Дмитрий Константинов - Чудотворец Страница 8

– Не веришь?!

– Верю, верю, – чуть улыбнулся Юра. – Извини…

…Гудовский сидел напротив Ставицкого и рассказывал:

– …очень хочет попасть в телевизор! Говорит: все, что было до него – детский лепет… А он может показать, как это должно быть на самом деле!

– Подсидеть меня хочет? – задумчиво проговорил Виктор.

– Уничтожить! Мечтает вызвать на поединок и уделать на глазах восхищенных телезрителей!

– Вот гаденыш!.. Войны хочет? Будет ему война… – Ставицкий досадливо поморщился. – Жаль, уезжаем на целый месяц… – Он обернулся к Малькову. – Что там с уголовным делом?

– По нам – ничего: допустимая самооборона.

– При чем тут мы?! – возмутился Ставицкий. – Это он на нас накинулся!

– Ты же сказал: «Не надо ничего – хватит с него башки пробитой», – удивился Мальков.

– Я передумал, – целитель скрипнул зубами. – До отъезда найдешь того капитана – пусть оформляет «покушение на убийство». Подкараулил в ДК, напал на меня – хорошо Гена рядом был… – пояснил он Гудовскому.

– Да-а, зависть – страшная штука, – понимающе кивнул тот.

– Хотел пожалеть убогого – а ему неймется. Теперь сам виноват!

…Братья Арбенины и Зубарев встретились ночью, словно заговорщики.

Зубарев не спеша пролистывал пухлую тетрадь, где на каждой странице приклеены по две фотографии, и под каждой фотографией написано время. На очередном развороте следующие снимки:

1. Ставицкий выходит из подъезда; время – 17.03.

2. Вышедший из машины Ставицкий здоровается за руку с подошедшим к нему Геной Мальковым; время – 17.34.

3. Ставицкий и Мальков заходят в кооперативный ресторан; время – 17.36.

4. Ставицкий, Мальков и Ярослав Гудовский выходят из ресторана; время – 18.16.

– Я был у него в тот же день, – проговорил Николай, – ушел где-то полпятого. И уже через час они сидят в ресторане…

– Сразу побежал докладывать… Ч-черт! – Юра удрученно потер шею.

– Они, похоже, вообще, дружат, – заметил Зубарев.

Он открыл тетрадь ближе к началу и нашел страницу с нужными фотографиями.

1. Машина Ставицкого стоит возле дачи с невысоким забором. Виктор заходит в калитку, а водитель достает из багажника ящик пива; время – 21. 28.

2. Издалека снято, как в полутьме, на территории дачи в разгаре вечеринка, в которой участвуют несколько человек, в том числе Ставицкий и Гудовский; время – 22. 35.

– Вот! Позавчера на даче пиво пили…

Юра потрясенно воззрился на Михаила:

– Ты раньше эти фотки не мог сделать?! Коля приперся к нему, как дурак!..

– Как бы я их сделал?! Бумага, реактивы!.. Денег дали – сразу же напечатал!.. Кто у нас неделю не мог значки с браслетами по дешевке скинуть?!

Во время этой короткой перепалки Николай листал тетрадь, и его внимание привлекла страница, где Ставицкий и четырехлетний Денис гуляли в парке, а потом мальчик катался на карусели.

– Что за пацан?

– В среду забрал в детсаду, пошли в парк, – пожал плечами Зубарев. – Съели по беляшу, выпили газировки. Пацан катался на карусели «Солнышко» и на детском поезде… Потом Ставицкий купил пацану крокодила, отвез его по этому адресу, – он перелистнул страницу и ткнул в адрес пальцем. – И поехал домой.

– У меня тоже в детстве крокодил был, – вспомнил Юра, улыбнувшись брату. – Помнишь?

Улыбка сползла с его лица, когда он увидел, каким взглядом Николай смотрит на фотографию, где издалека видно, как Ставицкий с мальчиком заходят в подъезд ничем не примечательной пятиэтажки в спальном районе.

– Чего?

Николай не отреагировал. Он вспоминал.

…Вот он ночью, в штормовке, рабочих ботинках, с большим рюкзаком – заходит в тот самый подъезд пятиэтажки в спальном районе. Поднимается в небольшую однокомнатную квартиру. Его встречает Вера Чернышова – спросонья, в незастегнутом домашнем халате поверх ночнушки.

– Привет, как дела? – радостно говорит Николай, ставит у стены рюкзак, снимает штормовку. – Все, отшабашил: всех денег не заработаешь… Идем чай пить?

Он проходит в кухню, наливает воду в чайник со свистком и ставит его на плиту. Вера мнется у двери.

– Ну, говори? – хмурится Николай, почуяв неладное.

– Я беременна, – выдавливает женщина.

Николай задумчиво кивает своим мыслям. Отходит к окну. Садится на стул в углу комнаты.

Вера старается говорить спокойно, но в глазах ее стоят слезы.

– Врач сказал: если аборт… детей может не быть… скорее всего, не будет…

Николай сидит, глядя в одну точку.

– Я… – голос Веры дрожит, – решила оставить ребенка…

Николай поднимает взгляд, встречается глазами с Верой.

– Чувствовал: что-то случилось, но даже представить не мог… Почему-то уверен был, что ты мне никогда не изменишь…

Вера отводит взгляд, закрывает глаза, чтобы сдержать слезы.

– Прости…

– Кто отец?

– Я не хочу об этом говорить…

– Любишь его?

– Я не хочу об этом говорить!

Николай какое-то время молча смотрит на Веру, и та беззвучно плачет.

– Прощай.

Он идет в прихожую, одевается, берет рюкзак и выходит из квартиры.

Вера, держа за руку Дениса, завернула за угол и направилась к подъезду. Николай, сидевший на скамейке, встал ей навстречу.

– Привет. Как дела?

Вера буквально онемела, Дениска же с любопытством спросил:

– А вы кто?

– Папин друг, – улыбнулся мальчику Арбенин.

– Тоже волшебник?

– Денис?! – Вера сильно дернула сына за руку, и мальчик растерянно посмотрел на нее: что он такого сказал, что мама делает ему больно и кричит?

– Не калечь сына, – глухо проговорил Николай. – Я знаю, кто его папа. Я ведь его друг.

– А я этого не скрываю! – огрызнулась Вера. – Что-то случилось? Зачем ты здесь?

– Соскучился. Давно не виделись.

– Извини, мы спешим. Как-нибудь в другой раз.

– Куда мы спешим? – поинтересовался Денис, но остался без ответа.

Дома Денис, уже позабыв о странной встрече, сразу кинулся к телевизору. Вера молча взяла детскую книжку, положила на диван рядом с сыном и выключила телевизор.

– Ну мам! Там мультики!

– Две страницы прочтешь, перескажешь – потом мультики.

– Не будет потом… – насупился мальчик.

– Включишь видюшник – там этих мультиков!..

Вера подошла к окну и посмотрела в просвет между шторами. Скамейка была пуста. Вдруг женщина услышала, как кто-то открывает входную дверь ключом, и быстро вышла из комнаты.

– У меня ключ остался – решил зайти, отдать, – Арбенин положил ключ на полку под зеркалом. – Идем чай пить?

– Зачем ты пришел? Мучить меня?..

– Перестань, – ласково улыбнулся Николай. – Я правда соскучился.

Он прошел в кухню, где мало что изменилось, а Вера остановилась у двери.

– Ну, рассказывай: как ты?.. Все там же, в лаборатории?

Вера кивнула, молча наблюдая, как Николай берет с плиты старый чайник со свистком и наливает в него воду.

– Кто ты сейчас по должности?

– Коля, уже ничего не изменишь, – тихо проговорила женщина.

– Да не будем мы ничего менять – просто поговорим…

– Он хороший человек… Добрый… Помогает нам: деньгами, продуктами… Денис его любит…

– Тебе хорошо с ним?

– Я не с ним… Я – мать его сына.

– Во что угодно мог бы поверить, только не в это, – усмехнулся Арбенин. – Ты и он?! Бред какой-то!.. Вера, скажи честно: это, правда, его сын?

– Я не хотела этого, – прошептала Вера, – так получилось. Просто он…

Николай рассмеялся, качая головой.

– Уходи…

– Как у вас все просто… «Так получилось!..» Случайно, да?! – он еле сдерживал клокочущую внутри ярость. – Я ведь любил тебя! Думал, и ты… А ты!..

– Уйди!.. Не лезь в мою жизнь! – в отчаянье крикнула Вера.

– С этим ничтожеством! «Так получилось!..» Ты вообще слышишь себя?! Это же логика потаскухи!

Вера рванулась из кухни, у порога комнаты подхватила на руки испуганного криками Дениса и скрылась за дверью. Николай, тяжело дыша, с трудом оторвал взгляд от захлопнувшейся двери и быстро вышел из квартиры.

Молодой милиционер указал капитану Качалину на стоящую неподалеку иномарку и скрылся в отделении.

– Садись в машину, разговор есть, – пригласил капитана Мальков.

– Рэкетир? – Качалин улыбался, но глаза его были серьезными. – Кооператор?

Мальков опешил.

– Нет, я…

– А че такой борзый?! – капитан рывком распахнул дверцу со стороны водителя. – Из машины, быстро!

– Тихо-тихо, ты чего?.. – Мальков поспешно выбрался наружу.

– Ты, кто – генерал, меня вызывать?! Жопа от сиденья не отрывается?! – Качалин схватил Малькова за грудки и, прижав спиной к иномарке, с ненавистью процедил: – Ты кто такой, сука, чтоб меня к себе вызывать?! Вы у меня, твари, кровью ссать будете!