Владимир Леонов - Мой ломтик счастья Страница 8

– Представляешь, Дымок, даже медведи водились. Очень много! Ну просто великое множество! А давай я тебе расскажу одну историю, мне поведала ее еще бабушка.

Дымок приподнял уши. Я подметил, что он не прочь послушать разные там сказки, истории.

– Была я тогда совсем маленькая, отроду лет пять, – так начала свой рассказ мне бабушка. – Мой отец приехал сюда, чтобы построить завод, делать потом на нем разные деревянные изделия. И, между прочим, мечтал он изготавливать детские игрушки из дерева. И вот он построил маленький домик у леса, поселил меня там, а сам с лесорубами пропадал весь день в лесу. Мама наша оставалась в другом городке, чтобы ухаживать за своей больной мамой, значит, за моей бабушкой. Любила я читать, поэтому в домике было много книг. Как не звал меня папа съездить с ним в лес, я отказывалась – уж очень мне нравилось оставаться одной дома, сидеть за стулом с высокой спинкой, положив книгу на длинный деревянный стол.

Лето было жаркое, чтобы избежать духоты в домике, я открывала дверь и окна нараспашку. Так вот, сижу я, прильнув к книге, никого не вижу, не замечаю. Вдруг громадная тень упала на раскрытые страницы. Я вздрогнула, громко произнесла: « Папа, это ты?». Никто не отвечал. Тишина, никаких шагов я не слышала. Но тут я вдохнула странный запах, очень резкий и очень вонючий, он шел из – за моей спины.

На этом месте я прервал рассказ бабушки, наклонился пониже и несколько раз сделал сильных вздохов над спиной Дымка. От неожиданности дворняга даже попятилась: «Мой мальчик, с тобой все в порядке? Уж не спятил ты с ума?» – думаю, что именно так она и подумала.

– Не бойся, Дымок, умом я не тронулся, – весело произнес я в ответ чаяниям собаки, – просто хотел лишний раз удостовериться, что вонючий запах от тебя ушел. Пахнешь ты превосходно!

Дымок нетерпеливо посмотрел на меня, словно говорил: «Ну давай не тяни, мальчик, как раз самое интересное…». Даже переступил лапами, выражая свое нетерпение.

– Я не спеша подняла глаза, повернула голову, – продолжил я рассказ бабушки, – за моей спиной стоял медведь. Громадный такой.

Я снова прервал историю, но только для того, чтобы сказать Дымку:

– Был медведь раза в четыре больше тебя. Понял, какой громада. Ты перед ним, как та мышь перед тобой была.

Дымок сделал вид, что обиделся – сравнить его с мышей, и как, мол ты хозяин, до этой глупости дошел.

Я стал оправдываться, почувствовав, что задел Дымка за больное:

– Нет, Дымок, ты уж извини, меня. Я просто хотел на примере объяснить тебе, каких размеров был медведь. Ты не будешь сердиться больше?

В знак примирения Дымок подарил мне веселую улыбку, и я тогда продолжил рассказ моей бабушки.

– И вот мы застыли: я смотрю на медведя, он на меня. Медведь стал водить носом, принюхиваться. Я подумала, что съесть меня хочет, проверяет, вкусный ли обед выйдет из этой малышки. Я помертвела. «Все, вот и конец моей короткой жизни. Такой ужасный!». И вдруг стало обидно, это за что меня надо есть, что я плохого такого сделала? Нет, дудки, голыми руками меня не возьмешь, и не смотри, что ты такой громила. Я еще и покруче обламывала – это я для храбрости прибавила, чтобы не струхнуть окончательно. «А ну пошел отсюда, нехристь коварная» – как завизжала я своим детским голоском, подняла книгу… и бросила ее в медведя.

А читала я как раз «Доктора Фауста», остановилась на той странице, где доктор Фауст отказывается прислуживать дьяволу Мефистофелю. Такая толстенная книга. И вот я ее и метнула в зверя…

Здесь я запнулся, как будто у меня от напряжения перехватило горло. На самом деле я решил разыграть Дымка.

Собака недоуменно остановилась, она как раз погрузилась в предвкушение развязки истории – съел медведь девочку или нет – а хозяин раскашлялся так не вовремя! Я симулировал сильный кашель, а Дымок сгорал от жгучего нетерпения, волчком закрутился на месте, лапами обхватил морду, и как человек, застонал от ярости. Я сообразил, что хватил через край, стало настолько жалко пса, что быстро пошел на попятную

– Все, все, Дымок, кашель прошел. Видимо, что – то попало в горло. Полный порядок.

Потрепал уши псу, Дымок притих и выжидательно стал смотреть на меня.

– Произошло самое невероятное, – продолжил я повествование бабушки. – Медведь поймал лапами книгу, кивнул головой и быстро исчез. Прямо взял книгу и убежал. С трудом люди поверили моей истории. Лишь когда папа подтвердил, что книга исчезла, стали доверчивее относится к моему приключению. Медведя я больше не видела. Зато народ смеялся от души. Так, не злобно, подшучивал надо мной.

Бывало, остановить кто – то и так насмешливо скажет: «Мы сегодня увидели вашего эрудита – медведя. Он сидел под деревом и держал в лапах раскрытую книгу. Внимательно читал, шевелил губами. Видимо, решил всезнайкой стать. Сказал нам, что сюжет замечательный, оторваться нельзя, еще на недельку задержит книгу у себя».

В конце бабушка так грустно мне сказала: « Сейчас, кроме меня, никто об этой истории с медведем и книгой не помнить, всех моих друзья, всех, кого я знала в юности, давно уже забрал к себе Бог. В живых осталась я одна, да и сама скоро помру…

– Вот такая история приключилась, Дымок, с моей бабушкой, – обратился я к собаке. – Было это очень давно. На том свете бабушка, на месте диких зарослей выросла наша деревня, а мой дедушка построил этот лесопильный завод. Все изменилось. Медведи ушли в глухомань, никто их не видел. Да и того медведя, с книгой, так же давненько нет в живых. Куда подевалась книга – этого никто не знает.

Дымок жалобно вздохнул, задела, видимо, его история маленькой смелой девочки, которая книгой спасла себе жизнь. Потом мудро кивнул головой, мол чего только в жизни не бывает.

Мы подходили к заводу.

Глава 11. Приключения на заводе

Перед тем, как пройти вовнутрь завода, я еще раз напомнил Дымку, что вести следует себя осторожно, норов свой не показывать.

– Здесь, Дымок, около пяти лет охраняет завод собака по кличке Ника. Большая такая кавказская овчарка. У нее серая густая шерсть. Иногда кажется, что туман клубится, если Ника бежит. Очень дрессированная сторожевая собака. С завода ни ногой, даже все ворота открой. Всегда начеку, на любой шорох уши вострит и глаза, кажется, никогда не закрывает. Иногда думаешь, а спит ли вообще Ника. Любого чужака за версту чует, так что будь с ней почтителен и любезен.

Дымок не пропускал ни одного моего слова, все запоминал, непрестанно кивая головой – мол, не парься хозяин, не надо много слов, все будет отменно.

Первым вошел я, следом протиснулся Дымок. Но не успел он еще задние ноги внести на территорию завода, а Ника уже мчалась со всех ног к нам, грозно рыча. У меня слегка дрогнули колена, захотелось броситься со всех ног назад, но было поздно. Ника рядом, пасть широко открыта, пенится рот. Я невольно поддался назад, закрывая лицо руками. И вдруг стало тихо. Я отвел руки и что я вижу – мой пес Дымок стоит рядом с Никой, морда его щурится от удовольствия, живот подтянут, хвост крутится весело туда – сюда. А славная сторожевая овчарка Ника весело смотрит на Дымка, все ее плотное тело слегка обмякло, пробегает по нему волна радости. Вот вам и встреча! Ника опустилась на землю, поджав под себя лапы. Дымок осторожно прилег рядом.

– Дымок, ты великолепен! – не удержался от похвалы я. – Я и не предполагал, каким ты можешь быть воспитанным!

Дымок не обращал на меня внимания, Но вот скрипнула калитка… Ника со всех ног помчалась к входу. Службу свою она несет исправно, как бы подтверждая незыблемость человеческого правила: делу время, а потехе час.

Дымок не огорчился, он и так получил, впервые наверное, за всю свою собачью жизнь внимание другой собаки. А это так дорого стоит!

Мы подошли к конторе, простому небольшому дощатому домику. Сторожит его бабушка Люба – полная высокая старушка с седыми завивающимися волосами. У меня с ней при первой же встрече, когда еще мама работала здесь, сложились дружеские отношения.

Уже вечерело, рабочие ушли с завода. Я постучал в дверь, бабушка Люба открыла и, увидев меня, радостно обняла. Дымок недовольно заворчал, в вечерней туманной мгле его фигура показалась бабушке Любе такой большой, что она вскрикнула с ужасом, буквально истошный вопль вырвался: «Медведь! Медведь!» И большая грузная женщина рухнула на пол, и, если бы я не подставил руки, то вряд бы пол выдержал такого удара.

– Что с вами, бабушка Люба? – тревожно спросил я.

– У нас на заводе медведь, быстрей закрой дверь, – пролепетала старушка.

– Откуда медведь? Где он?

– Там, за окном. – бабушка Люба дрожащим пальцем показал в сторону окна. Я проследил за движением руки и увидел за окном голову Дымка, который подпрыгивал, чтобы увидеть через окно комнату конторы.

– Бабушка Люба, да какой же это медведь? Это моя собака. Зовут ее Дымок.