид. Он сбросил остроконечный колпак, зашвырнув его куда-то в кусты, затем стянул такую же пеструю рубаху с большими буфами, и оказался весьма тощим пареньком с относительно человеческим телосложением. Только мордочка удивленного лори и шерстистый торс портили впечатление. Более того, этот нахал стащил из сундука сзади сидений мое собственное одеяло и завернулся в него, всем видом показывая, что будет кусаться, если я попытаюсь его отобрать. Хотя я таким злодейством заниматься и не собирался.

– У тебя была проблема – я ее решил, попутно заимев серьезную головную боль, – констатировал я сей очевидный факт. – У меня тоже есть трудности – я совершенно не разбираюсь в географии этого прекрасного места, Дерек не рассказал мне про народность под названием Йрвай, я не знаю местных законов, потому как чужак в вашей прелестной империи. В общих чертах понятно?

Мой собеседник с интересом повернул ко мне голову, выразительно осмотрев меня с кончиков ушей до пяток, и повторив путь в обратном направлении.

– Понятно. Скажи хоть, как тебя зовут, благодетель нежданный, – с иронией проговорил Локстед.

– Допустим, Рихард. Удостоверение личности показать, или так поверишь?

– Допустим, поверю, – в тон мне отозвался йрвай. – Дерек, говоришь… это, случайно, не господин Крыс?

– Именно он. А ты-то его откуда знаешь?

– Встречались, – коротко ответил он. – Но, боюсь, он считал меня причудливым животным, поскольку говорить мне разрешается только в поместье Дикого.

– Разрешалось.

– Я – единственный из своего народа тут, так что изловить меня – легчайшая задача, – грустно сказал Локстед. Я сделал то, что хотелось сделать с самого начала, но я одергивал себя, твердя, что с разумным не стоит обращаться как с котенком – потрепал его за загривок. Кажется, йрвай не слишком возражал.

– Как-нибудь образуется.

– В местной географии я не слишком силен, могу только назвать окрестные города и указать дорогу к ним. Впереди, если не будем никуда сворачивать – Чаргрет. Город неплохой, если ты любишь запах выделанной кожи и масла – он полностью пропитан ими, как старый подвал, в котором долгое время хранили новенькие сапоги полка императорской армии, – начал повествование мой новый знакомый, подергивая время от времени ушами. – Кроме того, для меня это один из самых лучших городов страны, как и любой город, который называется не Глоффин.

– В Глоффине живет твой бывший хозяин?

– Да уж. А если вспомнить о том, что в Торговую Гильдию не берут за личные качества, а за вступительный взнос в сто пятьдесят варангов – можно понять, отчего в одежде с красными лилиями порой можно встретить отъявленных придурков, – злобно проговорил он.

– Мне эти красные лилии уже начинают приедаться, – фыркнул я. – Такое впечатление, что Торговая Гильдия правит империей вместо Варанга.

– По увиденной мной картине, пока что так и получается. Во всяком случае, у Пройдохи нет Совета Лордов, как, к примеру, в Дейне, зато есть цеховая Дума.