Александр Снегирёв - Как мы бомбили Америку Страница 8

– Ничего. Берите, пожалуйста.

– Ой, какая горячая! – пошутила мулатка, игриво дуя на пальчики.

Минут через двадцать мне объявили, что мой генетический материал соответствует мировым стандартам, и выдали чек на тисненой бумаге. Я разыскал Юкку в парке. Он разговаривал с уткой, голову которой покрывали красные замысловатые наросты, которые я принял за последнюю стадию сифилиса. Увидев такие же у других уток, я понял, что это декоративная порода. В медцентре, видимо, не только с людьми экспериментируют.

– Ну что, журналы или фильмы?

– Только фильмы, – соврал я. – Да и то с мужиками. Пришлось вспомнить все самое лучшее.

Работа найдена

Юкка и я решили заглянуть в Колумбийский университет, где нас инструктировали в первое утро.

– Там могут быть объявления, как мы сразу не догадались! – стукнул себя по лбу Юкка. – Работодатели ведь знают, куда приезжает толпа студентов.

Доска информации университета и вправду была залеплена листками с предложениями работы. Юкка принялся их изучать, а я, целиком положившись на моего делового друга, развалился на бордюре.

– Есть! – завопил Юкка минуты через три. – Требуются официанты в ресторан! Один ресторан в штате Массачусетс, другой в Северной Каролине, – уточнил Юкка.

– Это где?

– Кажется, соседние штаты, а может, через один. Точно не знаю.

– Куда деваться, звони.

Мы сгребли все имеющиеся четвертаки и двинули на поиски телефона. Он обнаружился в подворотне неподалеку. Я сел на вентиляционную решетку, а Юк принялся набирать номер Массачусетса.

На той стороне ответили…

– Мы насчет работы… – сказал Юкка. – Окей. Окей.

– Ну что? – шепнул я.

Юкка прикрыл трубку ладонью:

– Сейчас позовут менеджера. Давай еще монету.

Я протянул четвертак, автомат с лязгом сожрал его.

На том конце подошли.

– Хэллоу, мэм. Я насчет работы… Нас двое…. опыт есть. – Юкка опять замолк. – Коза! Пошла советоваться с директором. Следи за монетами.

Я опустил в щель сразу два четвертака. Юкка недовольно поджал губы.

– С запасом, – пояснил я. – Чтобы не суетиться.

– По ходу будем кидать, может, она нас сольет, тогда плакали наши двадцать пять центов… Я вас слушаю, мэм…. нужен только один… понятно, мэм… мы подумаем. До свидания, – он повесил трубку.

– Давай звонить в Каролину.

Юк набрал номер.

– Ало, мне бы поговорить с мистером Тодом. Я насчет работы… Здравствуйте, мистер Тод, нас двое, вам нужны официанты?.. Опыт есть…

Сжимая в кулаке последнюю монету, я принялся делать Юкке отчаянные знаки.

– Мы в Нью-Йорке… сегодня же можем выехать… сейчас запишу, – Юкка прикрыл трубку. – Ручка есть?

Я в панике пошарил по карманам, сунул ему ручку и бросил последнюю монету.

– Записываю… Северная Каролина… Эшвилл… вы нас встретите?.. До завтра, мистер Тод. – Юкка с облегчением повесил трубку.

– Есть работа, – вздохнул он и вытер пот со лба.

Нас взяли на работу заочно. Юкка договорился, что сегодня вечером мы выдвинемся на автобусе до указанного города. Там нас подберут.

– Похоже, нам придется попрощаться с этим городом, – Юкка закурил.

– А чего? Мы же ни к чему не привязаны, да и страну посмотрим. Дался нам Нью-Йорк! Главное, чтобы работа на двоих была.

Мы храбрились, но осознавали: он нас уделал, этот Нью-Йорк. Мы покидали поле боя.

– Сходим куда-нибудь напоследок. Неизвестно ведь, когда в следующий раз удастся вернуться.

Решили полюбоваться видом со смотровой площадки одного из «Близнецов».

«Близнецы»

Окрестности небоскребов поражали своим масштабом. Гигантская площадь с цветниками, обрамленными стриженым кустарником, обстроенная по периметру изящными зданиями, церковь под готику, деревья. Красавицы, спешащие на работу. Аккуратно одетые клерки, снующие туда-сюда. Туристки-пенсионерки с дряблыми локтями цвета копченой курицы. Японцы, увешанные чудесами техники. Смешные негритянские детки, украшенные бантиками, как праздничные торты. Влюбленные на скамейках… Июнь 2001 года подходил к концу, прежней Америке оставалось жить чуть более двух месяцев. Осенью все изменится. Но это будет позже, а пока еще живые красотки, работающие в «Близнецах», весело улыбались, их кавалеры лихо парковали спортивные авто в подземных гаражах, а финансовые воротилы, погруженные в бумаги, не замечали прекрасный вид на океан, открывающийся из их кабинетов.

Мы забились в лифт. Шесть человек молча смотрели в холодные лампы на потолке. На тридцатых этажах, поведя ноздрями, ко мне обратилась пожилая дама.

– Откуда вы, ребята?

– Мы из Москвы, мэм, – вежливо ответил я.

– О! – дама понимающе кивнула и заулыбалась. Остальные пассажиры тоже закивали.

– Мой муж большой путешественник. Он бывал в Коста-Рике.

Решив, что всему виной мой английский, я уточнил.

– Москва – столица России, мэм. Москва – это не Коста-Рика.

– Да, да, – продолжала улыбаться пожилая дама. Остальные тоже улыбались. Юкка усмехнулся. В свете дневных ламп все выглядели немного мертвецами. Я вдруг понял, что эти люди ни черта не знают о мире. Ко всему прочему они считают нас идиотами и разговаривают, как с идиотами. Мне стало не по себе. Оставшиеся этажи проехали молча, кривя рты в бессмысленных улыбках.

Смотровая площадка оказалась замечательным местом. Ровный квадрат, с которого хорошо просматривался Манхэттен, океан, Бруклин и Нью-Джерси. Горизонт повсюду тонул в мареве. Город внизу гудел, как гигантский механизм. Именно гудел, а не шумел. Шумит море, а это был звук кондиционеров, моторов, счетчиков денег. Нью-Йорк был прекрасен и страшен. Отсюда, сверху, становилось ясно, что он проглотит любого и не заметит. Если бы всех желающих покорить этот город сначала водили сюда на смотровую площадку, их количество бы сильно сократилось. Но покорители копошились внизу. В офисах банков, на кухнях ресторанов, в автомастерских, в постелях, на подиумах. Им было некогда.

– Хей, парни! – услышали мы знакомый голос.

Это был Шон, облаченный в эффектный костюм с золотыми галунами.

– Устроился швейцаром, чувак?

– Ага, открываю двери на шестидесятом этаже, в баре. Обещают сотню в день чаевыми, – веснушки Шона светились радостью. – Сегодня первый день, решил сюда заглянуть.

– Повезло тебе, вот бы нам так, а мы едем в Северную Каролину. Официантами будем.

– Тоже неплохо.

Мы посмеялись.

– Ну, пока, Шон, удачи.

– И вам удачи, парни.

Мы крепко пожали ему руку и навсегда попрощались.

Больше мы с Шоном не виделись, с «Близнецами» тоже.

Белки и вокзал

Остаток дня мы провели в Парке среди выперших из-под земли шматов скал цвета залежавшегося, заветрившегося мяса. Сидели на скамейке, ели ананас, кромсая его ножичком и обливаясь соком, и наблюдали, как стаи белок снуют туда-сюда по соснам и гальке дорожек. Белки совсем не боялись людей. Они буквально садились на шею и щекотались пушистыми хвостами. Дети и взрослые кормили обнаглевших зверьков всякой всячиной и визжали от удовольствия, когда эти хвостатые попрошайки выхватывали у них из рук еду.

– Я бы всех этих белок замочил из пулемета! – раздраженно сказал Юкка, после того как очередной зверек проскочил по его шортам. – Мерзкие твари! Ничем не отличаются от крыс.

– Ладно тебе, старик, смотри, какие они милые. Они же не приносят вреда, – возразил я, умиленно глядя на бесчисленные мохнатые комочки.

– Они все грызут! Только американцы могли довести до такого абсурда разведение белок в парках! – Очередная белка скакнула ему на голову. Юкка в бешенстве смахнул ее. – Эти идиоты кого угодно посадят себе на шею. Сначала негров, теперь белок!

– Ты потише, за «негра» здесь как минимум можно в табло схлопотать, – предостерег я моего раскипятившегося друга, но он уже бушевал вовсю:

– Они, бля, тупо все доводят до абсурда!

– Мы просто устали. У нас дела не ладятся. Вот ты и бесишься. Если бы у нас в Москве в парках бегали белки, было бы здорово. А у нас только гопники на спинках скамеек семечки лузгают.

Юкка задумался.

– Козлы! – выдал он то ли по поводу гопников, то ли по поводу белок, негров и жителей этой страны.

Чтобы развеселить его, а заодно и самого себя, я рассказал историю.

– Во втором классе у меня был приятель, Ромка Дарсевелидзе. Однажды мы с ним гуляли во дворе.

– Брысь! – Юкка шуганул воробушка, чеканившего об асфальт клювиком.

– Ну и решили мы на качелях покачаться. Знаешь такие качели из доски? Двое садятся на противоположные стороны доски и качаются.

– Знаю. Мне в детстве такая штука по яйцам заехала, – вспомнил Юкка.

– Да у нас каждый ребенок хоть раз, да получил этими качелями по яйцам, дело не в этом. Там качался один мальчик, дистрофик интеллигентного вида. Он один качался, без партнера. Не качался фактически, а приседал с доской между ног. А Ромка ему и говорит, дай, мол, покачаться. А тот не дает. Ну, Ромка его пихнул и сказал: «Пошел отсюда, говносос»!