Народное творчество (Фольклор) - Легенды Крыма Страница 8

– Смотрите, смотрите, сам огненный Юпитер указывает рукой путь нашего спасения! – закричал центурион.

– Вперед, к берегу! – приказал префект когорты. Прикованные к скамейкам рабы дружно взмахнули веслами – им тоже не хотелось погибать в морской пучине. Римская эскадра, миновав небольшой мыс, нашла спасение в закрытой и не заметной с моря бухточке. Миновав пенный бурун у утеса, о который разбивались гигантские валы, передовая трирема вошла в тихую гавань, где ветер свистел где-то там, высоко в скалах. Загадочный и странный маяк точно указал им верный путь. Вот только кто зажег огни маяка? Откуда взялась укромная бухточка, неведомая кормчим? Римляне с шумом выскакивали на берег. Тут же воткнули длинный шест, увенчанный позолоченным орлом с распростертыми крыльями. На шесте эмблема императора – щитовидный значок и на нем волчица с оскаленной пастью на красном фоне. К префекту когорты подбежали разведчики и доложили: силуэт огненного воина вырублен в скале, где есть грот. Там и установлены светильники с маслом.

– Здесь есть люди? – спросил префект.

– Мы нашли только одну женщину, поддерживающую огонь в светильниках.

– Привести ее сюда! – приказал префект. Скоро перед ним стояла девушка, ладно скроенная одетая в шерстяную тунику, прикрывающую тело от осеннего холода. Густые черные волосы обрамляли смуглое лицо с черными сверкающими глазами.

– Что ты здесь делаешь? – по-гречески обратился префект.

– Чту память отца и братьев, – тихо ответила девушка.

– Кто ты?

– Я дочь гор! – гордо произнесла она.

– Где твои близкие?

– Они погибли в море, на рыбной ловле.

– Кто содержит тебя?

Глаза девушки гневно блеснули:

– Я – не содержанка! Сама зарабатываю себе на жизнь.

– Тебе не страшно быть одной?

– Я привыкла к одиночеству.

– Кто заставляет тебя поддерживать огонь, такой нужный терпящим бедствие на море?

– Память о погибших близких. Горел бы тогда огонь, они не погибли б!

– Но это требует значительных средств?

– Я их получаю с небольшого виноградника, принадлежащего мне. Получаю неплохое вино. Я надеюсь на то, что ты попробуешь его вкус. Пещера, в которой я прячусь в непогоду, находится совсем рядом.

Префект в сопровождении центуриона и дюжины легионеров двинулись вслед за девушкой.

В широком и высоком гроте на козьих и медвежьих шкурах стояли чаши, сделанные из черепов диких животных. Девушка отпила глоток, показав, что в чаше нет яда, и протянула ее префекту.

– Что-то недоброе таится в этом гроте и иссохших черепах! – подозрительно заметил центурион.

– Пей, дружище, нас, римлян, никто не посмеет тронуть! – лихо крикнул префект, уже опьяневший от первых глотков.

С триремы доставили пишу, скатили полные бочонки боспорского вина. Пили все. Праздновали победу над Митридатом и свое спасение от холодных морских глубин. Лишь дозорные, выставленные по краям бухточки, стояли хмурые и злые. Черепа с вином обходили их стороной.

Смуглая красавица в обнимку с опьяневшим префектом стала подниматься по каменным ступеням, уходящим к маяку.

– Куда вы, господин? – смущенно спросил телохранитель.

– В дворец богини Венеры!!

Меч ударил префекта за ближайшим поворотом, грудь ему проколол Тавр. Над каменным гротом внезапно раздался воинственный клич, и, сраженные дротиками и стрелами, пали римские часовые.

– К бою! – четко отдал команду старый центурион, не выпивший ни одного кубка вина. Римляне кинулись строить боевую «черепаху». Дротики, копья и стрелы пронзали замешкавшихся, не успевших прикрыться щитами. С разных сторон, взмахивая железными мечами, на них кинулись варвары.

– Отступать к триреме! – приказал центурион, встречая напористого варвара копьем из-за щита.

Внезапно от вершины скалы отвалилась большая каменная глыба и со страшной силой ударила в трирему. Камень пробил деревянные палубы, раскроил черепа прикованным рабам ж выбил дыру в днище судна. Трирема затонула на мелководье.

Пьяные римляне вяло отражали удары, а варвары с неистовой жестокостью рубили врагов, попавших в ловушку. Тавр стоял на каменной лестнице и наблюдал за кровавой сечей. Он видел, что старый центурион с ловкостью и большим искусством поражал наседавших врагов. К нему пробивались наиболее сильные легионеры. Они хотели вырваться из западни. Тавр рыкнул, как медведь, и бросился к центуриону. Тот прикрылся щитом, но Тавр страшным ударом разрубил щит и голову врага. Старый воин замертво распластался у его ног.

Скоро все закончилось. Триремы были разграблены и сожжены, римские солдаты перебиты, в гроте опять стояли чаши-черепа с вином, а огненный силуэт воина показывал рукой на спасительную бухточку. К ней, моля о помощи Юпитера, гребло новое судно…

Гордая Айше

Недаром гордыня входит в число смертных грехов. Гордость безмерная несовместима с любовью, Кто-то из двух должен уступить. И не всегда уступивший бывает внакладе. Недаром говорят о людях близких, не желающим уступить друг другу: «Нашла коса на камень» Да и легенды о том же говорят.

В древние времена местность здесь была красивой и загадочной. Над сказочным лесом возвышалось плато Бурунчук, А на Бурунчуке из камня крепость была сложена. А из чего еще строить, если, куда ни посмотришь – везде камни? Мелкие камешки, крупные камни, на земле и в земле. Наверное, потому не только крепости, но и жилища в Крыму строили из камня. И крепостные стены с башнями тоже из камня воздвигались, Как быть иначе, если камня так много вокруг? Владела крепостью на Бурунчуке девушка, звали ее Айше. Сильная девушка была, высокая, стройная, красивая, но уж слишком гордая. От гордости той чрезмерной сердце ее не знало жалости. Никогда и никому не улыбалась она. На красивом лице брови черные в разлет, казалось, вот-вот вспорхнут и улетят… Глаза у нее были черные, жгучие. Если на человека ими посмотрит, когда сердится, от человека один пепел остается. Лучше бы на такие глаза не попадаться. И не знала она, что такое любовь. Характер совсем, как у мужчины, был у нее. Айше, никогда никого не боялась, и далеко знали о ней. Гневная, сильная была, а нутро все же – женское. Любить никого не хотела, а нутро говорило ей – полюбишь. Время придет – полюбишь…

И захотелось ей однажды стать мягкой, такой, как все женщины. А не смогла, как ни старалась. Тогда сказали ей:

– Знаешь что, иди вниз, к источнику. Там такая вода есть, что самый крепкий человек, самый гневный человек мягким становится, если в той воде искупается.

И решила Айше: «Пойду, выкупаюсь, попробую, как это жить, когда совсем как женщина».

И пошла.

А напротив источника стояла другая крепость – Тепе-Кермен, и в ней жил юноша. Глаза у него были такие голубые. как два горных озера, волосы белые, шаг мягкий, как у кошки. Но никто не знал, что эти голубые глаза могут быть, как два меча, когда они в сильных руках, никто не знал, что если в гневе юноша посмотрит, то этими голубыми глазами срежет голову. Увидел юноша, что пришла к источнику прекрасная девушка, и спустился к ней вниз.

– Уходи, юноша, – сказала Айше, – эта вода моя.

– Что ты, девушка, эта вода всегда была моей. Уходи ты.

– Как ты смеешь мне приказывать! Разве ты не знаешь, что я Айше из Кыз-Кюлле? Мне никогда еще никто не приказывал.

– А я тебе не приказываю, я тебя прошу – уходи, потому что вода эта моя.

– Ну, скажи это еще раз, и я посмотрю, как ты сгоришь на глазах моих!

– Попробую сказать. И сказал… Не один раз сказал.

И хотя Айше гневно долго, напрягая все силы, смотрела на юношу, тог не дрогнул. Он только поймал взгляд черных глаз и в сердце своем спрятал. И в первый раз полюбил.

– Слушай, девушка, – задыхаясь, сказал он, – иди ко мне в крепость. Теперь я тебя знаю – ты соседка моя. Идем ко мне, и я сделаю тебя своей женою.

– Сделаешь? – сказала Айше. и глаза ее гневно сверкнули. – Уйди от воды!

– Нет, зачем же. Я не уйду. Лучше иди ко мне в крепость.

И он еще ближе подошел к ней.

– Оставь мои руки! – крикнула Айше. когда юноша сильно сжал их,

И она ушла от источника, хотя так не хотела этого делать. А потом наверху у себя рассердилась, ох как рассердилась! На себя рассердилась, что уступила юноше.

Позвала гордая Айше слуг и сказала:

– Идите и скажите ему, пусть поклонится мне, и я его возьму себе в мужья. Ступайте! Они пошли. Пошли и сказали:

– Господин, наша повелительница сказала, что она тебя берет в мужья. Иди к ней в крепость.

– Берет, говорите вы, – засмеялся юноша. – А я не лошадь. Пускай ко мне придет, если хочет.

– Так, – сказала в бешенстве Айше, выслушав ответ. – Я тебя заставлю все-таки прийти.

И велела бросать камни в овраг. И стала сама камни бросать. По-разному бросала: со злобой бросала и с нежностью бросала. Забросала овраг и стала ждать…

А через овраг, наполненный камнями, шли два маленьких человека: девочка и мальчик.